Переход

   … Ветер гуляет по пустынному коридору перехода, заставляя хрупкие стены закрытых киосков немного подрагивать. От этого казалось, что там, в конце коридора, кто-то пытается подать знак о том, что он есть. Там, за поворотом, за углом. Отдалённо звучал время от времени стук колёс отходящих от станции вагонов метро. От этого ощущение чьего-то присутствия становится ещё сильнее: вот-вот в переход войдёт тот, кто прибыл только что, вот-вот!... Но никто так и не выходит. И удаляющийся звук колёс вскоре оседает. Ветер подхватывает его, словно перекати-поле, и несёт, выносит из перехода — в распахнувшиеся тяжёлые двери. Стук — двери захлопнуты. Скрип — открылись по инерции. Стук. Скрип. Стук — Стук.

  Но на короткий миг переход оживает, когда в него врывается шум машин, стук каблуков. Он жадно глотает эту имитацию жизни, доверчиво принимая её за реальность. Но фикция рассеивается, не успев даже спуститься вниз по лестнице. И снова. Стук. Скрип — жизнь. Стук. Скрип…


   Вечер. Скрестив руки на груди, в углу перехода, у лестницы, стоит Человек в Котелке. Шум машин, стук каблуков, весь этот гул пугает его, ему неуютно. Руки обхватывают и крепко сжимают плечи, человек словно становится ниже, сдувается, прячется в себя. Параллельные линии ступеней и хаотичная геометрия мраморных плит на стенах сливаются и падают куда-то вбок. Да он будто и сам куда-то падает, земля уходит из-под ног, окна оказываются над головой, и стёкла из них обрушатся… Человек в Котелке оступается, но вовремя подхватывает себя и восстанавливает равновесие. Да что это я, одёргивает он сам себя и пытается поймать участившееся неравномерное дыхание. Озирается, не было ли кого поблизости, кто мог бы увидеть так не кстати вырвавшийся из него всплеск панического страха, и не находит никого: переход по-прежнему пуст. Надо выйти. Человек в Котелке разводит руками: мол, с кем не бывает, задумался о своём, оступился. Бывает же. Он медленно подходит к двери и смотрит на расплывчатые силуэты машин, огоньки светофора. Прикасается сначала лишь подушечками тонких, гибких пальцев и надавливает на дверь всем весом — кожа под ногтевыми пластинами побелела. Человек в Котелке опускает дверь — кровь прилила к пальцам, вернув ногтям прежний цвет. Теперь он опирается всей ладонью и чувствует гладкую, плотную, звонкую, матовую поверхность стекла и — толкает дверь. Человек в Котелке выходит и ошеломлённо оглядывается вокруг, но не видит источника шума, который так пугал его. Его нет, его съели двери, хлопнув и скрипнув. Нет и вечера. Он остался только в сознании Человека в Котелке, но здесь, на улице… И улицы нет. Молоко. Такое же, как стекло двери, матовое молоко повсюду. Из ниоткуда появляются машины. И уезжают тоже в никуда. И поток их бесконечен.

   … Боже мой, как несутся они!... Только изредка из этого механического потока промелькнёт фара, или часть лобового стекла, или руль… Который никто не держит. Кто ведёт все эти машины? А если одна из них вдруг повернёт в сторону… в мою сторону… то все они полетят на меня, будто стадо загнанных до смерти буйволов!... и даже не заметят меня… нет, нельзя, не могу… пусть они остановятся, пусть остановятся!…Нет-нет, всё верно… они едут по дороге … по точно размеченной дороге… Мне никак не может грозить опасность. Да.
Человек в Котелке поднимает свой Котелок и вытирает капли выступившего на лбу пота. Оглядывается: в поисках ли указателей, пешеходного перехода ли. Но матовое молоко поглотило всё вокруг. Как только взгляд пытается остановиться на чём-либо, оно ускользает в зону периферийного зрения, размывается, рассредоточивается — будто оказывается по ту сторону запотевшего стекла.
Кружится голова… надо остановиться. Человек в Котелке прикрывает глаза, чтобы вспомнить, куда направлялся он…

