Расплата

Он глядел на муки сына и плакал от бессилия: имея такие бешеные деньги, он не может ничем помочь ему, прекратить его боли! Ведь как он долго мечтал о сыне, какие только планы не строил для его будущего! Толиб родился после четырех дочерей, когда он уже потерял надежду когда- нибудь иметь сына. Как он радовался! Он закидал весь роддом цветами, одарил всех медиков  подарками, и денежным вознаграждением, словно это была их заслуга, что у него в этот раз наконец-то родился сын. А какой он закатил пир на весь мир в честь рождения сына! Он совершенно забыл о существовании дочерей, теперь все его помыслы были о сыне, и только о нем. Он записывал на видео каждый шаг, каждое новое слово сына. Отмечал любое событие его жизни: первый класс, окончание школы. Он даже договорился с медицинским университетом и заплатил кому надо, чтобы сына его приняли в университет. И не обращал никакого внимания на протесты сына и жены. Сын мечтал стать художником, а для него – великого бизнесмена это было унизительно: он  считал профессию художника не престижной, более того, считал их бездельниками.
- Врач поневоле, да и нет  у нашего сына знаний и тяги, чтобы стать врачом! - говорила ему жена Малохат. - Ни к чему хорошему эта ваша затея не приведет! Как он может лечить больных, ничего не зная?!
-Можно подумать, что другие врачи в наше время много соображают. Ничего страшного, знания придут с опытом. Но умрет человек пятьдесят, а на пятьдесят первом больном он уже не ошибётся…
- Как вы можете говорить такое? – возмущалась Малохат. - А если с вашим сыном такое?
- Не смей говорить о моем сыне такое, не смей никогда, поняла, глупая женщина?!
Повороты судьбы непредсказуемы.  Сейчас  действительно Толибу самому понадобились врачи, хорошие врачи. Боже, сколько денег на его лечение уже потрачено! Он пригласил врачей из-за рубежа, заплатил огромные деньги. Но никакого улучшения, сыну все хуже и хуже. Толиб исхудал, бледный, с огромными синяками под глазами, уже не мог самостоятельно встать с постели. И врачи поставили страшный диагноз – рак горла последней степени,  и сказали, что нет никакой надежды на выздоровление Толиба.
И мысли его унесли в то далекое,  прошлое. Он окончил с грехом пополам юридический факультет университета, куда поступил по желанию своего отца. Можно сказать, что окончил он университет на деньги своего отца, который платил за каждый его экзамен, за каждый зачет. Можно сказать, что диплом его куплен отцом, а не получен им…
- Послушай, Умед, как же ты будешь работать адвокатом, если у тебя в голове только ветер? - стыдил его однокурсник –отличник  Нурулло.
- Не беспокойся, ты ещё будешь работать в моем подчинении! Запомни мои слова! В наше время нужны хороший пушт* и деньги, а знания - это архаизм! А у меня есть и то, и другое…
Вначале он работал простым адвокатом, но когда одного из его родственников назначили на очень высокую должность, тот помог ему стать главой адвокатской конторы. И пошло, поехало… Он защищал клиентов, явно замешанных в нехороших делах, выигрывал суды, и деньги от благодарных клиентов текли к нему рекой. Сколько людей были незаконно лишены своих квартир, имущества!  Но однокурсник Нурулло, оказавшийся действительно в его подчинении, не выдержав более этого беспредела, уволился и ушел работать в другую контору.
- Вы уже не боитесь ни Бога, ни черта! - пыталась образумить его жена. -Вы не боитесь божьей кары за свои преступные деяния?
- Успокойся, жена, и с Богом можно договориться. Оглянись вокруг, так, кому живется лучше, честным людям или таким, как я?! Именно воры, преступники в чести у Аллаха, а честные бедняки так и умирают с голоду со своей честностью! Подумаешь, совершу Хадж и откуплю все свои грехи, как это делают нынче все разбогатевшие люди: мои родичи, соседи, знакомые… Ведь они как утопали в роскоши, так и утопают, невзирая на то, что и после Хаджа воруют, берут взятки, обирают бедняков, обсчитывают клиентов  и т.п. Значит, Аллах простил им все, и позволяет жить и дальше так!
- Нет, муженёк, в этой жизни всегда наступает час расплаты, - задумчиво возразила ему жена.
- Умед, у нас есть возможность заиметь трехкомнатную шикарную квартиру в твоем доме! - как - то подошел к нему один из коллег.- Умер муж одной русской женщины, у неё нет никого в этом городе!
«Одним грехом меньше, одним больше. какое это имеет значение?» - подумал Умед. - За то сын мой будет обеспечен квартирой в центре города, рядом с нами!»
И они повернули свои грязные дела, и обманным путем взяв подпись Татьяны - владелицы квартиры, подделали документы и выселили её из квартиры. Их даже не остановил тот факт, что на руках у неё осталась пятилетняя дочь.
