Посещение брата

  В  палату  зашёл  санитар, быстро  проверил судна, поворчал  на  меня  за то, что  постель  не  застелена  покрывалом  и  вышел. Мысленно  послал  его к чёрту, он  самый  хреновый  из  всех, кто  обслуживает  наш  корпус, вечно  бухтит,сам не  зная что, себе под  нос с  неизменным  бычком  в  зубах...
  Солнышко  потихонечку  стало  садиться к  горизонту, скоро  закончится  ещё  один  день  моего  пребывания в  интернате. А  прошло уже  три  месяца  как  я  живу  здесь. Больше  месяца  провёл  в  карантине, долго  искали  мне  подходящих  соседей.
  Ходили  слухи, что  наш  интернат  хотят  расформировывать, а  нас  расселить  по  другим, которые  есть  в области... Но  вот  на  днях  целая  бригада  шабашников  из  местных  побелила  и  покрасила  наш  корпус и  мы  теперь  ждём  наступления  зимы. Интернат  расположен  на  территории  бывшего  монастыря, кругом до  горизонта  сплошные  еловые  леса, ближайшее  село в 12 км и  связь с  ним  в  осенне-весеннюю распутицу и снежную  зиму посредством  колёсного  трактора.
Мужики подобрались  в  палате  самые  разные, а  общая  наша  беда  - инвалидность. Две  недели  провёл  я  с ними, начал  привыкать. Толян  плохо  говорит, только  уж  после  неоднократного  повторения  понимаю, что  он  хочет  сказать. Серёга - ходячий, всё  переводит  мне с Толиного  языка, в  разговор  не  вступает  первым  и  бывает  в  палате  только  во  время  приёма  пищи  и  сна. Живёт  с  нами  ещё  один  старенький,черный  от  загара ,старичок  дядя  Вася.  Как  он  попал  сюда - непонятно, регулярно  выпрашивает  от  родных  посылки  с  чаем, когда  получает  их, радуется  как  ребёнок  и  начинает "чифирить"  под  вечер, заваривая  в  большой  алюминиевой кружке  восьмую  часть  пачки.После  этой  заправки он  начинает свистеть  носом  и ртом  на  все  лады. Никак  не  мог  привыкнуть  к  этим  серенадам, но  потом  стал  засыпать и под  их  звуки. В  таком  вот  соседстве, быть  может, придётся  провести  остаток  жизни...
  Сижу  на  кровати  и  думаю  нескончаемо  о  судьбе  нашей  семьи...
  Во  дворе  слышится  шум  работающего  двигателя, наверно, привезли  продукты  из  Михайловки.
 Через  пару  минут дверь  в  палату  раскрывается  и  на  пороге  возникает  санитар Слава а  за  его  спиной, не  верю  своим  глазам- стоит  брат, мой  младший  брат Серёга. Необъяснимые чувства  заставляют  сердце  сжаться, а  потом  резко  ускорить  свой  бег.
- Братуха,здорово!
-Здорово,- отвечает  брат  и  подходит  к  моей  кровати. Хочу  оторваться  от  неё  и  не  могу, проклятье, судьба  жестоко  посмеялась  надо мной, лишив  возможности  твердо  стоять  на  ногах  и  передвигаться.  Брат говорит:"Сиди-сиди" и  протягивает  руку  для  пожатия. Неожиданная  встреча  заставляет  забыть  мгновенную  обидную  мысль  о  том, что  ведь  родной, могли  бы  по-братски  обняться. Он  ставит  на  тумбочку  сумку.
- Когда  приехал?
- Три  недели  провёл  дома, в деревне.
-Когда  поедешь к  себе?
-В  сентябре.
 Брат  потихонечку  высматривает  моих  собратьев по  несчастью, даже  мне  в  первое  время  было  не  по  себе  при  виде  такого  огромного  сборища обездоленных.Его эта  картина  изрядно  ужаснула, гораздо  серьёзнее, чем  в  прежние  времена, разговаривает  со  мной.
