От Москвы до самых до окраин. Записки жены офицера

ГЛАВА 1. В Москву!

Мой муж в звании старшего лейтенанта, отслужив четыре года в городе Гвардейске Калининградской области, поступил в Военную Академию в Москве. Шел 1962 год. Мы были молоды и счастливы, и к этому времени три года женаты. Квартиры и родственников в Москве у нас не было, а комнату в офицерском семейном общежитии давали только на 3-ем курсе, т.е. через 2 года. В Гвардейске у нас родилась дочка, в то время ей исполнилось полтора года, поэтому мы решили, что на первое время я с дочкой уеду к моим родителям в Пензу. И уехали. Но вскоре мужа, как и всех поступивших, назначили в парадный расчет для подготовки к параду на Октябрьские праздники, и он вызвал меня в Москву- для поиска частной квартиры, чтобы мы были все вместе.
Подготовка к параду- это особенная жизнь: подъем в 5 утра, поездка на стадион, а там – марши в любую погоду, в пыли или под дождем. В 10 часов –завтрак, а потом занятия в Академии до позднего вечера. И такой тяжелый распорядок в течение месяца, завершающегося ночной генеральной репетицией на Красной Площади. И моя забота здесь оказалась нужной. К нашему удивлению и огорчению, начальство Академии не разрешило снимать квартиры в черте Москвы, а только за городом. Я  приехала пока одна, без дочки, так как ехала в «никуда» (муж мой временно жил в казарме). Он встретил меня на перроне, и эту ночь мы провели на Казанском вокзале- в Воинском зале, полночи спала я(голова у него на коленях, полночи- он.
 Утром поехали на пригородной электричке для поиска комнаты «куда глаза глядят». Уже в электричке вспомнили, что товарищ мужа снял комнату на станции Ухтомская, там и решили искать, чтобы они вместе утром ездили на тренировки к параду.
Целый день мы ходили от дома к дому, несколько раз припускал дождь, а проезжавшая мимо машина забрызгала меня, и мой светлый плащ пришлось снять. Ненадолго из-за туч показалось солнце, но вскоре зашло. Начались сумерки. Мы присели на скамейку. Хотелось плакать от усталости и обиды. В близлежащих домиках уютно светились окошки,  мелькали силуэты, было слышно, как люди отдыхают в этот субботний вечер: смеются, смотрят телевизор… Решили пойти подальше от станции. И вот, наконец-то, одна женщина с доброй улыбкой, пожалела нас. Видя, какие мы уставшие и бездомные, согласилась сдать нам комнатушку. Звали ее Мария Павловна. Она привела нас в дом. Убранная комната с чистой кроватью показалась мне раем, и ноги сразу подкосились от усталости. Муж уехал в свое мужское общежитие за вещами, а я уснула непробудным сном до утра. Утром он привез свои вещички, и мы начали там жить и ждать прибытия контейнера из Гвардейска. Когда прибыл контейнер, то мама привезла из Пензы нашу дочку.
 В саду у Марии Павловны было много яблонь, и она разрешила собирать яблоки, которые упали с деревьев, и всю осень мы прожили там, как на даче. Одно огорчало- жили мы далеко от станции, и мужу надо было очень рано вставать и долго ехать на службу. Неожиданно слушателям сообщили, что запрет отменяется, и что теперь можно снимать комнаты и квартиры в Москве! Как и все поступившие в академию слушатели, мы начали искать частную, но не квартиру, а комнату. Тогда было другое время, сдавали, в основном, только комнаты в коммуналках. И было особенное выражение «живу на частной», что сегодня означает- снимаю жилплощадь.
Начались наши мытарства- теперь в Москве. Был такой «угол» в Банном переулке, где собирались люди, сдающие комнаты и жаждущие их снять. Кроме них там крутились разного рода «жучки». Вся эта пестрая толпа собиралась обычно по выходным, начиная с осени. Там процветали обман и хитрость, невыполнимые требования об уплате за несколько месяцев вперед. И мы учились на своих ошибках, усваивая суровую правду жизни: в течение двух лет до момента получения комнаты в офицерском общежитии мы сменили три местожительства.
Я устроилась  в детский садик воспитательницей, чтобы дочка была со мной.
К Москве мы стали привыкать, полюбили ее, несмотря на все трудности. И вот настал долгожданный день- мы получили комнату в 19 квадратных метров.
