Город потерянных душ

+ 18


















ГОРОД
Потерянных душ.

Повесть-триллер


 





Предисловие: Автор не претендует на звание знатока расследования преступлений или повседневной жизни и деятельности сотрудников правоохранительных органов. Всё описанное ниже есть лишь плод фантазии и ничего больше.
Все герои произведения являются вымышленными, любое совпадение с реальными людьми или героями других литературных или кино персонажей – чистая случайность.
 
Джим Холси: «Зачем ты это делаешь!?»
Джон Райдер: «Ты ведь умный парень, выясни.»


Диалог из фильма «Попутчик» США 1986 год. Кинонкомпания HBO Pictures, Silver Screen Partners
Режиссёр Роберт Хармон, в гл. ролях С. Томас Хауэлл, Рутгер Хауэр.

Пролог

Он снова и снова наносил удар своей беззащитной жертве. Зажатая в его руке, обтянутой в чёрную кожаную перчатку резиновая палка снова и снова опускалось на тело несчастной девушки блондинки. Крики жертвы подстёгивали активность мучителя. Ему казалось, что она смеётся над ним, как смеялись те….из его болезненных воспоминаний. Каждый удар отбрасывал этого зверя в прошлое и отдавался почти реальной физической болью в его теле, когда то терпевшем подобную пытку. Ему было всё равно, виновна ли жертва в его страданиях, или нет. Для него они были ВИНОВНЫ ВСЕ. Его разум вещал ему, что он несёт им месть и наказание.
Маньяк с удвоенной силой стал избивать девушку резиновой дубинкой. Удары перешли на голову и жертва затихла, перестала подавать признаки жизни. Убийца сел на скамейку, тяжело дыша. Он был на седьмом небе от своего извращенного морального удовлетворения. Но вновь и вновь тяжелые воспоминания проносились в его воспалённом мозгу, не давая покоя. Снова и снова он ощущал себя невинной жертвой, снова слышал смех этих двух…из его прошлого, снова ощущал, как резиновые палки опускаются на его тело, а на голову одевался противогаз с перевязанным хоботом. «Я буду мстить, буду убивать этих подлых, поганых баб, я отомщу им!!! Ненавижу грязное бабье племя!!!!» -- думал он. Внезапно он вскочил с места и стал наносить удары резиновой палкой по стулу, столу, стенам, бешено вопя: «Ненавижу, ненавижу!! С..ки!! Б…ди поганые!!!»
Через 2 дня тело забитой насмерть девушки было найдено в овраге около реки Вашаны рыбаком, пришедшим на утреннюю зорьку. В газете «Вести Алёхина» запестрела статья: «Третья жертва Алёхинского Чикатило. Когда же будет конец?»

 
Глава первая.

Несправедливость – такая штука, которую сложно простить, забыть, не обратить внимания. Но, к сожалению, она встречается везде. Особенно в армии и иных силовых ведомствах. Станиславу Колганову прощать было уже некого, забыть произошедшее будет сложно, не обратить на это внимание невозможно. Домой он ехал с пустотой в душе. Теперь не в отпуск, а навсегда. Уже бывший капитан Особого отдела пограничного управления Сибирского пограничного округа. Потому что итогом восьмилетней службы стало увольнение из армии. Из – за предательства. А начиналось все хорошо. Учёба на юридическом факультете в университете с военной кафедрой, призыв в пограничные войска на год в звании лейтенанта. Офицером Станислав был «на троечку». Командовать, руководить, наказывать было, как говорят «не его», поэтому, когда в Особом отделе освободилось место и Колганову неожиданно, несмотря на отсутствие военного образования, предложили послужить в данном месте, он, естественно, с радостью согласился. На дворе тогда стоял 2005 год.
В контрразведке Станиславу служилось хорошо. Там то он был, что называется, на своем месте. Разоблачал предателей, диверсантов, контрабандистов, толпами сновавших по обе стороны границы с Китаем. Тишина там стояла только на первый взгляд. В действительности, выстрелы громыхали, словно в каком-то боевике. Но простые обыватели этого не замечали. И хорошо. И закончилось все два месяца назад. Грязным предательством. И несправедливостью.
Стоял апрель 2013 года. Ещё лежал снег, но воздух прогрелся до плюс восьми. Бежали ручьи по асфальту, с шумом стекая в канализацию. Автомобили своими колесами месили грязный талый снег. Как будто и не в Сибири. На улице Революции, в доме 5 квартире 3 заместитель начальника заставы майор Петр Сокрушанский в очередной раз продавал представителю китайской мафии Линь Дэну маршруты пограничных патрулей. Цена вопроса составляла девять тысяч долларов. Речь шла о контрабанде героина.
- Как приятно работать с фами, Пиотр. – сказал с акцентом представитель Триады, кладя в портфель копии документов.
- Взаимно, уважаемый Линь Дэн. Будем надеяться на дальнейшее плодотворное сотрудничество. – ответил офицер-изменник, в свою очередь, положив доллары в карман.
- Ни с места! – в комнату ворвались двое в бронежилетах и с пистолетами Стечкина в руках. Одним из них и был Стас Колганов, вторым его лучший друг, товарищ по отделу капитан Игорь Квашнин, третьим вбежал Николай Тимофеев – старший лейтенант, отвечавший за видеонаблюдение за квартирой. Они находились в засаде в квартире напротив, наблюдая через установленные портативные камеры за Сокрушанским. В той квартире остался представитель китайского консульства Ли Хэй, вызванный для присутствия при задержании Контрабандисты опешили, сопротивление оказать они не успели, вернее, просто не сообразили.
- Старший лейтенант, организуйте понятых, будем проводить обыск и личный досмотр. И пригласите представителя консульства. – буднично сказал Станислав. Тимофеев удалился. По счастью, понятых найти удалось не сразу. По счастью, офицер решил сразу начать их поиск, а Ли Хэя позвать после. По счастью. Жадность давно одолевала капитана Квашнина. И это, словно почувствовали контрабандисты.
- Фосьмите доллар. У мьеня много доллар. – заговорил Линь Дэн.
И, неожиданно, Квашнин, снял микро камеру со стены, напротив стола, где беседовали преступники, открыл дипломат гангстера. Помимо копий маршрутов там лежали ещё триста тысяч долларов.
- Что ты делаешь то? – спросил Колганов.
- Давай возьмём, Стас. Скажем, что не сумели поймать, что они смотались. А? Стас? Нам хватит на двоих. А записи сотрём. Тимофеев согласится.
Станислав прищурился, не зная, что сказать, или сделать. Происходящее казалось невероятным. Капитан не верил, что всё это всёрьёз. А зря. Квашнин пошёл ещё дальше. Он засунул руку под пиджак китайскому гангстеру и извлек оттуда пистолет Беретта 9 миллиметров.
- Да что ты творишь то? Понятых надо… - только и успел произнести Станислав. Квашнин выстрелил. Прямо в горло. Стас успел дёрнуться, пуля попала в шею. Колганов упал на пол у батареи под окном. Тем временем, Квашнин выхватил свой «Стечкин» и застрелил опешившего Линь Дэна. Сокрушанский, словно угадывая план предателя Квашнина, ринулся вон из своей квартиры. Майор вбежал в открытую дверь квартиры наблюдения, но закрыть её не успел. Квашнин выстрелил ему вдогонку и убил наповал.
- Что случилось?! – это сбегал с верхнего этажа Тимофеев, почти нашедший понятых, но приказавший им подождать наверху. Понять ничего он не успел. Пуля из пистолета Линь Дэна попала старлею в глаз. Станислав, едва зажимая левой рукой рану на шее, выполз в прихожую, теряя силы, вскинул правой рукой пистолет, нажал на спуск. Две пули угодили в бронежилет Квашнина, третья – в затылок. Стас опоздал на доли секунды.
Началось служебное расследование. Теперь подозреваемым был сам Станислав. Встал вопрос о том, пытался ли Колганов остановить преступников, или просто не хотел делиться найденными деньгами с Квашниным, ну или, может, Квашнин не захотел поделиться со своим коллегой. Но, скандал разгорался знатный. Получалось, что даже особисты подвержены алчности и склонны к преступлениям. Но, Станиславу повезло. Проверка связей с мафией не выявила, а приписывать Колганову попытку присвоить деньги Триады не стала. Капитана решили просто комиссовать по ранению. И всё. Станислав Колганов, тридцати лет, роста выше среднего, темноволосый, крепкого спортивного телосложения, бывший капитан Особого отдела погрануправления сибирского пограничного округа, ехал в поезде домой, в родной город Алёхин. Не в отпуск. А навсегда.
Глава вторая

