Яичница

Солнечные зайчики бегали по идеально выбеленным стенам кухоньки.
Старший брат — девятилетний мальчик, распахнул ситцевые шторы с голубыми цветками на белом фоне. Вода в ведрах засверкала от яркого солнца отражаясь на стенах и потолке переливающимся светом. Протирая заспанные глазенки, с неприбранными волосами на кухню вышла сестренка шести лет.
Вторую неделю мать детей находилась в тяжелом состоянии в больнице. Отец уже почти третий месяц был на заработках далеко от своего города. За детьми приглядывали заботливые соседи, навещая их по-очереди каждый вечер.
— У нас осталось только два яйца. Я их сейчас приготвлю, а потом что-нибудь к ужину раздобуду.
— Я сама. Сама буду себе жарить. Я уже взрослая… мамина помощница… — насупилась сестренка, упирая худенькие ручки в бока.
— Ну зачем ты будешь это делать, когда есть я. Давай умой личико, а я приготовлю нам завтрак.
— Неет. Я сама хочу. Я себе красиво сделаю. Чтобы желтенькое солнышко мне улыбалось, когда я его кушать буду. Я самаа.
— Ну как хочешь. Вот тебе сковородка, готовь свое «солнышко».
Подтягивая штанишки, улыбаясь победителем брату, прошмыгнула к газовой плите. Схватила одно из двух небольших яичек, постучала ноготком по скорлупе.
— Тук-тук… кто-кто будет мои животик наполнять? — озорно прищуривала глазки. Брат с видом взрослого человека великодушно смотрел на тоненькую и смешливую сестренку.
Неуверенными ручонками девочка стукнула яйцо по краю раскаленной сковороды, затем еще раз, крепкая скорлупа не поддавалась слабым ударам. Фыркнув, откинув спадавшие на лицо волосы, собралась с силами и шлепнула яйцом по сковороде. Взболтанный желток перемешался с белком и медленно растекался по всей посудине, капая остатками с пальчиков ребенка, и превращаясь в бесформенное желто-белое пятно на черной сковороде. С тихим ужасом в глазах девочка смотрела на то что должно было быть ее аппетитным завтраком. Проглотив подкативший ком и пряча наворачивающиеся слезы убежала в комнату. Уткнувшись в подушку тихо плакала.
— Иди завтракать. Я пошел нам на ужин подработаю — серьезным тоном позвал брат через несколько минут.
— Не голoдна. Не хочу, — шмыгая носиком, не поднимая головы продолжала плакать.
Брат ушел. Через час слезы начали высыхать на детском лице и урчащий желудок заставил снова подняться с постели.
С отвращением вздрогнув вспомнила о желтоватой массе, направляясь на кухню.


Кухонька по-прежнему была залита солнечным светом, а на столе, на белом форфоровом блюдечке светилось маленькое, но бесконечно теплое «солнышко».