Тени прошлого 24

Западная Европа – Соединенные Штаты Америки.
1913 – 1914 годы

     Война витала в наэлектризованном донельзя воздухе Европы. Ею пахла пыль на городских улицах; ею были пресыщены разговоры домохозяек и министров; она черными, похожими на злобных паучков буквами скользила по страницам газет… Казалось, вот-вот, вот сейчас мир взорвется, - достаточно одной маленькой искорки…

     К войне готовились: срочно перестраивались на военный лад заводы, комплектовались и перевооружались армии, к границам стягивались войска…

     В 1903 году Лейбе Троцкому представили его будущую жену – Наталью Седову. Добрые люди, сосватавшие девушку, полагали, что будущему «императору» России эта женитьба будет крайне полезна, - ведь Наталья была из клана Ротшильдов, и за нею гордо маячила фигура ее двоюродного дядюшки Шломо Майера Ротшильда – одного из богатейших людей мира. Формулировка «один из…» существовала только для прессы и обывателей, сам же барон прекрасно знал, что он и его братья владеют колоссальными состояниями, несоизмеримыми даже с казной некоторых Европейских стран. В том же году состоялась еврейская свадьба, хотя Троцкий не был разведен со своей первой женой, от которой у него было две дочери… Но законы писаны не про революционеров, ниспровергающих их, – и государственные, и человеческие.

      К началу войны Троцкий безбедно жил в Вене, коротая время за письменным столом и изредка выезжая для встреч с соратниками по революции, с которыми отношения у него, в общем-то, совсем разладились… Сказывалась оторванность от России и от реальных дел. Теоретические споры, особенно с Лениным, уже вязли у него в зубах, и Троцкий все реже и реже покидал столицу Австро-Венгерской монархии.  По субботам он играл в шахматы со своим родственником и ровесником бароном Луи Натаниэлем Ротшильдом. Уютно устроившись за столиком в Cafe Central, молодые люди яростно сражались на шахматном поле, запивая победы и поражения отборным пивом.

      Война грянула неожиданно. Выстрел Гаврилы Принципа разрушил мир, державшийся на тонкой ниточке, и вверг Европу в пучину Великой войны. Российским судом Троцкий был лишен гражданских прав еще в 1907 году и мог не опасаться того, что может быть интернирован… Но война, есть война, и Ротшильды, снабдив «зятя» деньгами, посоветовали ему забрать семью и выехать в Швейцарию. Частые встречи с  Лениным раздражали Троцкого и, не выдержав нервного напряжения от постоянных споров и разногласий с Владимиром Ильичом, Троцкий выехал во Францию, в Париж. Если Ленин был Лейбе не по зубам, то беднягу Мартова-Цедербаума он победил легко, вытеснив его с поста редактора социалистической газеты «Наше слово», где стал усиленно публиковать антивоенные статьи. Эти статьи, в конце концов, и привели к закрытию газеты, а Троцкого – к высылке из Франции за антивоенную пропаганду. Швейцария, соблюдавшая стойкий нейтралитет, отказалась принять его обратно… После чего последовали отказы Великобритании и Италии. И только Испания согласилась принять многострадальное семейство.

     Но этот «теплый» прием обернулся для Троцкого бедствием: он был арестован и  выслан в Кадис как «опасный анархист». Из Кадиса власти собирались выслать его в Гавану, но после бурных протестов местных социалистов отменили это решение. Ротшильдам пришлось вмешаться, и в декабре 1916 года Троцкий под надзором испанской полиции был посажен на пароход «Монсерат» и отправлен из Барселоны в Нью-Йорк, куда он прибыл 13 января 1917 года.

     Но и здесь у него начались проблемы… Лейба Троцкий, сбежавший из ссылки, числился в розыске не только в России, но и в странах - союзниках России в войне. Газета «Трус эт ласт» вопрошала: «Каким образом беглый каторжник Леон Троцкий смог получить визу в США, будучи изгнанным из Франции и Испании?» И далее: «Леон Троцкий с семьёй не проходил ни медицинский осмотр, ни карантин, ни прививки. Семья въехала в США на особом положении».

      Несмотря на травлю в некоторых периодических изданиях, Троцкому была немедленно предоставлена работа в русскоязычной газете «Новый Мир», где уже работали редакторами Николай Бухарин и Александра Коллонтай-Домонтович. Уже через неделю газета писала, что ее владельцы Григорий Вайнштейн и Исаак Гурвич предоставили семье Троцкого квартиру в центре Манхеттена с телефоном и автомобиль с шофёром-телохранителем.

     Троцкий решил немедленно облагодетельствовать страну, оказавшую ему столь радушный прием: он ездил по штатам и призывал на митингах всех еврейских социалистов объединиться под коммунистическим знаменем. С первых дней своего пребывания в США Троцкий начал создавать партию, и первыми ее вождями стали Бенджамин Гитлов, Карл Бродский, Бертрам Вольф, Джей Лавстоун, Чарльз Рутенберг  и Джон Силас Рид, захороненный впоследствии в Кремлевской стене, и проходивший по специальной картотеке полковника Хауса под кличкой «Джек».

