Про Офоню Крошёнину!

     Офоня  Крошёнина под старость одиноко жил. Жёнка умерла, а деревенские вдовушки, хоть и без коровушки, что-то замуж  не торопились и не наваливались. Может виновато деревенское прозвище – Крошёнина? Смалу под губой оставались хлебные крошки, и как они там прилипали!?  – уму непостижимо. А потом переболел оспой, на лице остались
 крошечки небольшие оспинки. Да, и жених  большой прыти,  в поисках второй половинки, что-то не  особо старался. На докучливые да с подковыркой вопросы, старушек,  отшучивался:
« Мине, ведь в жёнки ровеснича-то  не порато и надобе. Она стАра да и я такой, дакеть одной говорей про болезни заниматче  станём. Никакого вдохновения и стремления к супружеской  жизьни. Приглядываюсе  к молодой жёнке, у её здоровье хорошоё, тело -  как орех,  на всю ночь грех. Ревновать стану,  никуда пушщать не буду – вот тогда жизь будёт, а не прозябание со старухой!»   
Дошутился, что позарилась какая-то городская, тунеядка, живо окрутила Офоньку. Вскоре  дом продали, и увезла, неведомо, куда-то жениха. С отъездом Крошёнины  скучно стало, в деревне,  бабкам.