Часть третья. Глава 8

     День, который выбрали для поездки за город, как раз подходил для такого рода мероприятий. Было сухо и очень тепло. Тепло по-осеннему, когда уже нет изнуряющего летнего зноя, а воздух ласкает, как нежное объятие. Портос отправился раньше, а Арамис решил подождать Атоса, которого задержал Тревиль.
     Теперь друзья ехали бок о бок и молчали. Молчание никого не тяготило, наоборот, вызывало ощущение легкости и покоя. Время от времени их взгляды встречались и Атос отвечал на улыбку Арамиса легким кивком головы. Арамис заметил, как стало меняться лицо друга, когда они выехали за город. Черты смягчились, губы тронула улыбка, в которой почти не было привычной меланхолии – она была спокойной и умиротворенной. Постепенно Атос настолько погрузился в созерцание природы, что Арамис не был уверен, помнит ли мушкетер, куда и зачем они едут.
     Арамис никогда не задумывался сколько лет может быть Атосу, и привык считать его намного старше себя. Старше не только по опыту и знаниям, но и по годам. Сейчас он невольно разглядывал лицо Атоса, который совсем этого не замечал, и чувствовал легкую зависть и удивление.
     Лицо друга было не только красивым, оно было молодым.
«Он совсем ненамного меня старше, – подумал Арамис. – Что же пережил этот человек, чтоб превратиться в старика в его возрасте? Его белокурый ангел сделал его таким? Это женщина разбила ему сердце и поломала жизнь».
     Он подумал о Мари, и на мгновение ему стало страшно – он тоже безумно любит, значит, и с ним может случиться подобное?
     Арамис снова посмотрел на спокойное лицо Атоса. Легкая синева под глазами и едва заметные горькие складки возле губ – сейчас это было все, что напоминало о трагедии. Но Арамис слишком хорошо помнил вечер их откровенного разговора и то, каким тогда было это прекрасное лицо.
     Он зябко поежился и вздрогнул от неожиданности, услышав голос Атоса:
    - Хватит меня рассматривать, поглядите лучше на этот прелестный особняк. Какой чудесный сад! Совсем небольшой, но как прекрасно подобраны цветы.
     Арамис посмотрел в указанном направлении, и у него пересохло в горле. Дом, на который указывал Атос, был тем самым, где Арамис провел две самые сладкие недели своей жизни.
    - Интересно, чей это? У хозяина отличный вкус. Хотя, скорее – у хозяйки, очень кокетлив.
    - У хозяйки, – Арамис побледнел, он не понимал, зачем Атосу нужны подробности. – Вы сами знаете.
     Атос совершенно искренне удивился:
    - Я знаю хозяйку? Что Вы такое говорите, друг мой?
    - Но Вы же только что сказали…
    - Что вижу симпатичный особняк, в нем должно быть хорошо в эту пору – сад весь в цвету.
     Арамис похолодел – Атос действительно понятия не имел, чей это дом, а вот он своим глупым замечанием выдал себя с головой. Себя и ее. Взгляд Атоса стал понимающим – он догадался.
    - Я не знаю ее, Вы сами мне это говорили и не раз. А Вам надо быть осторожнее. Поехали быстрее, а то так мы и до вечера не доберемся.
     Пришпорив коней, они быстро доехали до места.
     В зале для игры в мяч было шумно и многолюдно. Погода всех соблазнила загородной прогулкой.
     Портос уже играл. Замешавшись в толпу зрителей, Атос приветственно махнул ему рукой, показав, что они с Арамисом здесь. Арамис пробрался поближе, к самому ограждению. Он почти не знал этой игры, и ему было интересно.
     Портос играл великолепно и явно получал удовольствие от своей ловкости и силы. Зрители сопровождали его мощные броски одобрительным гулом и восхищенными возгласами. Атос насмешливо улыбнулся, глядя на Арамиса – тот по-мальчишески пару раз прищелкнул языком, когда Портосу удался особенно ловкий удар.
      Рядом с Арамисом зрители стояли особенно плотно и Атос, не желавший, чтоб его толкали, предпочел отойти подальше. Он случайно задел стоявшего рядом мужчину и вежливо извинился:
    - Прошу прощения, сударь! Тут так тесно.
    - Вы правы! – собеседник кивком головы показал, что извинения приняты. – Невероятно много людей сегодня.
