Капли - настроения

На задворках Безконечности...

    Каким же чутьем он всё это знал и помнил? Сколько же было друзей и любимых, в которых он искал? Он так доверял жизни, что верил будто может найти в людях, раз уж и он человек.
    Как–то так случилсоь, что в этой жизни у него явно не было ничего кроме чувств, связанных с телом, и смутной догадки о том, что есть и еще какое–то присутствие в нем, сверяющее всё и вся с неизвестной ему правдой. Внешне, характером, подвижным любопытством, он всегда был открыт жизни и честно осваивал то, что предлагали люди, сопутствующие его жизни.
    Однажды, в пятом классе детдома, на самоподготовке, его накрыло невыразимое удивление от собственного открытия того, что Мир безконечен, как во внешнее, но еще более во внутреннее пространства. Произошло какое–то вмещение, с которым он подспудно уже не мог не считаться. Там было что–то еще, правдивее всех Правд.
    Его жизнь превратилась в постоянный поиск обнаружения той Правды во всем, с чем он сталкивался. Он даже не ставил акцентов именно таким образом, но, видимо, что–то в нем ЗНАЛО об этом узнавании.
    Как в дополняющей целостности человека, он искал это в женщинах. В маме, умирающей в больнице с печальными глазами,
в соседской девчонке по улице, когда они были первоклассниками, в пионервожатой, от которой он не отходил в лагере, в однокласснице, которую рисовал, после в институтах, в жизни обычной, его тянуло к ним неодолимой силой надежды найти. Он не искал только сексуальных утех и симпатий, а чем-то знал о бОльшем вмещении и со всей силой искренности и максимальной отдачи обрушивался на них, не мог иначе... Почему–то многим достаточно мелочей, но живой полноты всего..., это уже слишком.
   Он снова оставался один.
    Профессии, ремесла, спорт, каръерные телодвижения очень быстро истощали себя интересом. Он не сразу–то понял, чем может выражаться в нем творчество и тихо зрел, в своем уголке Жизни.
    Но всегда доставало азарта быть живым. Он всё чаще и чаще обнаруживал в себе невероятную находчивость Жизни, её изысканное умение тонкой музыкой и узорными связями соединять всё, что в ней происходило, вибрировало, цвело,
уходило, ожидало..., и очень не скоро понял, что сила, мудрость
и вездесущность, которые всё это осуществляли и есть Любовь. После чего он во всех закоулках себя распахнулся навстречу этому, утонул в Ней, и уже просто ВСЁ там находил.
    И в этой осчастливленной уединенности он тихо позволял себе быть собой, скромно делиться, с кем мог, и безудержно цвел сердцем в безконечность, где ему хватало места.


ПОЛНОЛУНИЕ

Я чуть позже встречаю
Ту же Луну.
На которой чуть раньше
Запечатлелись
Чувства твои.
Мне так радостно быть
Расшифровщиком.
Здесь, у кромки моря,
Тихо нашептуя имя твоё,
А волны, как эхом вторят,
Ты, вдруг, становишься
Вечной.
Настроением, памятью,
Чувством, глазами
И пляшущим сердцем.


                Мудрец на обочине.

    Он сидел на перекрестке то ли дорог, то ли времен, то ли несбыточности и видел, как в топке времен сгорают эпохи… В которых так не просто росло становление человека. Этот эксперимент Вечности породнил зверя и Бога. И мечется он между хлевом и звездами.
    Редко кто из них окунется в любовь, для любопытства.., а потом снова в колею. Странно, человек сам растит свои привычки, и после становится слабее их. И уже колея не отличается от могилы.
    Вечность не торопится и знает сроки сбыточности. Их гении
в счет и не в счет.
    А когда кто–то сам пошел к свету и помнит об этом каждый миг, то его путь вне колеи, и он может стать вдохновением для других. Как же печально, что ярмарка представлений не заменяет Жизни. Печально для них.
    Свобода опять — лакмусовая бумажка.
    В итоге, тебе хватает себя, иногда встреч с временно идущими рядом. Благодарность фрагментам той Вселенной, которой ты стал за оживление главного в тебе — они не другие, а всё лишь ОДНО.
    Он помнит их всех огромным, как вселенная, сердцем. Любящим сердцем.
    Спасибо судьбе, которая приводит к таким моментам!



ТВОИ ГЛАЗА

Необычайное Чудо
Даровано Жизнью.
Неотступно со мною
Соседствует рядом —
Чувство
Божественно емких
Глаз и взгляда
Твоих, так любимых.
Я узнаю его точно,
Везде и повсюду.
В быстрорастущей лозе,
В ночном мотыльке
У фонаря.
В струях ручья,
В океанском просторе,
В метеоритах летящих,
Во взорах людей
Мудроемкого возраста.
Есть любимые звезды,
Наверное, наши.
Когда их созерцаю,
То узнаю
Это чувство...
Иногда это музыка,
Странные звуки,
Или строчки из книг.
Всё в этой жизни
Теперь
Отмечено этим.
Спасибо за счастье
Знать тебя,
Понимать
И умирать
В божественном чуде
Глаз любимых твоих.



                Здравствуй, Чудо мое ненаглядное!

    Я прислушиваюсь к пространству и везде обнаруживаю твое присутствие. Удивительно!... Моя жизнь последнее время постоянно вертится вокруг мыслей о тебе, твоего имени, и твоих глаз. А еще звучит, как бесконечный и удивительно чуткий романс, обращенный к твоему сердцу и посвященный тебе, родная.
    Тебя нет обычным способом, и начинаю искать во всех закоулках, а нахожу совершенно новое и до боли узнаваемое твое присутствие... И тут же грусть превращается в тихую радость. От того, что тебя не спрячут ни расстояния, ни времена, ни другие измерения и миры. Каково это? А вот как–то так–волшебно!
    Свет мой зеркальце, Душа моя, скажи, кто мы, когда мы так вместе? И не ответишь, потому что всё больше даже самых веских ответов. Как–то, сразу, всё Сущее животочит такой Истиной нас, что слова и не нужны. Так всё очевидно и ясно.
    Вот в этом волшебстве я и живу день ото дня, освященный тобою. А с каждым поворотом чувств ловлю твою улыбку, озорство, внимательность, любовь и Невыразимую, именно твою, нежность. Всего этого так много, что всё остальное уже и не важно!
    И так тихо, в своем месте, я люблю тебя и уже ничего не умею другого. Всё потерял, и всё обрел...



ТЫ…

Что–то нежно,
бережно и тонко
беспокоит
с самого утра.
Всмотрелся.
Ахнул!?
Это же ты, родная,
Любимая и вдохновенное
счастье мое.
И разрослась во всех закоулках
неудержимым цветением
наша Любовь.
Ты там хранительница
и устроитель
всех восхищений
во мне от тебя.
Хватит ли Вечности
отблагодарить
тебя за тебя,
за себя и за нас.
Таких вот —
пропавших в Любви?
Всего лишь намек
в твою сторону
мыслей во мне,
и ВСЁ…
Вселенные мною
так любят тебя!...




* * *
    Упиваться словарным запасом, вовсе не значит что–то понимать.
    Мы все хотим Любви и ищем её на всех перекрестках, дорогах, тропинках. Но самый–то главный Волшебник, кто может дать — это ТЫ. Такому как есть, не смотря ни на что. Прояви-ка признательность к этому парню, который сквозь страхи ищет и ищет, не забывает. И только так она расправляет крылья в тебе. Как просто и жизненно, в самую точку. Потому что живешь ты только собою. И представь: в благодарности, радости, чувстве любви к нему! Что еще надо?
Вот так и растет в нас искусство Любви.

    Лучший способ обрести человека — не насилие и власть, а ему подарить вдохновение зацвести, танцевать, и помочь ему обнаружить, что он не один, и он волен творить любой вариант.

    Сотворить по настоящему — это значит сделать Любовь неизбежной.

    Быть свободным от споров с другими — это еще одно благо.

    Как же радостно идти навстречу тем, кто в помощь твоей же любви, человечности!

    Если ты умираешь в Большем, то ты не жертва, а тот, кто принял благословение целого Океана и стал им.

    Как же ты требуешь верности, если не верен Жизни в себе, которая и говорит, что всё — только ты?

    Лучше научиться слышать душу, чем любые слова.

    Сострадание в том, чтобы поделиться Светом Любви и помочь его увидеть другим. Ведь они просто больные и спящие части тебя же.

    Болтовня о достоинствах, которые не выросли в дело Любви — пустоцвет.

    Каждый находится рядом с собой же. Но мало кто знает, чего же он хочет и куда он идет.

    Возьми ключи от пространства Любви! Мне не жалко и там не убудет.

    Когда Пустоте нечем заняться, то как выдержать такое Одиночество? Вот она и творит из вечности в Вечность.

    Меняю Любовь на твою улыбку и проснувшееся сердце.

    Чтобы встретить Любовь, надо сбыться в творческом становлении себя. Готовой ее никто не принесет.

    Вселенную Любви обрести можно в миг, не гоняясь за подачками целую Вечность

    Ты устал и схватился за веру. Без движения к Свету, ты найдешь только скуку.

    Пигмалион взрастил Галатею, и уж она–то смогла принять его Любовь.

Если настойчиво топчешь
Дороги Любви,
Ты спасен!

    Все возможности есть, даже просить не надо. Одно только
правило — вырасти до творца. Мы же клянчим подачки.
Странно, творец и клянчит?

    Даже на меня такого, каков есть, смотрят звезды. И потому вместе с ними ухожу созерцать в Тишине Любимую. Она–то ведь есть!