Максим Соколов, парень 21 года, любил острые ощущения и экстрим. С детства он занимался кикбоксингом, плавал с аквалангом, прыгал с парашютом, ходил в походы. И именно поэтому, вопреки желанию отца, Максим поступил после трёх курсов Университета МВД в патрульно-постовую службу, переведясь на заочный. И друзья Максима, и, тем более, друзья отца недоумевали, зачем парню нужна эта вся котовасия. И недаром, ведь Максим Соколов был сыном не кого нибудь, а прокурора города Алёхина Виктора Александровича Соколова.
Стоял тихий майский вечер. Старший наряда ППС лейтенант теперь уже полиции Максим Соколов и старшина Олег Степанов отправились на маршрут в автопатруле. Их задачей было объехать Соцгородок, потом в Старый город, потом в Петровицкий район, бывший некогда Петровицким посёлком, но позднее, присоединённый к Алёхину.
-- Ты молодец, лейтенант. – говорил старшина Степанов. – Так в прошлый раз лихо скрутил этих гуляк в «Ксеноне», они даже вякнуть не успели.
--Стараемся, Олег Владимирович. У одного тогда вроде нож обнаружили и брошь краденую. Опера, вон, целых 5 «глухарей» списали. – ответил Максим.
Они проехали мост через Оку, стали следовать по Тульскому проспекту, который являлся одной из улиц Старого города с его деревянными домами, домом ночного пребывания, где постоянно находились представители маргинальных слоёв общества. Иногда они буянили, стучались в торговые палатки, требовали пива, сигарет и прочим образом нарушали общественный порядок. Разговор продолжился.
-- Макс, ну ты мне скажи, на х..тебе наша то служба, сидел бы сейчас в кабинете, пасьянсы на компьютере раскладывал бы.
-- Экстрим, Олег Владимирович, экстрим. Нервы хочется пощекотать, себя проверить. Я вообще хотел в СОБР  пойти служить, но батя взъерепенился.
-- Ну правильно, какой же отец нормальный своего сына под пули то отправит. Я бы тоже взъерепенился, как ты говоришь, я бы на его месте вообще тебя к ментовской работе не допустил а усадил в какое-нибудь адвокатское бюро.
-- Ну зря вы так, Олег Владимирович. Дети прокуроров не все мажоры.
-- Макс, да хоть ты тресни, хоть улицы мети, один хрен ты для всех будешь сыном прокурора и мажором. Свыкнись с этим, мой тебе совет и прекрати искать на свою ж..у приключений.
На улицах района было тихо. Гуляли немногочисленные посетители магазинов, влюблённые пары. Даже около ночлежки и на вокзале никого не было.
 -- Сейчас у оперов работы завал, начальство из Тулы три шкуры спустит из-за этого маньяка. – говорил старшина – Откуда такие ублюдки только берутся. Ты подумай, троих девок забил до смерти, тварь.
--От несчастливого детства. Психотравмы, деспотичные родители, непринятие сверстников..—ответил Максим.
-- Не, ну у меня то тоже ведь детство было не безоблачное, и в армии в учебке я таких – старшина Степанов выругался – Получал, но я то ни на кого руки не поднимаю!
-- И пытки то у него. На одну противогаз натягивал и перевязывал шлаг, дубинкой лупил, у второй вроде, на теле следов никаких, но травмы внутренних органов – бутылкой пластиковой лупил. Наверху недоброе поговаривают. – проговорил Соколов, отхлёбывая минеральной воды.
-- Я уже ничему не удивлюсь.—вздохнул старшина.
Проехав Сельхозрайон, патрульный УАЗ двигался назад, по Советской улице. Тут тоже стояли сплошь старые покосившиеся домики, построенные ещё немецкими военнопленными в сороковые годы. Неожиданно, тишину разорвал пронзительный девичий крик: «Пустите-е-е-е!!!!! Помогите!!!!»
Справа на обочине стояла серебристая «десятка» с открытыми дверцами. Двое ухарей лет по 22—25 затаскивали внутрь девушку лет 20. По виду примерная. УАЗик остановился. Максим и Олег вышли из салона.
-- Эй, шустрила! Девушку отпустили и руки на капот. Без глупостей! – крикнул Макс.
-- Пошёл на х.., мент поганый, пока цел! – рявкнул в ответ один их ухарей, наступая на лейтенанта. – Чё! Не понял?!.—и кинулся на Макса с кулаками. Второй отпустил девицу, резко сунул руку в карман и бросил в глаза старшине горсть перца. Нападавший на Максима сразу наткнулся на прямой удар левой в челюсть, правой в живот, но не упал, видимо наркотическое опьянение убило и чувство боли и инстинкт самосохранения. Он достал из кармана кастет, нанёс Максиму резкий боковой удар справа, который любому другому разнес бы череп, но полицейский поймал руку в захват, развернулся, вправо, резко подняв руку противника вверх и с силой опустив себе на плечо. Преступник заорал благим матом и выронил кастет. Максим развернулся лицом к наркоману и послал его в нокаут.
Тем временем, старшина Степанов возился со вторым. Получив порцию перца в глаза, полицейский от чудовищной рези в глазах потерял внимание и был атакован преступником. Ухарь сразу потянулся к кобуре с табельным ПМмом. Старшина ухватился правой рукой за пальцы противника, но резь в глазах сделала свое черное дело. Негодяй сумел расстегнуть кобуру и достать оттуда оружие. Степанов попытался схватить его за руку. Они делали отчаянные усилия, чтобы перетянуть оружие каждый на свою сторону. В процессе кто-то снял пистолет с предохранителя. Преступник нажал на спуск. Раздался выстрел. Старшина с простреленной ногой упал на землю. Наркоман, вскинул руку с оружием чтоб добить полицейского, но Максим, уработавший противника, его опередил. Он вынул свой «Макаров», резко взвёл, передёрнул затвор, загоняя патрон в патронник, как его учили в ЦПП  и выстрелил в наркомана. Поражённый в спину преступник рухнул замертво. Максим поздно заметил, как вставший сзади него наркоман вытащил нож из другого кармана, подобрался к нему сзади нанося удар в спину. Макс резко отскочил, удар ножа пришёлся вскользь по животу, разрезав полицейскую серую куртку нанеся не очень серьёзную рану. Нападающий вновь кинулся на лейтенанта, метя ножом в грудь. Полицейский выпустил в него две пули, так же убив наповал. Оглянувшись, Максим стал осознавать произошедшее. Ноги стали ватными. Он не мог поверить, что только что убил двух человек. Драться случалось, но чтоб такое. Это было первый раз за полтора года его службы в ППС. Качаясь, Максим пошёл к УАЗику, вызвал Скорую помощь и подкрепление. Потом, взял бутылку с минеральной водой, подошёл к стонущему старшине Степанову, стал промывать ему поражённые перцем глаза. Потерпевшая, тем временем сидела на траве под рябиновым деревцем и рыдала навзрыд.
-- Спасибо, Максим.—сказал Олег Владимирович. – всегда знал, что ты классный малый. Помни о чём я тебе сказал. Заканчивай искать тут приключений на свою..ну ты понял.
Тут подъехала карета Скорой помощи и два дежурных наряда ППС, дежурный опер из ОУРа , следователь. Старшину забрали в больницу. Максима и потерпевшую девицу опросили, составили протокол. Оказалось, что она возвращалась из гостей из одного нового коттеджа, расположенного неподалёку. Хотела выйти к остановке на соседний Тульский проспект, как подъехали два отморозка схватили, стали заталкивать в машину. Вскоре подъехал отец Максима – прокурор города Виктор Александрович Соколов. Его глаза горели одновременно и злостью и испугом:
-- Ну что, твою мать, доигрался! Нашёл острых ощущений на свою ж.. у!! Отписывайся теперь, ходи в «гестапо»  на допросы. Хотя, они сюда сами с проверкой приедут. Насмотрелся кина, Говорил тебе, дураку, давай я тебя в лицензионно-разрешительную службу пихну, или в отдел поддержания гособвинения вакансия была. Но мы ж самостоятельные. Не слушаем отца, отец не авторитет теперь. Доказать всё кому то чего то хотите. Ну что, доказал?!
Максим не слышал гневных слов отца, который не стеснялся в выражениях и не обращал внимания на собравшихся полицейских, криминалистов, врачей. У него вертелась в мозгу мысль: «Я убил 2 – х человека. Я лишил их жизни, как мне дальше жить?»





Глава третья

В пятницу на даче прокурора города Алёхина Виктора Соколова, пятидесятилетнего склонного к полноте мужчины, роста немного ниже среднего, всегда весело. Потому что он приглашал на банный вечер двоих своих друзей. Руководителя Следственного Комитета Андрея Романовича Насонова, высокого сухопарого мужчины пятидесяти трех лет с сединой в редких волосах и очках в коричневой оправе. И начальника полиции города полковника Анатолия Алексеевича Соломатина, не менее высокого роста, с ироничным и, одновременно жёстким взглядом, крепкими руками. Полковник совсем недавно переехал в светлый просторный кабинет, с белыми обоями, новой шведской мебелью, оргтехникой и комнатой отдыха, поэтому настроение у него было чаще хорошим, но вот серийные убийства, произошедшие в городе, его омрачали.
Друзья, от души напарившись в бане, намахавшись вениками, обмотавшись полотенцами, вышли в предбанник, где прокурор уже накрыл стол. Пахло распаренным дубом. Блюда начальники уважали мясные и рыбные. Напитки дорогие. Хенесси и Уайт Хорс.
- Это тебе твой свояк из загранпоездок привозит? – спросил Соколова Насонов, довольно улыбаясь.
- Ага. Он самый. Вот будет у тебя дочь в посольстве Парижа работать, проси её Камю привозить. – насмешливо ответил прокурор города.
- Давайте пить быстрее, а то я хочу жрать, честно говоря. – сказал полковник Соломатин. Друзья выпили по рюмке и стали закусывать шашлыками.
- Испортит тебе карьеру этот маньяк. – обратился Соколов к Соломатину. – Да и всем нам, если не найдем.
- Вы же не предлагаете первого попавшегося бомжа записывать в убийцы. – мягко сказал Насонов. – Сейчас же не семидесятые, не Ростовская область и не Витебщина. Вон, только переаттестация у вас, полицейских прошла.
- Андрюха, а ты слышал когда-нибудь, чтобы у нас маньяк был? – задал вопрос полковник Соломатин, поедая картофель.
- Между первой и второй! – воскликнул прокурор города, разливая коньяк. Мужчины выпили. Соломатин переспросил насчет маньяка, на что главный следователь города ответил.
- На моей памяти, только в девяносто первом, когда девочку убили прям возле здания администрации, ну и знаменитые ИТРовские каннибалы, а к чему ты, Толик, нам аппетит этим портишь?
- Андрюша, я к тому, что ты вот умеешь их ловить, когда-нибудь ловил? Вот и никто у нас с этим не сталкивался. У каждого опера, в лучшем случае, по десять-пятнадцать материалов на шее. Может, сделать в Тулу запрос, чтоб прислали бригаду специалистов, пока мы тут ещё не обделались по самые ляжки?
- Ещё не все потеряно. Не надо так спешить. – успокаивающим тоном сказал Соколов, принимаясь за второй шампур.
- У тебя, Витя, есть в кармане специалист по серийным убийцам, который прям вот, придет, увидит, поймает? – саркастически ухмыльнулся полковник.
- Есть такая светлая голова. – улыбнулся Насонов.
- Да? И кто же эта твоя Кларисса Старлинг? – продолжал иронизировать Соломатин.
- Скорее, Ганнибал Лектор. – хитро прищурился руководитель СК. Затем, добавил: - Стас Колганов возвращается. Вышибли из особистов.
- Да ты что? – спросил Соломатин, сжав брови от неожиданности. – Они там что? Совсем? (полковник нецензурно выругался)
- Читай – Насонов подал свежий выпуск «Тульских известий». На первой полосе красовалась статья. «Следствие закончено, забудьте». В ней говорилось о том, что произошло в приграничном городе. Со Станислава сняты все подозрения, но он комиссован из армии по ранению и скоро вернется на родину.
- Это который Колганов? – задал вопрос Соколов, в очередной раз, разливая коньяк.
- Это практикант мой, в 2004 практика у него была у меня. Я старшим следователем был. Так вот, он все увлекался серийными убийствами, криминальной психологией. Надо сказать, у него кое-какие задатки то были. Как он дело по изнасилованию Петрыкиной, ну этими студентами «дубовые яйца» помог раскрыть.
- Это когда один прикинулся другим? А тот другой стыдливый ботаник? – спросил прокурор.
- Да-да. Колганов то понял, этот Ромадин, мачо и самец, зараза, напоил Петрыкину до беспамятства, одел очки Догилева и её в темной комнате оттарабанил, а потом заставил Догилева взять все на себя, а сам сказал, что ушёл пьяный гулять. Вернее, он понял, что сам Догилев ни за что бы не решился на насилие, потому что уж больно стыдливый.
- Если бы он приехал в начале июня, я бы его взял под подозрение. – сказал полковник Соломатин.
- Да ладно, станет он из-за какой-то стервы… - начал Насонов.
- Стерва не стерва, а на него на самого заявления пыталась писать. – ответил главный полицейский города.
- А-а. Вспомнил. – воскликнул Соколов. – Это на которого Визгунова что ли писала? Секретутка Тюниной из мирового суда. Только она и за изнасилование, и за нарушение неприкосновенности частной жизни…
- Ну да, он же, втрескался в эту самую Лиану, имя то какое. И давай за ней ходить, смс писать, а у неё какая то фобия, вроде как ей кажется, что все мужики её прям трахнуть хотя, как только она появится. Ну вот она и завизжала, оправдала свою фамилию. Они же одногруппники там в Политехе были. Поехали в поход за город. Ну, стали дурака валять. А кто-то черную маску напялил и набросился на эту Лиану в кустах, она в крик, изнасиловать хотели. И на Колганова заяву, вроде как, кроме него некому. Хорошо, продавщица в магазине неподалеку от ихней стоянки показала, что Стасик в это время у неё мороженое покупал. А мать этой Визгуновой Тюнину близко знает. Так, сволочь мелкая, чуть человеку жизнь не загубила. – заговорил Соломатин, заметно распаляясь. – Сидит, значит, у опера и пищит: «Ой, он меня за плечи схватил и пытался повалить. Я лица не видела, но все равно, это Колганов, кроме него кто ещё?». Ну, конечно же замяли этот вопрос. Я всё хотел ей рожу разбить. Как можно такой гадиной быть вообще. Я, тогда ещё, начальником вневедомственной был, а Колганов у меня вохровцем работал, когда учился. Он, конечно, без башни, но не настолько. Долго потом спрашивал, ну за что же она так его. Курва чёртова.
- Да я помню. Тюнина все орала и Погодину, и Костецкому, чтобы Колганова не вздумали никуда брать. Костецкий ей тогда прям в коридоре громко-чётко сказал: «Юль, найди уже себе мужика». – рассказал Соколов. После этих слов друзья разразились громким смехом.
- И так оона никого и не нашла. – добавил прокурор Соколов.
- Смеёшься что ли? Она феминистка настолько, что мужиков скоро будет, как в Штатах, засуживать за поднятую папку с делом. Теперь они в два голоса орать будут. – снова начал Соломатин. – Тюнина же взяла эту Лиану к себе секретарем.
- Яркие противоположности. Молодой стерве кажется, что все её хотят изнасиловать, включая памятник Ленину возле рынка, старшая, вообще мужика видать, ни разу, даже в трусах не видела. И мочатся на мозг всему Алёхину со своими комплексами. – произнёс с издёвкой Соколов.
- Я вообще то тоже на ихние истерики мочился. Могу и ещё кое-что сделать сверху. Давно руки чешутся в Совет Судей что-нибудь правдивое на Тюнину написать. Ну да ладно. Если взять Колганова к нам в СК, то он с Мировыми судьями пересекаться и не будет. – ответил Насонов.
- Ну, ты думаешь, что он прям вот всё сделает, как надобно? – задал вопрос Соколов.
- Он там, в управлении спецкурсы по психологии проходил, хотя, конечно больше по своей сфере, по контрразведывательной, но, все равно должен что-то понимать. Отдадим ему пока только одно это дело, не будем грузить. Потом видно будет.
- Действительно. Ганнибал Лектор. Без намордника..- задумчиво сказал полковник Соломатин.
Порешив на этом, доев оставшиеся блюда, допив коньяк, друзья пошли в дом, смотреть телевизор.