пушт*- спина, опора, блат
Узнав о деяниях мужа, Малохат снова стала увещевать его, прося вернуть квартиру  бедной женщине.
- Ей же некому идти, у неё нет в Таджикистане никаких родственников! Пожалейте её дочь!
- Какое нам дело до её дочери?! Она русская, пусть едет в свою Россию, а здесь хозяева мы - таджики!  Нам нужно думать о будущем своих детей! - оправдывал свою подлость Умед.- И потом, разве мы единственные, кто поступает так? Нынче честность, порядочность не в моде.
- Бог накажет нас! - зарыдала громко Малохат. - Он не простит вам слез невинного ребенка! Накажет-то он нас через детей! Одумайтесь, пока не поздно! Иначе будем сами плакать кровавыми слезами!
- Отстань от меня, глупая женщина! И не каркай! Как ты смеешь указывать мужу, как поступать?!
И сейчас, глядя на муки сына, он страдал от своего бессилия, не зная как облегчить его страдания.
- О Аллах, за что ты наказываешь меня так жестоко?! Дай мне все боли сына, только оставь его жить, отними мою жизнь! Неужели тебе не жалко этой юной жизни?
- А тебе не жалко было той невинной девочки?- зазвучал в ушах чей-то голос.
Умед испуганно оглянулся по сторонам, но в комнате не было никого, кроме него с сыном. И вдруг его словно ударило током: перед глазами возникли огромные, небесной синевы, бездонные глаза на милой  мордашке, не по - детски печальные и несчастливые. Слезы капали с глаз по её опавшим щекам. Она стояла возле мусорных баков опрятная, в розовых колготках, в синей кофточке. Двое пожилых бомжей в грязной одежде - одна женщина и один мужчина гладили её по голове, по спине, что - то приговаривая вполголоса. А девочка плакала и плакала беззвучно. Умед удивленно взглянул на эту картину, и пошел дальше, мучительно вспоминая, где же он мог видеть эту девочку.  Вдруг он увидел милицейскую машину и двух милиционеров, один из них набирал по мобильному телефону чей-то номер.
- Вы видели девочку с бомжами возле мусорных баков? - спросил Умед милиционеров. - Чей это ребенок, вы знаете?
- Их, их, не сомневайтесь, - ответил милиционер постарше, - вот там её мать, - указал он пальцем. - Она умерла, девочка осталась одна. Мы звоним в приют, чтобы её забрали, опасно оставить ребенка с бомжами…
Умед взглянул в направлении, указанном милиционером, и увидел ещё нескольких бомжей, сидящих вокруг лежащей на голой земле молодой женщины, с обострившимся носом. У Умеда сжалось сердце: это была та Татьяна, которую он с  коллегой лишил квартиры по поддельным документам. И бедная женщина не найдя приюта скиталась с ребенком по подвалам, добывая питание по мусорным бакам. И вот теперь, не вынося этих адских мук, она распрощалась с жизнью, оставив дочь совершенно одну на этом свете…
«За все в этом мире наступает расплата! - вспомнил он слова жены.- Бог накажет нас через детей! Будем плакать кровавыми слезами!»
Видимо, наступил тот час расплаты: Бог наказывал его через самое дорогое в мире: единственного, долгожданного сына. А если не будет сына, зачем ему все это богатство, деньги, нажитые такими подлыми способами?!
- Спаси сына, Аллах, я раздам все своё богатство, нажитое неправедным путем беднякам! Только прости меня, прости и не лишай меня единственной опоры!
В ответ на его мольбы раздались хрипы сына: из горла его струей пошла кровь, глаза его закатились, он как-то странно дернулся всем телом, и затих. Умед с ужасом смотрел на сына: присев на корточки возле кровати, он положил голову на грудь сына, и стал прислушиваться к его дыханию: ответом была мертвая тишина. Когда до него дошла горькая правда, он зарычал от горя как тигр, и припал к телу сына:
- Толиб, не уходи, молю тебя, не уходи! Я стану совсем другим человеком, искуплю все свои грехи, только не покидай меня!
На его крики прибежала жена и, обняв сына, громко заголосила:
- Настал, настал час расплаты за все ваши деяния! Я говорила тебе! Будь прокляты все твои деньги!  И теперь плачем кровавыми слезами! - и замертво упала на тело сына.
Умед ни мог пошевелить, ни рукой, ни ногой: как поняли подоспевшие на крики родителей,  дочки, отца ударил паралич.
В один день хоронили мать с сыном, а отец не мог даже пойти со всеми на могилу, не мог высказать своё горе: у него отнялся язык… Только в его всегда таких самоуверенных, наглых глазах затаилась такая глубокая боль, будто он страдал за все человечество в мире…

Амаль Ханум ГАДЖИЕВА