Ностальгия О любви

          О любви
       (Ностальгия)

- Алло!
- Да, слушаю…
- Сашенька, ты?
- Ах, Танечка!.. Здравствуй! – В голосе его слышится почти неискренняя радость. – Ну, как ты там?
Минутку я молчу. Все не так, как хотелось мне. Чужие слова и, как будто чужой и далекий Саша.
- Да так, - сникаю я. – Нормально.
- Ну, как устроилась? Жилье, работа? – спрашивает он. И не от беспокойства. А так, из любопытства, как всякий другой.
- Да пока ничего. Взяли с испытательным сроком.
- А куда?
- Областное радио…
- О! Это хорошо, - заискивая, делает вид, что рад, Саша.
- Да, но уже замучили меня и надоели, - со злостью говорю я. Не столько на Сашу злюсь, сколько на тех, мучителей. – Представляешь, темы такие дали…
- А какие? – поспешно спрашивает он. Ему вообще всегда было интересно хоть чуточку поглубже знать то, чем я занимаюсь, что близко мне. За это я его уважаю и нет одновременно. Просто, он любит узнавать что-то новое. И не выжидая подходящих моментов, как я, например. А сразу, когда можно. Вот и теперь. Ему интересно. А я рада.
- Представь: роль депутата в подготовке ферм к зиме, - отвечаю.
- О-го-о…- слышу в трубке. И продолжаю: -  И соцсоревнование, его формы и действенность на фабрике…
- Ну и ну!.. И как ты?
- Ах, Сашенька! Сейчас у меня кончатся монеты, и я больше не услышу тебя.
Он чуточку помолчал, потом сказал без слышимого энтузиазма:
- Ты звони. Вот так же, по утрам. Я дома…
- Ну, а ты-то как? – спешу я. – Как твоя мама?
- Ничего, спасибо. Мама хорошо… Работаю.
- Я приезжала в воскресенье, - перебиваю. – Звонила, но тебя не было. Я так и подумала, ты, верно, у мамы.
- Ну да. На даче все…- Ух, эта проклятая дача. Опять она. Все лето отнимала она у меня Сашеньку, и вот теперь то же самое – дача, дача…
Я люблю его. Я не могу без него. Я пропаду без него. А у него все дача, да мама, да машина, работа. Да сын.
У моего Сашеньки сын. Когда-то они развелись с женою. Он говорит, не любит ее. Я не знаю. Я ни-че-го-не-зна-ю. Да мне и все равно. Хотя… нет. Я, конечно, ревную Сашеньку к ней, той, которую когда-то любил он, с которой когда-то был впервые, сына которой любит и теперь… А я? Что могу сделать, что могу хотеть я, если только люблю его и боюсь сказать, боюсь – не поверит, боюсь – уйдет… И потому я молчу и делаю все так, как хочет он, как (угадываю сердцем и чутьем) желается ему. И сержусь. На себя, на него. Иногда презираю его за такое отношение ко мне, за равнодушие, но – люблю, помню ежеминутно, говорю с ним, повторяю имя: Саша...Саша...Сашенька!..
Мыслями лечу, хочу говорить с ним, хоть о чем… И вот… только чужой город у ног моих, а Сашенька, Сашенька далеко-далеко… Это ведь в укор ему я покинула любимый город и примчалась сюда. Чтобы почувствовал, хватился, сообразил… Где уж там…
- Саша, назови хоть адрес…- "Я хочу писать тебе. О моей любви!" – хочется сказать мне и спросить: "Неужели не понимаешь? Неужели не любишь? Неужели тебе все равно и ты не рад мне?" – Но я молчу и жду. А он диктует:
- Значит, улица Ивана Поддубного… Дом… - слышу я, а через секунду "щелк" – трубка замолчала. Все, отключили. Я так и знала. Уже целую неделю я мысленно писала ему письма, с нежностью вспоминала его лицо, голос, улыбку. И вот… Улицу, которую я и без того знала, он назвал, а дом, квартиру – не успел. Жаль. А впрочем, что ж? – позвоню еще. Потом. Когда у меня окончательно выяснится, возьмут ли на работу. Потом…
А теперь я иду по площади, вспоминаю его слова и думаю – а, может быть, он и в самом деле был рад – моему звонку, моей верности, моей памяти?
Ах, Сашенька! Как же я люблю тебя, как я хочу быть с тобою – слушать тебя, смотреть на тебя, обнимать, любить, жить с тобою…
Са-а-ше-нь-ка-а! Услышь! Я так люблю тебя. Вернись. Верни меня. Люби. Поверь, я ведь только твоя. Ни один мужчина не мил мне, потому что помню тебя, сравниваю с тобой всякий чужой поступок. Нет! Ты, только ты один – мой, для меня, со мною.
Люблю!!!
…………………………….
Ярославль, 1974г.
В.Леф
(«Эксперимент», №2(5) /2002, с.18)