Экспедиция на Север Камчатки. Часть 5

ПУТЬ ДОМОЙ


В отличие от предыдущих дней, солнышко с утра не торопилось, и вместо него начал срываться редкий снег, что абсолютно не отражалось на приподнятом настроении нашей компании — теперь домой!


Пока снаряжали лодки, Миша сменил капризную «бобину». Тепло распрощались с Михаилом Федоровичем, которому оставили обжитый дом и уже примороженные «отходы» биоанализов. Про себя тоже не забыли, натолкав кулерок «всякой твари по паре» (омуля, сигов, хариуса, щук).


Приятно удивили прощальным подарком вчерашние гости-рыбаки. Видимо, проникшись уважением к нашим исследованиям, и в благодарность за лекцию с чаем, подкатили охапку омуля — весь свой ночной улов. Теперь, с такими «козырями» на руках (Кагановского А.Г., с уловами 1932 г. сделали!), наш экспертный авторитет по пенжинскому омулю поднялся круче Ельцинского рейтинга в период заката СССР.


Часам к 10-ти тронулись. Попутное течение реки, в совокупности с полегчавшим скарбом, здорово придали скорость — 35 км/ч по GPS! К обеду, почти без проблем, добрались до с. Слаутного, где на своем ПМЖ нас опять встретил сторож-тракторист Слава. После крепкой чаевки простились с Костей и компанией, и двинули дальше.


К нашей цели, охотничьему домику (с печкой) близь устья крупного притока, пристали за час до сумерек. Это была первая за экспедицию ночевка, когда не тыкались в окрестных кустах по темноте, а остановились засветло. Ко всему прочему, домик был почти 5-ти звездочный. Пройдя холодный тамбур с запасом дров, попали в просторную комнату с нарами на 4-х персон, большим столом, лавкой, печкой и, даже, раковиной с баком для воды. Изнутри, стены и потолок аккуратно обиты картоном, была и электрическая проводка с вилкой для подключения к генератору (которого, к сожалению, не было). На полках посуда, соль, сахар, спички, специи, крупа и… записка: «Добро пожаловать! Уходя, восполните дрова, и не оставляйте срач». А кроме этого, на картонной стеночке были трехзначные столбики цифр, написанные карандашом. Приглядевшись внимательнее, выявили, что это констатация результатов зимней рыбалки 5-ти человек. Они, в течение недели, таскали за день по 100-150 щук (на каждого!). Снаружи домик был не хуже, и даже имел смотровую башню для обзора окрестностей, куда я сразу же залез для осмотра панорамы.
Вид с башни открылся просто завораживающий. На запад и восток простирались бескрайние просторы тундры, окаймленные лишь на самом горизонте гребешками горных хребтов. С юга на север темно-синяя лента реки, окаймленная прибрежными зарослями ольхового и кедрового стланика. Все вокруг, как будто смирившись с неизбежностью, застыло в ожидании холодов.


Опять разделили усилия — пока мужики ставили сеть в устье притока, я заварганил картошку, приправленную пассированными луком с морковкой и 3-мя банками тушенки. И, наконец-то, отведали рыбу из своих уловов — я настрогал филе из щук, а Евгений Геннадиевич изумительно все пожарил и, проложив дно салфетками (для отсоса жира), выставил блюдо на стол.


Студеным утром опять срывался редкий снег, а наша маленькая флотилия слегка примерзла к заберегам.
Перекусив вчерашними остатками роскоши, и пока мужики собирали снаряж, мы с Сергеем съездили проверить и снять поставленную вчера сеть. Тихий приток, в устье которого стояла снасть, уже покрылся сплошным, но не очень толстым льдом, куда благополучно и вмерзла наша сеть, для «освобождения» которой, пришлось прокатиться и раскрошить ледяное поле.


В сетное полотно набились только щуки, которые, честно говоря, уже «достали». Поскольку времени на биоанализ не было, улов пересчитали, и с превеликой осторожностью (чтоб не погрызла пальцы), всех отпустили домой.


