Энджелс II. О летающих тарелках

Ложечка дребезжала в крошечной кофейной чашке, варварски царапая её белоснежные фарфоровые стенки.
- В среду приедут рабочие, заберут мою мебель и книги. Впусти их, меня не будет дома, у меня йога. - Шардин носилась по комнате, словно квартира пылала, и на бледных округлых плечах женщины лежало никак не меньше спасение мира, а не воскресная уборка.
- Угу.
Пол закинул руки за голову и уставился в потолок, прищурив глаза. Прямо над ним раскачивалась салатовая люстра в крупный белый горошек. Какая нелепость, подумал Пол, вешать такую ерундовину в гостиной. Такой бы висеть в лучшем случае под потолком детского сада. Или в дурдоме.
«Тогда, - усмехнулся он про себя, - ей тут самое место.»
Пол шумно выдохнул, сдув прядь волос со лба.
«Седею» - безо всякого сожаления констатировал он.
Шардин носилась из кухни и обратно, громыхала тарелками, звенела ложками и ножами, стучала ящиками, напоминая маленький суетливый смерч. Вдруг она на мгновение замерла посреди зала, уперев руки в бока и нахмурившись. Её цепкий взгляд остановился на  Поле, и, помедлив немного, она как была - в фартуке и с тряпкой в руках - плюхнулась на диванчик рядом с ним. Мебель ухнула, клацнули где-то внутри пружины, прогнулась обивка.
«Полнеет», - с какой-то странной нежностью заметил Пол. «В конце-концов, теперь это не моё дело».
 Он посмотрел на Шардин. Маленький курносый нос, серые веснушки, по-детски круглые щеки и целый ворох светлых волос, выбивающихся из скромного узелка на затылке.   В профиль она даже в сорок напоминала ребенка. Пара лишних килограмм, красная паутинка лопнувших от переутомления сосудов в глазах и сеточка морщин у глаз... Что же, никто не  молодеет
Шардин посмотрела на него. Волосы, когда-то чернее ночи, теперь оказались припорошены сединой. Соль с перцем. Седые пряди выделялись, словно ледяные узоры на стекле. Морщины в уголках рта делали его похожим на стареющего бассет-хаунда.
- Я заберу посудомоечную машину, - невпопад ляпнула Шардин, просто чтобы что-нибудь сказать.
- Забирай. Проектор забирай. И диафильмы.
- Сам забирай! Сдались мне твои диафильмы.
- Мне тоже не нужны. Ладно, кому-то отдам. А вот рояль забирай.
- РОЯЛЬ?!
- Да-да. Ни на сантиметр его не сдвину.
- Да я даже играть на нем не умею!
- И я. Он вообще откуда здесь?
Шардин пожала плечами. Может, от прошлых хозяев остался. Может, сам пришел. Какая разница? Ни-ка-кой. Еще завезти документы в ЗАГС, и штамп зачеркнуть, и еще много всего... Государство словно специально сделало развод  такой длительной и скучной процедурой, чтобы за время её осуществления супруги успели напоследок осточертеть друг другу окончательно.
- Так, ладно, к делу. Цветы я заберу, маме отдам. Вазочки-чашки-тарелки... уступишь?
- Конечно, что за вопрос.
- Хорошо. Тогда Локи я тоже забираю.
- Что?
Пол поднял на неё тяжелый взгляд. Она, наверное, ошиблась. Или спутала что-то.
- Нет-нет, Шадди, я забираю Локи.   - он даже улыбнулся,  мол, какая наивная его почти уже бывшая жена. Как же так, Локи - и вдруг не с ним?
- Да нет же. Разве ты забыл? Вообще-то, он  всегда больше времени проводил со мной. Я заботилась о нем. Я его люблю. Он вообще должен жить со мной, да тебе это кто угодно скажет! Да он бы и сам сказал!
Пол фыркнул.
- С чего бы это? Может, ты и проводишь с ним больше времени, но даже если и так, ты его так достала, что любит он больше меня. Совсем достала. Как и меня.
- Что?! Ах ты... Ненавижу тебя!
Шадрин бросилась к входной двери и толкнула её, пребольно при этом ударившись. Заперто?
- Это ты закрыл?
Пол, не удосужившись даже выглянуть , крикнул:
- Толкай от себя. Нажми на ручку.
- Я что, дура, по-твоему?
В ответ послышался негромкий ироничный смешок, заставивший Шадрин скрипнуть зубами. Вот ведь... И не стыдно же ему. Тьфу.
Подёргав для верности еще пару раз ручку двери, Шадди убедилась, что та и не думает поддаваться. О чем и сообщила Полу нарочито-небрежным тоном.