    Чтобы и как не кривлялось перед зеркалом, оно всегда остается спокойным. Осталось понять «КТО» смотрит через «нас» сознанием и в каком состоянии «он» находится. Вот оттуда–то и вся правильность, глубина, и мудрость жизни. Очень просто!

    Дело не в том, что жизнь не любит нас, обстоятельствами, людьми, условиями, а в том, что нам КАЖЕТСЯ, она этого не делает в соответствии с нашими представлениями. В то время, как Любовь — глубинная суть нашей природы, и всегда в полной мере с нами. И как могут ограниченные представления «решать» как поступать Любви? В итоге имеем то, что имеем — себя таких...

    Лишая себя возможности исследовать Свою собственную реальность, мы вынуждены накапливать недоверие к себе, а потом остается только гоняться за комплементными определениями «себя» или обслуживать свои страхи. А рядом со всеми этими играми безмерная сила Любви, к которой мы не прикасаемся, но она же существенная составляющая нашей Природы и от нас она ни куда и никогда не девается.



             Здравствуй душа моя — звездная Правда!
    Вот так вот достанешь сердце однажды для Любви.., и уже не закрыть. Мечутся старые привычки и не могут уже справиться с Любовью, уступают и тают одна за другой. Какая же логика жизни так изобретательно старалась, что мы встретились? Не разбежались. И так не просто узнаем друг друга.
      Чудо мое ненаглядное, всё во мне светится любовью к тебе, нам, Жизни. Я шалею от этого Волшебства и ничего не могу поделать. Да и что с этим делать? Только расти. Каждую секунду чувствую тебя, а кажется, что мало. Знаю и то, что привычным способом ты далеко, недоступна, мои ладони не касаются тебя, редко слышу твой голос. Но что–то во мне непостижимым образом знает тебя настолько, что в любом уголке Вселенной я тебя не теряю, как нечто большее, чем всё возможное. Твой звездно–озорной взгляд везде сопровождает мою память и душу. Я ничего не могу ждать от тебя этой. А сердцем создаю новые способы единства с тобой, в надежде, что ты их не отвергнешь и почувствуешь. Представляешь, тела наши за........... километров друг от друга, а в пространстве мы неразрывны и ничего, ни в дыханиях, жестах, улыбках, шагах и заботах, нет ничего кроме потрясающей Нежности нашей, в этом и всех остальных Мирах. Это вибрирует, как живая Музыка восхищения, что выражает нас настолько новых и необычных, как никогда не было. Мне кажется, что мы заполнили межатомье всех форм жизни везде, везде. Иногда, из этого пространства, я целую твои губы, глаза и это чувство бумерангом возвращается ко мне здесь. Волшебство, но живое, живое, и снова рвется к тебе неудержимо.
    Тело здесь бродит по мелким делам или пишет, а тот, кем я стал, как огромное что–то во всех уголках поет Песнь тебе, родная.
    Мне не просто справляться с этим, но выхода нет. Что–то новое ткется и я не знаю, чем это все станет.
    Девушка моя любимая, пусть это всё поит тебя ежесекундно даже если………
    Наверное, я и родился, чтобы встретить все это и пережить счастье быть полезным тебе, а еще звонить в твое сердце о том, что ты Богиня, Звездная жрица Любви и можешь быть этим, не уставая от «старой» себя. Я соткал для тебя новую Вселенную, живи в ней, если хочешь и БУДЬ ей! Остальное волшебно приложится.


* * *
    Можно согласиться на временный компромисс, но не возможно быть кем–то еще, кроме самого себя. Отсюда внутренняя трагедия человека.



                Странное письмо
    Человек скачет по планете и кричит: «Я есть, есть! Вот он я!
Я хороший!»
    И вправду хороший, до величия, пока не привыкает бояться...
А страх — режиссер, страшная сила. Что же мы ищем, доказательств своей слабости или силы? Всё священно правдивое рядом, а мы почему–то стремимся сверяться со страданиями. В тоже самое время Жизни, Любви хватает на весь сонм Звезд, а для нас она за семью печатями и переведена в разряд романтических мечтаний.
    И некому больше вспомнить об ЭТОМ, кроме нас самих...
Вот парадокс?
    Как же так надо было потеряться, чтобы не использовать единственную живую и созидательную силу Любви? При этом полагая, что это человеческая жизнь.
    Чем же тебя еще напугать, удивить человече? Потому что ведь ты не отдельный, а просто «Я» в разных формах. Тренируясь
в отдельности, уже и не помнишь о волшебстве Целого.
    Братцы, я точно знаю о светоносном торжестве Пробуждения и его свойствах, которые не за горами, а ближе некуда. В нас
самих. Даже верить не надо, а только вспомнить!

Свет и Любовь,
не словами,
а музыкой
сердце живят
и возвращают
к Сущему.
Когда каждый из нас —
Сотворец и Начало
всего,
по законам Любви.
    Мне нечего больше предложить, так как всё остальное путаница слов, усложняющая нашу спячку. И невозможно себя не любить ни по пути к Пробуждению, ни, тем более, после!
    А какой уже раз снег покрывает наши следы. Чистота остается. И колокол стылый забыл как звонить и кому.
    Но дорога Любви чиста и свободна! Ждет...



Присутствие

Я обнаружил,
что ЕСТЬ Я, однако.
И завертелось,
разглядывать стал.
Всё, что мелькало,
оказалось не я.
А открывалось во всех уголках
Присутствие
и грандиозность всего
в тонком Начале.
Во «мне» же открылось
окно — ощущение
света струящегося,
качество жизни
в таких степенях,
что вселенский экстаз,
и тот слабоват.
В сердце проснулся
Источник нетленный.
А связал меня вовсе
со всем, всем возможным.
Голова идет кругом,
что в Вечности я
никогда не соскучусь!
Всего–то делов —
посмотри повнимательней
и ты уже ТО —
грандиозно вселенский!
Что еще надо? Всё состоялось.



Долгожданная встреча

Мой маленький друг,
тот что во мне,
спасибо за то,
что был, есть и будешь.
За терпение, слезы
и сжатое сердце.
За детскую мудрость,
удивляться готовность.
За возможность парить
сквозь страданья и боли.
За тихий голос,
который так предан
Любви.
И я же теперь
откликаюсь всем сердцем,
узнавшим
наше единство.
Спасибо, родимый!
Мне надо так много
тебе показать,
и вместе вспомнить
про самое главное...



                Внутри и снаружи...

    Что же цепляет в этой жизни нас, людей? Но, как ни странно, не главное. А оно в нас струится, как кровообращение, так естественно, что незаметно, как будто и нет.
    И это, так просто, Первопространство Любви и его живая сила.
    Все это так не похоже на наши ожидания, обслуживающие не столько прямую чувствительность, сколько натренированно навязчивые представления, как свод конструкций всего лишь из слов.
    Конечно же вот такие житейские игры наши, учиться через опыт, который может быть самый разный.
    И при этом Человек стоит Любви!
    Он охотится за ней из века в век, делая вид, что не узнает, заменяя выдумками.
    А Любовь присутствует в самой Сути нас, терпеливо, вдохновенно и преданно.
    Кто вспомнит, повернется и озарится?
    Конечно же мы — люди!



                О простом

    Нас не хватает на высокие чувства, но вот парадокс, не замечаем и красоту очень простых вещей, в которых вроде участвуем.., в которых так много правды и жизненности, что когда их разглядишь, то онемеваешь в восторге и дух захватывает.
    А как просто — рассмотреть мгновение в простых вещах: чашке чая, травинке на косогоре, ветерке за воротником и танце легкого цветка. Еще волшебство — где–то любимые бродят, живут и сердцем текут в твою сторону: улыбкой, заботой, общим интересом, рукопожатием и далекими мыслями...



                Женщина в его жизни...

    И когда, растворенную ее в других женщинах, он не находил, отпускал их, или сам уходил, оставляя в них искру той Богини, которой они могли стать. Но никогда не отчаивался — всегда искал и готов был терпеть все Вечности, зная, что она есть!

    Мне как–то в Жизни повезло ПОЧУВСТВОВАТЬ и не забыть Женщину. Что и стало для меня и откровением и огромным открытием. К сожалению,             в современной жизни существуют, как бы, две разновидности женщины: ЖЕНЩИНА и «баба». Разница между ними просто огромная. Меня она чаще всего огорчает, честно. Мне всегда хочется иметь отношения с ЖЕНЩИНОЙ, которая сама по себе — вселенная Любви (для меня это не фигура речи, а ЖИВОЕ участие). Я знаю и чувствую жабрами, какой она есть и может быть. И готовность к этому у меня просто огромная. На всякое приходится натыкаться, и все равно я стараюсь быть отчаянно искренним. Не какой–то рафинированный теоретик и романтик, а открыт к любым вариантам, которые не унижают Женщину... Мне всегда хочется иметь с ней самые высокие горизонты отношений... И Очень стараюсь, понимая, что они, большинство, все же еще и обычные, открыть в них высочайшую Женщину, и пригласить на этот уровень, при этом не предъявляя требований... Да, не все готовы не то, что делить это, но часто и не готовы даже слышать это. Но и не забирает все это мое право так строить отношения. Мне нравится восхищаться Женщиной, которая есть в каждой, помочь ей вспомнить ЭТО, и уже на этом уровне строить отношения. Мне очень нравится купаться в Любви к Женщине, восхищаться ею, творить для нее, особенно, когда это востребовано. Но могу быть и твердым, если меня пытаются вовлечь в игры характеров, что очень хорошо чувствую. То, что можно создавать и делить с Женщиной — это просто Волшебство. Вот так и стараюсь, хоть часто и остаюсь не понятым...