К 10-ти утра тронулись, и благодаря приличному запасу времени (осталось пройти всего около сотни км), длинные перегоны скрашивали остановками для контрольного облова спиннингом. За исключением одного места, все чаевки были вполне результативными. Поскольку течение у выбранных берегов было медленным, использовали только вращающиеся блесны Blue Fox и Mepps различных типов и веса, в зависимости от глубины и скорости струи. По цветовой палитре придерживались серебра с умеренным оранжевым дополнением. Всякие «кислотные» и петушиные раскраски не работали. В одном из мест Миша присоветовал прокидать чистым серебром. За неимением подходящего размера (№3-4) в таком колоре, привесил чавычовый Blue Fox №6. Клюнуло сразу, еще подумал: «Наверное, такой якорь заглотит только здоровенная щука». С изумлением вытащил крепыша хариуса (48 см, 1,25 кг). И такая весовая категория была преобладающей. Щуки, тоже попадались солидные, но «ванного» размера, к сожалению так и не встретили.


Выудив за экспедицию с полсотни щук, хотелось бы отметить, что отсутствие поводка на шнуре совсем никак не отразилось на эффективности рыбалки этого вида. Сходов и обрывов блесны не было ни разу. По-видимому, если не ждать пока блесна стукнет, упав на дно желудка, а подсекать сразу, как положено, то и обрыва приманки не будет.
 

Еще в начале дня обогнали самоходную баржу, которая торопилась на зимовку в Каменское. Такая «попутчица» добавляла уверенности — не взирая ни на что, до Каменского доедем, и даже сегодня. Правда, когда мы тормозились на рыбалки, шустрая баржа нас обгоняла, чем подстегивала сворачиваться по быстрому и догонять. Так мы и шли, с рыбалкой, наперегонки со «страховочной» баржей. И только под конец дня, когда уже устали и замерзли, рванули без остановок. Бодрящий встречный ветер в союзе с морозцем просветляли мозги, а застывшее на переходах (от монотонности пейзажей) время, способствовали размышлениям.


Вот и посмотрели-порыбачили мы в этом далеком краю Камчатки. Что дальше? Составим очередной научный отчет, который положат на полочку в архиве... и лет может через 100 какой-то паренек, в поисках досок для стеллажа, забредет в гараж института и случайно заметит в грязном углу кучку пожелтевшей макулатуры. Из любопытства снимет с кучи заплесневшую корку и… замрет с благоговейным трепетом... В его руках окажется отчет СТОЛЕТНЕЙ !!! давности... с неразрезанными страницами... и скажет «Вот ведь...!», что и будет полезным «выхлопом» этого отчета.

Господа, это не стеб... Отчет с титульными листом "ЗАПИСКИ ИМПЕРАТОРСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК", "С-Петербургъ, 1909 г." и с неразрезанными страницами хранится у мня в рабочем столе.


Такой сценарий на судьбу пенжинского омуля повлияет вряд ли...
А, судя по услышанному, судьба этого вида представляется туманной...


До 90-х годов прошлого века, местное население, крепко занятое оленеводством и охотой, и, как следствие, обеспеченное снабжением покруче Елисеевского — «сельдятку» вообще не считали за рыбу. Поздно и трудно ловится, быстро портится — одна морока.


Однако, в «новую эпоху», когда весь Север, вместе с оленями и населением, был брошен на произвол судьбы — люди, чтобы не пропасть, были просто вынуждены перейти на подножный корм, куда, естественно, попал и омуль. К сожалению, люди выжили, а олени нет (в смысле, оленей жалко). И, оказалось, что рыбка-то не дурна собою, а если присолить удачно, то и вообще деликатес.


В настоящее время уже сложились устойчивые традиции и понятия, согласно которым, кто не заготовил на зиму «сельдятку», тот «лох»! Отрадно, что местное население знает «свою меру» и еще не загубили вид, ради коммерции. Тем не менее, складывается впечатление, что «свои меры» у людей и популяции несколько не совпадают — год от года, омуля становится все меньше и меньше.


Придубев покрепче, мысль качнуло по эффективному пути, на который наткнулся, вспомнив о дочери. Пару лет назад, забрав ребенка со старшей группы детского сада, пошли домой. Дорогой, докурив сигарету, по привычке запулил щелбаном бычок в кусты. Дочь крепко дернула за руку, остановилась, и, топнув ножкой, огорошила: «Папа!!! МИР НЕ ТВОЯ ПЕПЕЛЬНИЦА !!! Подбери!!!» ….!!!???


