Дом нашего детства и юности. Ч. 1

     Недавно в Ярославском городском центре внешкольной работы, что на улице Советской, рассказали мне такую историю. Уже несколько лет в центр, который, к сожалению, уже давно не имеет своего первого имени – Дворец пионеров и октябрят – приходят посылки из Москвы: компьютер, фотоаппаратура, копировальная техника. Это один из бывших кружковцев, солист здешнего хора сейчас директор типографии. Ко дню своего рождения он присылает в Ярославль подарки сегодняшним кружковцам.

ГДЕ ТЫ, БУРЕВЕСТНИК?

     Потом случались разнообразные встречи, в которых оживала память о прекрасном времени жизни. Мария Моторнова неожиданно пропела мне по телефону песенку милиционера из «Красной шапочки», которую исполняла в сказке, подготовленной на сцене Дворца пионеров под руководством знаменитых артистов Волковского театра Александры Дмитриевны Чудиновой и Григория Семёновича Свободина. Ирина Ивановна Суворова растрогалась, когда я принесла ей стихотворение, с которым она, шестилетний член агитбригады Дворца, во время войны выступала в ярославских госпиталях, а однажды даже читала его в «Пионерской зорьке».

     В домашнем архиве Татьяны Васильевны Бондаревой, завуча Дворца в 1947 – 1952 годах, нашлась записка от ректора педагогического института: «Ваше превосходительство, глубокоуважаемая Татьяна Васильевна, с глубоким почтением прошу вас, если возможно, выделить два билета на новогодний бал для моей дочери!»

     Одно слово «Дворец» открывало сердца и двери собеседников. Директор музея города Владимир Георгиевич Извеков рассказал, как в послевоенные годы в музыкальном кружке Павла Васильевича Работнова его научили играть на трубе. Потом он был членом ВИА, работал на заводе, а сейчас частенько берётся за трубу. Заместитель директора городского управления образования Валентина Николаевна Малютина вспомнила, как выращивала розы и тюльпаны в саду Дворца.

     Народный художник России Владимир Александрович Ульянов написал нам большое письмо-эссе о Дворце. Вот отрывок из него. «Была большая комната игр – от шахмат до шашек. Сюда мог прийти любой и поиграть. Для меня (а я прошёл через несколько кружков) особенно привлекательна была эта комната. Её стены были украшены панно знаменитого палешанина, народного художника СССР Н.М. Зиновьева. Меня всегда тянуло забежать сюда и полюбоваться росписью: «Горячее сердце Данко», «Юный Горький с бабушкой на лесной поляне», «Портрет А.М. Горького на фоне пейзажа с буревестником».

ПИСЬМО АКАДЕМИКА

     Мне легче всего писать о нашей химической лаборатории. Некоторое время назад у меня на рабочем столе появились два необычных предмета: большая колба и большой мерный стакан. Их подарила мне Маша Антропова (Полукеева), когда я стала собирать материал о химической лаборатории Дворца, в котором мы вместе занимались, и о его удивительном руководителе Викторе Михайловиче Власове, профессоре, докторе химических наук. Посуда до хрустального блеска вымыта Машиными руками, а всё равно кажется, что на стеклянной поверхности остались тёплые следы от прикосновения многих ладоней и отражение молодых умных глаз.

     Дворцовская химлаборатория выпускала не «количество прошедших четырёхгодичный курс школьников», а драгоценных, штучной подготовки будущих учёных и преданных химии людей. Сколько их прошло через темноватую, скупо обставленную комнату лаборатории? Три академика, 20 профессоров, 120 кандидатов – в подсчётах за первые четверть века. А какое множество посвятивших себя химии людей за все годы?

     Как они приходили сюда? Николай Зефиров просто вбежал, заскочил в незапертую дверь. Видит – сидит нестарый мужчина среди непонятных предметов.

     – Что ты здесь делаешь? – строго спросил мальчик.

     – Занимаюсь химией, – ответил мужчина. Они ещё немного поговорили о науке, о возможностях химии. Потом Виктор Михайлович Власов (а это был руководитель лаборатории) устроил для гостя маленький взрыв водорода в металлической банке, чем привёл посетителя в полный восторг.

     – Возьми меня к себе, – потребовал он.

     – Но ты же не знаешь химии…

     – Я выучу!

     Через неделю он, прочитав учебник за восьмой класс, пришёл в лабораторию и на всю жизнь сохранил благодарность случайной встрече. Через полтора десятка лет академик Николай Зефиров станет оппонентом Власова по защите докторской диссертации в Ленинградском университете. И расскажет в своих воспоминаниях:

     «После защиты мы вышли с В. М. Власовым на Университетскую набережную, он обнял меня и сказал: «Знаешь, я прожил счастливую жизнь. Я вырастил множество настоящих учёных».

     Сам академик считал: «Мне в жизни крупно повезло. Я встретил Учителя, настоящего Учителя с большой буквы… В.М. Власов один сработал за целый институт».

