Не говори, гоп...

    Быстротечное время безвозвратно унесло школьные годы, трёхгодичную    службу в армии. Жизнь в  деревне  шла своим чередом. Иногда приходилось выезжать в город, который находился в тридцати километров от нас, или на очередное совещание в райцентр, совсем в противоположную сторону. В этих случаях с кем-нибудь попутно добирались до центральной усадьбы колхоза, а там свой путь продолжали на рейсовом автобусе. На этот раз первую часть пути нам предстояло самостоятельно ехать на выездной лошади деревенского бригадира.               
Стоял тёплый осенний день. Я сидел на облучке лёгких дрожек, позади в плетёном коробе расположились мама и жена, которая находилась в положении и должна была скоро родить. Норовистая лошадь бежала ровно, слегка придерживаемая мною вожжами. Остановившись у знакомых и оставив там лошадь, рейсовым автобусом через полчаса мы были уже в городе. Навестили родных, посетили  базар и несколько магазинов. Сделали кое-какие покупки. Из съестного запаслись колбасой и почему-то с десяток ливерными пирожками , свежими помидорами. Рейсовым автобусом к вечеру возвратились на перевалочный пункт, так называл  я  в этом случае временную остановку на центральной усадьбе колхоза.               
В обратный путь лошадь бежала охотно. Уже темнело. Я сидел на облучке, вглядываясь в дорогу. Женщины, довольные поездкой, тихо о чём-то разговаривали. Где-то в стороне работал комбайн, дожиная  последние  гектары пшеницы, от чего всюду чувствовался свежий запах скошенной жнивы. Вскоре показались огоньки деревни.«Самый надёжный транспорт – лошадь,- чуть громче произнесла мама,- не люблю ездить на машинах».
 Тут случись, чего не ожидали. На встречу ехала женщина, переезжавшая в другую деревню. Её телега, гружённая поклажей, в том числе охапкой веников, которые шуршали по всему лесу, со скрипом приближалась к нам.    Лошадь  наша вдруг навострила  уши,  захрипела и круто дёрнула вправо. Короткие вожжи в миг вырвались из рук, и я опрокинулся с облучка.
 Лошадь рванула в сторону протоки, где был разобран мосток. Тревога охватила меня за судьбу родных. Стук колёс разносился по лесу, а потом смолк. Я побежал в ту сторону. В потемках я услышал голос мамы. Она не могла ещё опомниться и сидела на обочине. «Как Фая?»- проговорила она. За маму я успокоился, но страх овладел мною за жену. Она могла разбиться в такой темноте вместе с лошадью. Наконец , я заметил стоящую лошадь у копны соломы посреди жнивы. Рядом стояла Фая и держала за узду виновницу  всего. Словно тяжёлый камень свалился с моей души. Всё произошло так. Лошадь чудом проскочила через ров и рысью помчалась по извилистой старой дороге. Ухватить вожжи было не возможно, поскольку они были короткими и свалились к ногам лошади. Оставалось две дилеммы, или как-то достать вожжи, или надеяться на чудо. Было выбрано первое, хотя это было очень трудным и рискованным. Но, слава богу, всё обошлось благополучно. Домой возвратились поздно и как сон рассказывали родным. «Не говори, гоп,…» - с тихой улыбкой про себя и почти шёпотом произнёс я.