Глава четвёртая.

Стас Колганов приехал в родной город вечером в воскресенье. В Алёхине как раз проводился День города. Изо всех колонок звучала музыка, на стенах Автовокзала пестрели старые афиши, объявления, стенды с правилами противопожарной и антитеррористической безопасности. Наверху, под самой крышей, на каждой из четырёх стен зала ожидания были установлены плазменные телевизоры, по которым МЧС транслировало различные ролики по гражданской обороне. Стас вышел из здания и направился на автобусную остановку. Последний раз он был в Алёхине год назад, когда приезжал в отпуск. Тогда ещё не было огромного торгового центра недалеко от вокзала. Стас взглянул на этот центр. На стене крупными буквами было написано: «Требуется начальник службы безопасности». Указан номер телефона отдела кадров. Станислав запомнил этот номер. Он всю дорогу домой думал, чем теперь займётся. В полиции в связи с реформой, «инициатором» которой стал, как поётся в песне известного рэп исполнителя, «попутанный, пьяный» майор, введён мораторий на приём людей. Хотя его вроде, должны были снять, но всё равно и так бывшие жёсткие медицинские и другие требования к кандидатам ужесточились ещё больше. Доходило до абсурда (и до реформы и после), кандидатов, например, в лицензионно-разрешительный отдел, или конвойных в ИВС срезали из-за несоответсвия роста и веса, или потому, что у них был вырезан аппендицит. И это не смотря на то, что некоторые проходили службу в рядах воздушно десантных войск, морской пехоты. Идти в прокуратуру или ещё куда в подобные заведения? Там у Стаса не было хороших знакомых. А без этого, к сожалению, там работу не найти. Люди с улицы никому там не нужны. Нет, Станислав проходил, конечно там практику, но не будет же он вот так являться к своим руководителям, которые его только месяц знали и у которых такие, как он пачками каждый год практику проходят и проститься на работу. Остаётся только одно – вливаться в стройные ряды ЧОПов. Но об этом Стас подумает завтра. А сейчас скорее, в родительский дом. Мать и отец давно уже его ждут.
Станислав сел в старенький ПАЗик и отправился в Соцгородок. Автобус проехал по Старому городу, выехал на новый, недавно построенный мост через Оку. Стас видел рыбаков, разворачивающих снасти на берегу, корпуса заводов, сосновый бор. Вроде и не уезжал никуда, хотя, изменения всё таки были. В плане моста и торговых центров. И тут внимание бывшего особиста привлекло объявление на стене автобуса. «ОМВД  города Алёхина сообщает. В городе произошли три похищения и убийства молодых девушек в возрасте 18-20 лет. Граждане, будьте бдительны и внимательны. ограничте передвижения по городу в ночные часы, не передвигайтесь в одиночку, без сопровождения, старайтесь не ходить по территории пустырей, заброшенных строек, парков в тёмное время суток. Мы надеемся на ваше благоразумие и бдительность!» внизу написано: начальник ОМВД «Алёхинский» полковник полиции А.А. Соломатин и его подпись. «Ну и ну» -- подумал Стас. «Соломатин начальник полиции, выбился таки.». когда Станислав учился в университете, он подрабатывал на жизнь стрелком военизированной охраны отдела вневедомственной охраны тогда ещё Алёхинского РОВД. Служа там с 2001 по 2005 год, Стас и познакомился с майором Анатолием Соломатиным, который в то время был начальником ОВО. Серьёзно дружить они не дружили, Соломатин руководил, Стас подчинялся. Когда Стасу нужно было пройти ознакомительную практику от  ТулГУ, майор взял его в отдел в качестве практиканта. Там Колганов познакомился с работой дежурных ПЦО, выезжал на маршруты с группой задержания, заполнял протоколы об административных правонарушениях, писал акты обследования и прочую документацию. Случались и «горячие» дела. Один раз двое залезли в магазин. Сработала охранная сигнализация. Приехал наряд, в составе которого находился и стажёр Колганов. Он увидел взломанную дверь и зашёл в помещение первым. Тут же наткнулся на воров, которые находились ещё и под кайфом. Увидев Стаса один выхватил из под куртки обрез. Стас моментом среагировал, бросился вперёд, ударяя ногой по руке с обрезом. Оружие резко ушло в сторону, но преступник успел нажать на спуск. Пуля попала в стену. Станислав провёл блестящую «двойку в голову наркомана, от которой он ушёл в нокаут. Второго скрутили сотрудники ГЗ . Дежурный старлей Виктор Дежнёв сказал тогда, что Стаса он одновременно уважает и боится из-за его безбашенности., а майор Соломатин не знал, то ли отругать стажёра, то ли поощрить.
На остановке Соцгородок, Стас расплатился с водителем и сошёл. В Соцгородке как раз располагался центр города. Напротив Дворца культуры, на площади у фонтана вовсю проходило празднование дня города. Дорога с двух сторон была перекрыта, пахло шашлыками, печёным картофелем, народ вовсю веселился, из колонок популярная ныне певица Плетнева заунывным голосом вещала, что было, « когда деревья были большими..». дальше пелась двусмысленная фраза « когда все мальчики становятся мужчинами..». Стас хмыкнул, пытаясь понять смысл сего попсового творения, но это было неподвластно даже его нестандартному мышлению. Стас пошёл к дому. По пути он решил зайти в аптеку, купить средство от боли в мышцах и растяжений. Бывший офицер зашёл в аптеку. Там почти не было народу и Стас быстро подошёл к прилавку, купил крем, расплатился и уже собирался к выходу, как вдруг в помещение ввалились, дыша перегаром четверо ухарей 17-19 лет, один был крепкого телосложения, что выдавало в нём бывшего спортсмена, трое других менее рослые, худощавые, но не тощие. Один из них, тот что похудее, вынул из кармана травматический пистолет «Оса» .
-- Ну чё, овца! Давай быстро транзипала две упаковки. – и выстрелил в стекло, отделяющее продавца от покупателей. Последнее со звоном треснуло и обрушилось. Транзипал – это было мощное успокоительное, обладающее наркотическим эффектом, отпускалось только по рецепту врача.
Стас, недолго думая, подошёл к пьяному грабителю, ребром ладони правой руки ударил по запястью нападавшего, одновременно с этим, шлёпнул по кисти с зажатым пистолетом ладонью левой. «Оса» вылетела на пол из пальцев наркомана. Тут же, не дав опомниться, Станислав нанёс левой рукой прямой удар в переносицу преступника, который после такого контакта упал навзничь, откинув голову. Экс боксер, кинулся на Стаса, грязно выражаясь. Бывший особист без труда жесткими блоками отбил «двойку» грабителя, коротко ткнул под диафрагму кулаком правой руки, сбив противнику дыхание, тут же, выпрямив эту руку, нанес резкий, но безопасный для жизни удар по горлу. Преступник так же рухнул на кафельные плиты на полу. Фармацевты визжали за прилавками. Сбоку на Колганова бросился третий. Стас схватил его за ворот джинсовой куртки и быстрым движением бросил на себя, выставляя правую ногу. Наркоман налетев на неё, хрюкнул носом в стену и сполз на пол. Тут в аптеку влетели двое полицейских сержант и прапорщик. Они обрушили на нападавших град ударов резиновыми палками, одели наручники. Следом влетел среднего роста коротко стриженый, с острым носом, майор. Он посмотрел на Стаса, щурясь видимо найдя в его лице что-то знакомое. Станиславу лицо полицейского тоже показалось знакомым.
-- Ничего себе! – воскликнул майор. – Стас – ты что ли?
Это был теперь уже майор полиции, начальник отдела вневедомственной охраны ОМВД «Алёхинский» Дежнёв Виктор Виталиевич.
-- Здравствуйте, Виктор Виталиевич. – Стас пожал полицейскому руку. – Вы как всегда быстро реагируете.
-- Стараемся. А ты всё такой же безбашенный как и раньше. Ты отпуск что ли? – спросил Дежнёв.
-- Да нет, комиссовали, по здоровью. – ответил Стас, почему то пряча взгляд.
-- Да, да, я что-то такое слышал. Мне Соломатин рассказывал, просил тебя найти. – начальник ОВО всё не верил, что перед ним бывший подчинённый в военно-полевой форме погранвойск с капитанскими погонами.
-- Зачем он меня хотел видеть? – спросил, Стас, выходя с Дежнёвым на улицу. Сержант и прапорщик заполняли протоколы. Опрашивали аптекарей.
-- Хотел работу предложить. Оперов мало, они не справляются, мораторий то вроде как отменили. Хотя, он что то про Следственный Комитет говорил, да там и правда на весь Алёхин шесть следователей. Зашиваются, тем более, что в городе то маньяк завелся. Трёх девок школьниц похитил пытал, убил и во всяких безлюдных местах скинул. Никто ничего не видел. И эти пытки ещё..
-- Да я уж объявления видел. – сказал Стас. Майор Дежнёв предложил ему присесть в служебные Жигули десятой модели, новенькие, оборудованные мягкими сидениями. Стас присел на край так, что ноги его были на асфальте улицы.
-- И самое главное. Что всех в этой тёмной истории смущает. Маньяк перед убийством пытает девок ..ну, как тебе сказать – было видно что начальник ОВО затрудняется подобрать нужные слова.
-- Вы скажите, как оно есть. – сказал бывший офицер.
-- Он их пытает по-ментовски. – выдавил из себя Дежнёв с отвращением в голосе и выражении лица. – Он мутызгает их резиновой палкой, пластиковой бутылкой с водой, «слоника» делает. Как будто признание выбивает. Одной даже зубы подпиливал напильником. Начальство в страхе. Очередной проверки боятся. Соломатин только полковника получил и кресло начальника отдела. Если что вскроется, он вылетит.
-- Сейчас об таких способах дознания вся страна знает. У нас же гласность. Так что это бабушка надвое сказала, что он мент. Но то что его когда то обидели девки 18-20 лет, это точно. Они похожи внешне? – произнёс Колганов
-- Да нет. – ответил майор Дежнёв. – Первые две русые волосы миниатюрные метр с кепкой, третья повыше и блондинка.
-- Я смею предположить, что у него на почве давней обиды развилось женоненавистничество ко всему женскому роду. Если б имела место обида на кого то конкретно, все жертвы были бы подобраны под образ этой коварной обидчицы, а то – разные. – ответил Стас, расписываясь в протоколе задержания преступников  в качестве свидетеля.
-- Слушай, Стас, вот откуда ты это знаешь, а? Я вот не знаю, то ли уважать тебя, то ли бояться. – сказал Дежнёв покачивая головой и пристально вглядываясь Стасу в глаза, пытаясь, наверное, рассмотреть его внутренний мир.
-- Я в универе изучал такой предмет, называется криминальная психология, я его не четыре с первого раза сдал. – ответил Станислав.
- Стас, ты изучал такой предмет тут у нас. Называется Лиана Визгунова. У тебя жертвы будут под её внешность подобраны?
- А кто это такая? – спросил Станислав, пытаясь придать голосу равнодушный оттенок, но, гадкие воспоминания уже нахлынули на него.
- Сейчас она секретарь у Тюниной, мировой судьи. Ну помнишь, такая серая мышь с короткими ногами, все кричала, что «извести вас надо, мужиков похотливых».С себя бы начали, стервы. Смотрю на них и рожи сблевать охота. Я тебе в общем прошу, ну обходи ты этих ….людей стороной. Их природа умом обделила а власть дала. От них одно зло.
- Их судьба мужиками обделила. А как сами то? Виктор Витальевич?
-- Я занимаю должность начальника Отдела вневедомственной охраны. Сегодня вот, проверяющий – тем временем, сержант и прапорщик закончили заполнять протоколы. Пойманных грабителей посадили на заднее сидение Жигулей. Станислав поднялся с сидения
-- А ты чем решил дальше то заниматься? – спросил майор.
-- Наверное, в ЧОП куда нибудь пойду, вон в новый супермаркет во втором микрорайоне начальник службы безопасности требуется. – ответил Стас и добавил: -- У вас посты то есть?
-- Ну ты зайди к Соломатину, поговори с ним на счёт Следственного Комитета то, или чего ещё. Нам такие как ты сейчас нужны. Ну а если не получится, дело твоё. А посты есть но они с 2005 года к нам не относятся. Отдельную организацию создали и ВОХР  туда отдали вместе с техобслугой и монтажом сигнализаций, такая вот хрень. Туда и Коршунов перешел. Ведущий инженер сейчас. Ты дай мне свой мобильный, может у меня что освободиться, позвоню. – сказал Дежнёв, доставая блокнот. Стас продиктовал свой номер.
-- Да и вообще, заходи, не стесняйся, мы тебе всегда рады. – майор протянул Стасу руку. Бывший пограничник пожал её и направился к дому.