     Он повернулся к своему товарищу и продолжил прерванный разговор:
    - Глупая трактирная ссора, я знаю наверное. Балинкур сам виноват – не надо было связываться с пьяным бретером.
     Атос невольно повернул голову к говорившим. Его прежний собеседник, невысокий очень плотный мужчина лет сорока пяти, вежливо, но с оттенком недовольства спросил:
    - Вам еще что-то угодно, сударь?
    - Простите, я случайно услышал имя.
    - Вам известна эта история? – обрадовался крепыш. – Не правда ли, просто трактирная ссора?
    - Что-то вроде того, – сдержанно ответил Атос.
    - Вот видите, – с торжеством заявил мужчина. – А мне тут рассказывают какие-то сказки про фамильные тайны. Покойный маркиз, упокой Господь его душу, любил напустить на себя важный вид.
     Он повернулся к Атосу призывая того в свидетели:
    - Не так ли, сударь?
     Атос не успел ответить. Собеседник плотного мужчины упрямо покачал головой и сказал:
    - Может и так, но разве не могло быть, что ссора была не случайна, и бретер не вдруг оказался там?
    - Вы хотите сказать, что граф нанял этого бандита? Фи!
    - Зато с бандита спроса нет. Сами подумайте, какой бы шум поднялся, если б стало известно о дуэли. Ла Фер не та фамилия, которую не заметят. Отец был одно время в большом фаворе у покойного короля. Да и матушку при дворе еще многие помнят.
     Атос не выдержал, ему невыносимо было просто стоять и понимать, что любое праздное ухо может слышать этот разговор. С улыбкой, которой ему удалось придать некоторую любезность, он обратился к своим случайным собеседниками:
    - Господа, а не пойти ли нам отсюда? Чем толкаться в этой духоте, лучше выпить вина, посидеть в приятной компании.
     Господа оживились.
    - Прекрасная мысль!
     Атос бросил беглый взгляд вокруг и, убедившись, что никому нет до них дела, направился к выходу.
     Трактир долго искать не пришлось. Вино им подали быстро и чтоб отвлечь господ от намерения познакомиться, Атос достал кошелек, показывая, что платить будет он. Господа окончательно развеселились. Атос несколько раз невольно касался пальцами эфеса, но усилием воли убирал руку. Его не волновало, что затевать ссору при свидетелях неразумно – он бы, не колеблясь, уложил и одного и другого – удерживало его другое.
     Во-первых, он хотел знать, в какой степени его имя связывают со смертью маркиза.
     Во-вторых, что именно успел наболтать Балинкур о той старой истории.
     И, в-третьих, самое главное, сколько еще может быть господ, желающих обсудить эту пикантную тему? В том, что маркиз придал ей максимум пикантности, Атос не сомневался.
     Он не может быть уверен, что убив этих господ, положит конец сплетне. С маркизом так не получилось. Скорее наоборот. Так что чем больше он будет драться, тем больше будет привлечено внимания, и кто знает, до чего все может дойти. Он должен положить этому конец. Но как? Ах, если б можно было просто вынуть шпагу! С каким бы удовольствием он это сделал!
     Спрятав руки под стол, Атос ломал пальцы, тянувшиеся к эфесу, и мучительно соображал – как заставить их молчать? И не только их – всех!
      Тем временем господа, уже изрядно распробовавшие дарового вина, снова вернулись к интересующей их теме. Недоверчивый товарищ крепыша старался доказать, что у графа были веские основания желать смерти маркиза. Он уверял, что знает это из первых рук – от любовницы маркиза мадам де Ресто. Пьяные господа уже совершенно не заботились о том, что открыто упоминают имя дамы, связывая ее с маркизом, хотя и маркиз и сама дама имели супругов. Имя мадам вызвало у Атоса судорожный вздох – даже сторонясь света, он был наслышан о салоне де Ресто. Не имея возможности заманить к себе изысканностью и тонким вкусом, мадам с лихвой компенсировала это сплетнями. Приличные люди, хоть и морщась, но предпочитали бывать у нее – у де Ресто знали все, всегда и обо всех. Мало кто мог во всем Париже дать столь исчерпывающую информацию по любому поводу – у мадам знали все тайны и все секреты.
     Теперь Атосу стало ясно, что он совершил ошибку, поддавшись гневу. Еще в Версале надо было с любезной улыбкой пройтись с маркизом в лес, и закончить все тихо и быстро. Он допустил непростительную оплошность, когда позволил трактирщику и другим быть свидетелями его вспышки. Еще большей оплошностью было вызвать маркиза прямо в салоне. Гнев ослепил его, но сейчас он должен сдержаться и найти правильное решение.