 Брат  вытаскивает  из  сумки  огромный  арбуз  и  идёт  мыть  его  в  умывальник, а  я  тем  временем  смотрю  на  оставшееся содержимое  сумки. Несколько  кг яблок, земляничное  варенье в  литровой  банке, пара  тюбиков  зубной  пасты и  самое  необходимое  для  меня  сейчас- харьковская  электробритва. Старая  моя  бритва  отказала, я  упомянул брату  в  письме  и  вот  результат, тотчас  включаю  и  начинаю  бриться.
 Брат  возвращается  с  арбузом  и  начинает  разрезать  его, раздавая  куски  соседям  моим  по  палате.
 Сосредоточенно  вгрызаемся  в  сочную  и  сахаристую  мякоть. Он  сидит  в  кресле-каталке  напротив  меня, уткнувшись  рукой  в  подбородок. Серёга  служит  в  армии, приезжает  домой  в  отпуск, когда его  уже  не  ждут. В  форме  я  его  видел  несколько  лет  назад, когда  он  был  ещё  курсантом.
 Мне  трудно  представить его  в  лице  командира, хотя  он  как-то  рассказал, что  в  подчинении  много  людей и  работать  приходится  от  зари  до  зари.
 Как  бы  там  ни  было, забот, ему  ,видимо, хватает, замечаю  новые  морщинки, густой  сетью расположившиеся  на  лбу.
 -  Не  женился  ещё?
 -Нет.
 Старший  наш  брат  Володя  переехал на  юга, занимается  чаеводством. Он  много  помогал  маме  и  с  его  отъездом  маме  стало  трудно  за  мной  и  сестрой  ухаживать (сестра  поражена  тем  же  страшным  недугом).
 Серёга  отбирает  несколько  яблок  и  идёт  их  мыть. Возвращаясь, поспешно  закрывает  дверь, наверняка  стало  не  по  себе  при  виде  моих товарищей, которые  просто  стоят  в  коридоре ,наблюдая  за  всем  происходящим  вокруг  и  ожидая  подачки. Появление  родственников  - всегда  горестно-радостно...
 Вспоминаю  первые  дни  в  карантине. Сколько  горьких  насмешек  пришлось  вытерпеть с  появлением  в  этом  заведении. Коляску  мне  не  дали и  не  обещают, поэтому  я  выбирался  тогда  из  корпуса на  коленях  и  выползал  на  солнышко  под  окна  здания.
 В эти  полтора  месяца  карантина  я  смутно  надеялся, что  приедет  мама  и  заберёт  меня  обратно  домой  ,в деревню.
 Отсюда  уполз  бы  и  на  коленях, но  в Михайловке  перехватят, да  и  денег  на  автобус  до  областного  центра  нет, стащили  в  карантине  оставленные  мамой  две  десятирублёвые бумажки. Санитары  три  раза  в  день проверяют  на  месте  ли  все  во  время  приёма  пищи, удрать  невозможно. Может, он  заберёт  меня  сейчас  с  собой?!
- Билет купил  на  обратный путь?
- На  завтра, на  дневной.
 Всё  ясно, он  и  не  подумает  об  этом никогда. Захотелось  в  глаза  сказать, чтобы  в  будущем  не  приносил  себя  в  жертву  такими  посещениями.
 Согреваю  себя  мыслью  тем, что ,может  быть, Володя  приедет с  югов  на  своей  машине  и  свозит  домой.
