Глава 22 Дежа-вю

Если бы алак-вурдам был известен такой термин как Дежа-вю, свои ощущения Шипиц назвал бы именно так. В этом, заброшенном, одичавшем парке он, как-будто, бывал раньше. И, обломок скалы ему в голову, если это не так! Иначе, откуда он знает куда идти? Каким образом выбирает самый короткий путь среди зарослей, отыскивая едва приметные просветы там, где  некогда пролегали широкие аллеи. А когда, преодолев парковые дебри, он подошёл к громоздкому мрачному зданию с высокими стрельчатыми окнами забранными густопереплетёнными решётками и массивными дубовыми дверями чувство, что всё это он когда-то уже видел только усилилось.
 И он, уже нисколько не сомневаясь в том что найдёт то что собрался найти, отправился вдоль стены отсчитывая окна. У восьмого от бокового входа он остановился. Вот оно! Заветное. С секретом. Можно сказать, с государственной тайной. Он торжествующе посмотрел на  Марию:
— А ты сомневалась!
Решётка на этом окне не смотря на всю её кажущуюся неприступность  легко разобралась на отдельные прутья. Стекляный витраж давно рассыпался и теперь лишь хрустом под ногами напоминал о себе.
Шипиц влез в окно, осмотрелся, принюхался. Если здесь кто-то и был, то очень и очень давно.
— Ну, что там? — подала голос Мария.
Шипиц перегнулся через подоконник и помог забраться  женщине. Вернее, он подхватил её и махом втащил внутрь.
— Здесь ещё холоднее чем снаружи, — прошептала Мария энергично растирая плечи. Сырая одежда не согревала.
— Завали меня камнепадом, если я здесь не был! — воскликнул Шипиц. — Пойдём, я знаю где взять дров для камина.
Они шли по гулким залам и пыльным коридорам здания. Шли очень медленно. Совсем не так как хотелось бы Шипицу. Драгоценные минуты безвозвратно таяли и он начал нервничать. Время  неумолимо приближалось к часу "Ч", как назвал срок начала операции комитетчик. Шипиц упрямо тянул Марию за руку не обращая внимания на её сопротивление. Им же ещё  дров надо и камин разжечь, обогреться. Вон, трясётся вся.
— Ты можешь идти быстрее?
— Я тебе не сова! — обиженно всхлипнула Мария в очередной раз обо что-то споткнувшись.
Шипиц досадливо скривился. Как же он сразу-то не сообразил, что она не может видеть в темноте  так же хорошо как он сам. Он подхватил её на руки и понёс.
Шёл Шипиц долго. Наверное, всё здание прошёл. По крайней мере, Марии так показалось. Наконец, он остановился, опустил её на что-то упругое и бархатистое, на ощупь похожее на небольшой диванчик.
— Ты куда? Я боюсь... Вдруг, тут привидения водятся или призраки!
— Я быстро. Дров наберу.
— Я с тобой! Я одна не останусь!
Шипиц поцеловал её в лоб. Как маленькую:
— Глазки закрой и считай... На счёт "три" – я уже здесь.
Оставшись одна Мария достала из поясной сумки зажигалку, чиркнула кремнием. Безрезультатно.
 — Так-так, похоже без тепла и света остались...
Она потрясла зажигалку, подула на кремний. Попробовала зажечь ещё раз.
— Фиг! Ладно, пусть подсохнет...
Она отложила зажигалку в сторону и снова принялась шарить в сумке, сама не зная что ищет. Скорее, просто чтобы без дела не сидеть. Угадывать предметы на ощупь - какое-никакое а развлечение. Всяко лучше чем тупо в темень непроглядную пялиться. Она нащупала размокшую пачку сигарет, вынесла вердикт – в печку! Мундштук от вокзального ингалятора – надо же, пригодился-таки! Пробку от графина из ресторана – какого только барахла не накопилось! Нащупала ещё что-то. Что-то непонятное. Круглое... выпуклое... с пупырышкой какой-то. Похоже на... на... на летающую тарелку! Вспомнила – приборчик, что подарил на прощание абергонец. Вспомнила и напутствие – нажать на кнопку когда уж совсем худо станет.
Послышались шаги.
 С замирающим в груди сердцем позвала готовая нажать на выпуклую кнопку:
— Влаха-д, ты?
— Нет, призрак старого Прим-Ларда!