    Полная Любви и самодостаточности женщина простыми вещами быта ласкает пространство своей семьи, уплотняя его Любовью...

    Жизнь — это искусство БЫТЬ.., Творцом открытым безмерному числу вариантов опыта, неизбежно ведущего к вершинам Любви...



                О Мастере

    Лучший Мастер для тебя — это тот, которого ты разбудишь в себе. И это не набор очередных модных перьев для эго, а глубочайшая природная Мудрость, выражаемая твоим способом, через твой опыт и тебя. И тебе придется принять СВОЙ путь, который только и учит, и растит... А единственный критерий — это все более и более глубокое понимание того, что с тобой происходит...
    И так до ЛЮБВИ, в которой ты — ДОМА!!!



                Он что-то сказал.., мне ли?

    Судьба дает время разглядеть свою жизнь.
    И что ты находишь? Искреннее участие. Потому и вовлеченность до последней капли опыта. Было то, что было, без всяких чужих определений, на которые ты так западал, потому что они «учили» тебя языку и словам, но не понимали.
    Вот такой парадокс — ты есть у себя, а объясняют другие, приучая к привычке, не знать себя.
    И у этой черты опустошения или свободы ты крепнешь решением состояться собой. Но новым — всевозможно вселенским. Со светом внутри, который тебя понимает без слов...
    Сколько же в Вечности ты картин перебрал? А предстоит...
    Вот он–то и может быть спокойным в свободе. Не вопросы, ответы, а умение ВИДЕТЬ... СОБОЮ и то, что есть.
    Ищи кто ты есть, остальное срастется, то есть было всегда.
    Следы в памяти бродят и бродят, пока не найдешь...



             ОДА СОМНЕНИЮ (сомнительное исследование)

    Странное слово — сомнение? Слово ли, или что–то за ним? Вот так, однажды, усомнишься в сомнении, и тебе уже есть чем заняться — исследовать.
    Сомнение: СО — МНЕНИЕ. Уже что–то проступает. СО — то есть вместе, но вот вопрос: кого с кем? МНЕНИЕ — что это, свод представлений, определений, значений и смысла? И почему так «важно» иметь весь этот набор? У сомнения есть, как бы, страсть что–то понять, разобраться, или... А может сомнение — всего только страх остаться без мнения и всего того набора, что обозначился выше? И все же, и все же.
    Кто–то и что–то, вместе, хочет иметь мнение. Кто он? И почему для него очень важно мнение иметь?
    Ну и дела? В начале понять — КТО? Нельзя ни в какую отделаться от ощущения, что в «твоем», вроде, месте есть что–то. Выходит, разобраться, «Кто я?», важнее, чем идти дальше. Как–то классик стенал: «Кто я, тварь дрожащая, или право имею?». И в этой вилке застрял. А ведь и правда: человек ли, вопрос ли, имя ли, статус, роли житейские, тело ли (оно–то за жизнь раз 10 меняется точно)? И чем глубже идешь, встречаешь всего лишь временные роли, увлечения, переживания, участие в опыте... Но кого? То, что приходит, уходит не может быть тобою. Ты как минимум тот, кто все это отмечает. А он кто? Не хватаясь за весь сонм чужих слов об этом. Кто? Самому–ка найти. Странный опыт — вне определений. Смотришь до слов и находишь нечто большее, чем вечность, пространства — ПРИСУТСТВИЕ. Там даже сказать, что это я, как–то не точно. Может просто еще нет этих слов? Да и в словах ли, или в том, что ты УЖЕ переживаешь. Какое–то удивительное присутствие и свидетельствование, в которых все и просиходит. И эта свежесть, Единство намного больше всего, что ты вроде знал.
    А вот в этом объеме, который везде и в точке, не теряя себя, вдруг появляется что–то, так озабоченное МНЕНИЕМ? Комедийно, смешно: что–то выделяет себя из ВСЕГО, и в страхе и панике цепляется за мнение, которым как–то позиционирует себя отдельного. Без этой игры, ему каждый миг — смерть. И потому так лихорадочна и безконечна такая игра.
    Так, добивая себя последним вопросом, обнаруживаешь, что не можешь исчезнуть БОЛЬШИМ, а малые роли уже не впечатляют, потому что ты — ВСЁ!
    Досомневался!? Вчера бы положили в психушку, а сегодня ты открыл себя невероятного.
    Иногда говорят, что сомнение — признак разумности.
Но бывает и инструмент капризного характера, выделяющего себя из целого, а бывает и слуга страха. Да мало ли?
    Выходит ОНО — этот «Я» просто есть, выделяет творением форму любую и играет в кубики жизнь, упиваясь чувствами.
    А что еще в Вечности делать? Учиться! Творцом становиться, обучая себя конкретным опытом — одним из многих возможных.
    И когда «Я» сдался этой Сущностной Бытийности, то обрел свободу, покой и все возможности Любви.
    А все начиналось с сомнения. Пою тебе славу за то, что выбросило в ТАКИЕ пределы, где я обрел себя!!!



* * *
    Не понимая, что своим сегодняшним восприятием мы не можем охватить Вечность и Сущее, странным выражением которого мы и являемся, тешимся временными ярлыками, которые вроде отражают нашу продвинутость. А то — всего только заплатки на страхах остаться один на один с Непостижимым...
    Но и оно — тоже мы, которых–то нет.., в тишине и покое
Невыразимого...



                Тихая правда...

    Ты где–то рядом и далеко — в этой жизни, пространстве, вселенной. Но я тебя знаю и помню всем сердцем. Что–то случается, грусть вызывает, а тихая Правда внутри, непереводимо словами, присутствует.
    Любовью ли, нежностью ль, и тихой песней...
    А еще чем–то огромным, до всяких слов, которые только недоразуменья.
    И что остается? Светиться глазами и мудростью сердца, в котором так много Любви: непонятно — волшебной, объемной на всё, неутихающей. Кто поймет, тот поймет. Мертвецам же не выдержать приглашения в жизнь, где ежемгновенность струится лишь Чудом.
     Кто–то знающий всё охватил, и меня в придачу.., и присутствует Тишиной и Любовью.
    Это всё, чем могу я ответить сейчас...


* * *
    Пока мы не поймем, кем же на самом деле мы являемся, не набором временных определений, а природно, в самой сердцевине, вся наша жизнь будет хаосом импульсивных жестов и реакций. И лишь встретившись с тем, КТО МЫ ЕСТЬ, мы столкнемся с тем, что Жизнь накроет нас такой Грандиозностью, что нам раньше и не снилось!!!


               
                Знаки на камнях...

    Время — одно из «удобств» для восприятия мира сознанием и оно относительно настолько, что для воспринимающего ОТТУДА наши миллиарды лет всего лишь миг...

    Самая большая Правда в том, что мы ничего не знаем, и лихорадочно воздвигаем одни представления за другими, которые, в итоге, временные явления, похожие на сновидения.

    Что–то Присутствует в «центре» своих ощущений, которое
воспринимает отраженные волны действий, «своих» ли, «чужих» ли?

    Реальность того, что мы «видим» лишь в том, что это не объекты, и даже не процессы, а восприятие.



                Лабиринт...

                И между словами
                не слышно слОва,
                самого главного
                ................

    Еще до рождения он вошел в лабиринт. А тот из пространств, воспоминаний, мыслей чужих и безмолвных камней, словно знаков–отметин. На которых в Безмолвии выгорают слова, будто сердцем и Мудростью пережито оставлены. Очень, очень надо вглядеться, чтобы увидеть, не глазами, а сутью, к примеру, того, что Истина в том, как созвучаться с Реальностью. Остолбенеешь, молчишь.., а внимание мечет фрагменты, игру, потом чувства о них, по меж них, и снова слова , об образах, оживляющих пространство.
    На заборе «Любовь», а за ним каждый видит своё. И всю эту разноголосицу что-то сплавляет. Так забавно играть в этом Мире, а что–то играет и         с помощью нас.
    Поворот.., «А ты кто?» Убивает вопрос, значит ясен ответ — Никто, но тот, что ВСЁ!
    Еще поворот, и безсильны слова в полноте и Единстве свидетельствующего Присутствия...
    Повороты как вехи, эпохи, и каждый размером в миг —
вечность. Опытом переживаешь эту мозаику долго, а понимаешь мгновенно.
    Безмерность бросает эту песчинку — путника, организовав ему Жизнь, в самое марево творчества — опыта, в котором он озабоченно ищет своего становления в того, кем был всегда. Вселенская шутка...
    И в каких–то пространствах случается понимание — озарение–вмещение.
    Как же здорово посидеть на перекрестках этого Пустого Лабиринта во внимательной естьности, чтобы прозреть к тому, что ты — ВСЁ, никогда не терял, и ты — ТО.
    Снова слова выгорают Молчанием. Но что–то осталось не растворенным, как Вечная Правда, и Свет у постигшего.
    И «меня», того «Я», просто нет и не было. Какие–то впечатления путешествуют в Пространствах, оставляя знаки на камнях лабиринта. Знаки для тех, кто оставит свои...



                Со словами и без...