Оказывается — ребенок прослушал лекцию по экологии…!? Развивая тему, выяснил, что когда она вырастет, то будет только экологом.
— Ну, и чем же ты будешь заниматься, будучи экологом, - осторожно поинтересовался я.
— Я буду расстреливать тех, кто гадит в городе и на природе (…!!!???), - со спокойной уверенностью ответила дочь.
От греха подальше, пришлось окурок подобрать.
А, что если… ведь «Устами младенца глаголет истина»… поставить в устье р. Черная пулеметную вышку (только пулеметчиков не более двух — они ведь тоже будут душить «сельдятку») и «гасить» всех, кто проплывает мимо. Проблема решается кардинально, но… есть маленькая загвоздка — «проект» (даже на стадии «проект») вряд ли согласуют и утвердят «на месте». Да и не протянут там долго пулеметчики — хоть люди там и добрые, но в случае чего мужики крутые… Эх…


Морозный дискомфорт и унылые раздумья согревал оптимизм — ведь не одни же мы такие «озабоченные». Есть и другие люди, которые тоже болеют всей душою за лососевидных… Ну, может не в болотных сапогах и без соплей вместо гюйса на лодке, а где ни будь в Портленде или Москве… на каком ниб банкете (посвященном сохранению диких лососей, пол десерта с которого хватило бы на пару мелких экспедиций). Условия ведь сути не меняют — люди ведь думают… ну может не совсем… Кому-то может и насущней определиться, чем «простелить» рюмашку вискаря — семужкой или осетринкой… Процесс-то все равно идет… Безнадежности нет…


К пирсу с. Каменское подошли еще засветло, где нас уже ждал, ставший почти родным, районный «воронок». Пристроив снаряжение в теплице, оказались в благах цивилизации — ванна, горячий душ, мобильник работает, туалет на улице. Ночью не мог уснуть раздетым, пока не надел штаны и не лег поверх спальника.


Утром быстрые сборы, погрузка в УАЗик и ожидание вертолета. Затем двойной фальстарт на вертолетную площадку и отбой — вылет завтра. По метеоусловиям Корфа, вертолет вылетел слишком поздно и заночевал в соседнем поселке Манилах. Чтобы не кантовать лишний раз снаряжение, командир автозака предложил оставить все на ночь в машине. К сожалению, план не сработал. Из Манил поступил «сигнал» — кто-то кого-то зарезал, и с утра пораньше колеса нужны «по специальности» для опергруппы. В полвторого ночи спецтранспорт пришлось освободить.
 

Следующим днем погода была удачная, вылет по плану, и часов в 11, с радостным возбуждением, мы загрузились в вертолет.
Заслуживает внимания особенность провоза багажа при пассажирских перелетах вертолетом на Севере Камчатки. Вылетая из Корфа, где есть аэропорт и соответствующие службы — всё насчитают по полной, за исключением законных 20 кг. А на обратном пути из отдаленных поселков, можно переть столько, сколько залезет в вертолет и за перегруз мзду не берут. Что нас, собственно и спасло от разорения еще за 2000 км от дома.


Полтора часа лету в битком набитом пассажирами и багажом вертолете, и мы опять оказались в авиационной столице северо-восточного побережья Камчатки, несуществующем поселке Корф.


На этот раз королевские апартаменты нам предоставил Валерий Сечин, авиадиспетчер и приятель нашего «боевого товарища из Корфа» Семенова Александра.


К слову сказать, когда Саша узнал о планируемой экспедиции на р. Пенжина, и о том, что с количеством участников напряженно, он сам организовал «независимую» экспедицию, пригласив в напарники Валерия, чья доля «результатов их исследований» представлена на фото ниже. Это хариус и несколько щучьих пластов.


Два дня блаженства в ожидании рейса на Петропавловск, пролетели мгновеньем. Наконец-то отоспались, отмылись, побрились и тупо вперились в телевизор. Кроме этого, в гостинице была замечательная полка с книгами. Самолетовождение, Свойства металлов (пособие для преподавателей ПТУ), Как построить сельский дом, Советские авиаконструкторы, Справочник авиатехника — малая доля книжных богатств. О чем еще можно мечтать, в перерывах между сном, культурно отдыхая, валяясь на диване.