     Он заставил себя выпить, отвечая на тост, заставил себя выпить много, чтоб господа не чувствовали неловкости, и, совершая над собой форменное насилие, выговорил:
    - Так что там у маркиза было с графом?
    - Не с графом, а с графиней, – пояснил товарищ крепыша жмуря глаза, чтоб вернуть себе хоть какую-то способность ясно видеть. – Но Вы понимаете, все между нами, мы приличные люди…честь дамы и все такое…
    - Так что с ней? – Атос до крови искусал губы: «Говори же, черт тебя возьми! Говори!»
    - Да история банальна, разве что некоторые любопытные подробности. Вы, кстати, знали графа?
    - Какого? – губы Атоса шевелились, но выговорить он это не смог. Рассказчик не обратил на это внимания и продолжил:
    - Графа де Ла Фер? Впрочем, я его тоже не знал. По словам Балинкура, знатный как черт, и такой же заносчивый. Маркиз знавал его, когда жил в Берри. Ну, Берри, сами понимаете – там герцог на принце, Валуа на Роане. А графа, как последнего крестьянина, надула жена. Он ее с любовником  не то на охоте застукал, не то прям в постели…
     Крепыш удивленно воззрился на приятеля:
    - Да ты другое говорил! Пьяный дурень. Граф записку нашел, а потом любовника на глазах жены и прибил, вот как раз во время охоты. А она после с горя повесилась… или утопилась? В общем, пропала.
     «Господи, помоги мне это выдержать и не сойти с ума» – Атос, уже не скрываясь, изо всех сил сжимал эфес правой рукой, а левую положил сверху, не давая самому себе вытащить шпагу.
    - Тогда почему Балинкур оказался жив? – удивился рассказчик. – Если он был любовником – его же убили?
    - Выжил? – глупо спросил крепыш.
    - Граф, значит, не успокоился, пока не добил.
     У Атоса мелькнула мысль. Он поспешно отпил вина, чтоб смочить пересохшее горло, и вмешался в разговор:
    - Этого не могло быть, граф умер. Давно, много лет назад. Так что это не он. Та история здесь ни при чем.
    - Да? Вы полагаете?
    - Знаю наверняка. Граф давно умер.
    - А за что тогда пристукнули Балинкура?
    - Сами говорили – пьяная ссора, маркиз по глупости затеял драку, и его убили. Обычная потасовка, это же всем известно.
    - Так это не из-за мадам де Ла Фер?
    - Не сомневайтесь.
    - Тогда это выеденного яйца не стоит, – недовольно протянул крепыш. – Трактирная ссора! Фи! Как это скучно. Придется разочаровать мадам де Ресто.
     Атос, прижав руку к груди, пытался унять судорожно дергавшееся сердце.
    - Совершенно верно – жизнь крайне скучная вещь.
     Господа еще выпили. Как-то сразу оказалось, что говорить больше не о чем. Атос откинувшись назад, из-под полуприкрытых век наблюдал за любителями дармовой выпивки. Решив, что Атос совсем пьян, они обменялись взглядами. Понять их не составляло труда: «Пошли-ка, пока он не очухался, а то придется платить. Пусть лучше этот заплатит». Атос закрыл глаза, давая им возможность уйти.
     Оставшись один, он подозвал трактирщика и кивком указал на пустые бутылки на столе:
    - Убери это и принеси еще.
     Примерно час спустя в этот же трактир заглянули Портос с Арамисом.
    - Нашелся! – обрадовался Портос. – Я же говорил, надо просто везде посмотреть.
     Возвращение в Париж было не столь веселым, как должно было быть после приятной загородной прогулки.
     Портос с увлечением рассказывал о перипетиях игры и не замечал, что его никто не слушает. Радостное настроение Арамиса, тоже попробовавшего играть и весьма удачно, быстро сошло на нет.
     Атос был пьян. Он молчал всю дорогу. А, расставаясь с друзьями, одним взглядом остановил Арамиса, который хотел пойти за ним. Выражение лица было красноречивым: «Да, я собираюсь пить, но в этот раз Вы за мной не последуете».
     Глядя вслед удалявшейся фигуре Портос вздохнул:
    - Ничего не поделаешь, Арамис. Может, завтра будет лучше. До завтра, мой друг. До завтра.