    Бродишь по жизни со словом, словами, за ними. А они–то о чем? Чаще определяют нашу веру в суету, как подпорки, чтобы не уставали. А ведь были времена, когда слово было ключом — олицетворением образов, творящих саму Жизнь и ее содержание. И слово же может быть Песней Человеческого сердца, переполненного единством Существования.
    Это же какую надо иметь чувствительность и культуру восприятия, чтобы слово становилось оживляющим началом, ЧТО может вибрировать в нем: какая полнота и качество чувств, сопричастности к ним? И точность отражения единственного взгляда, мгновения, переживания. Обусловленный робот такого не сможет. Самое емкое слово — непроизнесенное живое Безмолвие, на уровне Потенциального Присутствия ВСЕГО.
    Для нас же слова часто крючки для общения, чтобы не чувствовать одиночества, возможности которого, как уединенности, мы превратили в болезнь неутолимую. Бог в человеке, с творящим началом, играет калеку...
    Проснешься однажды — и нет тебя. Ты — Никто. Одно лишь Присутствие, и какая–то сила ведет и ведет. Вот их–то разглядеть нам предстоит, то есть понять, что мы — ЭТО. Волшебство Невыразимого.
    А за словами дело не станет, сбегутся.
    Но кажется мне, что будет и новый язык молчаливого Света в каждом из нас. Тот, что вершит пространства Любви, как среду обитания новых богов, проснувшихся в нас.
    Просто надо лишь вспомнить: «Кто же мы???»
    И это стоит того!!! Братцы, это так восхитительно, не с чем сравнить, но и ПРОСТО, потому что мы уже ЭТО, и оно ближе некуда, даже нету дверей, не открытых, не запертых.
    А возможность такая в каждом мгновении, без всяких условий и достижений. Это как обнаружить, к примеру, что ты уже дышишь.
    В этом месте случилось цветение сердца, и ему больше нечего дать, кроме этого, да и не может теперь не цвести...
    Мы все достойны соприкоснуться!
    Вот оно: ................................................



                Встреча с...

    Все идеи характеров стерты до дыр. Хоть латай, не латай. И темы капризов всё та же игра — гонки за скукой. И как же по настоящему стать пустым для вмещения свежести Жизни самой? Стать во ВСЕХ уголках — НИКЕМ.
    А сколько Пространства, Тишины и Покоя!!!
    И некому здесь пристроить себя — того прежнего... А другие.., совсем не другие, только роли, усиливавшие твою, которая отжила, отживает, по привычке цепляется.., но уже не за кого, и не за что...
    Только плачущие тени всё еще бродят и клянчат внимания.., и тоже не у кого... Как растаявшие звуки, пытаются зацепиться за память того, кого не стало.
    Ну и шутки у Жизни? Кто–то есть — свободный, всесущий и уже наигрался...
    Что остается? Безмолвие...
    Любая логика, страхи, надежды тают, и роли за ними безсильны совсем — отмирают.
    Присутствие ждет.., новой силы, наверное. Во что всё оформится? В Жизнь, как не верти!.. В очередной раз богом своего опыта.
    Помудревший Никто, снова Никто!



                Осенний лес, костер, река...

    Вот ты есть, и что–то в Пространстве зашевелилось... Проявляется Мир. Почему он такой? Ответить некому. А что–то тобою чувствует уже Жизнь. Смотришь в самом Начале, и очень трудно понять, кто же видит, и кто создает Миры и фрагменты.
    Как–то непросто становиться человеком, выбирающим путь страстей и проверок идей. И там же:
    Два улыбчивых друга, усталых немного, костер разожгли, оживляя стихию огня. Рядом усердно речка трудилась, по камням кувыркаясь, полнила звуками лес обступивший. Рваный туман повис меж деревьев. Мазками лучей тут и солнце врывалось, звездами — искрами танцевало в воде. Как же здесь всё на месте! Сосуществует... И желтые листья, как–то по одиночке, успевали сплести кружева парящих движений, заметных отдельно и в хороводе... Плотный воздух последними запахами непривычно в груди теснился и.., следующий вдох торопился...
    Всё рядом и очень просто происходит. Да так, что невероятно, по новому, хорошо! И куда не посмотришь внимательным «взглядом», не озабоченным ярмаркой тщеславий, всякая мелочь житейская, в сути своей, в глубине, состоит из ЭТОГО, такого простого и емкого Чуда.

    Смотришь и смотришь, а отмирает тот суетливый, уже неубедительный слуга своих страхов.
    Вот от костра взметнулась пылинка, потом мягко парит к земле... И в ней СТОЛЬКО Правды — неисчерпаешь... Сердце и чувства полнятся, полнятся.., глаза смотрят вселенной, улыбка тихого блаженства... Нет никого, одно лишь присутствие тихого счастья обнимает собою все это...
    Как просто.., есть.., и возможно!
    Кто же теперь, и какой, выйдет из леса?



                Путник

    Он стоял одинокий на площади с глазами полными сиротства. И только помнил тот свет, с которым пришел в эту жизнь. Не потерял до сих пор в своем сердце, готовом делиться и только, по человечески. Он знал все закоулки вселенной, где живет и цветет Любовь, и он собирал там пыльцу и нектар. Скорей всего потому, что чувствовал в себе возможность стать центром Любви, как наиболее полного выражения ее чудодейственности.
    И в этой же жизни и люди, создавшие кучу значений, схем, построений, идей, где нету Любви. Натренировались, вовлекли большинство и сделали обязательным. Вот среди них выживать, с таким сердцем — смерть каждый миг... Но и проверка на настоящность. Он говорит им: «Люблю!» А они — сумасшедший. И не словами, глазами он сохранял свое право помнить и знать.
Иногда люди, почти случайно, спотыкались об эти глаза, к чему–то прислушивались в себе, и убегали...
    А для Любви нужа вся сила, и вся мудрость, которые только–то в ней прибывают, растут.
    Стенами его жизни были небо над головой и дорога под ногами. Везде он встречал, что люди выбирают возможный комфорт для тела, но забывают о пространстве Любви, которую постоянно путают с картинками своего довольства.
    Он заполнял своим сердцем улицы, площади, целые города.., и оставался одиноким... Но всегда чувствовал огонь, проснувшегося к Любви сердца. Иногда дети и собаки льнули к нему, но жизнь и их уводила.
    Он всё понимал, не судил, а просто сеял своим присутствием
и движением по земле. Ведь он был императором Любви и ему ничего не надо было, кроме как отдавать, отдавать, как получалось.
    Счастливый человек, в одиночку шел по земле, оставляя невидимые следы, скрепляя впечатлениями саму суть событий.
    И, однажды, когда он увидел свой путь сверху, то открылось полотно нескончаемого узора невиданной красоты, звучащее волшебной музыкой.
    Он был доволен...
    И снова шел, шел и шел.., в Пространстве.
    Император Любви — простой человек.



                Его повороты

    Он успевал своим присутствием на повороты событий и отмечал, как странным образом смешанность чувств, хаотичные метания противоречивых мнений выливаются в те или иные события. Люди, мотивированные подсознательным содержанием, часто вообще не осознают почему они делают то, что делают.
Как изворотливо цепляются за штампы своих привычек. При этом находя «козырные» объяснения, оправдания или просто «хочу». И превращают свою жизнь в безконечные страдания, заметные и полузаметные, создавая для этого сонм теорий и «научных» подпорок.
    А рядом Мудрейшая Жизнь справляется с колоссальным набором сложностей легко и непринужденно.
    Это упорство в вычленении себя из Целого человеком и, как следствие, потере всех его возможностей и Мудрости, достойно другого применения.
    Странно, человека тренируют недочеловеки. О парадокс?!
    То, что Жизнь всё свое содержание, проявленность, живость, полноту многообразия сочетает в Гармонии, цветущих возможностях, присутствия Силы, вездесущей Мудрости — и есть Любовь! И мы часть проявленности этого Непостижимого волшебства Жизни. Всё это красной пронизывающей нитью присутствует везде, и даже на тех поворотах, где он видел и это.
    Невероятный Покой, Тишина и потенциальная Сила пространства овладели им. Он видел метания всех мыслеконструкций и психоформ, как безконечные роли, которые просто надо доиграть, обрести их уроки, и наработать новый творческий
инструментарий отношений с Жизнью, при этом не вовлекаясь в «сурьезность» этих ролей.
    От этого ему стало спокойно, как знающей Мудрости Силы, верщащей всё и вся. Всё соединилось так просто, что восторженное удивление становилось какой–то новой формой жизни. Он тоже причастен к этому, и спокойно счастлив.
    Он понимал, что всё настолько правильно, что не улучшить, и в каждом событии присутствуют все высшие инструменты, которые легко обнаружить тренируя внимание к ним.
    И сейчас он был только Вниманием!
    А перед ним шла демонстрация Любви, как невообразимый, живой, зримый, тонкомузыкальный узор в каждом уголке Мироздания и его сердца.
    Что еще надо? Всё состоялось!
    Дальше только Жизнь в ЭТОМ!!!



* * *
    Когда все т.н. другие становятся отражением вашей радости, это значит, что вы научились жить!..



                Рождение художника

    Он стоял у холста, с одной стороны раздосадованный тем, что случилось за последнее время, а с другой, с невыразимой тоской от того, как редко ему удается достать из себя свою человечность и, купаясь в ней, выразить ее в картине.
    Эта дилемма возникала всякий раз, когда он начинал свою работу. Были мысли, идеи и образы, но была и тоска...
    Он не мог не чувствовать жизнь этим вниманием художника. Но и обычный человек в нем так же пристраивал свои темы. Ему казалось, что он может всем показать, КАК он видит мир, понимает его и каково ему с этим. А мысли, обслуживающие бытовуху, его характер и вынужденные отношения, уводили творчество в не творчество. От этого разлада он часто не находил себе места, кидался в какие–то мелочи, искал слабого забвения в вине и тягался незаметно с «друзьями». Запретил себе любить и.., ждал, ждал, ждал, надеясь, что душа знает чего. Потом уставал, ждать, бороться, трудиться, заботиться о близких, от ответственности.
    А из этого фона непостижимым образом рождались картины, где он был Творцом и вершителем мира.., или преодолевшим свои чувства и опыт.
    И где–то мудрец, на задворках этой игры, учился видеть и помнить, знать и верить, что и эта жизнь имеет смысл.
    Иногда, описывая других, ему казалось, что он поднимается над их слабостями, но сам не зная того, накапливал усталость от этой скрытой борьбы за «превосходство»...