— Не шути так, я, ведь, и нажать могу!
Раздался грохот. Где-то совсем рядом.
— Что это? — холодея от ужаса Мария снова положила палец на кнопку. — Не молчи, Влаха-д!
— Дров принёс!
Мария облегчённо перевела дух.
Скрипнула каминная решётка. Затрещали ломающиеся лучины. Стукнулись поленья.
Знакомые с детства звуки. Страхи улетучились. Мария вытащила руку из сумки:
— А поджигать чем будешь?
— Зажигалкой.
— Она вместе со мной плавала!
Мария пошарила по дивану. Но, зажигалка куда-то запропастилась.
— И уплыла...
Она и не заметила как Шипиц подходил к дивану.
На короткий миг вспыхнул огонёк, озарив руки и лицо алак-вурда.
Мария вздрогнула. Выхваченный из темноты профиль Шипица напомнил ей кого-то. Кого-то, до боли знакомого... Такого родного... Единственного... Но, кого?
Сухие дрова разгорались быстро. Мария перебралась поближе к камину,  протянула к огню руки. С каждой минутой становилось теплее. Одежда пошла паром. Шипиц, наоборот, от камина держался подальше.
Он стоял посреди комнаты не сводя глаз со старинного гобелена висевшего на стене. Век не пить ему клауретты если эта комната ни что иное как комната так-пана дворцовой стражи прилегающая к покоям Прим-Ларда. Шипиц огляделся. Здесь, всё точь в точь как было там, во дворце, в ту роковую ночь. Массивная дубовая дверь. За ней – опочивальня старого Прим-Ларда и его Прим-Домны. А, здесь, вот на этом самом диванчике – он и первая статс-дама. Камин пылает так же ярко нагоняя предательскую дремоту... А, за гобеленом, намертво прикреплённом к стене – потайная дверь о существовании которой он даже не подозревал... Ровно год минул. Ровно один алакский год...
И Шипиц, наконец, понял, в чём состоял план землян. На Алаке, во дворце Прим-Ларда есть точно такая же комната. С точно таким же гобеленом. С той лишь разницей что теперь разрезан он, распорот надвое острым лезвием что сжимала в руках первая статс-дама...
Шипиц подошёл к дивану, собрал разложенные вещи. Раскрыл размокшую пачку сигарет. В нос ударил отвратительный запах отсыревшего табака. Поморщился.
— Курить хочешь?
Он видел как и здоровенные мужики мучались оставшись без курева.
— Брось ты их. Не курю я. Так только, баловалась.
Мария повернулась к огню другим боком, передвинула поясную сумку чтобы не мешала греться.
— Что ты там делаешь? Иди сюда. Здесь хорошо. Тепло.
Шипиц крутил в руках пробку от графина и мундштук пытаясь соединить их вместе.
— Завали меня оползень, если я понимаю как это сделать!
— Другим концом попробуй, — посоветовала Мария. — Зачем тебе это?
— Пора. Самое время ...
Раздался чуть слышный щелчок и пробка в руках Шипица засветилась.
Подошла Мария:
— Абергонец сказал, что это простая пробка и ничего особенного в ней нет. Вот тебе и умники! Наши тоже не промах, вон что придумали!
Пробка разгоралась всё ярче и светила уже как настоящая лампа.
Шипиц поднял её над головой держа будто факел, освещая всё вокруг:
— Тебе всё это ничего не напоминает?
Мария огляделась. Небольшое помещение с камином и одиноким диванчиком. На стене гобелен. Напротив – картина.
И тут она вспомнила...
Голландия... Амстердам... Чемпионат Европы. Экскурсия в национальный музей... Она и Влад. Отстав от группы они на несколько минут остались наедине в небольшом зале... Он держит её за руку и шепчет слова любви. А она, молоденькая девчёночка, от волнения и счастья дрожит вся. Совсем как сейчас. Но сейчас её трясло вовсе не от холода, а от предчувствия какой-то беды, чего-то ужасного, непоправимого....
Краски на картине начали, вдруг, бледнеть, растворяться. Вот они уже исчезли совем... Исчез холст... Исчезла стена...
По ту сторону стоял человек. Мужчина. Мария узнала его, хотя  стоял он к ней спиной. И не просто стоял. Он обнимался с какой-то женщиной.
Чтобы не закричать, Мария зажала рот рукой. Её Влад, её законный и горячо любимый супруг обнимал другую! И не просто обнимал! Они целовались! Страстно, самозабвенно!
