Часть третья. Глава 5

     Герцогиня де Шеврез прибыла в Париж в дурном настроении. Был вечер и порядком измотанная Мари, наскоро перекусив, приказала Жанне раздеть себя. Она покрикивала на Жанну по делу и без, наконец, девушка не выдержала и с обидой заметила:
    - Я тут совершенно ни при чем, Вон Ваша лента – никуда она не делась. А на меня Вы напрасно кричите. Устали, понятно, но Вы же сами приказали гнать, нет, чтоб ехать спокойно.
    - Мне надоела эта карета, я ее уже видеть не могу! Еще один день в ней свел бы меня с ума.
    - Так приехали уже, что об этом думать. Подумайте о чем приятном.
Герцогиня устало махнула рукой:
    - Расскажи лучше что-нибудь.
    - А что рассказать? Вот весточку мне от Пьера передали.
    - Все ждет тебя?
    - Ждет.
    - Гляди, надоест ему, другую найдет.
    - Так Вы меня сами замуж не пускаете.
    - Еще чего выдумала.
    - Про кузена своего спрашивал. Присмотреть за ним просил.
    Герцогиня наморщила лоб, и Жанна поспешила напомнить:
    - Тот, что все кюре тамошнему помогал, я Вам рассказывала, Вы еще над ним смеялись. Пьер сердился, что кузен для семьи так не старается, как для кюре. А потом и вовсе в Париж уехал.
    - Да, что-то такое помню. И где он сейчас?
     Жанна замялась:
    - Понимаете… это все же кузен Пьера, я подумала, что если он немного здесь поживет, беды не будет.
    - Здесь? У меня в доме? – герцогиня оторопела. - Да ты с ума сошла, моя милая.
    - Что Вы, мадам! Разве бы я посмела!
     Герцогиня пристально поглядела на девушку:
    - А ну, говори, давай. Да не буду я ругать, говори.
    - Он пока за городом. За садом смотрит и за домиком Вашим приглядывает. Да Вы не подумайте, он очень приличный, степенный даже. Жалуется, что там церкви поблизости нет, далеко добираться, полдня пройдет, пока сходишь.
    - А что он делать может?
    - Все, сударыня! Я ж говорю – кюре помогал по хозяйству. Очень приличный.
    - Да когда же ты его поселить успела, мы же только вернулись?
     Жанна вздохнула и искоса глянула на госпожу. Герцогиня усмехнулась:
    - Говори.
    - Месяца четыре будет.
     Герцогиня с иронией покачала головой:
    - А ты расторопна, как я погляжу. Четыре месяца!
    - Мадам, Вы не подумайте дурного! Он очень бережлив и опрятен.
    - Так может тебе за него замуж выйти, а не за Пьера?
    - Нет, он жены не хочет. Мечтает в услужение к духовной особе.
     Герцогиня расхохоталась:
    - Ну и тип!
    - Вот мадам уже и смеется, а то все ругаете бедную Жанну.
    - Уж и бедную! Ладно, пусть поживет пока. Правда, духовной особы я ему не обещаю. Поглядим, может, пригодится.
    - Пригодится! Видели бы Вы как он за домом смотрит! Такой порядок! Я же говорю – очень серьезный господин. А как он хозяйство ведет! Очень бережлив, но без скупости.
    - Да что ты мне его расхваливаешь? Мне пока своих слуг довольно. Давай-ка спать лучше. Устала.
     Герцогиня устроилась на кровати и задумчиво наблюдала, как Жанна убирает платье.
    - Ты сказала, он хозяйство вести может?
    - Может, мадам. И за домом присмотреть и хозяйство вести. Очень степенный…
    - Ну, хватит, заладила. Напомнишь мне после, у меня для него дело будет. Если справится – будет ему духовная особа. А теперь – спать.