    Опять он ставил мольберт, доставал краски и мытарил свою душу, которая языком «его» образов давала возможность соприкоснуться с тем, что лечило его, давало крылья и временно примиряло с жизнью.
    До следующей усталости и очередной картины. Он всё понимал, как он пишет, но так не просто соединялось сущее с жизнью обычной, где тренированность к условностям часто брала верх и свергала с вершин, куда заглянуло сердце.
    И очень медленно, капля по капле, год за годом, созревало чувство, что волшебница Жизнь не оставляет его в самом лучшем — помнить в себе творца, который так не просто учится быть свободным для творчества, которое не прощает не творчества... И очень долгое узнавание, что жизнь не оставит его в мелочах.
    Хватит ли ему времени понять ЭТО в собственной жизни, или отложит на следующую?



                Цветение...

    Почему же я не помнил тебя, пока не встретил?
    Но, видимо, чем–то и помнил, раз узнал и сердце открылось. Как–то волшебно вездесущее Присутствие нас соединяет. Сердце готово цвести вселенским оркестром, а толпа вчерашних «личностей» в нас растаскивает по «значениям» своих представлений. И дело–то не в победе кого–то, а в отмирании лжи и иллюзий, когда тебе удается зажечь хоть маленький лучик внутри. Скорость и способ такого процесса у каждого свой. Разноопытность
Единства, которая иногда кажется борьбой частей.
    А уже что–то есть в этой новой вселенной тебя — не судья, не свидетель, нечто большее и узнается, как просто Любовь. Ты даешь ей возможность врасти, расцвести, стать тобою.., и всё — обречен. Брести по Земле с блаженной улыбкой, поющим сердцем, и глазами, как звезды всей Правды ОТТУДА, где
Единство не слово, а Чудо волшебных движений всей Жизни тобою и через тебя. Ты замираешь и таешь, остается Никто. Но какой!!! Не исчерпаешь. А оно всё течет и течет, не убывает, растет в степенях невообразимых... В личностях нет адекватных созвучий, вот и молчишь в Тишине, созвучавшись со Вселенной. Опять же не словом, а музыкой той нераздельности, что вживую соединяет твою внутреннюю и все остальные вселенные, людей ли, пространств ли, а еще чего-то невообразимого.
    Как с этим жить? Да вот так вот, наверное! Само Цветение впишет в новые формы. И как вот об этом неуклюжестью слов? Сама Всеохватность во всех, всех пределах невыразимостью чувств, настолько полных, как не бывало, полнится, полнится, и всё это Правда! Те, кто, вроде, не понимают, всего только способы временем, опытом, ТО обрести. И в этом объеме Существования все обрели, но не все узнали пока.
    А если ты понял, обрел, воспарил и стал ЭТИМ, то просто цвети в своем месте Пространства. оно стоит того!!! Потому что Высокое так и тобою цветет во все времена, как в соловьях, в лунной дорожке, улыбке ребенка, цветах на поляне и счастливых глазах любимых.
     Да будет так! Осталось неудержимое цветение, которое может происходить и через нас — людей!


* * *
Он не одну вечность собирал свое право на искренность в Любви...

Если бы всем своим мнениям мы ставили памятники (что, кстати, пытаемся делать), то мы бы жили в лапидарии.



                Музыка

    Музыка, музыка, музыка.., тренирует внимательность, чувства и узнавание запредельного объема, откуда всё родом. Особенно в паузах. И вся эта Жизнь — та или иная форма активности «звуков», даже в молчании. Хороводы удивительного смешения чувств, образов — тоже музыка, но волшебно другая.
    А тут же и явная музыка, как проводник по чувствам и глубинам возможного. Очень часто слушаю К. Шульца — мой автор. У него, как правило, три и более планов музыкальных тем. Одна из них явно, как фон жизни, другая уводит в перемены и путешествия внимания к тому, насколько интересно быть Путником, а третья, к примеру, как внутренний Учитель–мудрец обнажает такие тонкие прозрения, что аж диву даешься, что тебе удается ТАКОЕ понимать. И всё это непостижимо сплетено в узор гармоничного соседства невероятных вещей. Просто Музыка...
    Как никогда чувствуешь, что такое Жизнь! И радость за то везение, что ты услышал.
    Иногда это песня, где по человечески поет сама Душа, обнажая невероятность возможного, где узнается и то, что происходит с обычным человеком, да так, что щемящее сердце обливается созвучием и слезами сопричастности к этому опыту красоты Человека. Человека, в самых обычных вещах.
    В палитре оркестра каждый инструмент, как живое существо, успевает рассказать о своей судьбе и своих чувствах, как мятущихся, так и рвущихся ввысь. Как же здорово успеть разглядеть эти живущие звуки!

    Пожалуй действительно Музыка единственное не врущее средство для выражения как полноты Жизни, так и её Правды. Божественный язык! Кто его нашептал нам свыше? Или же мы иногда дорастаем до нее, чтобы слышать. И кто мы после этого? Тоже Музыка, что намного лучше, застрявшего в противоречиях ума «разумного». А когда Душа достучится до нашего сознания этой Музыкой, то ты очень близко к себе самому и тому, кто ты есть на самом деле.
    Потрясающая штука — Жизнь, в ней неисчислимо много измерений, где живут Чудеса самых разных форм и способов Быть!
    А всё начиналось с простого — была музыка, которая выросла в МУЗЫКУ...
    И мне повезло быть внимательным там, тут, ну в общем.............



                Тихая история друга

    Она тренировала его молчанием. А ему так хотелось вытянуть из него то, что он надеялся обнаружить в ней и всё это жило и дышало в святой вере в неё и чувствах к ней. Он в одиночку цвел их Любовью, выражая её неудержимую, как умел. И всегда находил повод радоваться за двоих, и своему умению так беречь эти чувства, касаясь через пространство Нежностью и заботой.
    Что оставалось? Беречь Любовь!
    Он уважал её выбор и знал, знал в себе, что просто любит. Он ей тихо сказал: «Будь, как ты можешь, но только будь. В вечности хватит дорог и на нашу встречу».



                Дважды рожденный

    Ну что, бродильщик, что ты там хочешь еще обнаружить, кроме Любви? То, как она может выглядеть? Запомни, всегда сюрпризом, на то она и Волшебница!
    И кто смотрит в самую суть, ничего–то другого не обнаруживает. Плачет ребенок, а ты видишь, как он учится Любить. Горе отразилось на лице старушки, отсчитывающей последнюю мелочь, а ты видишь, как она старается сохранить достоинство и Любовь. Паразиты–мерзавцы затевают войну, а ты видишь, как человечество постигает разницу отсутствия Любви. Смотришь
в глаза любящего тебя человека, и видишь, КАКОЙ ты на самом деле! Ранним утром капли росы танцуют цветными узорами на паутине. Что это, как не Любовь, отзывающаяся красотой в твоем сердце.
    Суть каждой былинки Существования состоит из неё. А ты, со своей душой, и лоцман, и первооткрыватель ее живого присутствия. Вся очередь дохлеющих личностей пытается растаскать её по своим представлениям и хочуколкам.., и не справляются. Она вездесуща и ускользает от этой игры, давая молчаливо понять, что она — Целостное присутствие, даже в малых объемах и узнается повзрослевшим сердцем и терпеливым вниманием.
    Как же восхитительно созвучаться с этим, слышать, позволить захватить себя и течь непрерывно этой святой Музыкой Любви. Не словами.., а в доверительном пропадании в ней. Даже одного мгновения достаточно, чтобы всё, всё понять о себе, о Жизни, о Сущем!

    И вот такой оглушенно–рожденный, ты идешь по земле, а по твоим шагам распускаются цветы невиданной красоты... Метят пространство тихой правдой своей сути.
    Как просто: пропал и проснулся в Любви!
    Она — Волшебство Целого, а не наши частные определения и капризы характеров. Существенная разница! И Любовь никогда не дает меньше самой себя. Всю себя без остатка. И она настолько изобретательна, что может украсить новизной и свежестью, никогда не повторяемых, КАЖДОЕ мгновение.
    Вы представляете, что значит чувствовать ЭТО в полном объеме?! Это, когда ты сам становишься этим во всех уголках.
    И всё это возможно там, где ты есть! Даже такой, как сейчас...
    Нет большего чуда и настолько доступного!
    Только сердце открой...



                Не бойся незнания...

    Тихой ночью ты сидела в кресле, занимая себя вязанием, с тоскою в душе от несбывшегося. Ты знала в себе ту заповедную зону, где живет настоящая та, что помнит и знает о долге себе. И всегда находились отговорки: «Вот детей поднять», «Потом успею», «А вот если бы..», «Я наверное, как–то смогу то, или то..», «Я хочу мира всем».
    Безконечные темы убегания. А в глубине тихо, тихо высыхала душа...
    Этой же ночью я в дверь постучал, а в тебе отозвалось, как стук твоего сердца.
    Ты отворила:

    — А, это ты.., — не удивляясь спросила.