   И тут его настигает по-настоящему животный страх: он забыл! Забыл! Там, на другой стороне улицы! Как мог он, как мог…скорее, обратно, в переход, скорее к выходу на противоположной стороне!... Человек в Котелке бросается к поскрипывающим дверям, толкает одну из них, даже не заметив её, бросается к лестнице, перемахивает через одну, через две ступеньки. Страх оступиться, поскользнуться на миг задерживает его от очередного прыжка, но только на миг: на другой стороне, там, забыл!... Преодолев лестницу, он, придерживая Котелок, несётся как  только возможно скоро к концу коридора, который почему-то стал в два раза длиннее. Стук каблуков отскакивает от стен, но Человеку в Котелке всё равно, сколько шума осталось позади него. Притормозив немного у самого поворота, он беглым взглядом оценивает предстоящий подъём по лестнице — и перепрыгивает сразу на третью ступень. Скорее, скорее!... Как и в первый раз не заметив двери, толкает её и выбегает, выплюнутый переходом. Но всё здесь так же: матовое молоко повсюду, из ниоткуда появляются машины, только едут они теперь не справа налево, а слева направо, где-то над головой мелькает зелёно-красный неон …В чём же дело? Не туда повернул? Уже унёс кто-то? Конечно, унёс… сейчас ничего нельзя оставить без присмотра… Нет, не может быть, кому он нужен… Да и нет никого поблизости… Вообще никого… Как же тогда? Куда… Неужели?... Нет, не мог же я настолько перепутать…. Всё смешалось …Но, видимо, так и есть: оставил на той стороне у лестницы и не заметил, когда бежал сюда… Надо вернуться.

   Окончательно уверовав в то, что потерянное оставлено им у лестницы на прежней стороне перехода, Человек в Котелке развернулся и вновь направился в переход. Скрестив руки на груди, он старался производить как можно меньше шума, пряча свою оплошность в себе: где это видано, чтобы солидный взрослый господин опрометью скакал по переходу метро туда-сюда!... Но к подъёму на лестнице Человек в Котелке всё же не подошёл, а подбежал — беспокойство взяло верх.…Вот и последняя ступень… Но где же? Где?Нет! Нет! Я не могу остаться без него! Не могу! Не могу! … Зачем эти двери скрипят? Зачем шумит автомобильное многоколесье за ними? Зачем, зачем?!... Перестаньте, перестаньте… хватит…не могу… не могу сосредоточиться… должен… вспомнить… стойте…Хватит… хватит…не могу…

   Человек в Котелке сидит на ступенях, обхватив себя руками, Котелок лежит рядом. Видимо, Человек не заметил, как его головной убор упал, открыв тусклым лампам на потолке перехода лысеющий затылок. Человек, обхватив себя, слабо и мелко покачивается из стороны в сторону, отказываясь верить в собственную невнимательность. Он не верит. Не верит. Перестаёт качаться, поднимает Котелок и — спускается по лестнице, по которой тремя минутами ранее стремительно взлетел наверх. Стук каблуков. Запинается о звук колёс состава там, внизу, на станции. Частое дыхание. Взлёт по лестнице. Скрип. Хлоп. И пусто: молоко, машины, огоньки как за матовым стеклом.

   И снова. И снова. И снова.

   Вконец отчаявшись, подавляя подступающий к горлу приступ панической атаки, Человек выходит на улицу: вдруг потерянное вынесли туда и оставили у входа в переход?... Скрип. Хлоп. Вдох-выдох-вдох. Взглядом пробежать по асфальту. Нет. Не оставили. Где же? Где же он? Где?!... Тут Человек замечает какое-то движение на той стороне дороги, как раз у перехода. Неужели правда?... Он подходит к самому краю дороги, пытаясь за мелькающими автомобилями разглядеть того, который у перехода. Невысокий, в ношеном костюме, озирающиеся повадки, суетливый…

   Человек ещё не успел даже внутри себя сформулировать свои мысли и ощущения, но уже понял. Понял по тем волнам страха, которые захлестнули его, накрыли, поглотили, скрыли в себе, растворили его, как шипучую таблетку от мигрени в стакане воды. Понял по похолодевшим рукам, обхватившим собственные плечи. Понял по сбившемуся дыханию, от которого остались только вдохи. Понял по земле, действительно уходящей из-под ног. Понял, кто этот человек на той стороне дороги. Озверевшее стадо машин слепо ринулось прямо на Человека без Котелка, но тот даже не успел испугаться. Он уже испытал предел испуга: когда боятся, что потеряли свой рассудок, а от бредовых мыслей хочется исступлённо улыбаться. Хочется уйти в соседнюю дверь от себя, танцевать, как те зелёно-красные огоньки... и молоко рассеивается… и шум машин ударил в барабанные перепонки, и всё вокруг стало таким живым, красивым… и небо, подёрнутое осенним закатом, заполняет купол Вселенной, распределяется по его стенкам… Хочется улыбаться… Сейчас ведь тот человек принесёт мне оставленный мной чемодан… Он отдаст мне его… В нём вся моя жизнь… И я пойду на станцию, и уеду под стук уходящих колёс… Меня ждёт прекрасное будущее! Я всё могу! У меня всё получится! Я улыбаюсь, глядя неизвестности в глаза!... улыбаюсь! … Исступлённо.


   … Ветер гуляет по пустынному коридору. Подхватывает осевший звук отходящих от станции колёс вагонов, словно перекати-поле, и несёт, выносит из перехода — в открывшиеся двери. Стук. Скрип. Стук — Стук. На короткий миг в переход врывается шум машин, но только на миг. Стук. Скрип. Стук. Скрип…