                ***

     Как ни хотелось Арамису продолжать поиски квартиры, но приходилось значительное время тратить на семинарию. Полученная на год отсрочка подходила к концу, если ничего не изменится, то менее чем через месяц он должен быть рукоположен. Раз из поездки в Амьен ничего не вышло, оставалось пока заниматься в Париже. Правда, мысли Арамиса были далеки от темы диссертации. Он пересмотрел немало домов и квартир, и из виденного несколько вариантов стоило рассмотреть внимательнее. В одном месте ему шли на приличные денежные уступки, но приторная любезность хозяина настораживала, а обстановка в доме наводила на мысли о притоне. В другом все было неплохо до тех пор, пока он не увидел хозяйку – она до того походила на его нынешнюю, что Арамис поспешил уйти, даже не поинтересовавшись ценой. Но больше всего ему нравился вариант на улице Вожирар, неподалеку от семинарии. Симпатичная квартира с отдельным входом, даже был маленький садик. Но цена… Арамис дважды возвращался туда, пытаясь убедить хозяйку – но та была непреклонна. Квартирка отличная и она ей цену знает, а если у молодого человека не хватает средств, пусть поищет чего подешевле, а она придержит жилье для серьезного клиента.
     Арамис долго прикидывал и так и сяк, и, в конце концов, решил согласиться. Его денег должно хватить на несколько месяцев, а может и больше, если обойтись обстановкой поскромнее, а дальше он что-нибудь придумает. Однако в тот день, когда он окончательно решился снять квартиру на Вожирар, обстоятельства с самого утра складывались неудачно. В семинарии его задержали гораздо дольше, чем он рассчитывал, а после пришлось ждать отца Ансельма, который уже давно хотел с ним повидаться и чьи настойчивые просьбы Арамису уже неоднократно передавали. Прождав преподобного отца почти час, Арамис счел, что ждал достаточно, и со вздохом облегчения направился к выходу, но тут явился отец Ансельм. Пришлось уделить время и ему. Он попросил Арамиса сопроводить его в одну церковь, где у него было дело, потом оказалось, что надо зайти еще в пару мест… Арамис очень хотел послать святого отца к черту, но преподобный в свое время помогал Арамису с выбором темы для диссертации и сейчас жаждал снова  все обсудить. Пришлось в тысячный раз выслушивать одно и то же, включая стенания о том, как жаль, что защиту пришлось отложить на год. Отец Ансельм так и не понял тогда, почему Арамис испросил отсрочки, и все пытался добиться от него откровенного ответа. Промучив бедного Арамиса часа три, отец Ансельм нехотя отпустил свою «жертву».
     Арамис со всех ног бросился домой. Быстро сменив семинарское платье на мирское, и махнув рукой на желудок, настоятельно напоминавший, что время обеда безнадежно ушло, он почти бегом направился на улицу Вожирар. Возле дома стояла хозяйка и мило беседовала с господином лет 35, невысокого роста и довольно плотного телосложения. У Арамиса сжалось сердце от нехорошего предчувствия. Господин, с достоинством поклонившись хозяйке, распрощался с ней, а она, с довольной улыбкой смотрела ему вслед. Услышав шаги, достойная дама обернулась к Арамису и улыбка из довольной превратилась в сочувственную:
    - Ах, это Вы, молодой человек! Как жаль, но Вы опоздали.
    - Сдали? – выдохнул Арамис, забыв поздороваться.
    - Сдала! – дама снова заулыбалась. – И так удачно! Я была бы рада иметь Вас своим постояльцем – Вы такой милый молодой человек! – но надо же и жить на что-то.
И, не удержавшись, она похвасталась:
    - Не торговался ничуть! За полгода вперед заплатил! – Она показала Арамису толстый кошелек. – Вот так!
     Вконец расстроенному Арамису ничего не оставалось, как ретироваться.
Он бы очень удивился, если бы знал, куда направился коротенький толстенький господин, столь ловко снимающий квартиры. Арамис и сам прекрасно знал эту дорогу – она вела в особняк, который имел честь служить пристанищем если не самой красивой, то, бесспорно, самой очаровательной женщине Франции.
     Впрочем, Арамис поспорил бы с этим «если» – для него не только во Франции, но и во всем мире не было красоты ярче, чем красота герцогини де Шеврез.
     Герцогиня же пребывала в отличном состоянии духа, ее желания исполнялись как по волшебству. В данный момент Жанна, не без хвастовства, рассказывала, как прекрасно справился с делом ее протеже.
    - Улица Вожирар, хорошее место. Квартирка чудная – гостиная, столовая и спальня, все очень миленькое. Даже садик есть, небольшой, но ухоженный.
    - Прекрасно! Право я удивлена, как быстро он обернулся.
    - По правде мадам, он немного знаком с хозяйкой. Она дальняя родственница нашего, ну то есть, ихнего кюре, и первое время, что господин Базен был в Париже, она ему немного помогала советами.
    - Да у вас тут целая шайка – кузен Пьера, дальняя родственница кюре!
    - Каждый устраивается, как может, мадам, почему не воспользоваться связями? Тем более, все получилось к Вашей же пользе.
    - Да, ты права, мне жаловаться не на что. Вот что, где этот господин Базен?
    - Ждет Ваших распоряжений, я сказала, чтоб он не уходил, может, еще что нужно будет.
    - Правильно сделала. Возьми-ка деньги, пусть он займется обстановкой, все, что на первое время может понадобиться молодому человеку, скромному, но со вкусом. Поняла?
    - Уже бегу, мадам!
     Герцогиня довольно потянулась и улыбнулась, представив радость и удивление Арамиса. Она, как всегда в подобных случаях, подошла к зеркалу, чтоб убедиться, что хороша, и, любуясь собой, думала: «Надо его ошеломить этой квартирой, моей благосклонностью, а если понадобится, то и большим. Как его только занесло в ту беседку! Хвала небесам, королева не узнала, что там кто-то был. Надо чтоб этот мальчишка совсем потерял голову, тогда мне уже нечего будет бояться, что он меня выдаст или продаст. И, кстати, квартира, о которой совсем никто не знает, может в будущем пригодиться. Этот сумасшедший Бекингем не отступится, он не получил, чего хотел, а проигрывать он не умеет. Пожалуй, я правильно сделала, что не порвала с ним совсем, оставив ему крупицу надежды на благосклонность королевы. При моем посредничестве, разумеется. Теперь у меня все карты на руках, и уж я сыграю, как следует».