    — Я за тобой, и я — это ты. Мне много пришлось стоптать башмаков, чтобы выбрать этот момент.

    Ты удивленно смотрела на меня, вся обласканная бытом и мечтами, но я видел в глазах и твою душу, запертую ожиданиями.

    — Пойдем–ка со мной, мне очень надо что–то показать тебе, именно в этот период твоей жизни.

    Мы вместе идем к двери. Я впереди, развивающимся плащом закрываю тебе обзор. Ты следом, выслеживая глазами что–то на полу.
    Выходим в ночь, в твой сад, и идем к старому дубу, от начала времен.
    Ты словно обреченная следуешь за мной.
    Я закрываю твои глаза руками, и всем сердцем отогреваю твою душу. Она трепещет, и в надежде озаряется вниманием. Подвожу тебя к дереву, ставлю спиной к нему.

    — А теперь смотри, ты это должна увидеть!

    Огромный столб золотого света окутал тебя. И звезды закружили хоровод в небесах, давая понять тебе откуда ты родом, и каковы твои дороги.
    Твои глаза стали оживать, и что–то в тебе начинало вспоминать. Из пра–пра глубин тебя самой проявилась оживающая Женщина — необузданной Силы, Любви, и желания Творить. Огромная решимость замещала все твои сомнения и ты чувствовала: «Вот оно! Я вспомнила, как же много я в себе сберегла
и пришло время явить! Иначе мне не совладать с потерями этого, и не выдержать более взгляда своей души».
    А эта ночь хороводила Чудом и наполняла твое сердце становлением себя.
    Теперь ты знала, что сможешь!
    Я же улыбнулся тебе глазами и тихо растаял в этой ночи волшебной.
    Снова вовремя я напомнил тебе...



                Последняя встреча

    И ты, как Уллис, бродишь и бродишь по лабиринтам своего бессознательного в поисках последнего Одиночества, незаслуженно забытого. Чтобы посмотреть ему в глаза, коснуться сердечным теплом и сказать: «Прости!».
    Я так часто и много увлекался жизнью, разбрасывая семена своего любопытства и временного творчества. А они оставались в темных углах без внимания — живые и обделенные присутствием Жизни, которая, касаясь своей силой, всё растворяет и делает общим танцем счастья. Настолько общим, что каждая капля, не теряя себя, становится Океаном.
    И я его встретил, то последнее Одиночество. Свет начинал обступать его со всех сторон. А оно корчилось и лихорадочно строило стены из остатков своей обиды.

    — Я знаю, что твоя тоска может занять целую вселенную.

    Но в тоже время всё заполняла такая ясность, что слова–объяснения исчезали, не успевая произнестись.

    — А еще хочу сказать, что не одиноко...

    — Нет, ты не понимаешь, — молчаливо пыталось упрекнуть.

    — Ты не одиноко...

    — Да я же...

    — Ты не одиноко.

    — Как же так?.., — его затрясло от рыданий.

    — Я с тобой и теперь ты не одно, — настаивал я.

    Обессилев от рыданий, оно упало мне на грудь... И чудесным образом, сливаясь со мной, то Одиночество стало преображаться в радость обретающего единства.
    Огромный груз свалился с моих плеч, и чувство свободы охватило меня. Тут же, я дал себе зарок не создавать в себе тех, кто мог бы стать одиноким.
    Любая мысль, чувство, образ, конструкция из слов, настроений в пространстве становились живыми формами, и тут же пытались узаконить свой статус чего–то отдельного, подогревая это моим вниманием и всякими хитростями заставить меня
служить им. При этом, играя эти роли, забывалось, что любая
отдельная форма всегда слабее Целого и обрекает себя на одиночество и вымирание, цепляясь конфликтом и болью за того, кто его создал. Всё это стало настолько ясно–прозрачно, что всё успокоилось. Не стало нужды строить беспокойства по поводу каких–то «неправильностей». Ведь никто не планирует, к примеру, жажду, сама приходит в нужный момент.
    А оно, то Одиночество, свернувшись клубочком в моем
сердце, тихо мурлыкало. Уже и не одиночество, а какая–то тихая, новая нота в моей музыке жизни.



                Любовь — это непревзойденная роскошь

Любовь — это роскошь,
это так много!
Это значит иметь
в себе столько Жизни,
что совсем и не знаешь,
как же с ней быть
И ты просто делишься.
В тебе накопилось
так много песен
в переполненном сердце,
что ты просто должен
спеть их,
всенепременно!.
А услышит ли кто–то,
нет ли, неважно.

    Тучи Любви вязким туманом заполонили. Ты беременный этим ходишь по жизни и изливаешься... А оно не убывает. Тонкая, но мощная, энергия запредельного Присутствия непостижимо стала тобою. Ты шалеешь и уже не противишься, некому. Да и как иначе, если вся Жизнь в лучшем исполнении струится тобою.
И сердце истекает нежной благодарностью к тем, кто откликнулся.
    Мне очень радостно, что иногда это ТЫ!



                Да кто его знает, что это???

    Однажды, давним давно, час назад или несколько веков, я шел по дороге, собирая впечатления, опыт, вроде случайно. Но кто знает, что по настоящему бросает нас в дорогу, которая петляет внутри нас и приводит, в итоге, к обретению себя.
    Ты как охотник, полон внимания, не пропускаешь любые фрагменты.         И замечаешь так много всего, да еще и живого. Это совсем не то, когда вязнешь в одной теме, разрисованной умом. Постепенно приходишь к ощущению, что необъяснимая плотность Пустоты является прародительницей всего. И только она реальна, и играет временными формами, которые тоже всего лишь
процессы перемен.
    Прекрасные закаты, соловьи и цветы, но откуда они проявляются? А после уходят. Физика вынуждена стать мистикой, чтобы понять и объяснить всё это.  И это совсем другое переживание, хотя и красивейшие фрагменты могут свято трогать наше сердце.
    На тех дорогах, к примеру, встречаешь Любимую, и тут же чувствуешь, что наши пути целую вечность искали друг друга, чем–то помнили, ждали. Но в этом качестве всегда были неразрывны. Онемение от удивления тебя накрывает, что ты и она всегда были с этим. Не теряли.., иначе бы не узнали. Невероятное присутствие Любви всегда сопровождает нас.
    А потом узнаешь сердцем, глазами, улыбкой, идешь навстречу, не только шагами, а всей рекой Жизни внутри. Все клетки двоих в созвучии поют одну Песнь и с восторгом откликаются на
глубинную музыку Жизни.
    Это невероятно, но жизненно Правда, от которой не отвертеться счастливому сердцу.
    Так просто!
    Вечностей хватит, чтобы иногда целую вечность идти рука об руку, сплетаясь сердцами.
    А дороги продолжают звать живых и того уже огромного, который выделяет из себя всё, и исследует жизнь, постигает, а после творит другие формы возможного.
    И в нем столько Любви, не исчерпаешь!
    Иногда садится в степи, на пригорке, перетекает глазами
в счастливый закат, простыми человеческими чувствами разливается в блаженстве, и растет в нем Безмерность, что за любыми словами. А еще тихая, святая убежденность, что то Пространство вечно, и оно — это ты сам и есть!
Странно, но радостно, на всех перекрестках ждет и сопровождает ТО, из чего на самом–то деле всё состоит.
    Невероятно, но так!



* * *
Страх, в нашем исполнении, чаще всего — это реакция на воображаемую реальность. К сожалению, так дело обстоит не только со страхами...



                К человеку о человеческом...

    Люди, у нас такое огромное сердце, готовое вместить не одну вселенную Любви. И никто не может нас научить вспомнить это, кроме нас самих.
    Да, ничто меньшее нас не впечатляет, отсюда тоска и уныние. Но кто, скажите, кроме нас и в нас самих же оживит лучшее в нас, что и станет живым содержанием каждого мгновения? Тогда и не надо «включать» тоску. Это же просто — вспомнить о своем достоинстве, которое ты ЗНАЕШЬ! Совсем не понты,
а Природа в тебе.
    От говна не отчаиваются, из него просто выбираются...
    А время для того, чтобы достать из себя Человека всегда было и есть...



* * *
    Одна из творческой заботы Жизни в том, чтобы в том месте, где «мы» есть, было как можно больше Света и Любви!



                Нашедшим свет

    Жизнь на планету пригласила избранных, с памятью Света в каждой душе.  Мы все тут дети светоносной Благодати, с крыльями за плечами. В каждом сердце так много нежности и готовности к Любви, что волшебство доброты готово изливаться из нас. Будто каждый из нас сотворен из такой тишины, что всё Мироздание слышит нас и помогает.
    И всё, что так или иначе, во все времена, происходит — раскрытие каждого и цветение после. Всё остальное — всего только мысли — погремушки–игрушки, занимающие наш ум.
    Мы те самые Дети, сотворенные светом, и собрались тут вместе побыть Человечеством.
    И вот мы здесь, а жизнь как учеба–сноровка по миру шагать, как по Свету и им же самим. Ты стоишь в той готовности, сердце пылает и ТЫ словно нашелся, встретить что–то самое главное. Беготня многих жизней остановилась. Слой за слоем сметаешь все бывшие представления о себе. И тот, вроде Я, которого знал, исчезает в пространстве, нет его. Ты что–то новое и грандиозное Присутствие Невыразимого Света. Он становится речью твоей
и Тишиной. Все печали исчезли, уже и не могут заворожить. Ты всем, всем очень хочешь помочь полюбить прежде всего себя, откуда и Мир познается Любовью. Пусть неуклюже, пусть спотыкаясь, но всё, что мы делаем по пути — это старание как–то Любить.
    Сегодня во мне сам Бог оживает и тянется мною ко всем небесам.
    Ох как много еще на Земле возможностей Любить, и их надо найти и прожить богом тут.
    А тихий голос внутри тихо шепчет: «Иди в жизнь и играй. Все вселенные, пространства — твои возможности себя в рост превращать и резвиться счастливым искателем. Возьми–ка вот это, завернись–ка в него... Это просто Любовь, уж она–то согреет, поддержит и мудростью одарит. Весь небосвод! Луна, Солнце и звезды! Почаще глаза ты к ним поднимай, и они–то
напомнят тебе о собственном Свете.
    Глазами, глазами, из самого сердца, загляни–ка в глаза всех
возлюбленных, любящих, в глаза каждого человека, и они отзовутся своими вселенными, чтобы играть по человечески.
    Вот ты всё получил, иди, иди в Жизнь и Светом играй, ты сможешь!»



