Верное средство

Следить за состоянием туалетов меня приучило вяло текущее загнивание отечественного капитализма. Ходишь-ходишь по коридорам и кабинетам фирмы, ничего не понимаешь: чи продолжает загнивать, чи оправился. Но вот как только в туалете заменят гарнитуру, или на худой конец устранят течь, непременно жди появление конверта.

Проблем с тратой  свалившихся с  выше расположенного уровня оборотных наличных средств не возникает. Звоню в турфирму и оформляю путёвку на неделю, а то и на две (в зависимости от толщины пачки). Босс, конечно, поскрипит, а потом, осознав, что полученный нал я отработал ещё в прошлом месяце или отобью после возвращения, отпускает.

Должен вам сказать, что занимаюсь я сбытом жидкостей для туалетов. Всякие моющие, отбеливающие, отбивающие, незамерзающие  средства, а также прочие отдушки и туалетная косметика. Вы, верно, слышали, что лучшим моющим  средством являются жидкости фирмы Ко-Ко. А вот недавно я отыскал великолепное средство, непосредственно призывающее воспользоваться туалетом. И находка эта была сделана в одном из красивейших мест Баварии - в Баварских Альпах.

Года два назад, в апреле, я закрутил маленькую кругосветку: Москва-Париж-Страсбург-Штутгарт-Мюнхен-Москва. И везде (таможенные терминалы,  салоны самолётов, вагоны экспрессов и электричек,  рестораны и кафе, музеи и даже кладбища) я старался посетить укромные места. Экскурсовода Версаля я довёл до нервного кашля, пытаясь узнать процедуру удовлетворения малой и большой нужд в пределах самого известного королевского дворца, памятуя, что истоки моего бизнеса находятся в Версале, а также руководствуясь сведениями, полученными в Историческом музее, в котором как-то работала выставка, посвященная  средневековым отхожим приспособлениям.

Индикатором пересечения границы у меня является функционирование кишечника, точнее, полная  его дисфункция. Даже пересекая границу на высоте 10000 метров, и даже при отсутствии видимости наземных ориентиров, я могу определить момент пересечения с точностью ГЛОНАС и даже GPS. Меня сразу тянет в туалет. Сами понимаете, при росте почти в 2 метра и объёме талии… (ну очень большом) поместиться в кабинке с наклонной внешней стенкой, а тем более произвести требуемое натурой действие, кроме помыва рук, просто не представляется возможным.

Гостиницы я выбираю не выше четырёх звёздочек. Поэтому для пользования фаянсовым изделием в объёме его инструкции приходится сдвигать пластмассовый экран, который, по мнению хозяев отеля, вообще не рекомендуется трогать, оставляя в положении для принятия душа. Включите сюда завтрак из  вяжущих  ингредиентов, учтите  цейтнот экскурсионного расписания и опасение не обнаружить автобус в месте схода с него – всё это приводит на третий день к мысли: а когда я последний раз освобождал прямую кишку?

Помучившись ещё денёк,  плюёшь на экскурсии, точнее на несколько десятков потраченных без пользы  евриков, и идешь в ближайшую аптеку. Но не тут-то было. Объяснить французскому аптекарю, что вам нужно средство от запора, это такая же невыполнимая задача как объяснение автоледи принципа помехи справа. Обращаться к попутчикам считаешь неудобным, а вдруг у спрашиваемого обратная реакция (ну и повезло же ему!),  и с горечью вспоминаешь, что в домашней аптечке… Стоило было протянуть руку… Ну уж другим разом…

Оставалась надежда на Восточный вокзал в Париже  и вокзал в Мюнхене, а также на кабинки в скоростном поезде Париж-Мюнхен.  О последнем месте исполнения индпотребностей лучше не вспоминать.

В центре супербуперсовременного воздухообтекаемого вагона горловина двухстороннего сужения с  дверцами тет-а-тет. Их конструкция настолько сложна, что их можно использовать в качестве патентованного устройства для  запирания банковского денежного хранилища или ловчего средства на  крупных хищников. Всё дело в выборе приманки. Приманку я нёс с собой, внутри.

Несколько попыток проникнуть в спецпомещения привели к тому, что я оказался зажатым между стенками и дверцей кабинки, а  попытки открыть дверцу, не давя на мозги, не поместившиеся в голове, - к её демонтажу. Освободившись  из плена и подъезжая к Страсбургу, мне захотелось подать жалобу в европейский суд  в защиту солидных граждан от произвола железнодорожной администрации. Но потом, глядя  на обшарпанный вид привокзальной местности, желание обращаться в последнюю судебную инстанцию России отпало.

Знакомство с Баварией у меня состоялось лет 20 назад. Но оно было мимолётным. Сразу из аэропорта наш корпаратив увезли в горы, в шале, которое я так и не понял, где находится, то ли в Швейцарии, то ли в Австрии, то ли в Баварии, для встречи Нового года с потреблением   блюд и напитков немецкой, французской и итальянской кухни.

Нынешнее знакомство началось поздно вечером в красной коробке отеля «Элефант», до которого я непременно хотел доехать на такси, но водитель категорически отказал мне в обслуживании. Как оказалось, отель находится в пяти минутах ходьбы от вокзала. Московские и варшавские  таксисты отдыхают.

Утром, накушавшись баварских сосисок, политых сладкой горчицей, по цвету и консистенции напоминающей испуг новорождённого бутуза, и отмыв от них руки, дождался за чашечкой кофе вен с гидом.

Сознание, ограниченное размерами стандартного отверстия  фаянсовой вазы, помешало восприятию Хоэншвангау и Нойшванштайн и несколько отвлеклось в деревенском ресторане за массом доброго баварского пива в непосредственной близости от Визкирхе (Церковь на лугу), облитой изнутри белым и голубым фаянсом...

Примерно в 30 км по дороге к северо-западу от Гармиш-Партенкирхена, в ложбине долины Грасвангталь, в 8 км от альпийской деревушки Обераммергау, в 20 км по прямой на восток от замков Хоэншвангау и Нойшванштайн, в месте с координатами  47° 34; 18; N, 10° 57; 38; E, то есть в Линдерхофе, я ощутил долгожданные призывы из малого таза.

От парковки гид провёл меня по тропинке вдоль реки в направлении сувенирного киоска, перед которым тропинка поворачивает от берега и по лестнице углубляется в заросли, торчащие из небольшого земляного валика. Но меня больше заинтересовало чистенькое и аккуратненькое зданице позади киоска, сдвинутое ближе к берегу. Его назначение я сразу понял.

Внутри зданица меня встретила тишина и призывно разверстые двери  кабинок, оборудованные фаянсовыми вазами, что навело на мысль: первыми специалистами среди  немцев были сантехники и уборщицы.

Линдерхоф закрылся для посетителей к моменту моего выхода из уютнейшего зданица, с которым я не хотел  расставаться. Как всегда в поисках панацеи мы проходим от неё буквально в нескольких шагах. Ещё утром, за завтраком, поглядев на пивной сатуратор, руководствуясь  предрассудками, отказал себе в удовольствии выпить самое лучшее средство от затянувшейся проблемы. Обошёлся  этот предрассудок в несколько сотен  евриков, потраченных на поездку на следующий день  в Линдерхов, где я провёл накануне лучшие минуты своей жизни.