Ноябрь. Я знаю другую зиму

Кажется, что снег и зима были всегда. Всегда холод, всегда ветер дул с севера и приносил пургу. Всегда сугробы лежали у дорог, маня обманчивой мягкостью.  Из первого снега всегда хорошо лепить снеговиков, и играть в снежки, это первый подарок зимы, ей очень хочется задобрить людей, что бы они полюбили ее, приняли с открытой душой, впустили мороз погреться у очага, и открыли сердце ветрам. Но Северный зол на саму зиму, он рвется прочь, но не может уйти, приворожила его красавица метель, приморозила ледяными глазами, а не любит, не может любить, вот ветер и злится, швыряет снегом с крыш и тщится сорвать с прохожих шапки. Особенно бесится он сегодня, поземкой скользит по пустынным дорогам, бросается с разбегу в стены, вздымает вверх столбы снега, и кажется, что не с неба летят густые хлопья, а со всех сторон. Не укрыться. Темно, хотя не время еще, да холодно, что ни одной живой души на улице…
Разве что?..
Пара стоит у дороги, молодой человек обнимает девушку за плечи, прячет она свое лицо у него на груди. Он ее защищает от ветра, а она сердце его дыханием своим греет.
- Идти нужно - шепчет парень, и ветер срывает слова с его губ, не давая договорить.
Девушка угадывает по вибрации голоса, потому что услышать сказанное невозможно. Фраза разлетается снегом, и падает в сугроб.
- Пошли.
Они берутся за руки, и идут по дороге навстречу снегу.
Пурга целует парня в губы, липнет мокрым снегом к его лицу, но он лишь отворачивается, да прячет острый нос в шарф. Девушка идет, надвинув капюшон как можно глубже, и ее русые волосы, выбиваются, и покрываются снежной изморосью, словно временем.
- Я знаю другую зиму, - хочется сказать парню, но ветер унесет все его слова прочь, не даст ему поговорить со своей спутницей. Поэтому лучше молчать.
Но он не может стереть картину, что уже возникла меж его, полу прикрытых, век. Белая гладь, насколько хватает силы взгляда, целое поле снега, спокойное, будто море в штиль. Гладкая дорожка, шутливо петляет, словно огибая невидимые преграды: каменный валун, с выщербленными узорами, огромное дерево, опустившее покрытые снегом ветви до самой земли, горку снежков, аккуратно уложенных пирамидкой, словно и не дети играли тут, да снеговик, с улыбающимся, углем зубастым ртом. Под ногами хрустит наст, а рощица елей вдалеке вся в пушистых иглах инея. Тропинка сбегает резвящейся ребятней вниз, по склону, скользит ледовой горкой и приводит в маленькую деревушку. Цветные крыши, резные ставни, из труб поднимается к небу печной дым, а в воздухе пахнет корицей и мандаринами. Сказочная зима. Как в книжке с глянцевыми картинками, что можно найти под елкой на новый год. Молодой человек улыбается полосатому шарфу и стискивает руку своей спутницы в своей ладони.
Девушка оборачивается на парня, пытается сквозь пургу заглянуть в его глаза и увидеть, то, что недоступно ее зрению, она улыбается и жмет плечами.
Дескать, что сделать, зима…
Она тоже помнит другую зиму. В раме окна четвертого этажа. Напротив такой же серый дом, и все за окном в монохромных красках. Свинцовое небо расчерчено кривыми ветвей, иногда пролетают черные силуэты птиц, но они не останавливаются, не спускаются к кормушке за подоконником, они стараются как можно скорее укрыться под холодным карнизом от яростного ветра.
Краски зимы это все оттенки серого – от чуть заметной белизны, до густой черноты, все равно один цвет. 
Они познакомились в один из таких, наполненный серым снегом, ноябрьский день в минувшую вечность.
Не ясно, хотел ли ветер быть невольным помощником их судьбы, или это вышло случайно, но толкнув девушку на прятавшийся под снегом лед, он сыграл роль связующей нити между двух сердец. От падения ее спасли руки молодого человека. И не удержавшись, оба свалились в снег, и рассмеялись, рассыпая цветные осколки радости.
- Ной…
- Вера…
Прошел год, а зима так и не кончилась.

Вероника просыпается до звонка будильника, смотрит на часы, встать через пять минут. Обидно.
- Что за ересь опять приснилась, - ворчит она, трется лицом в подушку.
А за окном наступают рассветные сумерки, такие, что стоят всю зиму, и только по интенсивность темноты можно отличить день от ночи.
Вероника выползает из кровати, и прилипает носом к оконному стеклу. Градусник обещает не больше пяти градусов ниже нуля. Ноябрь. Последний месяц осени слишком быстро сдал свои права, и зима пришла неожиданно, но основательно. Утверждая себя – сыпала снегом, так что сугробы были по колено.
 Зимой больше всего девушке не хватает неба, дефицит синего цвета переносится ею хуже всего.  А ясных дней все меньше и меньше, да и в те, редкие часы, когда облака отступали, показывающаяся синева, казалась выцветшей, поблекшей и утомленной, словно это она сама сыпалась на город белым, крупным снегом.
Вероника вздыхает и плетется на кухню, встречая новый день чашкой чая, она одевается, заматывает горло шарфом, и выходит на улицу.
Город сонный и раздраженный ворочался, прячась в обрывках ночной тьмы, укрывался облаками, и не хотел открывать сомкнутых глаз. Вероника решает пройтись по набережной, в надежде, не встретится ли ей по дороге что-нибудь необычное. Но река уже порылась коркой льда, и только возле маленького водопада можно разглядеть ее холодные, серые струи..
И тут серый цвет, - думает Вероника, выдыхая облачко пара. И город не хочет с ней больше разговаривать, и река, не шепчет сказки, как в прежние времена, когда одно течение, перебивая другое, старалось напеть ей свои протяжные истории. Зима. Пора холода, ночи и сумерек.
- А ведь я знаю другую зиму, - шепчет девушка, запомнившуюся ей фразу из ночного сна. Внезапный порыв ветра взметнул ее волосы, и заставил зажмурится, ухватится руками за обжигающий метал перилл….
Зима, - кажется, взвыл он, - зима!
- Сейчас не лучшее время, что бы прыгать! – раздался у ее уха приятный голос, и чьи-то руки легли на ее плечи, отводя от реки. 
- Да я и не собиралась… - ответила девушка, оборачиваясь на незнакомца. У него были ярко синие, бездонные глаза...  – просто ветер…
- ветер? – переспрашивает молодой человек, не убирая своих рук.
- Да… Я Верони.. Вера..
- Ной…
- Странное имя, - шепчет девушка.
Он улыбается.
***
В воздухе смешиваются запахи еловых поленьев, потрескивающих в камине, корицы, кофе и мандаринов. Это запахи зимы для тех, кто нашел покой и радость, для тех, у кого в сердце живет любовь. Сероглазая сидит у огня, не страшась растаять от тепла, что стелиться по деревянным половицам. Бесшумно распахивается входная дверь, и в дом, с порывом ветра, входит мужчина, он приносит с собой свежеть первых холодов, ласковый снег льнет к его ногам, словно огромный белый кот. Он подходит к девушке и целует ее в прохладную щеку.
- Не ждала?
- Ждала, - с улыбкой отвечает она, - всегда жду, ты же знаешь.
Он снимает верхнюю одежду и вешает на деревянную вешалку у входа. Опускается у ног девушки, садясь, на мягкую подушку. Кот растягивается у камина и начинает вылизывать переднюю лапу.
Ты знаешь, - говорит он, негромко, - а ведь я всегда знал другую зиму…