           Вопросы, вопросы, с кем прибудут ответы???

    Какое–то Присутствие, превосходящее все мои представления, мною пытается разглядывать Жизнь, при этом пытаясь понять.
    Удивительное дело, когда Оно воспринимает в формах не связанных с человеком, то просто ВИДИТ, как жизнь происходит. К примеру, в цветке: есть время цветения, время и роста, время ожидания в семени. Всё происходит само собой, под водительством Силы, к которой есть открытое доверие.
    В человеке же всё сложнее. Не потому что сложнее, а лишь потому, что вымыслы в нем создают границы, которые и делают «трудным» то водительство Силы.
    Это же до каких проявлений надо разглядеть Жизнь, чтобы понять где, что вершится?
    Ностальгия ли о «Золотом веке»? Интуитивное ль знание? Метафоры ли о романтических изысках? Любопытство ли? Обучающийся ли творец? Или равнодушная физика случайностей?
    И вот капля, выпрыгнувшая из океана, временно воображает себя кем–то и чем–то. Процесс отдельного опыта, в котором присутствует способность к разумности, разменивает себя на веру в свою отделенность. Для чего все же? Отвечать капле или, слившись с океаном, забыть все вопросы?
    А еще случаются моменты Благословения, когда ты в восторженном Единстве не понимаешь, как можно по другому.
    Потом снова пути, перекрестки и отдых не надолго, и опять...

    Сколько же надо себя озарять, чтобы успокоиться? По настоящему — раз. Всё остальное лишь подготовка.
    Наверное Сущее опытом и озарением малых частей уплотняет себя сознательным Присутствием в самых «малых» объемах. Это, к примеру, как в теле 100 млрд. клеток, и каждая Бог, а вместе содружество — ОГО — ГО — ГО!!!
    Сколько же надо жизней угрохать, чтобы смотреть на себя не на как «дрожащую тварь», а как на ТО содружество?
    А достаточно только мгновения!
    И ТОТ настройщик–помошник пытается нас подвести к тому, как самому стать и настройщиком, и инструментом, играющим музыку ТУ — безграничного Творца, являющему новую Вселенную в каждый миг.
    Сколько Любовного терпения и мудрости надо, чтобы в нас расцвело это?
    Безгранично! И она всегда есть!!!



                Капли–настроения...

Глаза вместе с солнцем играют закатом.

Ветерок охлаждает и шепчет далекие стихи.

В глазах любимой так много тебя невероятного.

С крыши капли танцуют фламенко.

.

Луна заглядывает в душу.

Книга обложкой роднится с руками и обещает...

Соловей — камертон резонирует с сердцем.

С Куросавой танцуешь в персиковом саду.

В невозможных глубинах тонкая музыка.

Очередь мыслей, желающих сказать о Любви.

Глоток с родника бодрит новой силой.

Слезы по поводу смешанных чувств, не успевших стать стихами.

Неугомонная тема из имени любимой.

Щемящее чувство родства и любви к себе, так строящего свою жизнь, и внимательного к ней.

Восторженное удивление от того, что всё Существование доступно.

Исчезновение себя, который став Никем, стал ВСЕМ!

А после слова уж безсильны.., но что–то еще завладело «тобой».



                Главная роль

    Как же постичь ту роль, для которой ты призван? А ведь придется, иначе не сыграешь, даже фальшиво. Роль самого себя?! То есть: «Ты кто?» И чем глубже ныряешь, тем более необозримым всё выглядит...
    Временные выводы — временные роли.
    Все больше и больше проступает бездомный Никто. Без ролей — безграничный. С одними глазами и трепетным сердцем, которые так искренне вживались в разные эпохи.
    Общая роль — Человечество. А после носишь всю боль, все взлеты и песни, и что–то еще. Помнить ли это, думать ли?.. Какое-то странное вмещение, как огромная тень. Бегал по общим улицам с великими, в красоте умирал взлетающей душою. Протискивался между страстями. Оживал в Любви. И точки не будет!
    Неужели он так обрастал своей Правдой, чтобы сыграть ту единственную роль?
    ТОТ молчит... Сам ищешь и ищешь... Кажется вот, вот: нашел, и случилось, но Сила зовет, как вечного Странника.
    Как же хочется пожелать ему удачи! Жизнь — драматург ставит его роли,   а он искренне пытается в них обрести себя Найдет ли, вспомнит ли и КОГДА обретет?.. При такой–то внимательности он обречен сыграть на пределе возможного, чтобы состояться...
    А слезы, обнявшие всё текут и текут.., переживая Галактики,
вырастая в Любовь.



                Старик в городе.

    Он каждый день выходил на городскую площадь. Садился на скамейку под старой акацией и кормил прописавшихся здесь
голубей и птиц. Потом, улыбаясь, упирал локти в колени, ложил свое лицо на ладони, и рассматривал город, людей, изменчивую погоду, свои далекие мысли. Многие останавливались, чтобы разглядеть этого странного, но почему–то очень светлого человека. Те, кто решался, подходили к нему и чувствовали, что
у него можно спросить о чем–то главном, или просто тихо побыть рядом.       А уходили умиротворенные.

    — Вы кто? — Спрашивали одни.

    — Я уж и не помню... Конечно история была, но так много спрессовалось, что кажется я стал пустым, для всего... — И светился глазами: тихими, мудрыми, спокойными и полными Любви.

    Иногда он без слов прикасался к голове или плечу, а человек чувствовал исцеление и ясность, которые на тот момент так нужны были ему и помогали.
    Часто дети, как и голуби, непроизвольно затевали свои нехитрые игры рядом с ним и мамашам с трудом удавалось их увести с этого места.
Он отвечал очень простыми фразами, словами, но в них трепетало так много чего–то огромного, тонкого, что весомо больше чем слова, трогало сердца этих людей.

    — Что мне делать? — взывали страдающие.

    — Пойми себя и примирись с собой. То, что ты привык о себе думать это всего только кончик иголки по сравнению со всей вселенной, которой ты являешься, — и говорил так, что человек неожиданно начинал чувствовать и понимать это.

    — Когда же меня полюбят? — Искали другие.

    — Ты и есть Любовь, — уточнял он.

    Он просто своим присутствием мог передать безсловесное, рядом с которым все вопросы отпадали и любой человек что–то находил для себя важное и существенное. Проницательность и глубина его глаз пробуждали в людях новые стремления, новую правду, веру в свои силы, оживал вдох, расправлялись душа и сердце.
    Он знал, что как–то нужен им, и смиренно нес свою вахту, незримо создавая пространство Любви, которое многих касалось и делало свою светлую работу.
    А после тихо и незаметно растворялся в городе. Никто не знал где он живет, как его зовут, но многие чувствовали себя надежнее и увереннее, зная, что он опять будет там, на старой скамейке, и с ним хорошо и правдиво.
    А город его незаметно берег и приводил к нему новых и новых...



                Двое

    Они сидели на поляне. Рука в руке, глаза в глаза и общая улыбка. Легко и радостно внимали чувствами друг друга и мир огромный.

    — А помнишь.., — говорил он ей.

    — Да, помню, милый, — не дав даже обозначить о чем, отвечала она.

    Чувства их пространства были настолько общими, что воспринимались одновременно. Смотрели в глаза друг другу, смеялись и кивали головами, от чего еще больше веселились и росли в своих чувствах.
    Он нашел одуванчик, прилег к нему очень близко лицом, и сквозь его нежную корону наблюдал солнце. Потом отодвигался и предлагал ей посмотреть это чудо. А после, хохоча, они трепетно отталкивали друг друга, чтобы насмотреться на одуванчиково –солнечное затмение.
    Находили одинаковые травинки, перекатывали их во рту, покусывая, чувствовали общий вкус. Переглядывались, улыбались, бодались головами и тихо купались в своем маленьком счастье, огромном, как вся вселенная.

    — Я люблю тебя.

    — Тебя я тоже люблю.

    Взявшись за руки, вставали и шли к роднику. Там поили друг друга с ладоней, брызгались и не могли напиться каждый другим.  Вода стекала по подбородкам, сохла на одежде, растворялась в их Любви и утоляла обоих.
    А после нашли небольшую березу, сели спинами к ней, сплели венки и обменялись ими. Стали читать стихи, посвященные каждому из них. Иногда замирали, растворенные в Тишине, слушали ТУ музыку — невыразимую, тонкую, бездонную и изысканную настолько, что вся Жизнь превращалась в Нежность.
    Он гладил ее лицо ладонями. Она жмурилась и откликалась объятиями.
    Они были двое и одним — огромным счастьем Любви. Потерялись в этом пространстве, отмечая признательностью каждый шорох, каждый взгляд, каждый жест. И каждый чувствовал и понимал, что они были ЭТИМ — предельным и вечным.