Глава пятая.

Утром Стас Колганов хотел сходить в военкомат встать на учёт, как офицер запаса. Прошлый вечер он с родителями отмечал своё возвращение домой. Обсуждали планы на будущее. Стас решил сходить к Соломатину и спросить на счёт работы в СК или полиции. Но полковник опередил его. На мобильный раздался звонок. Станислав подошёл и ответил:
 -- Да, слушаю!
-- Привет! Это Соломатин из полиции, помнишь меня?
-- Да. – ответил бывший особист.
-- Ты чем думаешь дальше заниматься? Мне Дежнёв сказал, ты куда то в ЧОП хочешь податься? – спросил на другом конце Соломатин.
-- Ну да, а куда ещё?—ответил Станислав. – У вас ведь мораторий, на сколько я знаю.
-- Мораторий сняли, но сейчас в отделе вакансий нет.—сказал полковник на другом конце телефона. – Ты зайди в Следственный Комитет, к Насонову, ты вроде, у него практику проходил. Он говорит, у него людей не хватает, просил тебя найти.
-- Ладно, зайду. Только сначала в военкомат съезжу, на учёт встану и в ФСБ. – ответил Станислав.
-- Ну, вот, съезди и заходи. Он тебя ждать будет. Что, мне Дежнёв говорил, ты вчера наркоманов в аптеке повязал? – поменял Соломатин тему разговора.
-- Ну да. – ответил Стас.
-- Тебе тогда к следователю надо зайти, показания дать. – сказал главный полицейский города..
--Хорошо. –ответил Станислав.
-- Ну ладно, давай. – попрощался Соломатин.
Решив свои вопросы в военкомате и ФСБ, Станислав направился к зданию СК на улице Молодёжи, недалеко от городского химзавода. Когда Колганов проходил через городской парк, на мобильный опять позвонили. Стас взял мобильник:
-- Да, слушаю!
-- Станислав? Это Андрей Насонов, начальник Следственного Комитета, вы проходили у меня практику в 2005 году Я хотел бы с Вами встретиться. Мне сейчас очень нужны люди, не хотели бы Вы продолжить службу в наших рядах.
-- Я уже иду к Вам. – ответил Стас.
-- Я буду ждать. – сказал подполковник юстиции.
Здание Следственного Комитета располагалось на первом этаже общежития химзавода, вернее, на половине этажа, вторую занимала городская прокуратура. Когда то эта была одна структура, но в результате реформы следственные органы выделили в отдельную организацию. Стас вошёл во вход с торца. Кабинет Насонова находился в конце коридора. Станислав, постучался.
-- Да, да, войдите! – послышалось из-за двери. Станислав вошёл. Насонов сидел за деревянным, массивным столом, усеянном папками с уголовными делами, отчётами, и прочей бюрократией. Полковник юстиции был в новой форме СК с золотистыми погонами, на переносице были надеты чёрные роговые очки.
--- А! Станислав! Присаживайтесь, очень рад, что вы ко мне зашли. – воскликнул Насонов, пожимая Стасу руку и предлагая сесть на стальной стул, с мягким сидением. Станислав сел.
-- Давно я Вас не видел, Вы помните практику, Станислав? То дело, где Вы раскрыли ложный донос и спасли парня от тюрьмы? – спросил он.
-- Конечно. Андрей Андреевич.—ответил Станислав.
-- Вы возмужали, Стас, стали настоящим офицером. Я читал Ваши характеристики. Служба на границе, Особый отдел, спецподготовка, оперативная работа, многочисленные раскрытые преступления, владеете приёмами рукопашного боя. Я всегда знал, что из Вас получится настоящий специалист.
«Интересно», подумал Стас Колганов. – «Как он так быстро мою характеристику получил? А вообще, великая сила телефонного права, всегда так было и будет.
-- Вы вчера уже успели отличиться в аптеке. Недурно. – продолжал Насонов. – Но, к делу. Сейчас, видите, следствие выделилось из прокуратуры в отдельную, так сказать, службу. Людей не хватает. Мне очень нужен сейчас хороший следователь. Вы, Станислав, с Вашим послужным списком, идеально подходите для нашей работы. Конечно, рукопашный бой применять не придётся, не СОБР, но я знаю, Вам следственное ремесло нравиться, Ваши способности я ещё во время прохождения Вами практики заметил. Да и потом, чем Вам собственно, заниматься? В полиции вакансий пока нет, после чистки стараются покуда не набирать, да и медицинская комиссия там, сами наверное, знаете. А у нас попопроще. Ну не в ЧОП же Вам идти? Вы согласны?
Естественно, Стас был согласен. Это может быть единственный шанс. Надо хвататься.
-- Да, я согласен.—сказал он.
-- Вот и славно. – сказал подполковник юстиции и было видно, что в его глазах промелькнуло облегчение. – Тем паче, что у нас сейчас есть для Вас подходящее дело. Вы такие загадки любите.
«Не иначе хочет маньяка мне передать» -- подумал Станислав. Насонов тем временем продолжал:
-- С июня месяца в городе орудует серийный маньяк. Убивает девушек. Похищает, избивает, применяет пытки, убивает ударами по голове. Тела оставляет в безлюдных местах, у проезжих трасс, на свалке, на берегу реки. Все жертвы в возрасте 18-20 лет, достаточно примерного поведения. Дурных знакомств не заводили, тут следствие достаточно хорошо поработало. Никаких навязчивых поклонников, ссор и тому подобного. Ну в общем, оформитесь, ознакомитесь с материалами. Берите обходной лист, если что, звоните, я помогу. – проговорил Насонов. Стас взял обходной лист.
-- Хорошо, я постараюсь быстрее оформиться. – сказал он. Пожав руку руководителю СК, Станислав вышел на улицу.



Глава шестая

Пока Стас Колганов оформлялся на новую службу, Максим Соколов переживал события того вечера, когда он на дежурстве застрелил двух наркоманов. Несмотря на то, что его действия признали правомерными, мысль о том, что он отнял жизнь у двух людей, пусть и нехороших, ела парня денно и нощно. Он охладел ко всему: не ходил больше в походы по выходным, не крутил свои любимые фильмы, не посещал клуб по прыжкам с парашютом. Отец Максима, прокурор города Соколов тоже не находил себе места. Каждый день он пытался доказать сыну, что тот поступил правильно, что он спас людей от смерти. Но это не помогало. Максим часами проводил в своей комнате, лёжа на кровати или с головой уходя в учебный процесс, пытаясь забыться там. Прокурор Соколов не знал, что делать. Мелькала мысль сводить сына к психоаналитику, но такие визиты могли испортить парню биографию. О правоохранительной службе пришлось бы забыть. А Соколов знал, что Максим этого не хотел, несмотря на произошедшее. Между тем, в Университете, где учился сын прокурора подходило время ознакомительной практики. Соколов уже переговорил с Соломатиным и начальником уголовного розыска Шагаловым. Они согласились взять Максима в отдел уголовного розыска практикантом, но предупредили, что никакой депрессии на службе не потерпят. Чай, не американский фильм про психологические травмы. Максим понимал, что такое уголовный розыск с его убийствами, кражами, трупами. Но всё таки, перебарывая себя, согласился на практику там. После всех его экстремальных поползновений, отказываться значило предать себя позору и дурной славе человека, которого достаточно кинуть в трудную ситуацию, чтобы он потерял к делу интерес. А Максим этого не хотел.
Прокурор Соколов тоже познакомился с характеристикой на Стаса Колганова, благо, с его влиянием, это было несложно. Виктор Александрович нашёл там одну любопытную деталь. Станислав, во время прохождения специальной подготовки и последующей службы в Особом отделе, изучал факультативные курсы психологии. У прокурора появилась мысль, а что если сделать так, чтобы Максим во время практики, работал с по делу маньяка? Может быть, углубившись в оперативно-розыскную деятельность, Максим выйдет из депрессии. Надо попытаться, не в дурдом же сдавать единственного сына, а смотреть, как Максим медленно теряет голову и скатывается в бездну депрессии, что может закончиться алкоголизмом первое лицо городской прокуратуры не могло. Соколов решил, так или иначе, приставить Максима к расследованию.