Мужчина обернулся. Лицо его, мгновение назад сиявшее от самодовольства, исказила гримаса обескураженности и досады. Он в смущении опустил взгляд, пригладил ухоженную шевелюру холёной рукой, тихо, но внятно выругался:
— Чёрт...
— Сволочь! — так же тихо и не менее разборчиво прошептала Мария.
Из-за плеча Влада выглянула Тамарка. Старший инспектор отдела кадров. Та ещё шалава.
Сзади послышались голоса, шаги,  возьня какая-то...
Мария обернулась на шум. По ту сторону исчезнувшей картины её уже ничто не интересовало...
Гобелен исчез точно так же как и картина. Дверь, что оказалась за ним, была распахнута настежь. В комнату вбегали люди. Володя Волков был уже здесь. Он подошёл к Шипицу:
— Молодец, так-пан, поздравляю!
Одобряюще похлопав по плечу, протянул руку:
— Давай сюда...
Шипиц отдал ему свой необычный светильник. Волков бережно принял. Передал подоспевшему сотруднику:
— Головой отвечаешь!
 Подозвал другого. Коротко кивнул в сторону алак-вурда:
— Взять!
Пять или шесть комитетчиков бросились на Шипица но, тут же, разлетелись по сторонам. Алак-вурд разметал их будто медведь свору. Оправившись от неожиданного отпора комитетчики навалились снова. В воздухе мелькнула полицейская дубинка. Шипиц пошатнулся получив удар по голове. Выпустив когти, он полоснул ими обидчика. Звыв от боли тот кубарем откатился в угол. Остальные замерли в нерешительности. Это был едва ли не первый случай когда алак-вурд обнажил когти против землянина. Шипиц бросился на Волкова благоразумно державшегося чуть в стороне. И тут же остановился как вкопаный. Волков сгрёб Марию в охапку и, выставив перед собой, приставил к её затылку ствол пистолета:
— Стой, вурдалачина, только дёрнись...
— За юбку прячешься?
Это была ошибка алак-вурда. Ему бы, бежать без оглядки. Но, голова после удара дубинкой гудела колоколом, всё вокруг плыло и вибрировало. Он нуждался в передышке. Воспользовавшись моментом один из комитетчиков подкатился алак-вурду под ноги, дал подсечку. Навалились остальные. Но, Алак-вурд, даже оглушённый, в рукопашном бою стоил десяти землян. Что ему люди, он гуллов на куски рвал. Ещё несколько комитетчиков, обливаясь кровью, пали у его ног.
— Селезнёв! Стреляй! — кричал  Волков. — Пристрели  этого зверя! Селезнёв!
Мария рвалась из цепких рук комитетчика:
— Беги, Влаха-д, беги! Они убьют тебя!
Шипиц отшвырнул ещё одного нападавшего, глянул в глаза Волкову. Понял, не остановится тот ни перед чем. Зарычал в бессильной ярости. Вскинул руки потрясая кулаками.
Грянул выстрел.
Пуля обожгла левое плечо. Не получи алак-вурд удара дубинкой в голову, и совсем увернулся бы от выстрела.
— Беги, Влаха-д!
Шипиц  бросился в темноту коридоров.
Вслед ему гремели выстрелы.
— Догнать! — бесновался  Волков. — Труп его хочу видеть!
Несколько человек кинулись за алак-вурдом вдогонку.
Волков ослабил хватку и Марии удалось, наконец, высвободиться.
Подошёл Влад:
— Маша, это совсем не то, о чём ты подумала...
Мария повернулась к Волкову:
— Сигарету дай. Мои намокли.
Волков протянул ей пачку:
— Ты как, в порядке?
Мария достала сигарету, размяла её, как делал это отец когда присаживался на заваленке покурить. Посмотрела на пальцы — совсем не трожат. Полезла в поясную сумку.
Волков молча протянул ей зажигалку.
— У меня своя, — Мария отвернулась, выставив плечо будто от ветра укрываясь, поднесла к сигарете зажигалку.
— Любопытная штучка. Покажи-ка...
Перехватив быстрый взгляд женщины, совсем не её взгляд, не машкин,  комитетчик метнулся к ней намереваясь выбить подозрительный предмет у неё из рук:
— Не сметь!
Мария зажмурилась и нажала на кнопку.