Izabella фрагмент-065

- «Утешают знать», - задумчиво эхом повторил Френк, ища с чего найти с Симоной хотя бы простой начальный интерес для контакта, - «Да с рейтингом и у нас кругом проблемы и это нервирует многих сильных мира сего. Я право из простых, хоть нажил в голливуде большой капитал и приобщился к свету. Но и меня интересует чем сейчас живёт свет и даже отчасти в народе. Впрочем да, для утешения такой танец пойдёт. Это вам помогает развеяться? Я бы мог предложить некий коктейль, для лёгкого настроения?».
 Симона поставила бокал на столик, -
- «Странные вы американцы, как и мы наверное для вас. Всё только у вас, мистер Америка. Я увы не мисс Европа и уж тем паче не Америка. Что вы тут ищете? Ваши дамы, как и свет в Голливуде. Или разрабатываете новую роль для фильма про Европу? Вот Берри например – парень, а вот кто вы мистер, гадать не стану».
У Симоны не было не намёка задраться с Френком или показать антипатию, а даже наоборот, она была по-своему галантна и любезна, хоть это чувствовалось только по духу, но хорошо чувствовалось.
- «Обращение к светским, накладывает свой отпечаток и утончённость натуры, что при вас я развеять не могу. Я бы хотел что-то вольнее, живее, шикарнее, но обстановка не та. Если бы найти заведение повеселее. Да увы, это не Америка и тут нет тех заведений для элиты. Всё стало более примитивно что ли и немного нервозно», - стал описывать своё состояние Френк, но Симона прервала его поток, - «Полноте, мистер Френк! Самый лучший шик, вдвоём на природе и без всякой бравады страны. Может ещё поговорим о достижениях научно-технического прогресса? Искусство – это не то мерило, что видите тут вы. Голливуд должен быть супер, так и пусть же он таковым будет. Дворянство – не то, что вы понимаете под этим словом. А уж о рауте и вообще говорить не приходится. Всё можно раскрутить пышным шоу и отменной игрой, только ради успеха предприятия или настроения как вы говорите. Но это всё в большей мере бутафория, а не истинные чувства. Можно устроить дискотеку и на кладбище, отчего же нельзя!? Моральные нормативы не позволяют? А какое острое шоу получится, особенно после полуночи. Не слушайте меня. То что я сейчас говорю, это и есть моё настроение и более ничего иного нету. Вам приходилось играть роли противоречащие вашей сути или моральным нормам?», последнее это было не вопрос, а так экивока.
 Френк вздохнул и рассмеялся, право чуть фальшиво, -
- «Актёр должен уметь играть всё. Когда ты в роли, в духе образа героя, это не ты, это он и таков каков есть. Например, злодей. Всё это есть в нас, в каждом из нас, хоть мы подчас не любим в этом признаваться. Актёр должен уметь это выразить в своём образе».
- «Да», - немного охотно согласилась Симона, - «Это так. Мне уже приходилось быть и проституткой и стервой и ничего, никто меня из дворянок не выписал. Ведь у вас же обожают и скандальную славу. Ибо это показывает обывателям, что боги тоже не чужды грехам смертных и это как-то приобщает их к вам. А не ваши роли. Где вас нету. А у нас и не в Европе, а тут именно, это несколько иначе. Я была такой, а не играла. Это моя натура. И это грех не меня, а всего двора. А народ. Что народ? Он всё поймёт и всё простит. Главное притом при всём сохранить – дворянку. Не сыграть и не изобразить и не сбацать яркое шоу, а только сохранить. Это как надежда, которая умирает последней. У меня было такое, когда я летела по трассе от графа Оршанского, на спортивном мотоцикле «Гранд-хок» более двухсот миль в час, чтобы успеть застать Мишеля в этом городе. По трассе вышла целая серия аварий и пострадало восемь человек и даже взорвалась одна полицейская машина. И вот проходит время и всё тихо. А потом некий наш великосветский барон, укоряет меня и журит, мол нельзя мне так было поступать. Не хорошо. И вообще я порочу честь двора и ему бедолаге пришлось замять весь этот скандал с дорожной полицией, чтоб сберечь честь двора. И что выходит? Что все дорожные происшествия списали на меня. А толком, лишь одно устроила я и то, косвенным образом. И что вы думаете? Я выступаю перед национальным телевидением и разоблачаю себя во всех смертных грехах на той трассе. Итог, комиссар полиции попадает под суд, почти все грехи с меня официально снимают, за недостатком моего участия. И в защиту моей чести выступает Её Величество Корона Франции и миллионы сторонников моего оправдания этого безумного ралли. Любящая девица летит сломя голову к своему мучителю сердца и пассию. Даже в вашем голливуде такого шоу не было. Это было всё натурально, мистер Френк. Когда приходится, роли играть не надо, а когда нет необходимости, можно и поиграть. Что ж разве мы ни дети? Вот оттого и говорят, что у нас секса нету, как впрочем и любви тоже. Это всего лишь настроение, мистер Френк».