Глава восьмая.

Новоиспечённый следователь Следственного Комитета капитан юстиции Станислав Колганов изучал дело Алёхинского маньяка. Картина в целом была такова: Елена Михайлова 18 лет – студентка Алёхинского химико-техногологического техникума. В июне этого года, в субботу исчезла по дороге от родственников до дома. Через три дня её тело обнаружено водителем заводского автобуса «Алёхинские строительные конструкции» на обочине дороги недалеко от дачного посёлка. Он вёз рабочих в деревню «Колосьево», не далеко от завода. Остановился по малой нужде, зашёл в кусты и обнаружил. На теле многочисленные следы побоев. Экспертиза установила, что удары наносились предположительно резиновой палкой или шлангом. Так же были подпилены напильником зубы. Смерть наступила от удара по голове всё тем же орудием. Девушка вела благопристойный образ жизни, в плохих компаниях не тусовалась, навязчивых поклонников у неё не водилось и вообще никаких конфликтов не наблюдалось.
Эльвира Ксенофонтова – вторая жертва. 20 лет, студентка Института Управления и Маркетинга, что на ул. Героев-Алёхинцев. Пропала через две недели после первой жертвы, в вечер пятницы. Тело обнаружили бомжи на городской свалке и сообщили на пост ДПС, хорошо, рядом был. На вопросы оперативников ответили, что ничего подозрительного не видели. На теле аналогичные следы пыток, только к ним ещё прибавился противогаз с перевязанным шлангом и, предположительно, пластиковая бутыль с водой. Эксперты обнаружили микрочастицы резины (видимо, старый противогаз) в волосах жертвы и следов побоев на теле не обнаружено, кроме сломанного носа, зато присутствовали повреждения внутренних органов. Убита тем же способом, что и предыдущая. У Эльвиры так же были приличные друзья, она ни с кем не конфликтовала. Дружила с одногруппником, но у него было стопроцентное алиби – он лежал в больнице с воспалением лёгких. Да и по физичеким параметрам, не тянул он на роль серийного маньяка, так, влюблённый дельфин, сам не понимающий, что он к кому чувствует.
Третья жертва – учащаяся Профессионального училища № 41 – Терёшина Анна 18 лет. 30 июня, в субботу, ушла на дискотеку с товарищами и не вернулась. Друзья утверждают, что расстались с ней после окончания дискотеки на площади перед Дворцом Культуры. Никого подозрительного не видели. Тело было найдено рыбаком на берегу аж Вашаны недалеко от посёлка Буныри. Всё тоже самое. Пытки, аналогичного характера. Оперативники отработали всех её знакомых, так же, никого, кто бы мог вот так расправиться с девушкой.
Жертвы знакомы друг с другом не были, по внешним данным тоже отличались. У Михайловой и Ксенофонтовой рост составлял 160 и 164 см, Терёшина была 179 см. У первых двух волосы были русые, Терёшина имела белый цвет волос. Так же различались и иные физические характеристики жертв. Исходя из этого, Станислав, для себя подтвердил мысль, сказанную ещё при разговоре с Дежнёвым. Убийца – ярый женоненавистник, без семьи, вызывающий у женщин определенное доверие, которому когда то причинила зло некая девушка лет 18-20, причём, опираясь на однообразный характер пыток, новоиспечённый следователь делал вывод, что предположительно, маньяк, сам когда то подвергся подобным издевательствам по наущению женщины, и это повлияло на способ совершаемых им преступлений. Получалось, что убивец, как бы возвращал женскому полу то, что когда то получил. Но, как могли пытать «слоником», дубинкой, пластиковой бутылкой скорее всего, молодого юношу 18-20 летние девушки. Вероятно, у них (неё) имелся знакомый, который вполне мог это сделать? Это то понятно, а как вот применить это все? Крикнуть в рупор «кто из вас когда то просил кого то пытать несчастного парня, так что он стал монстром?!» Девушки исчезали в выходные дни, значит, скорее всего, у маньяка полный график работы, пятидневка и два выходных.
Но, определенные направления расследования все же вырисовывались. Ведь убийца не сразу пришел вот к такому способу разрядки. Возможно он посещал БДСМ  – бордели или клубы по интересам, связанные с этим. Может быть, она там запомнился кому-то, проявил себя агрессивно, например, сильно избил проститутку либо играл в необычные ролевые игры связанные с допросами, выбиванием признания. Необходимо проверять проституток, публичные дома, закрытые клубы, особенно те, где практикуется БДСМ.
- Хорошо. – сказал полковник Соломатин, выслушав мнение Колганова на оперативном совещании. – Бессонную ночь в компании городских шлюх я тебе гарантирую. Организуем рейд по местам их скопления, так сказать. А что ты там говоришь насчет его логова?
- У него где то есть место, где он пытает своих жертв, экспертиза показывает следы бетонной пыли и извести на одежде убитых. По всей видимости, там есть бетонный пол, известка. Это может быть стройка, гараж, какое-нибудь брошенное сооружение. – ответил Станислав.
- У нас чёрт-е-знает сколько заброшенный сооружений с бетонными полами. Попробуй найди нужное. – зло произнес полковник.
-Но, хорошо бы найти. – в свою очередь ответил следователь.
- А как Вы думаете, Станислав, у него есть семья? – спросил Насонов.
- Маловероятно. Он обуреваем обидой и ненавистью к женщинам. Нормальных отношений он построить не может. Душевная боль сильнее влечения.
- По себе судишь, Колганов? – иронично протянул Соломатин.
- Ну, не надо так то, Анатолий Алексеевич. Мы же сами предложили Станиславу этим заняться, а теперь смеемся. Нехорошо. – сказал руководитель СК.
- Нехорошо, только вот билетики свои на поезд, на автобус пускай даст посмотреть, какого числа куплены, когда приехал…А то он у нас парень с травмами. – насмешливо протянул полковник Соломатин. Все усмехнулись.
- Шучу. – тихо дополнил главный полицейский города. – Итак, притупаем сегдня вечером к рейду на проституток. Я сейчас СОБР вызову из Тулы. Ладно, расходимся.


Глава девятая.

Шёл третий час ночи. Станислав Колганов, Максим Соколов, ещё трое оперативников уголовного розыска и два участковых, приданных в усиление, вовсю опрашивали пойманных и доставленных в здание отдела «жриц любви». В глазах рябило от обилия вульгарных, хамоватых, прокуренных, наглых проституток, через каждое слово выражающихся матом, желающих подавать в Страсбургский суд по правам человека жалобу, что их «ремесло» все никак не легализуют. Предметом опроса являлся маньяк. Точнее человек, желающий поиграть в нестандартные ролевые игры. Но разговоры ни к чему не приводили. Таким «профилем любовной деятельности», казалось, никто в городе не занимался. Но так только казалось. Терпение и труд все перетрут, как говорят в народе. Перетерли и в этот раз. За старым столом в кабинете Максима Соколова сидела Жанна (Жаннет) Симонова. Плечевая проститутка, обслуживающая дальнобойщиков на трассе Алёхин-Москва. Яркая перегидрольная блондинка с неприятным вычурным макияжем, сетчатыми колготками, клетчатым мини а-ля группа ТаТу и майке, как выразился кто-то из юмористов по ТВ «на босу грудь». Когда оперативник и следователь уже думали, что надежда умерла, на вопрос были ли у неё клиенты с нетипичными фантазиями, либо жестокие, неожиданно ответила.
- Ну были, да. Только не у меня. У Зи-зи, ну то есть Зойки Агеевой. Она у нас садо-мазо оказывает. Причём, тот мужик из ваших был.
- Что значит, из наших? Поясните. – спросил Станислав.
- Ну, то и значит. Ваш он, мент. Она рассказывала, не то участковый, не то пэпс . Ну, короче бил он её, заставлял, как на допросе сидеть, руки за спинкой стула наручниками сковывал. Настоящими, причем, и пытал своей дубинкой, противогаз не башку одевал, пакет. Типо, признавайся, мол, курва, ты убила гражданина Иванова. По началу ей по приколу было, но у него крышу начало срывать, он мудохал её все сильнее и сильнее, на эти ихние стоп-слова, ну типа пароль, что мол, кончай лупить то, не реагировал. А уж когда зубы напильником захотел подпилить, она вообще шоке была, еле уговорила его этого не делать.
- Вы сами когда-нибудь видели этого человека? – спросил Максим.
- Не-не. Зи-зи по вызовам, она не на обочине, элита. Заказ сутенеру делается, а он высылает. Только пропала она куда то. Дано её видно не было, а сутенёра её, Пашу Мирошникова, убили в конце мая. И мы были его тёлки, а стали вот Ромкиными, только это не он убивал, а какие то отморозки. Какие то разборки из-за карточных долгов, я в них не влезаю, они мне не нужны.
- Где она живет? – спросил Стас.
- Ой, да не знаю я точно. Вроде, где то в частных домах угол снимала. На Горках. Арматурная улица сколько то там. Не помню номера.
- А её телефон сотовый? – снова задал вопрос Колганов.
- Вот номер. Но он у неё заблокирован с начала месяца.
- А её фото у Вас есть?
- Вот она. – сказала жрица любви, протягивая следователю телефон с фотографией девицы с вульгарно накрашенными фиолетовой помадой губами, садо-мазо ошейником вокруг шеи, в каком-то невообразимом кожаном наряде.
- Она приезжая? Её что, никто не ищет? – в свою очередь задал вопрос Соколов.
- А кому мы. – проститутка выругалась. - …нужны, начальник. Нас за людей то никто не держит. Всё, начальники, я ничего больше не знаю, знать не хочу, я устала.
Сыщики и следователь устали тоже. Станислав стал составлять новое поручение в уголовный розыск. Установить местонахождение этой самой Зи-зи. Фото надо было размножить и развесить на стендах по городу. Станислав и Максим вышли на улицу. Уже почти рассвело. Было жарко и влажно в воздухе, как в тропиках.
- Что думаете, Станислав? – спросил Максим Соколов. – Неужели, правда один из наших?
- Может быть, может быть, просто представился так. Но, если и правда наш, скандал может разгореться знатный. Одного Евсюкова и отдела «Дальний» с ихним «шампанским» с лихвой хватило. Что дальше будет, можно только гадать. – грустно ответил Стас и добавил. – Вот, наши жертвы все положительные, высоконравственные. А тут вдруг раз и с незнакомцем куда то ушли. Каким таким обаянием он обладает? А может он просто представляется полицейским? Ходит в форме? Фактически – эта Зи-зи есть ПЕРВАЯ жертва нашего убивца, она бы могла дать нам описание и его и его логова, хотя, вначале, он мог водить её и там, где жил, но я в этом сомневаюсь, так как наш тип очень подготовленный, профессионально, я бы сказал.
- Но, может она жива-здорова, где то прячется?
- Это вряд ли, Максим. К сожалению, это вряд ли. Ты за грибами как?
- Да в общем то положительно.
- Может, на выходных, съездим?
- Если они у нас будут. – грустно ответил оперативник.
- Они неизбежны, как и дембель. – сказал Колганов, уходя домой.