- Восхитительно, - фыркнул Пол. - Просто волшебно. Класс! Слушай, если это ты заперла дверь - открой по-хорошему. Не знаю уж, что взбрело тебе в голову, но меня ждут важные дела, и рассиживаться здесь с  тобой я не намерен. - мужчина скрестил руки на груди и поднял взгляд на нависавшую над ним Шадрин. Жаль, не умеет приподнимать бровь, как все эти крутые гангстеры в старых фильмах. Это её уж точно впечатлило бы.
Шадрин уперла кулаки в округлые бока и смерила супруга холодным взглядом. По правде говоря, в её взгляде было столько льда, что оставалось только добавить виски. Уголок  рта  презрительно дернулся.
- Не льсти себе. Вот уж с кем бы я и минуточки лишней не провела, так это с тобой! Ф-ф. Мерзость, как тебе такое в голову пришло?
Нервничая, Шадди всегда ходила по комнате, размахивая руками, точно лебедь... или мельница.  Пол еще раз внимательно пригляделся. Носится по комнате, и хоть бы раз  что-нибудь уронила... нет, всё-таки, лебедь. Умирающий. Истеричка...
- Ну, знаешь, у меня в голове много мыслей. Они приходят. Процесс мышления, Шадди... Впрочем, если не понимаешь -  ничего страшного, это неудивительно.
Женщина замерла в миллиметре от кадки с фикусом и медленно  - угрожающе медленно -  повернулась. Лицо её выражало нечто такое, от чего древние племена бежали бы в суеверном ужасе. То была злость, но не мелочная, истеричная злоба промокшей кошки, а, скорее, усталая, глубокая ярость пробужденного Левиафана.
- Ты. Мне. Противен. Пол.
В эти четыре слова она вложила столько презрения, что Пол невольно содрогнулся, хотя и виду не подал.
- Зачем ты так? - добавила она уже спокойнее.
И как-то совсем обречённо:
- Зачем я так? Нужно было сделать это еще несколько лет назад.  Когда всё только начало портиться. Зачем я потратила столько времени на тебя, Пол?
Мужчина неопределенно пожал плечами и сунул в рот сигарету.
- Брось сейчас же.
Пол замер с зажигалкой в руке.
- Это еще почему?
- Задымишь тут всё... и вообще, сердце у тебя слабое. Куда тебе еще курить?.. - Шадрин тут же  словно бы устыдилась своего последнего замечания и поспешно добавила:
- Вот будет у тебя рак легких или проблемы с сердцем, умрешь раньше, чем мы разведемся, и буду я безутешной вдовой, а  не свободной разведенной женщиной.
Пол тихо рассмеялся, но сигарету изо рта вынул.
- Ну конечно. Тебя всегда волновала только твоя судьба. По большому счету, тебе всегда было наплевать на меня. И на Локи, чего уж там. Нечего теперь изображать вселенскую скорбь и обеспокоенность моей судьбой.
Щеки Шадрин вспыхнули, а глаза влажно заблестели. Да как он... Да что... Слова застряли в горле, не давая ей даже вздохнуть.
- Ненавижу тебя! – выдохнула, наконец,  Шадди с какой-то детской, беспомощной злобой.
- Удивила, - хмыкнул Пол. Чувствовал он себя всё-таки неуютно, хоть и виду не подавал. Что он, чудовище какое - до слёз людей доводить? Мужчина вздохнул. На мгновение ему пришла в голову мысль, что за все эти годы Шадди никогда не плакала столько, как за прошедшие пару месяцев нудного бракоразводного процесса. «Просто она — истеричка» - успокаивал себя Пол. Да. Именно так. Истеричка.
-  За что мне это? Быть запертой здесь, с тобой... Слава богу, скоро придет Лесса, откроет дверь, и тогда...
- …. и тогда я предпочту выйти из окна прежде, чем она войдет.
Лессой звали сестру Шадрин, которую, по правда говоря, не любил никто из них. Слишком шумная, болтливая, суетливая и беспокойная. И пользуется слишком сладкими духами. Но сегодня Лесса, работающая юристом, должна была зайти и помочь сестре с оформлением бумаг. Всё же это стоило того, чтобы немного её потерпеть...
В гостиной повисла напряженная тишина, прерываемая только сопением Шадди, боровшейся с подступавшими слезами. Неожиданно дверь в спальню скрипнула. Оба, точно по команде, повернулись на звук и одновременно воскликнули:
- Локи!
В комнату вразвалочку вошел громадный, косматый сенбернар, лентяй и баловень, предмет наибольшей гордости и наибольшего числа ссор этой семьи. Локи поднял на хозяев меланхоличный взгляд, какой бывает только у псов его породы.
