Nibius - 65-ая часть

Чем активнее будет крутиться танк, тем труднее станет в него попасть и он может удерживать внимание и активность врага на себе длительное время. Стрелять из танка можно было ни целясь чтобы побольше создать шуму и азарту. Улум-бек решил пустить свои танки и бронированные джипы под финал пьесы, пустив вперёд «пехоту». Дехканам и их войску пленников, Костя дал хорошую позицию в лесу близ окрестностей села, там был узкий перешеек и через густой кустарник и лес было пробиться тяжело, овраги и холмы тоже мешали широкому и свободному маневру врага. Салим ставший командиром дехкан, с началом наступления Улум-бека? увёл своё войско азиатов в лес и занял позицию. Как только войска Улум-бека войдут в посёлок надо открыть по ним огонь с окраины и заманить врага в перешеек оврага меж холмами и удерживать там, не давая продвинуться дальше. Если враг попытается обойти его войско с тылов, то ему понадобиться много времени и он вообще может заплутать в этом глухом уголке природы. Он может потерять часть войска и сильно рассеяться, где врага по одиночке смогут даже взять в плен ополчение Кости. Женщин азиаток эвакуировали вместе со всем мирным населением. Сам Костя взял на себя самый рисковый маневр, засесть в селе и переждать тяжёлый обстрел, вызывая отдельными выстрелами на себя активный огонь и тут же менять позиции, не давая противнику легко и свободно войти в село и так удерживать его в напряжении сколько можно дольше, а потом уйти задворками из села. Костя не знал, когда начнётся атака и на ночь уже эвакуировал население в грот. Атака началась ранним утром, когда все нормальные люди ещё досматривали сны. Грохот разрывов стоял капитальный в утреннем эхо. С Костей осталось трое мужиков, что из разрозненных позиций открыли одиночную пальбу в сторону групп врага. Улум-бек не жалел «тяжёлой артиллерии» включая и залпы с танков, по приказал стараться стрелять на свободную площадь, а не в дома. Где-то носились отдельные оставленные курицы по селу создавая хоть вид паники, а отряды уже шли в активную атаку, то перебежками, то залегая, то снова порываясь в решительный штурм. Танк крутился как сумасшедший, отвлекая врага уже просто так на себя, ибо эвакуация уже была завершена на ночь. Он не давал противнику успокоиться и сосредоточиться. Когда часть аксакалов ворвалась в село с окраины открыли огонь бойцы Салима. Завязался новый бой и Салим отводя бойцов, заманивал абреков в перешеек. Когда за танком Савелича увязалось пару танков Улум-бека, по одному из них из укрытия сделал прицельный выстрел второй танк, наполовину зарытый в землю и у противника остался один танк из двух. Два других танка обнаружив такой сюрприз взялись расстреливать закопанный танк селян и тот разок огрызнувшись смолк. Боевая рука Улум-бека, Сурумшан уже во всю командовал в селении, но то тут, то там слышались вой и крики его вояк, - это срабатывали сюрпризы оставленные врагу и казалось селяне прячутся за каждым углом. Это доводило завоевателей до истерики и они начинали палить во все стороны уже не соображая. На помощь войску застрявшему в перешейке бросили один танк, но тот увяз в илистом днище оврага. Да и куда тут было стрелять не понятно, все бойцы Салима сидели по хорошим укрытиям. Битых три часа с начала атаки Улум-бек ждал доклада, что село взято и под контролем его войска, пока не психанув приехал сам, лично командовать парадом. Вой, беготня, крики и стрельба не прекращались, когда в селении уже давно никого не было. Один затянувшийся бой в перешейке и один танк, что всё крутился и крутился, не давая себя поразить. Два танка подорвались на заложенных заранее зарядах взрывчатки. Суета, суматоха, нервозность, всё это не могло долго продолжаться, нервы тоже имеют свой предел. И доведённый до бешенства, вопя нелепые команды, Улум-бек психанул, и велел селение сравнять с землёй и собрался уезжать.

