Перцепции дилетанта в параллельной прозе о романе

Можно, отдавая должное животному происхождению, как раскатывая дорожку на манеже, довольствуясь пищевыми поощрениями, толкать, уставясь под ноги, разворачивающиеся день за днём(никаких религиозных, крыловских, хибстерских, оскорбляющих коннотаций к парнокопытным) - слишком много факторов «терпеть безропотно позор судьбы».
А не является ли предложенная аскетическая, альтернативная форма, обогащённым, вербальным, регламентированным завзятыми авторитетами контентом, - ложной целью?
«Это ли не цель, что всем желанна»(конечно же не всем!) в попытке самостийного движения, естества ограниченным опытом, пусть и с опорой, продвинуться чуть дальше…
Постпостмодернистский роман, рискующий быть обвинённым в тотальном плагиате, перенасыщенный цитатами, но несущий свежесть восприятия, покоящемся на могильных камнях, являющимся интеллектуальной провокацией в границах трюизма; подступился к невыразимому, с дерзновением выразить (почти цитата):Коллективное бессознательное, опьянение альпийским воздухом, индифферентное отношение к смерти и утончённый эвдемонизм…
Феномен «гитлеризма» - пароксизм смешения европейского рационализма с тоской по архаической цельности, отказ от гипертрофированного фарсового индивидуализма в пользу этатизма,
здоровой умеренности против безудержного консюмеризма, порождающего декаденство.
Может это Толстой, воплотивший часть этих интенций, раскрывший русскую энигматику, как Золотое Руно, как Священный Грааль привлёк, сошедший с ума туманный, романтический немецкий гений в дикие степи, в виде чудовищной, военно-антропологической экспедиции аненербе; или это лишь просто зависть Зигфрида к «красивой смерти» князя Болконского на Бородино?