- Локи, иди ко мне, мальчик! -  Шадди всхлипнула и сквозь прорвавшиеся-таки слёзы улыбнулась. Локи сделал неуверенный шаг навстречу хозяйке, словно понимал, что здесь происходит нечто необычное.
В этот момент в Поле, наблюдавшем за происходящим, проснулось какое-то глупое, ничем не объяснимое упрямство. Покосившись на жену, он позвал, хлопая себя по ноге:
- Нет, Локи. Иди ко мне.
Шадрин кинула на него уничижительный взгляд. Воздух между ними наэлектризовался и начал потрескивать. О запертой входной двери никто и не вспомнил.
- Локи, иди сюда!
- Локи, ко мне.
- Локи!..
Пёс смотрел то на одного, то на другого, с неизменным выражением усталости на морде. В его глазах отражалась мудрость Сфинкса, а вовсе не сытой домашней собачки. Локи еще раз осмотрел Пола и Шадрин,  засопел и улёгся на пол. Супруги переглянулись. Оба понимали: эту улёгшуюся гору меха и меланхолии сдвинуть не под силу даже Гераклу. После целой вечности тишины, Шадрин, наконец, заговорила:
- Это всё ты виноват. Теперь он на нас обиделся.
- Что?!
- Что слышал.
- Какого черта!
Пол бросился в кухню, громыхнув напоследок дверью.
Из-за стены раздавались громкие, надрывные, ничем уже не сдерживаемые рыдания. Пол чертыхнулся повторно. Как же он устал...
Прикурив от газовой плиты, Пол подошел к окну и уперся лбом в стекло. Как же он устал. Кто бы знал.  Он затаил дыхание, оставив сигарету тлеть между пальцами. Рыдания за стеной превратились в какое-то обиженное хныканье. А потом в протяжный вой. Кажется, она знает...
Пол затянулся сигаретой, давая серым щупальцам дыма проскользнуть в его лёгкие. Сигарет в пачке всегда двадцать. Как патронов. А эти вдобавок - Lucky Strike. Какой из них счастливый, интересно...
Выяснять не хотелось. Хотелось спать. Пойти, что ли, в спальню, игнорируя Шадди, рыдающую на диване?.. Даже думать не стоит. Какая мерзкая мысль. Как только в голову пришла... Он докурил и с легким сожалением смял окурок в пальцах. «Теперь куревом несёт. Шадди мне бы голову открутила, если бы узнала, что я на её кухоньке курю... А сердце у меня и вправду больное. Но больше, конечно, голова». Он улыбнулся с какой-то нежностью. Шадди... Какое хорошее название для вина. Шадди.
Пол прислушался к звукам за стенкой. Тишина.
Какого...
Мужчина резко дернул дверь в гостиную.
Шадди спала на полу, обнимая во сне мирно сопевшего рядом Локи.
На её щеках еще виднелись разводы туши. Пол почувствовал укол совести. Мужчина стащил с дивана плед и накинул его на ноги жены. Она выглядела такой... замёрзшей? Пол наклонился над Шадрин, заботливо поправил упавшую на её лицо светлую прядь. Улыбнулся... повалился на пол рядом, заключил Шадди в объятия и притворился, что мигом уснул. Шадрин приоткрыла один глаз и тут же закрыла, чтобы ненароком не захихикать и не выдать себя. По-настоящему спал, пожалуй, только Локи, положив косматую голову на тяжелую пятнистую лапу.
В тишине раздался щелчок замка.
- Кажется, дверь открылась, - протянула Шадрин сонным голосом.
- Мистика, да и только, - пробормотал Пол, зарываясь носом в душистые светлые волосы Шадди.
Эпилог:
Кончики белых крыльев Эсмонда волочились по грязным подъездным ступенькам, но он слишком торопился, чтобы обращать внимание на подобные мелочи. На улице его уже ждал немолодой мужчина с такими же, как и у него, крыльями за спиной. Завидев Эсмонда, мужчина по-отечески ласково улыбнулся.
- Как всё прошло?
- Кажется, превосходно. Я думал, они испугаются, когда дверь открылась, но  нет, даже не дёрнулись! Я... это так здорово, то есть... так важно. То, что мы делаем. Скажите, доктор Баттон... я ведь... когда-нибудь увижу её? Энджи... она ведь среди нас. Я смогу когда-нибудь поговорить с ней? Просто... увидеть?
Доктор Джейс Баттон поднял воротник чёрного пальто и грустно улыбнулся.
- Ты отлично справляешься, Эсмонд, мальчик мой.
-...