     В ходе бурной деятельности на ниве строительства социал-демократической партии США Троцкий успел несколько раз встретиться с Якобом Шиффом.

    Последняя, итоговая  встреча состоялась в резиденции банкира и носила сугубо деловой характер.

    -  По причине войны я не смогу, как раньше переводить вам деньги на революцию через Германию, - сказал Шифф. – Но мои сотрудники разработали следующую схему. Владельцы киностудии «Vitagraph Studios» в Лонг-Айленде Эммануил Коэн и Сол Вартцель ускоренными темпами работают над сценарием фильма,  рекламирующего «красных революционеров». Название фильма «Моя официальная жена». Вы сыграете в нем главную роль!
 
     - Я?! – воскликнул Троцкий. – Главную роль?! Я никогда…

     - Помолчите! – Шифф был спокоен, он всегда добивался того, чего хотел добиться. – Да, вы! Вашей партнершей по фильму будет  кинозвезда Клара Кимболл Янг, которая сыграет пламенную революционерку.

     - Помилуйте… - Троцкий вскочил с кресла, он не мог прийти в себя от свалившегося на него предложения.

     - Да, сядьте вы! – Шифф хлопнул рукой по столу. – И слушайте внимательно. За  эту роль вам будет начислен баснословный гонорар – двадцать миллионов долларов. Думаю, это будет самый высокий гонорар из когда-либо выплачивавшихся и даже тех, которые будут выплачиваться в будущем. Таким образом, мы «отмоем» деньги, которые уйдут на революцию, но будут официально числиться вашим гонораром за участие в фильме. Вам понятно?

     - Понятно! – Троцкий вынужден был смириться со своей новой ролью – теперь уже актера немого кино. Ни сам Шифф, ни тем более, Троцкий не могли и предположить, что предсказание банкира сбудется, и пламенный революционер Лейба Троцкий, получив за роль в фильме «Моя официальная жена» миллиард долларов на нынешние деньги, на все времена останется самым высокооплачиваемым киноартистом всех времён и народов. А схема «отмывания» денег будет с успехом внедрена как в мафиозные, так и в правительственные структуры…

    Вести из России о неожиданном государственном перевороте и отречении царя, как всегда оказались неожиданными, и вызвали восторженный энтузиазм у многочисленной российской диаспоры, насчитывавшей около трех миллионов евреев-эмигрантов.

    Троцкий обрадовался – вновь возникла возможность проявить себя, и огорчился, поскольку не мог вернуться в Россию немедленно. Не теряя времени, он стал готовиться к возвращению в Россию и набирать бригаду добровольцев. Это было времена расцвета мафиозных банд Америки, в которых с переменным успехом соперничали итальянские и еврейские кланы, поэтому недостатка в добровольцах, имеющих опыт обращения с оружием, не было. Так, из мафиозных структур в первую волну добровольцев попали Моисей Урицкий, будущий первый руководитель ВЧК, и Моисей Гольдштейн (Володарский) - первый комиссар печати. «Два Моисея» - бывшие гангстеры, стали руководителями отдельных отрядов еврейских добровольцев.

    Вскоре был сформирован целый отряд, насчитывающий двести шестьдесят семь добровольцев. Те, кто оставался в Нью-Йорке, с завистью поглядывая на молодых революционеров, ласково говорили: «Наш Лёва едет отбирать работу у русского царя».

    Благодаря усилиям Рэкстона, никаких проблем с получением въездных документов для добровольцев не возникло, и в конце марта 1917 года пароход «Кристианиа Фиорд» повез их к берегам России.

    - Как так, Лейба, - Моисей Урицкий, поднаторевший в расследованиях мафиозных дел, внимательно смотрел на Троцкого, страдающего морской болезнью, - ты постоянно призываешь к свержению Временного правительства, а нам всем свободно предоставляют въездные визы? Они что там, во Временном Правительстве вообще одурели? Не понимают, что мы плывем свергать их гнилое правительство?

     - Все они понимают! – Троцкий болезненно скривился. – Но думают, что мы оставим некоторых из них при власти… Как же жестоко они ошибаются!

     Но не все пошло гладко во время плавания к далеким берегам… Каким-то образом английская разведка получила достоверные сведения о группе Троцкого, и в Галифакс (Канада) ушла телеграмма с предписанием снять с парохода «всех анархистов-боевиков» и задержать их до особого указания. Это указание поступило через несколько недель, и было подписано заместителем директора английской разведки Клодом Дэнси. И предписывало оно… немедленно отправить всех задержанных в Россию. В секретной части было разъяснено, что боевики отправляются в Россию, согласно телеграмме, разрешающей им въезд, и подписанной министром иностранных дел Российского правительства Милюковым.

     Троцкий долго не мог понять, как, каким образом была получена эта телеграмма. И лишь на подходе к России понял, что и Керенский, и Милюков были людьми Рэкстона или Хауса, и не могли перечить хозяевам. Таким образом, и Комитет, и американские масоны оказались чистыми перед мировой общественностью, а всю ответственность за доставку группы Троцкого в Россию принимало на себя Временное правительство,  которое добровольно впустило в Петроград своих могильщиков...

Продолжение следует -