    — Спасибо, родная!

    — Спасибо, любимый!

    Он взял ее на руки и унес.., унес в Жизнь...



                Последняя "шизофрения"...

 Он дошел до грани той ясности, когда и невозможно врать себе, и уже невозможно не видеть, кто ты есть. Один всё отчетливее понимал, что он совсем не то, чем мнил себя раньше. Другой всё еще лихорадочно цеплялся за отживающие схемы вчерашних убеждений и ролей, уже просто на автопилоте и по инерции.
 Он заглянул за ту черту, где существовало только невыразимое Единство, и это напоминающее Присутствие оттуда неотступно следовало за ним в каждом жизненном движении. Он все больше и больше чувствовал потребность впасть в безмолвие, чтобы в этом покое окончательно разобраться, в чем же и для кого состоит его жизнь.
 Странное дело, во всех движениях, мотивированных вчерашним, вроде и присутствует «логика», «значения», «потребность», «страстишки»…, но вот парадокс, все они разбиваются о спокойную Силу, которая вообще не собирается их питать, и убедить ее нет никакой правды, так как оттуда она видится, как заблуждение.
 Сколько же ему ждать, пока утихнут круги на воде от камней, брошенных когда-то? Совершенно очевидно – пока утихнут.
 Он обнаружил, что отпуская свои крючки – зацепки к временным выдумкам, так «обидно» ставшими иллюзией, то новое спокойствие, уже понимал, что истинное, неуклонно поглощало его без остатка.
 Как только он переставал воображать себя кем-то и чем-то, что он делает то-то и то-то, в нем тут же просыпалось ясное понимание того, что он сам и есть источник, в самой сердцевине всего, и неотделим совершенно от него. С этим пониманием на него обрушивалась, заполняла его без остатка, величайшая Любовь, которая так непохожа на все представления о ней, но вездесущей Силой оживляющая все вещи именно Любовью.
 И он пока еще пребывал в растерянности от того, что в этой новизне у него, как будто, нет опыта жить. Оставалось терпеливо набирать его вместе с тем Доверием к Жизни, которое он чувствовал в себе, как растущее дерево – ветвистое и вечное.
 Просыпаясь с утра, он обнаруживал с детским удивлением мир его комнаты вокруг, с любопытством разглядывал свои руки, Ничему не было названия, пока из прошлого не приходила память. Прогуливаясь в степи, он замирал перед скромными цветами, которые прятались в пляшущей ковыли, растворяясь в этой удивительной мелочи природы. Переводил взгляд на облака, деревья, солнце и всюду чувствовал самого себя, но совершенно другого и блаженно – экстатичного, даже не зная, что это так называется.
 А сила ожившей в нем Любви, вела и вела его по Жизни, между бытовыми подробностями, к встречам с людьми, и в каждом моменте присутствовали горизонты неизмеримо – непостижимого, в которое он пропадал все больше и больше…



                Охотники в вещем лесу

 Какая-то царственная сила собрала их всех в этом вещем лесу: губернаторов и начальствующих в своих губерниях и волостях.
 Они все сидели кругом возле большого костра, озорно и задиристо поглядывая друг на друга, ритуально обмениваясь цитатно – затасканными банальностями, с удобно притертым смыслом. Уже давно все понимали фальшивость этой игры, но ритуал… Так много поколений в его топку – святое дело.
 Сидели и ждали. Объявлено было об охоте. Каждый подготовился по своему, надеясь, что знает о какой охоте идет речь.
 За пределами большой поляны обступал темный лес, густой и непроницаемый. Плотный на какую-то другую жизнь.
 Все уже обменялись общепринятыми новостями, шутками, и, кажется, ждали общей команды, которая почему-то не поступала. Над поляной нависало странное безпокойство. Костер мирно потрескивал, уносясь искрами к небу. Они недоуменно поглядывали друг на друга. Кто-то вскакивал и устремлялся в просеку. Многие, не понимая что происходит, вставали следом. Остальные же думали, что уже началось, поднимались со своих мест и расходились в разные стороны этого молчаливого леса.
 Вот один из них, все еще в пределах поляны и внимания других, сохраняя важность своей начальствующей персоны, но, чем ближе он подходил к границе с лесом, что-то странное начинало происходить с ним.
 Вся его губерния состояла из содержания, которое можно было охарактеризовать, как озабоченность мнением других людей. Все планы, движения, смыслы и значения в ней состояли только из этого, а он был и устроителем и охранником всех методов, поддерживающих такой образ жизни. Он знал своих соседей – коллег. Один из них был губернатором самой большой территории – губернии страхов, с уездами всех мастей их проявлений. К югу от его зоны ответственности, «хозяйствовал» приятель – губернатор, в чьих владениях были все способы лжи и изворотливости. Он слышал, что где-то далеко есть губернии Любви и Радости, хотя и не мог представить себе, каково это. На поляне их было где-то около сотни, может и больше. Такой сбор был большая редкость. Если же надо было в чем-то отчитаться, то он всегда имел при себе все аргументы и старания в том, как наиболее возвышенно и ответственно поддерживать в своей губернии озабоченность и святость зависимости от мнения других людей. Многочисленные подслужбы и направления, даже открыл у себя НИИ, которые обеспечивали максимально полный смысл и живое содержание такого способа жить. Брались обязательства, проводились конкурсы, осваивались новые способы, награждались победители. И всё для того, чтобы эта зависимость вырастала до большого искусства, за которое он не раз получал награды от того – самого верхнего. Он даже подумать о нем боялся. Но свято верил и трепетно служил всеми силами, да так, что никакой другой жизни для него уж и не оставалось. Ему не в чем было себя упрекнуть.
 Он иногда, в порыве энтузиазма, пытался сравнить себя с другими, и видел, что они так же ревностно отстаивают дела своих губерний и преданно стараются.
 А вот сейчас он был в растерянности. Почему все собрались, где устроители, и что происходит? Его со всех сторон обступал лес, вроде обычный, но слышал он в нем только свои движения чувств, мыслей, эмоций, шагов, ударов сердца, дыхание, и многих, многих предчувствий. Вооружившись вниманием, хоть ружье и висело за спиной, он стал вглядываться в этот лес, в надежде обнаружить объект охоты.
 Но вот странно, куда бы он не устремил свой взгляд, он там, и в себе самом неотступно чувствовал какое-то новое для себя присутствие. Что он надеялся найти, кроме того, чему посвятил всю жизнь и разным изыскам вокруг этого. Его главной заботой была озабоченность по поводу мнений других людей. Это стало его содержанием и профессией. А прямо сейчас, в этом лесу, за любым кустом, он вот, вот обнаруживал поводы для того, чтобы пристроить свой профессионализм, со всей готовностью подпереть его всей силой логики, старания и находчивости, но натыкался в ощущениях на То самое присутствие, открывшееся для него чуть раньше. Что-то в нем росло, как невозможность врать, как ясность и целостность восприятия. И то присутствующее свидетельствование. Любой «фальшивый» фрагмент, вчера казавшийся незыблемым, как облако таял, менялся и просто растворялся в пространстве. Никакая логика не выручала. Во всех закоулках себя он встречал разного рода идеи о себе самом и жизни, которые, свято веруя в ни и соединяясь с ними, он всегда воспринмал за самого себя. А сейчас он точно видел, что это вовсе не так. Он тот, кто ВИДЕЛ эту игру внутри, и это вызывало неудержимый смех. Даже попытки как-то обрисовать, объяснить тут же становились очередной игрой идей. Совсем не понятно было, кто же тут охотник? Под напором той ясной силы всё исчезало, оставляя только звенящую Пустоту, которая в его сознании непостижимым образом обретала совершенно новый способ жить и, становясь Никем, впервые быть всем.
 Он никак не мог увернуться от этой кристальной чистоты и ясности, невероятно полной жизненности там, где казалось бы, нет ничего.
 Он всё отчетливей и отчетливей чувствовал, как в нем растет узнавание того, что это, пожалуй, и была его самая главная охота в его жизни. Какой-то внутренний свет набирал в нем силу, и вот, он уже чувствовал, что на его месте зарождается маленькое солнце, полное необычайной красоты и силы. Он стоял в этом очарованном удивлении, обнаруживая себя настолько новым, но невероятно живым, что его хватало только на экстаз.
 Он стал озираться вокруг себя, и с восхищением обнаруживал, что то тут, то там появлялись маленькие солнца, таких же счастливо исчезнувших.
 Теперь он с улыбкой вспоминал, каким «великим» и «важным» он был в своей губернии, но насколько он мал, и вездесуще огромен в этой новой причастности к Свету, как проснувшимся в нем, так и окружавшем его со всех сторон, который теперь он воспринимал, как себя самого.
 Вошел губернатором, а вышел уже Светом! Безсловесное понимание грандиозности этого события накрыло его и отметилось тем, что теперь, обновленный, он уже никогда не потеряется в Вечности, и все роли уже сыграны.
 Все эти солнца – огоньки тянулись к поляне, сохраняя остатки видимой человечности, улыбались сердцами друг другу и всё, всё понимали.
 От их собрания пошла огромная волна по всей Земле, смывая последние остатки прошлого, превращая планету в райский уголок вселенной, где все жили теперь в признательности друг другу и в творческой Любви друг для друга.
 Хорошая получилась охота!!!


Рецензии