Это было светопредставление. На небе висело четыре аппарата, что-то напоминающие как; – бронетранспортёр с наклоненными вниз крыльями, и вертолёт класса «акула», и самолёт с вертикальным влётом, зависший на одном месте в воздухе, и нелепую большую железную стрекозу и эти чудища прогресса, вроде небольшого размера и не сказать что грозного вида, спокойно расстреливали с неба войско Улум-бека. Чем понять было трудно, но вся земля дрожала от разрывов и слепила вспышками в самом хаотичном порядке. Эти нелепые и примитивные с виду стрекозы не давали ни сесть, ни лечь, ни стоять, ни бежать, ни секунды покоя и тихого местечка на поле брани. С чего в них только не пуляли и казалось порой, небо вокруг них тонуло в облаках разрывов, а они висели себе спокойненько, только чуть покачиваясь корпусами. Воины Улум-бека уже и выли, и орали, и молились, и носились в суматохе потеряв и голову и оружие и нигде не могли найти не покоя и не спасения. Пришёл великий судный день! Но самое страшное, что обнаружил наконец и сам Улум-бек, эти дьявольские аппараты ада неумолимо и медленно надвигались на поле побоища... этого психика уже выдержать не могла. Часть воинов Улум-бека драпала в сторону села Угровичи и там столкнулась на окраине с войском бая Бахши-али занявшего ранее почти пустое село. Завязалась перепалка с непонятки. Но тут со стороны севера появилось более солидное войско на бронированных машинах и погнало всех без разбору абреков в сторону села Сварог. И гнало их не давая встать и принять бой.
   Костя сидел у клуба обшарпанного и побитого от зарядов, пуль и взрывов, сидел устало опустив голову и не радовался внезапному освобождению. Село напоминало унылую картину и более на мусорную свалку. Его окружили верные дехкане войска Салима, стоя сзади Кости полукругом и осматривая село, после боя. На травке развалились бойцы ополчения. В стороне собрались женщины, старики и дети толпою и чего-то ждали. Даже дети не резвились, ни бегали и не играли. Недалеко от клуба, на большой поляне, сидело сбившись в кучу стадо абреков Улум-бека вместе с ним и командирами, сидели обречённые и покорные, боясь даже пискнуть. Тут же рядом стояло две бронемашины со сложенными крыльями, спустившиеся с неба и на броне которых сидело несколько пехотинцев. Остальные пехотинцы прогуливались неспеша, оглядывая местную публику и пленное войско Улум-бека. По левую сторону от Кости стоял в сторонке офицер с двумя сержантами и что-то говорил им, косо поглядывая в сторону Кости. Все чего-то ждали. Наконец послышался шум и в село въехала малая колонна бронемашин, гоня перед собой остатки войска Улум-бека и всё войско Бахши-али с самим баем во главе. Пленных согнали в единую кучу. На окраине села приземлился небольшой пассажирский самолёт, прибывший в сопровождении двух боевых истребителей, которые теперь неспешно курировали по окрестному небу. Из пассажирского самолёта пришло несколько важных чинов и корреспонденты с камерами и микрофонами, став тут же вести съёмку разрозненного села. Пару важных чиновников были азиаты и один из них пошёл переговаривать с пленными в сопровождении двух пехотинцев. Офицер пехоты подошёл к Косте, и тот не видел поглядев снизу вверх какие у него погоны, т.е. звание. Костя вновь уставился в землю.
- «Ну что вояка, стоило тебе разводить весь этот сыр-бор, рискуя жизнями гражданских селян и провоцируя азиатов на ведение боевых действий?», - занятно спросил офицер и Костя поглядел в его глаза, но тут же опустил глаза в землю.
- «А ты спроси у самих селян, что они тебе на это скажут. Зачем они тут остались под гнётом бая Арчана? Зачем батрачили на него и отдавали молодых девчонок ему в наложницы?», - спокойно и безразлично отвёл вопросы офицера, Костя.