 Берём с  собой  шахматы, выпросив  у  соседа коляску,едем  в  сад. Всё прошлое  лето дождей  не  было, трава  выгорела, остатки  вытоптаны  босыми  ногами  моих  бродячих  собратьев. Садимся  на  скамейку  под деревьями  и  брат  расставляет фигуры  на  доске. Когда-то в  детстве Володя  купил  шахматный  учебник Панова и  мы  вместе  учились  играть. Чувствую, что  брат  начнёт  изливать  оправдания, прерываю  его  отмахиванием  руки.Молча  играем. Специально  свожу  первую  партию  вничью.Братец, несмотря  на  своё "верхнее" военное образование, толком  так  и  не  научился  играть. Всё  также  молча  начинаем следующую  партию и  снова, щадя  его  самолюбие, свожу вничью.Когда-то  мне  приносили  огромное  удовольствие  разгромы  братьев  за  доской. Мама  не  хотела, чтобы  младший  уходил  из  семьи, но  он  не  послушал и  вот  живёт  теперь  за  тридевять  земель  от  дома...
 Солнце  село  за  горизонт и  разом  посвежело  на  вершине  нашего Белогорья.Поехали  тихонько  в  корпус.  Брат  рассказывает деревенские  новости.Перебивать  не  хочу, слушаю молча,думая о  том, что  придёт  для  меня  с  началом  осени  тоскливая  пора. Корпусная  говорит, что  зимой снегу  наметает много, так  что  двери  подолгу  откапывают  поутру.
В  одиннадцать  все  начинают  укладываться  спать. Санитар  спрашивает Серёгу, где  он  собирается ночевать. Серёга  скороговоркой отвечает, что  его  пригласили  в  комнату  для  приезжих и  он  пойдёт  туда. Не  держу его, свободных  кроватей в  палате  нет, пусть  там  ночует. Для  меня  все  ночи  здесь какие-то бессонные, сплю  днём, благо  не  запрещают.
 Утром  с  нетерпением  жду  брата. Он  приходит  только  к  восьми и , поговорив  о  чём-то  с  корпусной , уходит  к  начальству,проводит  там  что-то много времени.
 Выезжаем  снова на  вершину  горы.Замечаю, как брат  заглядывает  на  часы.
-Сколько  до  автобуса?
-Два  с  половиной  часа.
- Ну  иди, а то  опоздаешь, до  Михайловки 12 км.
-Десять  раз  успею, мне  много  приходится  сейчас  бегать.
 Ох  как  не  хочется  расставаться  с  ним. В  детстве Серёга,конечно, переживал  за  меня, а  сейчас  не  особенно  это  чувствуется, к  тому  же  у  него  свои  заботы,Своя  жизнь.Перечисляю  мелочи, которые  прошу  выслать  посылкой, а  сам  всё  думаю, когда  же  он  пойдёт  вниз, в  Михайловку.Серёга  говорит, что  приедет  в  очередной  отпуск в  январе  и  обязательно  побывает  у  меня, ещё  обещает  заехать  сюда по  возвращении в  своё Забайкалье. Чувствую , что  может этого  не  случиться  и  отправляю  его  в  мыслях  к  чёрту.
-Ну  я  пойду- нарочито  бодро  говорит брат и  протягивает  руку. Пожимаю  её  и  сомнение  берёт, Серёгина  ли это  рука, совсем  не  та  она  стала по  сравнению  с  тем, когда  работал  до  армии в  колхозе.Физически  не  работает, негодник, мозолей  не  осталось.
-Пиши.
 Он  поворачивается  и  кивает  головой. Смотрю  вслед и  вспоминаю  разом  отца-  один  в  один.Серёга  ещё  раз  поворачивается, чтобы  взглянуть  на  меня  и  моё  пристанище. Разом  опускаю  голову  вниз, чтобы  не  увидел, что  с  тоской  смотрю  вслед  и  что  слёзы  непрошенно  и  неудержимо  бегут  и  падают  на  руку.Его  голова  скрывается  и  сразу  слышу  вопль  санитара, перемежаемый трёхэтажным  матом
-Голову  оторву  сейчас, куда  опять к  карантину  поехал?
 Это  относится  ко  мне. Тихонечко  руками  перебираю  обручи колеса  и  качусь  к  своему  корпусу  от  греха  подальше...