 Симона сидела расслабленная и лёгкая и это немного её чаровало ещё более. На сцене уже сменили актёров и теперь танцевали пантомиму под другую лёгкую и плавную музыку, на актёрах было трико в обтяжку, девицы и парни. Френк улыбнулся любуясь на Симону и поглядывая за пантомимой, -
- «Ну что ж, у нас с такой славой вас бы не оставили тоже и может даже более...».
- «...Раздули бы! Вы это хотите сказать? Не замяли бы, а раздули. Империя мыльных пузырей. Что вы можете понимать в натуре? Двор и раут – где никто ничего не раздувает и не устраивает шоу-балаган. Натуральные же чувства, самые дорогостоящие, даже если они скверные. Понимание – очень сложная стезя и требует много времени. А тут случай, бац... и шоу! Да красьтесь на здоровье, я ничего против не имею. Может это для нас только тяжба и повинность», - продолжила за Френка, Симона так же легко наслаждаясь пантомимой.
- «О нет, милая Симона! У нас борьба и очень тяжкая борьба и за рейтинг и за раут. Шоу – это только, простите, для дураков, а им всё равно, они съедят любую сенсацию. И есть и те, кто на этом безпардонно наживается. Осилить роль это тоже борьба и очень тяжка внутренняя борьба. Мы ведь те же люди что и вы. Только, прошу вас, если можно, называйте меня просто Френк! Тут всё-таки не Америка», - попытался загладить мнение Симоны, Френк.
- «Можно как; мистер Америка. Ибо всё что вы тут мне говорите, это ваша Америка, а не вы. А раз вся Америка, то я не стану ломать себе голову. Вы стараетесь выступить за миллионы самых разных американцев. Вы умеете играть роли других, но забыли, кто вы сами. Вы живёте как и миллионы – великой идеей Америки и с того считаете и себя приобщённым к этому величию. Ничего подобного тут нету. И мне не с чем это сравнить, чтобы понять вас. Как и вам не с чем сравнить светский двор Европы в Америке. Мы с вами по разные стороны континента. И разве это беда? Вам там хорошо, и нам тут и все довольны», - ответила Симона и отставила пустой бокал.
Френк рассмеялся.
- «Америка – это прежде всего глобальная политика в массах. А при дворе нашем политики – нет. И вы начинаете с общеполитической войны для презентации Америки перед девой во Франции, очень грандиозно и с размахом, не правда ли? Но я знаю, что вы скажете, что это я начала, а не вы. Но мне вас как понимать надо? Надо сначала пробиться через политический щит, а потом понять, что вы за мужчина. Есть у меня причины и с того, сколько тут дров наломала мода на американскую демократию и шоу и особенно при нашем дворе. Не я же в том повинна. Как возможно и не вы лично. Но вы взялись презентовать Америку, вот вам и по носу», - теперь заливисто рассмеялась Симона.
Френк вздохнул и развёл руками, -
- «Собственно я тут Америку и не презентую, просто ищу сравнения для моего понимания вас. Но вы, как двор, сами всё возводите в глобальный масштаб. Да, я американец, и не могу себя тут презентовать иначе. Я не хочу вас в чём-то задеть, поверьте, но Америка моя родина. И другой у меня нету. В каждой державе есть свои грехи и мы люди не можем жить без этого».
- «Да уж не стоит наверное, эту лекцию можно на три часа растянуть. Я не стану оправдываться что у меня такое настроение. Но вы вроде грозились его развеять? Плох вы парень если не можете приврать для ублажения девицы. А ещё актёр!? Я вас просто поддела на этом и поглядела на вашу ответную реакцию. Во всяком случае, иначе, как мистер Френк я вас назвать при всём желании не смогу. Грехи, – да грехи. Все пути в Рай ведут через Чистилище. Не постигнув цену греха, вы никогда не постигните цену праведности и благодетели. Надо пройти через грехи, я как дворянка, и пойду напролом. Но ради того, чтоб достичь врат Эдема. Тут правила актёров не подходят. Ибо вы играете уже готовые роли, разве что более или менее убедительно. Насколько сами себя убедить сможете», - снова продолжила за Френка, Симона и он рассмеялся снова.
- «Но профессия актёра греховна и это уже давно аксиома! Кто же то отрицает? Но зачем сейчас и тут говорить о грехах? Особенно при виде хотя бы этого искусства? Вы неудовлетворены бурной ночкой или согрешили и теперь ищите раскаяний на мне? Вот уж тут я не понимаю. Вы бы хоть намекнули!», - начал осторожные заход Френк, распаляясь в хорошо отработанных приёмах выражения эмоций.