Как у нас украли колеса от Москвича

В конце августа 1983 года жили мы с детьми на даче на станции Отдых под Москвой вблизи города Жуковский. Имели мы тогда машину «Москвич-2140» 1976 года выпуска. Новыми у нашей машины были только колеса. Достались эти колеса моему мужу нелегко. Тогда все в Москве доставалось с трудом. Саша, по-моему, год ждал своей очереди, чтобы их купить в автомагазине в Кожухове. Купил, привез на дачу и весь вечер потратил, ставя их на машину. Было это в пятницу. На следующий день в субботу мы собирались поехать в деревню во Владимирской области навестить свекровь, а уже через неделю должны были переезжать с дачи в Москву. Очередной летний сезон заканчивался.

Наш «Москвич» ночевал на участке прямо у ворот. Утром моя тетя встала раньше всех часов около семи, подошла к машине и увидела, что стоит она на одном колесе, остальных трех нет, а под оси подставлены кирпичи. Вокруг автомобиля на земле валялись какие-то гайки и болты. Тетя очень удивилась. Она знала, как Саша любил свой «Москвич», был с ним очень аккуратен, а накануне до глубокой ночи возился с колесами. Она вернулась в дом, постучала в нашу комнату и сказала: «Саша, что же ты колеса убрал, а болты и гайки разбросал?» Муж сразу все понял, что наши новые колеса украли. Я обомлела. Подбежали мы к машине. Так и есть, как тетя рассказала. А ворота, между прочим, заперты. Сообщили мы в милицию, приехала патрульная машина, составили протокол, но хорошего милиционеры не обещали. «Машины, – говорят, – найти не можем, а тут колеса!» Единственно, чем нам они помогли, это дали справку об ограблении, по которой нам могли продать в магазине новые колеса без очереди.

Погоревали мы, три колеса – это большие деньги. Да что поделаешь? На одном колесе не уедешь. Кстати, муж очень удивился, почему же воры и последнее колесо не унесли? Ну, спасибо им и за это!

Эта история имела свое удивительное продолжение. Директор автомагазина в Кожухове наотрез отказался продать нам три колеса в соответствии с милицейской справкой, а разрешил купить только два. И хотя муж пытался ему доказать, что и на трех колесах далеко не уедешь, как и на одном колесе, директор был непреклонен. Купили два новых колеса, одно старое подарил нам мой кузен. С горем пополам с дачи в город переехали.

Прошло два месяца. Однажды в середине октября получает муж повестку явиться в суд города Жуковского к десяти утра через пару дней на слушание уголовного дела. Саша удивился, а я испугалась. «Что ты, – говорю, – натворил в городе Жуковском этим летом?» «Да ничего, – отвечает муж, – что ты в самом деле?» Короче, я решила поехать с ним. Взяла отгул и мы поехали в Жуковский. Нашли здание суда. А около него стоит тюремная машина и милиционеры выводят из нее человек восемь заключенных в наручниках. Каждого сопровождают по два милиционера с собакой. Как водится, стоит толпа зевак, женщины плачут. Страшная картина, одним словом. Ввели заключенных, затем и нас пропустили.

Сели мы в зале заседаний на последнюю скамейку. Секретарь суда стал выкрикивать фамилии потерпевших и приглашать каждого из них на переднюю скамью, прямо под нос к заключенным, и вдруг назвал нашу фамилию – Косякин. Мы прямо остолбенели: нашли, что ли, тех, кто наши колеса украл? Саша тоже сел вперед. Началось заседание суда, и мы узнали страшную историю. Местная банда за последние два летних месяца ограбила три квартиры, две автомашины, а в конце августа ее главарь убил одного мужчину. Следователям удалось поймать убийцу, взять всю банду и раскрыть другие, не такие громкие дела, как убийство, и среди них и ограбление нашей машины. Вину за наш случай взял на себя сам убийца.

Мой муж никак не мог понять, как бандит один сумел снять с машины три колеса и почему он не взял четвертое. Парень так подробно описал на суде всю процедуру, что мой Саша уже мог бы и сам заняться добычей колес. Рассказ этого человека так поразил  меня, что я помню его до сих пор.

Это оказался вор-рецидивист лет тридцати пяти, из которых он десять лет в общей сложности провел за решеткой. В последний раз он вышел из тюрьмы 15 августа 1983 года, а уже 25 августа ограбил нас. Он объяснил, что возвратившись домой после очередной отсидки, сразу же стал обдумывать, что бы украсть. Зашел в наш дачный поселок, расположенный в трех километрах от города, ходил по улицам и смотрел через заборы на дачные участки. Мне стало так страшно слушать его. Я не могла понять, ему что же, не хотелось хотя бы некоторое время пожить на воле, не пугала его тюрьма что ли совсем? Увидел он у забора старую машину, но что колеса новые понял сразу. Часа в три ночи перескочил он через забор, благо там куча песка была, привезли на днях, взял лом, который рядом валялся (вот сами виноваты), поднял им кузов машины, под три колеса подложил кирпичи, валявшиеся тут же (опять сами виноваты), а под четвертое колесо забыл кирпичи положить, вот оно-то и осталось. Затем он снял колеса, перекинул их через забор, вылез сам. Два колеса в канаву бросил. С одним вышел на шоссе. Потом перетащил на шоссе все три. Часов в пять утра увидел старый «Москвич», идущий в Москву, остановил его и за треть цены колеса сбыл. Хозяин машины, конечно, понял, что перед ним вор, но обрадовался дешевизне и был таков. Все очень просто.

Суд длился несколько дней. Больше мы туда не ездили. Уже один день произвел на нас такое жуткое впечатление. Мы поняли, колеса не вернуть, за убийство бандит получит большой срок. Колеса – это пустяк по сравнению с убийством.

Прошло еще полгода, и тут стали мы регулярно получать почтовые переводы из мест очень удаленных. Суммы переводов были анекдотическими: три рубля, четыре, и т. д. Таким образом этот бандит по решению суда расплачивался с нами. Вот так-то.