                ***

     Пютанж, в отличие от Арамиса, знал, что мадам де Шеврез должна бы уже быть в Париже. Но он был слишком занят маркизой де Верней, считавшей, что он слишком мало времени уделял ей в Амьене и желавшей наверстать упущенное. Вырвавшись от маркизы, Пютанж отоспался как следует и решил, что прежде чем нанести новый визит мадам де Верней, следует отдать визит вежливости герцогине де Шеврез, потому как неизвестно, когда маркиза отпустит его в следующий раз.
     К удивлению Пютанжа, дворецкий сообщил, что Ее светлость еще не прибыла.
    - То есть как «не прибыла»? Если мадам велела говорить, что ее нет, так меня это не касается! Ты, что же, не узнал меня?
     Но дворецкий стоял на своем. Он узнал господина Пютанжа, но мадам действительно еще не прибыла.
    - А когда она собирается прибыть?
    - Через неделю. Или две.
    - Да что ты говоришь? Она что, пешком идет?
     Дворецкий насупился – он не желал, чтоб о его госпоже говорили в таком тоне.
Пютанж некоторое время смотрел на упрямо сдвинутые брови дворецкого, затем бросил беглый взгляд на окна особняка. Похоже, дворецкий не врал.
     Придворный пожал плечами – ну, не прибыла, так не прибыла. У него мелькнула мысль, не связано ли отсутствие герцогини с Арамисом, и он из любопытства послал к нему на квартиру слугу, чтоб навести справки.
     Но ответ хозяйки Арамиса удивил Пютанжа не меньше, чем заявление дворецкого герцогини. Как оказалось, она не видела господина семинариста с позавчерашнего дня и к тому же, он не явился ночевать.
     «А этот куда делся? – озадачился Пютанж. Да что с ними со всеми? Ну и ладно. Вернусь я лучше к маркизе, имею я право на личную жизнь или нет? А эти найдутся». И с беспечным видом он отправился воплощать в жизнь принятое решение.