Глава десятая

Станислав так и не сумел заснуть. До чего же грязным был его родной город. Грязным и порочным. Море разврата и равнодушия. На границе Колганову пришлось увидеть многое. Но здесь, он же здесь родился, рос. Как же так? И эта девица легкого поведения? Она пропала вот уже почти месяц, скорее всего, её убили. И никто её не ищет. А этот убийца? Действительно их коллега? В рядах полиции маньяк-психопат и опять никто ничего не знает и не видит. Хотя, такие персонажи имеют свойство хорошо притворяться нормальными. Следователь сидел перед телевизором, не в силах сомкнуть глаза. Наконец, на часах натикало 7:00. Стал собираться на работу.
По дороге следователя отвлёк телефонный звонок. Звонили из дежурной части полиции. Его поручение было исполнено. Местонахождение Зи-зи найдено. Частный дом на окраине района Горки. Полицию вызвали вернувшиеся из длительной поездки хозяева дома, сдававшие его девушке. Та была мертва. Мертва с начала месяца.
- Убитая мертва, как минимум с начала июня. – докладывал судебно медицинский эксперт Лев Алексеевич Бурмин. – Убийца, по всей видимости, выстрелил в неё через окно зарядом крупной дроби. Либо двустволка, либо помповый карабин, гильзы нигде нет.
- Я нашёл гильзу. Вон там, у забора, трава высокая, она туда отлетела. – сказал Максим Соколов, входя в дом и, морща лицо от безумного запаха тлена. Станислав осмотрелся вокруг. Мухи летали, словно в фильме ужасов, стена заляпана запекшейся кровью. Труп лежал около кровати в ночном белье. Голова Агеевой принявшая на себя заряд дроби, превратилась в кровавое месиво. Студенты, взятые из местного техникума в качестве понятых, морщили лицо от отвращения. Убранство дома небогатое. Шкаф с вещами, недорогой телевизор, ноутбук, полка со старыми книгами. Документы на имя Зои Петровны Агеевой 1987 года рождения, прописанной в Рязани. Надо было найти там её родных, если они есть. На столах в зале и на кухне ничего лишнего. Видимо, жертва готовилась спать, когда убийца пробил дулом оконное стекло и, считай, в упор, выстрелил ей в голову. Максим Соколов отводил глаза от лежащего трупа, не зная, куда себя девать. Стас понял это, подошел к сыну прокурора, попросил его осмотреть двор и помочь опросить соседей.
- Гильза от «Сайги» - сказал эксперт-криминалист Олег Семёновский. – Участковый наш, Андрюха Кулемза, прям с маху нашел, у окна в бурьяне.
Максим подошёл к Станиславу и тихо сказал:
- Кстати, Сайга была у одного из наших участковых. Правда он не прошёл переаттестацию. Пил много, а сейчас то вообще, наверное. Фомин его фамилия. Игорь Фомин.
- Была? – вопросительно поднял глаза Стас.
- Он её не то потерял, не то что. Мы у него были недавно, на прошлой неделе, он не помнит, куда он его дел по пьяной лавочке. Но и заявление об утере тоже не написал. Чертовщина. – ответил оперативник.
– Ясно. Опроси соседей, Максим.
- Я уже опрашивал, но пока не нашли того, кто что-нибудь видел, или слышал. Соседи просто говорят, что она пришла домой пятого июня, больше её никто не видел. Жила она тихо, никого к себе не водила, видимо, они все тут даже не догадывались, чем Агеева вообще жила – ответил Максим.
- Товарищ следователь! Я вот нашел свидетеля. – приданный в усиление группы участковый уполномоченный Андрей Кулемза, 27 летний рыжеволосый парень, среднего роста, пришедший в полицию сразу после службы в морской пехоте, зашел в дом, прижимая в к лицу платок, пропитанный тройным одеколоном.
- Андрей, не надо сюда. Я сейчас сам выйду. – Стас кивнул Максиму и другому оперативнику, направляясь к двери. – капитану Кротову. – Займитесь осмотром помещения.
- Вот свидетель, говорит, видела в ту ночь убийцу. – сказал участковый, отходя в сторону.
Перед Станиславом стояла женщина лет 50 –ти, приземистая, утратившая былую красоту, в спортивном костюме. Она с интересом посмотрела на следователя.
- Итак, здравствуйте, что же вы видели? – задал вопрос Стас.
- Пятого июня дело было. Я иду ночью домой от сестры. Сестра там вон живет, на Горной улице. – Женщина показала на белую новостройку, построенную недавно. – Так вот, я иду значит, часов 11 ночи было, и вдруг, бах! Как вроде, кто петарду взорвал. Я подумала, дети что ли, балуются. Иду. А я живу то вон там, дальше по улице, а шла вон там. – Женщина снова показала рукой, в противоположную сторону, где красовался уютный кирпичный дом с зеленой крышей. – И, дошла я значит, до этого дома, а мне навстречу этот ваш, как вы теперь называетесь…пилицейский. В форме, с пистолетом на плече у него чехол, вроде как для удочек, только больше. А, я подумала, он тут хулиганов гонял. А что он, не захотел гонять что ли? Или сам чего схулиганил. Я уж сказал этому вашему, тоже в форме, а он сказал, все равно, дескать, надо показания дать.
- А лицо этого «пилицейского» вы рассмотрели? – спросил Станислав.
- Ой, нет. Милиция да милиция, чего мне на него глядеть то? Идет, значит, по делу. Ещё он прихрамывал на правую ногу.
- На правую или левую? – Станислав поочередно показал на обе свои ноги, чтобы не вышло путаницы.
- На правую вот, на эту да. – ответила свидетельница.
- Спасибо. – сказал Колганов, записал её данные и велел прийти к вечеру, дать официальные показания под протокол. Затем, вернулся в дом. Полицейские уже закончили осмотр вещей Зи-зи. Ничего любопытного, одежда, «рабочий костюм» для БДСМ практик, плети, ошейники, кляпы, цепи.
- Смотрите, Станислав. – Максим протянул следователю визитную карточку, с изображением скорпиона с плеткой в клешне. Внизу красовалась надпись «Общество «В гостях у маркиза де Сада» здесь вы можете не стесняться своих фантазий.
- Надо выяснить, что это за клуб по интересам. – сказал Стас. – Сейчас тут закончим, заскочим с тобой к одной моей знакомой. Она в этом вопросе немного разбирается.


Глава одиннадцатая

Следователь и оперативник ехали в отдел. Июльская жара накаляла металл и асфальт, открытые окна не помогали. Люди пили минеральную воду, успевая только покупать новые бутылки. Жара раньше времени иссушала траву и листья на деревьях. Город жил своей жизнью, казалось, даже не зная о происходивших событиях в мире преступлений и расследований. Люди вокруг куда то шли, ехали. Вроде бы все было отлично. Вроде бы. В пути Максим рассказывал Стасу.
- Так вот, этот Фомин, он тоже хромает на правую ногу. И с бабами у него напряженка. Жена его не выдержала пьянства, уехала с другим. Детей у них не было. Говорят, что он того, ну, не может иметь детей. Вроде, как подходит под профиль. И место для пыток. У него же тоже частный дом на Муралова, там же и сарай. Пытай, не хочу.
- Слабовато он подходит. Тот, который это делает, хитромудрый, а не пьяница с провалами в памяти. Да и бесплодный? Вряд-ли. Импотент куда не шло, но бесплодный…так то он может. Не факт, не факт.
Наконец, Колганов остановил свой автомобиль на улице Ленина, неподалеку от железнодорожного переезда. В доме, возле которого следователь остановился располагался магазин, на котором красовалась вывеска «Интим-товары» вход только с 18 лет.
- Тут работает заведующей моя одноклассница. Она многое знает об этих всяких примочках. – произнес Станислав, вылезая из машины, направляясь к лестнице. Максим направился следом.
Заведующая магазином Анастасия Ермолаева, статная женщина тридцати одного года с белыми волосами, живым подвижным лицом, синими глазами, находилась в салоне, когда вошли следователь и оперативник. Станислав, улыбнувшись, прошёл прямо к ней. Максим, оглядевшись вокруг, потупил от смущения глаза. Обилия различных товаров эротического характера произвело на него своеобразное впечатление. Хотелось, конечно же все рассмотреть, но стеснение взяло вверх и парень не знал, куда себя девать, опустив голову, он пошёл следом за Станиславом. Колганов же очень не любил созерцать такого рода вещи, но привык за годы службы на границе, не обращать внимание на факторы, которые могут воспрепятствовать отправлению служебного долга, да и время терять некогда. Поэтому, следователь, ни разу не обернувшись, пошёл к своей знакомой, желая моментально перейти к делу.
- Привет, Стас, как я рада тебя видеть. Ты теперь здесь работаешь?
- Ага, волею судьбы кинут в родные пенаты. Ты прости, Насть, мы некоторым образом, по делу. – Колганов достал визитку клуба «В гостях у маркиза де Сада», показал Анастасии. – Ты что-нибудь знаешь про это место?
- Ох, ну конечно, Стас. – ответила Ермолаева, округляя глаза. – Это наш загородный клуб БДСМ тусовка. Там собираемся мы все, поклонники этих нестандартных забав.
Станислав показал фото Агеевой. – А её знаешь?
Анастасия посмотрела на фото и сказала. – Да. Это Зоя Агеева. Она иногда к нам приходила на пати, но редко. Она, как бы «Платная Нижняя». Ну в общем, отдает себя за деньги, а у нас это не особо принято. Мы ведь, так скажем, для души это все делаем.
- Вы близко с ней общались, она что-нибудь рассказывала о своих поклонниках, клиентах? – снова спросил следователь.
- Мы с ней мало общались. Но я тебя могу свести с той, что с ней ближе дружила. Она тебе лучше расскажет. Её зовут Галина Минаева. Я тебя могу сегодня провести на нашу тусовку. У нас коттедж в поселке около Бунырей. Заезжай за мной в 20:00. Там будет Галя и я вас познакомлю. Ты ведь ищешь ЕГО? Я права. Может быть, это поможет тебе уже избавить этот город от ужаса. Кто то же должен это сделать.
- Большое спасибо. Настя. До вечера. Куда заезжать то?
- Ну, помнишь, где я живу. На выезде из города, Большая дубрава дом 139.
- Ясно, буду. – ответил Стас и они с Максимом отправились к выходу. Колганов смотрел на висящие на витринах БДСМ аксессуары, порно-диски, интимное белье и был нерадостен. Неужели у людей не стало больше никаких интересов, вот кроме совокупления друг с другом в разных позах, просмотра непристойностей и извращений? И это считается теперь нормой. В литературе, на телевидение, в кино, разврат всему голова. Пороки принимаются за норму, благоразумие и сдержанность – за глупость. Идеалом для мужского пола стал образ «мачо» «героя-любовника» совокупляющегося со всем, что движется, попирающего все моральные устои. Женским идеалом сделалась эгоистичная меркантильная «роковая женщина» воспетая в произведениях Джеймса Хедли Чейза, стремящаяся получить много денег не утруждая себя и вытягивая любой ценой их из мужчин. Столкновение интересов этих «образов» влекло всплеск насилия, а следовательно и работы у них, стражей правопорядка. Из размышлений следователя вырвал звонок на мобильный. Звонил полковник Соломатин.
- Колганов, экспертиза установила, что гильза, найденная на месте убийства от Сайги Игоря Фомина. Микроследы от затвора идентичны тем, что на фоминском карабине. Его остреливали, прежде чем зарегистрировать. Так, что, приезжай, бери материалы и ехай в суд за санкцией на обыск. Потом поедем к Фомину.
- Ладно, сейчас. – ответил следователь.
- Что там? –спросил Соколов.
- Гильза от карабина Фомина. Соломатин сказал. Сейчас возьмем результаты и в суд, за ордером, потом к нему.


