Туман

                Т У М А Н
                (Зарисовки)

     Какая притягательная сила у воды! Выпусти ребёнка одного во дворе поиграть и, не к качелям он побежит, не к песочнице, а – к луже… Погожий день, солнце светит и что же? Много ли охотников найдётся полюбоваться природой стоя у окна? Да, нет же. А хлынет дождь, зимой – снег пойдёт, завьюжит под окнами? Любо-дорого постоять у окна, глядя на нити дождя о чём-то своём подумать. Вот только туман в этом перечне стоит особняком. Туман – это нечто таинственное. Вроде - есть он и нет его, в руки не возьмёшь и на «потом» не оставишь. Тихий, неслышный, как тень. Так сразу и не поймёшь: к добру или к худу его приход. Осенние туманы – грибные повитухи. Сыростью, прелью пахнет.
     Туманы зимние – деревьям одежду ткут. На какое дерево не погляди, а берёзки – всех краше. Поди, поищи в мире края, где бы даже бесплотный туман душу человеческую веселил? Туман сырой да холодный, а коснётся засохшей полыни, облюбует каждую веточку – на утро сказка оживёт. Вот оно как бывает!
     Русь богатая – снег гребут лопатами. Сосулек с крыши – частокол. Выйдешь в степь – ширь да простор. Вьюга снежная, метель. Инеем покрылась ель. Затянуло куржаком и река под синим льдом. Минет всё, придёт апрель – колокольчиком капель. Запоёт весной синица: - Можно с лужицы напиться! Всё опять пойдёт по кругу. Дождь найдёт себе подругу – в лентах ярких к небу мост. Всё пойдёт под солнцем в рост. Будет жизни торжество и на душе – теплым-тепло.                25.11.13 г.

                1
     Осенний речной туман мутно-белый, плотный, в двух шагах ничего не видно, но наступившее утро творит чудеса. Вот над горой небо слегка посветлело. Больше, больше. Каждая минута прибавляет света. И вот уже туман стал терять свой вес, своё всевластие. Внизу, по над самой водой появился просвет. Обзор шире, шире. Вода в реке серебристо-белая с лёгкой рябью. А у другого берега – осока. Месяц октябрь, а осока всё ещё стойкая, упругая, но осень уже тронула её холодным крылом. А может и не её в том вина, а всё тех же туманов. Именно их вина в том, что листва у воды мертвенно-светло-коричневая. Тихое течение увлекает за собой потерявшую жизненные силы листву, но она из последних сил держится за матушку-осоку.
     Не сдаётся осока. Ещё есть на ней упругие зелёные листья – обоюдоострые косы, с гордо торчащими бурыми султанами.
     А туман всё выше, выше и вот уже видно, что султаны на осоке выросшие ближе к берегу снизу кудрявятся «сединой». Если окинуть взглядом осоку, растущёю вдоль берега реки, то окажется, что живая стена походит на слоёный пирог. Вода возле растений вовсе не белая, а тёмно-стального цвета. Именно на тёмном фоне видны светло-коричневые ленты листвы, качающиеся на лёгкой волне. Выше – уже живая зелень, будто устремившаяся вверх. А над ней, где гуще, где реже – гордость матушки-осоки, пока ещё не разлетевшиеся по ветру её детки.
     Пока я рассматривала осоку, стало намного светлее. Туман пугливо прячется в кроны верб и прочих прибрежных дерев. Белый день ещё только-только на подходе. Лес, укутанный дымкой, досыпает последние минутки. Над водой, пробуя крылья, пролетел ещё несмелый ветерок, разворошив отставший в кустах лозняка туман и он клочками, рваным тряпьём поплыл над водой. На чистое лицо реки упали первые продолговатые листики вербы. Любопытные рыбки высовывают носики, выдавая своё присутствие кругами на воде.
     Туман, хоть и неохотно отступил, но всё же покинул родившую его воду. Всё выше, выше поднимается. Вот уже видны долговязые осокори, растущие у колодца. А за ними угадываются белеющие хаты. В тех хатах люди живут и реку называют – Мурафой, а своё родное село – Букатинка. Дорог им этот туман и говорливая на перекатах река, мельница среди старых верб, осокори и вишни, под окном мальвы, троянды, любисток и кривые улочки сельской окраины, а ещё гордость села – каменный мост.
     Посветлевшее небо белой яичной скорлупой, незапятнанное ни единым маломальским облачком, готово впустить в свои пределы гостя дорогого – Солнце красное.
     Уже с утренней хрипотцой пропел первый петух, а за ним, словно ошалевшие от радости ребятишки – запели петухи по всему селу.
      - Новый день наступил! Как же хорошо вокруг!..
      Жизнь продолжается.               
                2

                ЗОЛОТОЙ  ТУМАН
                «Летний туман пуглив и недолговечен»   В.П. Астафьев.

