Антошка, Антошка, пойдем копать картошку

Стоял солнечный день. По проселочной убитой дороге, медленно двигался старый выцветший автобус «Пазик». Громкий рев, одряхлевшего его мотора, казалось, один нарушал природную тишину. По обе стороны дороги тянулся низенький жалкий лесок, с которого веяло болотной гнилью и еще чем-то. Небольшие полянки, встречающиеся здесь в изобилие и покрытые сплошной пожухлой травой, скрывали в себе болотные кочки, которые так искусно замаскировались под зеленым ковром. Любой попавший новичок, незнающий этих мест и оказавшийся здесь на своем вездеходе, непременно бы наткнулся на неприятности. Неподалеку отсюда, в ста метрах от двигающегося автобуса, находилась речка шириной не более двух метров. А дальше за речкой, еще с километром через лес, начинался поселок «Я**».
   Прошло достаточное время, автобус, миновав речку и лес, въехал на грунтовую сельскую дорогу и, словно сбросив с себя тяжесть, понеся на полной скорости. Вдали завиднелись крыши домов.
   За рулем автобуса сидел обрусевший грузин лет тридцати. Звали его Малхазом. В деревне он славился неудавшимся частным фермером по всем «отраслям», в том числе и по картофельному бизнесу, который начал два года тому назад. Но он, как и все грузины, продолжал упорно и яростно выращивать картошку и при этом параллельно разводить скот, в основном баранов. Сбор урожая он начал рано, раньше всех, потому что торопился как можно быстрее собрать с 20 гектаров. В прошлом году, он  одинаково со всеми начал копать картофель, что после двух недель пошел ливень, который продолжался до самых заморозков, и в итоге, половина огорода ушла под снег. Чтобы такая история вновь не повторилась…
   Впереди на обочине с лопатой и увесистым мешком на спине устало плелся парень. На шум приближающегося автобуса он обернулся и,  узнав водителя, сбросил тяжелый мешок и лопату на землю, махнул рукой в знак, чтобы остановился.
   Автобус остановился, раздвинулась дверка и парень радостно с мешком и лопатой, сел в свободное кресло рядом с водительским местом. Первое что ему бросилось на глаза, так как на всех сиденьях были усажены набитые чем-то мешки, и на каждом из них был прикреплен круглый лист бумаги диаметром десять сантиметров с нарисованными на них глазами и ртами. Причем рты были разными, начиная от радостной улыбки и заканчивая до грустной. Зрелище было странное.
--здорова! – сказал Малхаз.
--здрова, - ответил ему парень, - это че у тебя тут, смайлики на мешках?
--да, смайлики! Как дела у тебя? Сто лет не виделись, в городе жил?
--нормально, да в городе. Вот недавно уволился с работы, теперь переехал к родителям жить, - сказал парень. – А зачем ты это так мешки посадил в кресла?
--а че, они не заслужили? Это же картошка! Ты любишь картошку, я люблю, все любят ее! Она заслужила хорошего отношения! И чтобы она выражала свое настроение, я и присобачил эти смайлики.
--понятно, - протянул парень, которому на вид было двадцать пять лет.
--ты откудова шел? – поинтересовался странный грузин.
--да вот с огорода, предки попросили меня накопать клубни, - ответил парень.
--картошку что ли?! – воскликнул вопросительно грузин. Он обернулся и хотел рассмотреть на мешочек, валявшийся у ног парня. – черт, я бы посмотрел на нее, не мог ты показать мне?
   Парень нагнулся и поднял свой мешок, поставил его на водительский стол. Малхаз придерживая одной рукой руль, в то время как другой раскрыл мешок и посмотрел во внутрь.
--картофелина ничего себе, на мою похожа. Где ты накопал?
--вот там, - ответил парень и неопределенно махнул рукой в сторону.
--может за речкой и еще километр дальше? – предложил он.
--где-то там.
--понятно, - протянул грузин, включая магнитолу, и больше ничего не сказал. Из динамика полилась известная всем песенка…

«Антошка, Антошка, пойдём копать картошку,
Тили-тили трали-вали
Это мы не проходили, это нам не задавали
Тили-тили, трали-вали
Это мы не проходили, это нам не задавали
Па-рам-пам-пам, Па-рам-пам-пам

Антошка, Антошка, сыграй нам на гармошке,
Антошка, Антошка, сыграй нам на гармошке,
Тили-тили трали-вали
Это мы не проходили, это нам не задавали
Тили-тили, трали-вали
Это мы не проходили, это нам не задавали
Па-рам-пам-пам, Па-рам-пам-пам

Антошка, Антошка, готовь к обеду ложку
Антошка, Антошка, готовь к обеду ложку
Тили-тили трали-вали
Это братцы мне по силе, откажусь теперь едва ли
Тили-тили, трали-вали
Это братцы мне по силе, откажусь теперь едва ли
Па-рам-пам-пам, Па-рам-пам-пам»