 И хотя она была на 6 этаже и без лифта, мы были очень рады! На этаже- длинный коридор, 10 комнат. На кухне- 10 столов, но зато большой санузел, где умывальники, туалеты и ванна с газовой колонкой, имелась большая кладовая комната- для велосипедов, санок и  лыж. А главное- была уборщица этажа, а значит, и не было конфликтов!
 По вечерам десять хозяек готовили на кухне. Шутили, ссорились по мелочам, делились кулинарными рецептами и угощали друг друга. К сожалению, через какое-то время, нас начали переселять с одного этажа на другой, чтобы постепенно отремонтировать освободившиеся комнаты и вселить туда иностранцев(поляков, немцев, кубинцев и других), в основном из стран Варшавского Договора. Они поступили в Академию и нуждались в жилье. Поэтому вскоре из отремонтированного здания все наши семьи переселили в другой корпус с худшими условиями.
На новом месте была тоже коридорная система. Но не было санузла с умывальниками и ванной. В одном конце коридора- туалет, в другом- кухня, в которой и варили, и умывались, и стирали, и купали детей. По вечерам наши мужья, придя домой после маршировки на плацу и занятий в Академии, не имели возможности принять душ! Вот такая была она- советская действительность! И только в субботу или воскресенье мы могли сходить в Доброслободские бани, которые находились за 2 квартала от нас. До сих пор помню необыкновенный особнячок, который находился в переулке по пути к этим баням. Из темного мореного дерева, сделанный на века, он очень отличался от своих соседей с обшарпанной штукатуркой. Каждый раз, проходя мимо, я замедляла шаги, любуясь домом и заглядывая в большие окна с красивыми тяжелыми портьерами и ажурным тюлем, сквозь который виднелась огромная хрустальная люстра  и картины на стенах комнаты. Это была другая, загадочная и неведомая нам жизнь. 
 Сорок лет спустя я была в этом переулке по воле судьбы, и специально пошла посмотреть на этот дом. Его собратьев уже снесли и построили новые дома, либо подвергли беспощадной реконструкции, а этот, несмотря на появившуюся табличку какой-то организации, теперь занимающей его, и пластиковые окна, все так же прекрасен!
Я решила найти другую работу, поближе к метро Бауманская, недалеко от которой мы жили, и где находился детский садик Академии, чтобы потом перевести туда дочку.
К нам в гости приехала моя подруга юности Римма с дочкой. И мы с девчушками пошли погулять. Совершенно случайно увидели объявление: «Требуется на работу чертежница». Сразу нашли этот адрес, оказалось, это адрес Академии, и мы вчетвером пошли туда. Римма осталась с девочками, а я пошла в отдел кадров. Мне очень повезло, меня взяли сразу. Вечером я сообщила мужу сюрприз, что буду работать в его родной Академии. Вскоре перевела и дочку в академический садик. Жизнь налаживалась. Я работала в Чертежном бюро при Штабе Академии. Мы готовили к учебному процессу огромные схемы и карты( они были складывающимися из 9, 12, 16 и 18 больших листов ватмана), которые лаборанты развешивали в аудиториях для учебного процесса. Мы- чертежницы, часто выполняли срочную и секретную работу. Пришлось поработать на учениях в Министерстве Обороны на Фрунзенской набережной, а летом -во Владимирской области в Военном лагере вместе со слушателями, где они проходили стажировку.
Муж учился успешно, почти все экзамены сдавал на отлично. Преподаватели отмечали его способности к научной работе. Так и пробежали эти пять лет в Москве. Семья наша за это время увеличилась: в 1967 году у нас родился сыночек Сашенька. Муж получил звание капитана, был избран председателем Военного научного общества факультета  за свои научные работы. Во время учебы он принял  участие в десяти парадах (2 раза в год- на 9 мая и на Октябрьские праздники.) Во время парадов мы с дочкой в Москве, а в других городах наши родственники всегда смотрели телевизор и ждали объявления диктора о том, что «стройными шеренгами идет Академия…». Но сколько не искали глазами в этой «коробке» нашего капитана, так ни разу и не увидели. У нас были хорошие друзья и соседи, такие же, как и мы- семьи слушателей. И в этот день все жены соблюдали особый ритуал - накрывали праздничные столы и ждали мужей с Парада… Это были радостные дни.
Но впереди – защита диплома в военной Академии, распределение и отъезд на новое место службы мужа. Наступили волнительные дни.