Глава двенадцатая

В районном суде царило оживление. Сотрудники, посетители, сновали по этажам туда-сюда. Стас шел к кабинету судьи Петровой, то и дело, уворачиваясь то от секретаря, то от некого свидетеля по некоему делу. Стоял галдёж, как в школе или ПТУ. Петрова внимательно изучила материалы, затем выписала постановление на обыск, тяжко вздыхая. Мол и наши полицейские «докатились» до уровня крупных городов. Вот уже и маньяк появился, хоть и БС , а все равно. Станислав ответил, что следствие надо ещё довести до конца. Он то очень сомневался в виновности бывшего участкового Фомина. Но, делать было нечего. Факт есть факт. Поэтому, его надо проверить. Станислав вышел из кабинета судьи и…столкнулся со своей бывшей одногруппницей Лианой Визгуновой, пришедшей в райсуд по какому-то поручению мировой судьи Тюниной. Она стояла перед следователем, округлив от удивления свои большие карие глаза. Постепенно, удивление сменилось негодованием. Девица набрала в легкие побольше воздуха, округлила крупные губы буквой О и понеслось..
- Ты тут откуда, утырок?! – все обернулись на голос.
- Тебя кто сюда пустил?!!!! Почему ты в форме следователя!!! Кто? Кто вообще тебе её дал, ублюдок чертов?!!! Ты думаешь, я забыла, как ты хотел меня изнасиловать, сука? – глаза взбалмошной особы едва не вылезли из орбит, русые волосы разметались по плечам. Из кабинетов выглянули судьи. Станислав, стоял молча, уткнув глаза в пол. Подошел судебный пристав.
- В чём дело?
- Вот этот человек. – Визгунова пальцем указывала на Станислава. – Вернее, не человек, а выблюдок, хотел меня изнасиловать.
- Прямо сейчас, здесь в суде? – пристав был умным мужчиной и знавшим особенности поведение этого секретаря.
- Нет девять лет назад, на пикнике за городом. Но его отмазал Соломатин. Эта гнида охраняла то стройку, то вот это здание, поэтому там все за него были в полиции. А теперь он напялил форму и, наверное, решил, что уж теперь то он доведет до конца свой план. Я не хочу видеть его здесь,  не хочу, чтобы его сюда пускали, Боже мой, да ведь, он и есть тот убийца!!!
Пристав непонимающе глядел на Стаса, судей, вышедших в коридор на шум скандала.
- Ну хватит, ты идиотка недоделанная. – из другого коридора вышла статная женщина 35 лет, одетая в строгий светлый костюм, русые волосы были заплетены сзади в хвост. Станислав узнал свою бывшую сменщицу по военизированной охране Алису Багрову. Она улыбнулась и кивнула ему.
- Ты свои делишки сделала? Топай давай. – Алиса прямо смотрела в глаза Визгуновой и взгляд её говорил «Только тронь его и сожру с фекалиями, не подавлюсь.» Глаза Лианы отвечали «Тебе законного мужа мало, хочется и извращенца с улицы?» Но, Визгунова, промолчав, быстро направилась к выходу, вышла, громко хлопнув дверью.
- А как понять, что этот молодой человек хотел её изнасиловать? Правда что ли? – вопросительно посмотрел на Колганова председатель районного суда Ивантеев.
- Пойдемте, я вам все объясню, Николай Артемиевич. – Багрова, повела руководителя к его кабинету, кивнув на прощание Станиславу. – Потом пообщаемся.
Следователь вышел из здания суда. Настроение его испортилось вконец. В памяти всплыла мерзкая история из прошлого. Когда Колганов учился в университете, испытывал высокие чувства к этому насквозь, как казалось нашему герою, примерному созданию. Но, во-первых, грамотно ухаживать у Стаса не получалось, а получалась ненужная навязчивость. Так скажем, не со зла, а по неопытности. В 22 то года не всем же быть Джакомо Казановами, искушенными во все и вся. А во-вторых, вышеописанная Лиана страдала одной неприятной фобией – страхом изнасилования. И любой человек, противоположного пола, оказывающий ей знаки внимания, виделся ей сексуально-агрессивным психопатом, от которого надо было спасаться всеми способами. Начались конфликты. И вот, несколько человек из группы, проживавшие в Алёхине, решили устроить пикник за городом. Среди них был и Стас Колганов. И кого-то из студентов черт дернул пригласить Лиану Визгунову, на тот момент уже полностью оправдавшую свою фамилию и успевшую на полном серьезе спросить у преподавателя на лекции по уголовному процессу, а возможно ли в России получить судебный запрет на приближение к себе, а то, вот, дескать, её Колганов терроризирует. Это обернулось скандалом. Вернее, не совсем это. Пикник был, конечно, на лесной поляне, но, недалеко от деревни. Станислав пошёл за мороженым. В это время кто-то решил пошутить, напялил на себя чёрную маску, и, когда Визгунова отошла от места пикника в лес, выскочил из кустов, схватил скандалистку за плечи, попытался повалить наземь. Назвать то, что пронеслось по лесу диким криком, это выразиться очень мягко. Лиана, не разбирая дороги, понеслась куда глаза глядят, падая, по дороге на траву и упавшие стволы деревьев. Представьте, что подумали сотрудники ППС, увидев выскочившую из леса девицу, в ссадинах и синяках, истошно орущую. «Меня хотел изнасиловать этот ублюдок Колганов!!!!!» ничего не понимающий Станислав в наручниках поехал с нарядом в тогда ещё Алёхинский РОВД. Ночевал в камере, хорошо, одиночной. Наутро началось разбирательство. В чём был одет нападавший, Лиана не заметила, маску нашли на месте нападения. Но, пото-жировые следы на ней не соответствовали пото-жировым следам Колганова, а продавец киоска подтвердила его алиби. Так же медики дали заключение, что синяки и ссадины получены от падений во время бега по лесной местности. Знакомая матери Визгуновой мировой судья Тюнина подняла скандал. Она говорила, что Соломатин, бывший тогда начальником вневедомственной охраны, покрывает своего сотрудника и поэтому экспертизы по делу являются подлогом. История могла плохо кончиться, если бы под давлением прокуратуры не в меру ревностная феминистка судья не сбавила обороты. Но, она потребовала, чтобы Станислава Колганова в Алёхине никуда по специальности на работу не брали. Но, тут он закончил университет и его призвали в армию. После этой скверной истории в сознании молодого человека что-то поменялось. Когда Стаса выпустили из камеры, бывший тогда дежурным офицером капитаном Виктор Дежнёв, желая успокоить своего сотрудника, сказал. – Наплюй на эту гниду, ты ещё встретишь свою судьбу. На что Станислав ответил, понуро опустив голову вниз. – Больше никогда. – и вышел из здания, прямо под ливень. Дежнев смотрел ему вслед, потом, плюнул в сторону, прямо в лужу у крыльца райотдела, тихо произнёс:
- Гадина. – и поднялся наверх на ПЦО .

Глава тринадцатая

Экс-участковый инспектор Игорь Фомин, худощавый, среднего роста некогда атлетического телосложения, лысый мужчина с черными усами, находился дома. Он не сразу понял цель визита своих коллег, а когда это до него дошло, разразился матерной руганью, проклиная всех и вся от Президента страны до участковых уполномоченных, усиливавших опергруппу.
- Да не помню я, где это чёртово ружье. Оно у меня всегда на чердаке было, а потом, я как то был долго в запое и….ни хрена не помню, что и куда девал, нет там его сейчас. Ищите, где хочете, вашу мать, друзья-товарищи.
Опергруппа прошла внутрь дома на улице Муралова. Фомин стал вести более трезвый образ жизни, устроился охранником в один из ЧОПов, дежурил сутки через трое. Но, все равно, на кухне в несколько рядов у окна выстроились выпитые бутылки разных марок водки и пива. Так же, подобная стеклотара располагалась у старого дивана, в прихожей. Обыск начался, Андрей Кулемза подошёл к гардеробу, открыл дверцу. Глазам оперативников и понятых предстал искомый карабин. Станислав спросил, как может Фомин объяснить данный факт.
- Не знаю я. Ничего не знаю. Не было её здесь, не было!!
Это ещё не было концом. Опергруппа спустилась в подпол. На бетонном полу, возле полок с банками солений, виднелись красные пятна, плохо замытые и, кое-где, рассыпана известь.
- Смотрите, зубы. – Максим Соколов представил Станиславу и понятым несколько выбитых зубов. Хозяин квартиры по прежнему ничего не мог объяснить.
- Дубинка. – Олег Кротов ногой выкатил из под старого стола резиновую палку.
- Противогаз. – Кулемза снял с полки противогаз с длинным шлангом, подозвал Стаса и понятых. На внутренней поверхности виднелась кровь.
- Суки! – заорал бывший участковый. – Кто-то мне подложил это всё. Никого я не трогал!!
В автомобиле Фомина – фиолетовых Жигулях, обнаружились сережки, похожие на те, что не были найдены на убитой Анне Терешиной. Одной из жертв маньяка и напильник со следами крови и зубов.
Мероприятие подошло к концу. Задержанного экс-участкового вывели во двор к машинам. Потом вышел Стас Колганов и оглянулся на других членов опергруппы. Он, смотрел на них на всех. Он смотрел на убийцу. И убийца смотрел на Станислава. «Я все понял» – говорил взгляд следователя. «Поймай меня, если сможешь» – отвечали глаза маньяка.
Допрос ничего не дал. Ни признания, ни опровержения улик. У Фомина не было приличного алиби. Пятого июня он вернулся с дежурства, весь день спал, вечером вышел за водкой, напился и смотрел телевизор до утра. Соседи видели лишь, как он уходил из дома в 19:00. зубы, как показала экспертиза, принадлежали ранее одной из убитых девушек – Эльвире Ксенофонтовой. Кровь, слюна, бывшая на изъятых дубинке и напильнике, противогазе принадлежала всем трем убитым жертвам. Фомин отрицал то, что эти вещи принадлежали ему. Как они оказались в его доме, подозреваемый, так же не мог объяснить.
Могли ли подбросить улики бывшему участковому и кто это мог бы быть, пока оставалось загадкой. Приходили к нему, в основном, свои. Фомин им все доверял, мог оставить их у себя дома одних, а сам пойти за выпивкой и закуской. Теоретически, у каждого сотрудника отдела была возможность для такого подлога. И это было ужасно. Чтобы разоблачить истинного виновника не было никаких фактов. А интуицию к делу пришить никак нельзя. Рабочий день Станислав окончил с тяжёлым сердцем. Фактически, он вёл на пожизненный срок невиновного. Что же теперь делать?