Все когда-то кончается, и наша экспедиция тоже подходила к завершению, когда в понедельник 11 октября успешно прошли регистрацию на рейс до Петропавловска. Правда, возник волнительный момент, когда у нас все-таки не хватило пару тысяч наличных на оплату сверхнормативного багажа. От безысходности, уже было собрались с шапкой пройтись среди пассажиров, но вовремя подоспевший Семенов Саша спас от позора.
 

В завершение хотелось бы отметить, что в ходе экспедиции удалось собрать интересные и ценные данные, которые позволяют в определенной мере судить о современном состоянии рыбных ресурсов этого бассейна. Изобилие и качество биологической структуры отдельных видов имеют высокий рыбохозяйственный потенциал, использование которого не только даст прямой экономический эффект, но и, по мнению Евгения Геннадиевича Погодаева, благоприятно скажется на условиях для роста численности угнетаемых хищниками видов.


Также очевидно, что пенжинский омуль и некоторые другие представители семейства сиговых нуждаются в эффективных мерах охраны и стабильных исследованиях.


В отношении использования рыбных ресурсов в целях любительского и спортивного рыболовства, бас. р. Пенжина имеет большие перспективы развития. Однако, на современном этапе, в связи с высокими транспортными издержками, недостаточной стабильностью авиаобеспечения и неразвитой инфраструктурой, этот регион можно охарактеризовать как «зону рискованного земледелия». Тем не менее, эти края — идеальное место для любителей «острых рыболовных ощущений». Добро пожаловать !!!
 

© И. Шатило.


P.S. Прошло совсем немного времени...

Через год после этой экспедиции получил сообщение из Аянки о трагичной гибели Михаила Федоровича Катаева (одного из героев этой нувелы)...
Я его знал не долго и не много, но даже за очень короткое время Михаил Федорович произвел очень сильное впечатление. Таких людей мало...
Это был очень искренний, добрый и жизнерадостный человек, зажигающий всех вокруг своим задором и радостью от жизни.
Из того, что успел о нем узнать - приехал на Камчатку молодым специалистом по лесному хозяйству и проработал в этой отрасли всю жизнь, дослужившись до генеральских лампасов. Выйдя на пенсию, осуществил мечту молодости и уехал работать лесничим в Аянку - самый дальний Камчатский поселок.

Михаил Федорович автор нескольких книг, в которых собраны его рассказы, стихи, зарисовки - плод наблюдений и размышлений.
Родом с Алтая и был активным членом Алтайского землячества на Камчатке – «Камлайцы»
Теперь его не стало...


Весной этого года безвременно ушел из жизни Евгений Геннадиевич Погодаев - организатор, участник и руководитель этой экспедиции...
Жгучая боль и скорбь переполняют душу...
Сознание не хочет принимать случившееся... ведь только-только, расставаясь на праздники, уходили с работы... строили планы на сезон, шутили...
…а вокруг «тот же лес, тот же воздух и та же вода, - только он не вернулся...»

Работа, которой он посвятил всю свою жизнь, и была его жизнью... отнюдь не простой, но очень достойной настоящего Человека, Ученого, Мужа, Отца, Дедушки.

«Ваш руководитель - хранитель традиций исследований Фаины Владимировны Крогиус и Евгения Михайловича Крохина» - так о Евгении Геннадиевиче отозвался в переписке Дмитрий Сендек (к.б.н, в.н.с. ГосНИОРХ), рассказывая о своем знакомстве с первым камчатским научным сотрудником на оз. Дальнем. Не покривлю душой, если добавлю, что и традиции Игоря Ивановича Куренкова он чтил и претворял в жизнь. И это «хранение традиций» выражалось не только в «традициях» но и в огромном объеме научных работ, которые продолжал Евгений Геннадиевич.
Камчатская и Российская рыбохозяйственная наука понесла неоценимую утрату.
Мне посчастливилось работать рядом...


Светлая Вам память, НАСТОЯЩИЕ МУЖИКИ.