Память. За победу ч. 2

. Записано со слов Орелёва Анатолия Васильевича.

 Пусть дети, внуки и правнуки знают и помнят о том, что выпало на долю своих отцов, матерей, бабушек и дедушек, сестёр и братьев в тяжелые 40 - 50-е годы.
       В то время я и мои сверстники были подростками, а в 50-е годы уже взрослыми людьми. В состав колхоза «Ершово», где проживал я со своими родителями, входили деревни Ершово, Агеево, Зубово. Председателями колхоза работали в основном люди почти безграмотные, были и счетоводы с начальным образованием. А о такой должности, как бухгалтер, и не слышали.
        Мерилом труда был трудодень, так называемая палочка. Основными орудиями труда были   быки, лошади, плуг, борона, коса, серп, топор, ушат, бидон, бочка и т
       Основным источником существования для семьи был хлеб. А каким трудом он доставался! Приходилось работать по 16-18 часов в сутки и более. Иначе было нельзя. Не было никакой механизации. Все работы выполнялись вручную. Вручную сенокосили, теребили и расстилали лён, убирали урожай, сушили  вялили зерно, садили и выкапывали картофель. Так жили и работали до самой войны.
        День 22 июня 1941 года трудно описать. Сколько слёз было пролито в каждой семье, деревне. За несколько месяцев почти все мужчины были взяты на фронт. Очень скоро стали приходить похоронки и извещения о пропавших без вести мужьях, братьях, сыновьях. Но долгие годы и дни войны, деревенские жители ждали своих родных и близких с фронта. Правда в течение войны и приходили некоторые по – ранению, но многие так и не вернулись. Деревни, оставшиеся без мужчин, требовали ещё большей выносливости и усилий от женщин, детей и стариков.
       Нашей кормилицей была тогда лошадка. Мы ухаживали за ней больше, чем сейчас механизаторы за трактором или машиной. Бережно относились к лошадям, вовремя их поили, кормили. Ведь они тоже должны были выдавать норму на пашне или бороновании. Да где только мы не использовали лошадь!
       В каждом колхозе была кузница. Её работники следили за состоянием плугов, борон, телег. Берегли колхозники и конную сбрую. Только в одном колхозе «Ершово»  насчитывалось около 60 лошадей. Во время войны их был много взято на фронт, так как он без них обойтись не мог.
      Уже в 15 лет мне пришлось работать кладовщиком, материально – ответственным лицом, общаться с людьми, которые были намного старше меня по возрасту. Нелегко приходилось  в те годы нашим  женщинам. Они пахали, боронили, убирали снопы, крыли соломой крыши, хотя и гвоздя драночного не было.  Хлеб убирали в основном в овины под крышу. Затем клали его на садила и молотили цепами по 4-6 человек. Веяли на ручных веялках, переносили их из овина в овин, потому что веялок было мало. Лён обрабатывали вручную. По 5 центнеров льна трепали за зиму  вручную Е.К. Смирнова, О.А. Зверева, А.Д. Костромина и другие женщины. До 22 мешков картошки после пропахивания лошадью накапывали  А.П. Медникова, А.П. Костромина и другие.
    К концу 40-х годов мне пришлось работать заведующим молочно-товарной фермой. По роду своей деятельности приходилось встречаться с тружениками других соседних колхозов: «Ангозеро», «Осинник», «Горка», «Кооператор», «Ватамоново», «Трудовик», «Семейно».
     О людях этих колхозов, кого я помню по сей день, я считаю своим долгом написать. До 20 суслонов ржи нажинали  А.Д. Иванова, Е.В. Зверева, М.И. Смирнова, П.Е. Иванова, А.П. Данилова, А.А. Мылова, А.Г. Крайнова, А.А. Смирнова, А.И.Иванова, А.Ф. Кочурова, А.Ф. Костромина, Т.А.Иванова. Не хватало лошадей. Ведь площади тогда засевались большие, и хоть урожайность зерновых была невысокой, хлеба государству сдавали много. Приходилось использовать в работе и быков.
     И, как горько вспоминать о том, как женщины деревеньки Семейно по 4-5 человек  таскали за собой плуг, чтобы обработать землю. Откуда только у них брались силы? Недаром они пели такую песню: «Ой, война, война, война. Я одна, одна, одна. Я и лошадь, я и бык, я и баба и мужик».
     Но молодёжь во время войны держалась, не унывала. Хоть не сладко ели, плохо одевались, но летом ходили на горушки (так назывались проводимые в летние ночи вечера), а зимой на беседы. Собирались по деревенским избам, по очереди у каждой девушки. А если у кого не было возможности организовать у себя посиделки, то дом снимали за определённую плату в виде разных услуг: кому дров привезти, кому пол помыть. И так было заведено по всем окрестным деревням. А разве можно было усидеть дома после тяжёлой работы, если вдруг заиграет в деревне залихватская русская гармонь. На гулянье пропадала всякая усталость.
        Ребят не хватало. Для танца «Ланчик» вместо ребят вставали девушки. Гармонь очень помогала нам жить и работать. Вечерами молодёжь сидела при свете лучины, вставленной в светильник, или при свете керосиновой лампы, если только удавалось достать керосин. С таким же светом сидели женщины и пряли лён, чтобы приготовить приданое для дочери или сестры.
     А какое замечательное полотно получалось изо льна! Холст  ткали на кроснах. В марте, когда были заморозки, расстилали его на снег. И не снимали, пока не выбелится. Из такого полотна вышивали полотенца. Шили женские и мужские рубашки, которые не приставали к телу, и дышалось в них легко. Холст окрашивали ольховой краской. Шил пиджаки, жакетки, мужские  брюки, рукавицы, кто что умел и кому что требовалось.