- «Придёт и их время вопросов и тогда спрошу. А пока ты взял на себя роль головы, с тебя и первый спрос», - урезонил офицер, не повторяя Косте своих вопросов.
- «Не знаю начальник. Может Арчан решил что я еврей и стал из меня верёвки вить, когда я вернулся со службы в армии. А потом и вообще забрал в залог сестричку Василиску, которой тринадцать лет. Я сестричку отбил и в бега отправил, тогда Арчан взорвал мой родной дом, вместе с матерью старушкой, а я вот чудом жив остался. Может лучше было бы, чтобы я помер с нею заодно», - так же апатично ответил Костя.
Офицер некоторое время молчал, но потом всё же спросил, -
- «Значит это Арчан первый начал и ты ему на то повода не давал? Так вот нет Арчана и спросить не с кого».
- «Тут есть вроде пару бойцов Арчана, что в плен подались, вот они может что и знают?», - ответил Костя.
- «Не уж-то не интересно было всё узнать? Ну ладно, разберёмся. Начинай тогда по порядку, с чего всё завертелось и как», - продолжил опрос офицер и тут рядом раздалась азиатская речь.
Пожилой вальяжный начальник от азии говорил с дехканами отряда Салима и Костя поискав глазами место потише и подальше от азиатских разборок, пошёл к скамейке у полуразваленной ограды, поманив рукой офицера с собой.
- «Арчан облаву на меня поутру организовал. Единственное, не ведаю кто меня от дома родного на полянку к лесу уволок, когда я без сознания после взрыва дома своего, лежал. Я боялся больше не за свою шкуру, а то что они Василиску вдруг отыщут. Может они даже её отправились искать? Ну я их по одному и отоварил по голове, сначала бревном первого, потом прикладом трофейного АКСУ. Пока остатки абреков облавы не почуяли что, что-то не то творится. Ну я дал маленький показательный бой и пятерых положил. Василиски так и не нашёл. А куда мне бежать было? Это моё родимое село. Да и подумал, а может Арчан уже изловил сестрёнку мою. У них же уже в тринадцать, девчонок в жёны продают за баранов. Ну, а потом к самому Арчану в гости в клуб вот этот, наведался, с ним лишь пару аксакалов было и наложницы, наши сельские девицы. Вот девчонки мне и подсобили, кунаков Арчана убрать в подвал и самого атамана повязать. А он собака что-то узнал уже про облаву на меня и подкрепление вызвал. А он ведь за неповиновение и под нож с пол села мог поставить, что мне делать было командир? И всё из-за меня люди бы полегли. Ну пусть пол села он не стал бы резать, но показательный суд шариата всяко бы устроил. Он таков уж гордый был аксакал. Да, я тут подзабыл, Арчан же после первой неудачи вторую облаву устроил и мужиков наших под автоматами в лес погнали, а женщин их в заложницы взяли. Эти айзеры не умеют и не любят проигрывать. Ты бы видел его кладовку в подвале клуба, сколько и какого оружия только нету!? И взрывчатки валом. Для чего всё это, скажи мне, а? Ну так вот как прибыло на джипах его подкрепление и все в клуб зашли, тут я всех гостей дорогих, его же взрывчаткой, досыта накормил. А войско его уже почти всё в подвале клуба сидело повязанными. Короче, я тебе ничего объяснять не стану. Такие орлы в подмогу просто так не наезжают и тут вообще вопрос ребром стоял, или я или Арчан. Жадные они до власти аж жуть. Люди у бая – частная собственность, как и скот и бай что хочет судить с такими может. Человек тут прав не имеет. Вон у дехкан спроси. Мы не люди тут были, а рабы, на правах скотины. Тем паче что иноверцы. Что азиаты тут, что арабы в Египте, одна порода аллаха. Вот тебе и сказ весь о начале этой пьянки», - безмятежно поведал Костя видно уже многое осознав и пересмотрев.