   Парень слушал молча эту музыку, и по его лицу было трудно догадаться, о чем он думает. Впереди уже показались первые дома.
--вот мы уже близко, - сказал Малхаз.
   Дорога шла вдоль деревянной ограды и тут же резко поворачивала за угол покосившейся постройки, откуда начинались кирпичные рядные дома. Автобус, обогнув угол, остановился перед старыми виснувшими серыми воротами.
--спасибо, что подвез, - сказал парень, собираясь уже выходить.
--как? В гости не хочешь ко мне зайти, ну и, конечно, по стаканчику опрокинем, - гостеприимно произнес грузин, глуша двигатель.
--вообще можно, - обрадовано сказал парень. И прежде чем выйти, он еще разок взглянул на мешки со смайликами.
--садись, - произнес Малхаз, после того как они зашли домой. Парень сел. Малхаз включил электрический чайник. Через пару минут грузин наливал горячую воду в кружки и дал им постоять  какое-то время. Потом по две ложки к каждому стакану насыпал желтый порошок и сверх ко всему этому вылил из стеклянной бутылочки темно красную жидкость. Помешав ложкой и попробовав на вкус странный чай, грузин довольно хмыкнул и поставил на стол одну кружку перед парнем, который в этот момент чувствовал себя не ловко.
--что это? – с отвращением смотрел на странную жидкость, спросил парень.
--мой собственный чай, - хвастливо пробормотал грузин, отпивая с жадностью свое  приготовление.
--это же параша! – не удержавшись, воскликнул парень.
--а ты попробуй? Ну-ну, - нисколько не обидевшись на его слова, поторопил его Малхаз.
--и пробовать не буду? – вдруг заупрямился парень.
--как вкусно. Ты знаешь, что это такое? – спросил грузин.
--нет, такую парашу первый раз вижу.
--это на манер  восточного приготовления. Тут, понимаешь, сухое картофельное пюре и немного бараньи крови. Потенцию, знаешь, как поднимает!
--серьезно? – и после того, как грузин утвердительно кивнул головой, парень попробовал, - фу какая гадость!
--куда русскому человеку понять, он тока и умеет воровать.
--ты на что намекаешь? – вдруг насторожился парень.
--а ты ничего не понял? – тут Малхаз искренне удивился.
--нет, - парень теперь смотрел на него враждебно.
--картошку зачем воруешь, - мягко, с укором в тоне, протянул грузин. – Я сегодня тебя видел на моем поле, как ты там мою картошку накапывал!
    Парень замолчал и только таращился на него.
--не бойся, я тебя не сдам, человек я добрый, но только при одном условии?
--при каком?
--сегодня пообедаешь со мной, десерт попробуешь, и после этого вечером по играем, окей? – спросил Малхаз.
--хорошо, а как понять «поиграть»? – успокоившись и ничего неподозревающий, спросил парень.
--увидишь, - был краткий ответ.
   Обед выдался странным: салат из картошки, чай из картошки, суп из картошки и т.д. одним словом блюдо, как бы ни называл его хозяин, был в основном приготовлен опять же из картофелины.
--ерунда какая-то! Кто же так питается! – недовольно произнес парень, после того как он все отведал.
--зато экономно! – чавкая, произнес грузин.
   Обед закончился, последовал десерт. Десерт состоял из киселя и засахаренной картошки.
--какой ужас! – проглатывая куски сладкой картошки, промычал парень.
--вкусно же, я вижу, с каким ты удовольствием ешь все это, ты прям как я! – довольно произнес Малхаз, облизывая пальцы.
--я просто честно уговор исполняю!
--правэльно, - засовывая последний кусок картошки в рот, протянул грузин.
   Вечером, уже в другой комнате, обставленной скудной мебелью.
--смотри, - сказал грузин, ставя ведро, наполненное вымытой картошкой. Малхаз достал оттуда самый крупный клубень длинной в двадцать сантиметров и толщиной с большого кулака. И ножиком разрезал его на две ровные части, потом аккуратно, этим же ножиком вырезал отверстие на одной из части.
--что это? – с ужасом спросил парень.
--ты просто смотри, я думаю, тебе понравится, - возбужденно попросил его Малхаз. Он снял штаны и вытащил вот это, который моментально набух.
--берешь и вставляешь, ощущения не забываемые.
    Грузин начал насиловать картошку, при этом приговаривая:
--ох, ух, ах…
   Парень с омерзением смотрел на него. Когда грузин кончил свое дело, он застегнул штаны.
--ты просто извращенец!
--мне пофигу, смотри чтобы больше не воровал мою картошку, - вяло произнес грузин. – ладно я пойду прилягу. Ты знаешь как выйти отсюда.
   Парень бегом кинулся к коридору, обувшись и уже собравшись выйти, как увидел свой мешок, который поставил его в угол, его бросило в дрожь при виде него, и он бегом, чуть не сметая на своем пути, покинул дом.