кричи, душа

Слишком много шума. Я даже не понимаю, почему все так происходит. Мне явно показывают, что меня тут нет.

Человек, которого я люблю и к которому привязана больше, чем к кому-либо сейчас сидит напротив меня и общается с Насей. Этот человек, за которого я готова отдать жизнь, которому я помогала, без надежды на ответ. У него отвратительный смех, ужасная худоба и прочие вещи, которые я в нем правда ненавижу. Но я его люблю. После двух дней анализа самой себя, я понимаю, что я его люблю. Люблю его любого : сонного, мокрого, пьяного и ужасно испуганного. Я люблю его таким, какой он есть. Таким,  каким я его знаю. Меня огорчает скорее не то, что он сейчас далеко, а то, как он на меня не смотрит. Я соврала тогда девочкам о том, что я его не люблю и не имею на него видов. Они услышали то, что хотели. Я дала им услышать то, что они хотели услышать. А что на самом деле? На самом деле я люблю его. Люблю. Люблю будить его утром, люблю смотреть на него на парах. Люблю каждую его улыбку, каждое его «тихо» и громкий смех. Он такой родной, такой знакомый и любимый, что невозможно смотреть на него и не улыбаться. Но я не должна на них вообще смотреть.

И Алина. Человек, который, как я считала, дружит со мной. А не только плюет на меня и не важное ей я устала писать о том, что я чувствую. Если мне плохо – я что, должна ходить и кричать : МНЕ ПЛОХО СМОТРИТЕ ВСЕ. Зачем? Почему бы просто не.

Боже, ну почему они ушли? Ну почему их нет? ПОЧЕМУ?

Я правда не понимаю – грехи их оказались меньше моего греха? Какого греха? Я бы умерла, если бы не понимала, что родные не переживут. Да и умирать ради такой мелочи – глупо. Это просто банальyая жизнь, которую можно пережить. Всего-то такая мелочь, которая проходит и отпускает. Я даже не помню, когда перестала писать о Мише и начала писать о тебе. Не помню, когда перестала искать других.

Опять вырвало слезами. Я надеюсь, что ребята не слышат, как меня колбасит. Или не хотят слышать, в любом случае это то, что им не надо слышать. Знаете, очень хочется выйти как-нибудь и увидеть их лица : Даш, ты в порядке? Сказать : «Нет» и разрыдаться у них на плечах. Ведь так просто спросить что со мной. Где, где я так провинилась? Где я так поступила, что они сняли браслеты.
Что они перестали меня видеть.

Это что-то невообразимое для меня, что бы слезы шли несколько дней. Уже какой день? Третий? Они все одинаковые – я одна, я плачу. Одна и слезы, слезы и одна. Великое разнообразие, не так ли?
Просто это сильнее меня и я так не могу уже. Я так не могу.