     Ещё один воспитанник лаборатории, академик, директор Института биологии и физиологии Коми научного центра Ю. С. Оводов вспоминает: «Впоследствии я стал специалистом в области биоорганической химии, иммунохимии и биотехнологии, но фундамент всего этого был заложен В. М. Власовым и его учениками в химическом кружке Ярославского Дворца пионеров, где мы с будущим профессором,  доктором химических наук Вячеславом Геннадьевичем Шубиным (один из ведущих учёных Новосибирского института органической химии Сибирского отделения РАН) и рядом других будущих профессоров познавали азы теоретической и экспериментальной органической химии».

     О личности этого Учителя я напишу отдельно. А пока ещё одно письмо -  академика Игоря Васильевича Комиссарова, основателя школы фармакологии на Украине, широко известного в научных кругах России, стран СНГ и мира, автора трёхсот научных работ, под чьим руководством подготовлены четыре доктора и 29 кандидатов наук. 28 августа мы целиком опубликовали его письмо в редакцию, где академик рассказывает, как начал свою карьеру химика с мытья лабораторной посуды, как осваивал классические методы органического синтеза.

     В своём письме он выражает огорчение судьбой Дворца: «Это уникальное учреждение, пережившее военные годы, превращало пацанов, любящих гонять мяч и купаться в Волге, в целеустремлённых граждан. …Изменять можно только название, но не цель и методы работы таких дворцов молодёжи».

ВАЖНЕЙШАЯ ЗАДАЧА

     История Дворца – история взлёта и падения, красоты и развала, памяти и забвения, надежд и отчаяния. Всё там – за прекрасным фасадом.

     Начало его истории относится к первым годам прошлого столетия. Чего только не было за рустовыми полуколоннами и ионическими фризами. Ребята из дворцовской школы юных журналистов узнали первых «жильцов» этого здания: коммерческое училище, кукольный театр, детский сад, дом детского коммунистического движения, дворец труда… Первое упоминание о будущем Доме пионеров сохраняется в архиве новейшей истории города, в протоколах президиума облисполкома 1936 года, областной партконференции 1937 года. Определено здание, направлены обращения в Совнарком РСФСР, Наркомпрос о выделении средств для ремонта помещения.

     Принято решение о долевом участии хозяйственных, советских, промышленных организаций и предприятий в ремонте здания, намечаются сроки работ. Затем чуть ли не на каждом заседании бюро обкома и горкома ВКП(б), обкома и горкома комсомола ставится вопрос о ходе реставрации: «Считать окончание работ во Дворце одной из важнейших задач партийных, советских, профсоюзных организаций города». Окончание всего объёма – к 26 ноября 1940 года». За ходом строительства следят недавно назначенный первым секретарём обкома партии Н. С. Патоличев и первый секретарь ярославского горкома Б. А. Горбань. Многие этапы работ ведутся методом народной стройки, по чёткому графику выходят на ремонт рабочие и служащие города. Бюро обкома комсомола одобряет инициативу рабочих и ИТР электромашиностроительного завода о практическом участии в оборудовании Дворца, о решении подарить токарные и слесарные станки. Почин подхватывают предприятия всей области. Комбинат «Заря социализма» выделяет шторы для окон, Рыбинский машиностроительный завод присылает четыре токарных станка и авиационный мотор. Ярославский паровозоремонтный передаёт набор инструментов. В архиве сохранился перечень из 60 предприятий, клубов, библиотек, внёсших свою лепту в оборудование Дворца: мебель, книги, станки… 10 мая 1940 года отмечаются грамотами горкома партии 80 человек за активное участие в строительстве и оборудовании Дворца. Они создали сказку.

     К сожалению, пока мало у нас фотографий внутреннего убранства и интерьеров Дворца. Но не может сотням людей разного возраста просто присниться этот сказочный сон. Блестящий паркет Актового и Голубого залов, фойе и горьковская комната игр, расписанные самыми лучшими художниками Палеха, невероятно красивые люстры и зелёные кресла, таинственный сумрак комнаты сказок. А самое главное чудо – руководители студий и кружков: Семён Семёнович Астромиров – художественный руководитель, Павел Васильевич Моригеровский – хормейстер-композитор, Фёдор Константинович Сударкин – лучший хореограф города, массовик Тамара Белова и другие.

     Какая судьба свела их в этом доме? У всех было великолепное образование – театральные вузы и консерватории, все работали в творческих коллективах и лично переживали сложности того тревожного времени. Как они подходили к интерьерам и атмосфере удивительного здания! Говорят, что таких Дворцов в Союзе было помимо нашего только два: Аничков в Ленинграде, Тбилисский в Грузии! До сих пор поседевшие солисты танцевального коллектива с восхищением вспоминают, как одевался Сударкин – коричневая бархатная блуза и бант вместо галстука, как хорош был Моригеровский за роялем – со своими гибкими прекрасными пальцами, как смеялись под строго сдвинутыми бровями светлые глаза Астромирова – вечного и лучшего в городе Деда Мороза, как таинственно звучал в сказочном тереме голос Лидии Артемьевой – «бабушки Арины». И как все знали, что влюблённый во Дворец руководитель изостудии художник Борис Ефремов несколько лет пишет большую – во всю стену – картину «Ёлка в Актовом зале» и никому не показывает её, кроме директора Гончарова.

18.10.2008 г.
Этот очерк был впервые напечатан в газете "Северный край"