     Берегом реки пройти, что по жизни человеческой. Чего только ни встретишь: и густые заросли лозняка, и вербы, склонившиеся над водой, и ровную равнину лугов да пашен. Только меня влекут таинственные рукава – протоки. Какая сила бережёт острова от взбесившегося рёва и буйства ледохода, как заживляют они раны и зеленеют, дарят прохладу в летние месяцы. Бывает в засушливое лето протока больше походит на ручей, зато лягушиный нестройный хор тут громче, чем на берегу большой реки.
     Уж очень мне хотелось пройтись по берегу протоки, да так ни разу и не дошла до того места, где протока соединяется с рекой. Страшно. До жути боюсь змей. А именно в этом тихом месте… Ой, мороз по коже…
     И всё же забрела я в этот таинственный уголок в середине осени. Ни птиц, ни лягушек в эту пору там уже не слыхать. Солнце только-только взошло. Речушка словно пролитое молоко и парит над ней туман – неровно так, завитками, словно зимней порой ворвётся в открытую дверь избы холодный воздух, обгоняя входящего гостя, разбежится по полу: под печку, под стол, под кровать. И в какой-то миг истает, исчезнет, как и не бывало. Вот и на протоке клубится туман, только не серый, морозный, а – золотой. Солнечные низовые лучи отражаются в каждой капельке и от того порой кажется, что вот только что промчалась по водной глади златогривая кобылица и водная пыль от её копыт ещё хранит в себе золотую россыпь памяти.
     Сквозь «золотой» туман, словно златокудрые девы, выглядывают молодые вербы. Камыши, как младенцы в корыте купаются в лёгкой пене тумана.
     - Боже мой, какая красота!
     С самого раннего детства, как только бабушка упомянет слово «Рай», именно таким я Его и представляла…
                3
                ПОЗДНЯЯ  ОСЕНЬ
     Излучина реки. Водная белесая дорога именно в этом месте поворачивает в сторону леса. Но в ту сторону мне и смотреть не хочется. Уж очень тёмен и печален вид туманом  укутанной лесной чащобы. Я смотрю в противоположную сторону, туда, где в тумане зарождается река. Берега реки кажутся друг к другу совсем близко – перешагнуть можно. А тут, где стою, я бы даже не рискнула переплыть… Нет-нет, это меня туман морочит. Просто пересыщенный влагой воздух скрадывает видимость.
     Невольный печальный вздох вырвался из груди.
     Этот туман кисейной хмарью распластался по всей речной низине. Голые, почерневшие, словно обугленные дерева, печально застыли в безмолвии хмурого дня. Лишь только светло-коричневые, убитые утренними заморозками камыши клонят скорбные метёлки к вечно живой реке. Постаревшая трава обессилено лежит вдоль берега и, как ранней сединой покрыта изморозью.
     Нет, уже не шелестят камыши, охрипли от холодного волглого тумана, дремлют под колыбельную песню реки. Озябшие стебли больше не способны сопротивляться предзимней напасти.
     А река бежит, что-то утробно бормочет, вздрагивает чутким телом, мелкой рябью покрывается. Глядя на затаившую грусть воду, мне так тоскливо и одиноко на душе стало, что невольно попятилась назад, а там и вовсе вышла на дорогу.
     - Поехали, сынок, домой… Там в термосе, ещё кофеёк остался? Согреться бы…

                4
                АВГУСТОВСКИЙ  ТУМАН
     Осень, осень! Земля простору просит…
     Бабье лето. Ещё в листву одетые леса, но уже черёмуха краснеет над водой.
     Я стою на обочине дороги, по которой ещё ходили мои далёкие предки и смотрю на речку. Спуститься вниз, к самому берегу – я даже не мечтаю, настолько крут и каменист пригорок. Немногим ниже, в расщелине между камнями растёт кривая осина. Она, как молодящаяся женщина средних лет в ярко-красном платье. Именно яркие листья, трепещущие на ветру, выделяют дерево из числа её зелёных подруг. И даже её кривобокость не отталкивает, а наоборот вносил элемент оригинальности, некой загадочно-сказочной её предыстории.
     Привлекает взор сам спуск к реке. Среди постаревшего, огрубевшего разнотравья, облысевшими древними стариками выглядят маковки камней. Они-то и есть старожилы этих мест и ничему уже не удивляются. Что травой, что мхом поросли их бока – всё едино. Молчат, тайну веков храня до Божьего суда. А люди, как бабочки-однодневки, тешат душу свою причудливым пейзажем реки, гладкой змейкой извивающейся в лесистой низине. А поверх голубовато-серого тела лёгким призрачным одеялом развернулся туман.
     Туман – начала осени обман! На календаре конец августа. Не накопивший в себе влаги и холодных печальных воспоминаний, всего лишь веселит прибрежные леса. Туман только пробует свою силу. Горделивые сосны взирают свысока на ползущие по подлеску сизые языки тумана. Сосны угрюмо глядят на не прошенного гостя. А слегка зардевшиеся ягодки молодых рябин смотрят во все глаза. Дескать, не видали мы ещё такого подлизу. Ластится у ног, а сам холодный, неприятный. Бр-р-р!
     Насупились берёзы, не к душе им осенние угрозы. Только глупые осинки, словно ягодки-малинки горят в молочной кисее угольками в золе… Да на маленьких сосенках проявились в капельках росы ещё летом сплетённые паутинки. Вот только дятлу всё ни по чём. Ему, что лето, что зима, милей всего – родная сторона. Все дерева знает он наперечёт. Что до тумана, так ему и дела нет. В лесу: что вечер, что рассвет, всё едино – полумрак. Вдоль реки тянется гусей косяк. Улетают на чужбину бедолаги… А тут: мой лес, ложбины и овраги. И пусть в низинах туманов кисея – дома, дома я. Тут – Родина моя!

                Ноябрь 2013 г.