Глава четырнадцатая

Станислав заехал в восемь вечера, как обещал, за Анастасией Ермолаевой. Теперь вся надежда была на эту знакомую Агеевой. Вечером посвежело, Стас и Анастасия ехали в загородный коттедж, в прямом смысле с ветерком.
- Лета стали такими жаркими. Прямо Лос-Анджелес. – сказала заведующая секс-шопом.
- Или Майями. – ответил Колганов, пытаясь придать лицу беззаботное выражение. Он смотрел через ветровое стекло на дорогу, стараясь расслабиться. На обочинах появились объявлениях о новых картофельных фермах, магазинах запчастей, питомниках. Когда Станислав приезжал сюда в отпуск раньше, этого ещё не было. Далее дорога пролегала через еловый лес. Запахло хвоей. Такой естественной, приятной. Станиславу захотелось мяса. В пути он разговаривал с Анастасией. Рассказывал о своей службе на границе. Она, о том, как училась, потом устроилась в секс-шоп продавцом, затем стала заведующей. Наконец, они въехали в коттеджный поселок. Станислав сбавил скорость, Анастасия стала указывать дорогу. Они подъехали к большому дому в два этажа. Колганов вышел из автомобиля, Ермолаева следом. Она взяла следователя за локоть, сказав стоящему на входе секьюррити.
- Это со мной.
Охранник кивнул, пропуская их. Станислав тоже кивнул охраннику. Потому что знал его. Бывший сотрудник ГЗ ОВО старший сержант Репейников когда то проверял стрелка военизированной охраны Колганова. Замечаний ни разу не было.
На первом этаже располагалось некое подобие бара-ресторана, играла музыка. Звучала непривычная для тематики «заведения» песенка про невесту с доберманом. И подумать сложно, что здесь пати садомазохистов. Люди сидели мирно общаясь друг с другом. Станислав знал некоторых из них. Не лично, конечно, но имел представление о их личностях. Например, директор кирпичного завода. А вот ещё и работники районной администрации. Сектор культуры, образования. Проникни сюда какой-нибудь профессиональный шантажист, озолотился бы.
- Стас, пойдем, я тебе покажу второй этаж. – замурлыкала Анастасия.
- Пойдем. – ответил Колганов со вздохом, уже понимая, что ему сейчас будут показывать.
- У нас тут много всего интересного и на любой вкус.
Второй этаж представлял собой подобие коридора больницы с палатами, только без медсестер. Хотя, из одной двери выпорхнула стройная дама в немыслимом костюме медсестры. А именно, прозрачном халатике, под которым не было ничего, неестественно вычурном по форме колпаке с алым крестом посередине.
- Это медицинский БДСМ, но тебе, как непривычному человеку лучше не смотреть. – Ермолаева повела Стаса дальше по коридору. Возле одной из комнат они остановились, женщина открыла дверь. В полутемном помещении несколько женщин были закованы, одна в цепи и кандалы, другая в деревянные колодки. Третья лежала просто на полу связанная. Трое мужчин в кожаных шортах, масках и плетками в руках с размаху охаживали своих «рабынь». Те громко стонали, и явно не от боли.
- Это наши «господа» играют с «сабочками».
В следующей комнате наоборот, ярко горел свет. Дама с пышными формами, в алом кожаном корсете, маской Бэтмена, закрывающее лицо, нещадно матюгала своего партнера – мужичка с усами в пиджаке, без штанов, пиная его ногами.
- Наоборот. Домина  играется с рабом.
В другой комнате женщины в костюмах японских гейш обертывали мужчин липкой лентой, третий, весь связанный пеньковой веревкой, висел под потолком, словно люстра.
- Это шибари. Обертывание. кстати, иногда успокаивает нервы, так что попробуй как-нибудь.
Станислав только усмехнулся.
Далее Анастасия показала следователю фут-фетишистов. Две женщины в соответствующих кожаных одеяниях лизали сапоги двум мужчинам.
- А тут у нас инквизиторы пытают ведьму. – спутница Стаса открыла последнюю дверь. – Вот эта «ведьма» то как раз та, что тебе нужна. Галя Минаева.
Станислав снова зашёл в комнату. Посередине стоял самый настоящий «испанский осёл». Орудие пытки средневековой Инквизиции. Некое подобие спортивного «козла», но, вместо кожаной подушки треугольное бревно, расположенное углом вверх. На нем сидела молодая девушка лет около 25-30 с распущенными черными волосами. Совершенно голая. К ногам её привязаны гири, она сидела, чуть наклонившись вперед. Руки закованы за спиной. Девушка смотрела на своих партнёров, переодетых в костюмы инквизиторов. Из жгучих черных очей градом лились слезы, она покусывала крупные губы, всхлипывая, отчего её грудь иногда вздрагивала.
- Не бойся, это часть игры. – тихо сказала хозяйка секс-шопа.
- Галь, потом к нам подойди. Вот этот человек хочет задать тебе пару вопросов.
Галина развернулась к Станиславу, слегка кивнула головой.
- Насть, прости, у вас тут что? Элитный ..
- Нет, нет Стас. Никаких платных услуг, люди знакомятся здесь по интересам и практикуют их на втором этаже. Все по принципу добровольности, безопасности. Да и как таковым, соитием тут никто не занимается. Хотите трах-трах, ехайте в свою квартиру. А пока пойдем вниз, я тебя мясом угощу, небось, мяса захотел. – Ермолаева проводила спутника вниз, усадила за стол, куда уже поднесли мясо и жареный картофель. Колганов, отбросив в сторону стеснение, стал есть. В конце концов, угощают же ведь. Был ли он шокирован увиденным? Да нет. На границе некоторые офицеры тоже баловались подобными штуками. Но, все равно. Вроде бы с виду приличные люди, а что в сознании? «Мы просто вот так любим друг друга, за что нас наказывать, зачем с этим бороться?» Несётся из каждого ток-шоу. А может вообще, отменить Уголовный кодекс? А пусть все делают, что хотят, свобода действий, любви. А как же быть с теми, кому нравится убивать? Тоже легализуем, как гомосексуальные браки? Наверное, конец света уже начался. Порок подменяет добродетель, разврат понимается, как свобода любви. Жди Антихриста со дня на день.
- Вы хотели со мной поговорить? Вы следователь Колганов, да?
Стас поднял глаза. Минаева. Черные волосы заплетены в косу, наложен макияж, темно красная шелковая рубашка закрыла то, что недавно было открыто, жгуче черная юбка несколько выше колен, ноги скрыты под черными чулками, а может и колготками. Но Станислав смотрел ей в лицо. Очень пронзительное.
- Садитесь. – сказал он, доставая из кармана фотографии Агеевой. Прижизненные, распечатанные с телефона. Минаева села. Садясь, она, видимо, почувствовав боль, после своих своеобразных игрищ, прикрыла глаза, слегка приоткрыла губы, инстинктивно, погладив себя ниже пояса. Станислав сидел с непроницаемым видом. Человек он был опытный, кое-что повидавший. Никто насильно не заставляет этим заниматься. «Раз самой нравится, то и мне нечего тут рыцаря изображать, заполашиваться».
- Вы с ней знакомы? – подал следователь фото Минаевой.
- Да, это Зоя Агеева. Мы с ней немного общались. Но она редко здесь бывает, она же ведь платная. А мы тут не за деньги продаемся. Мы для души. Но все равно, когда приезжала, разговаривали.
- Она рассказывала о своих клиентах, поклонниках. Может кто-то практиковал нетипичные игры или был слишком жестоким?
- Ну да. Кстати, она говорила, он один из вас. Ну, то есть, полицмейстер. И игры ему нравились полицейские. С допросами, с дубинками. Он всегда ей хорошо платил, вот только жестокий был. Как Зоя рассказывала, на стоп-пароли не реагировал, а потом вообще, хотел ей зубы спилить напильником. Она от него скрываться стала. А сутенер её, вроде испугался этого клиента. Он, же действующий полицмейстер, арестовать может.
- А может, бывший?
- Нет, нет. Действующий. Она сказала, действующий. Молодой вроде, лет 28, может больше?
- Зоя говорила, как его зовут? В каком отделе он работает?
- Ой, нет. Она такие вопросы в секрете хранила. Только сказала вот об этом, о повадках его. И все. Ой. А я его один раз мельком видела. Он подвозил сюда Зою на вашей, между прочим машине, полицейской. Нива, на ней написаны буквы УУП .
Следователь мигом ожил. Спешно достал фото Фомина.
- Не этот?
- Нет, нет, я же говорю, молодой, а этому то уже за сорок. Волосы чёрные, как у кавказцев, и усы такие, тоже черные, как вроде, накладные. Я подумала. Шифруется, наверное.
- И Зоя сказала, что это вот он и есть. Тот постоянный клиент.
- Ну да.
- Если вы согласитесь дать официальные показания, возможно, спасете невинного человека от тюрьмы. – сказал Станислав.
- Ну, если невинного. – сказала Галина, пронзительно посмотрев на Стаса.
- Мне нужно знать, где вы живете и работаете.
- Пожалуйста. Дизайнер по оформлению помещений компании Туларемонт Алёхинский филиал на улице Радбужской, в соседнем с городской библиотекой здании. Живу напротив автостоянки по улице 50 лет Октября дом 4 квартира 10. вот моя визитка. Но, я уезжаю в Тулу завтра, на два дня на симпозиум. Ищите меня тогда в гостинице на Трёх штыках. Там у меня забронирован номер.
- Благодарю. – ответил Станислав.
Они ещё поговорили об отвлеченных вещах, затем, разъехались по домам.


Глава четырнадцатая

Почти всю пятницу Станислав пытался найти хоть какую-то ниточку к истинному убийце. Но прямых улик никак не удавалось найти. Следователь снова побывал в домах и Агеевой и Фомина. Ещё во время осмотра места убийства Зи-зи, Колганов заметил под её окном старые следы подошв. Именно, старые, но его отвлёк участковый, приведший свидетельницу. А после, Стас обнаружил, что это место хорошенько разравнено. Но следователь запомнил размер этих подошв – 41 – й. А у бывшего участкового Фомина 43 – й. И, что самое интересное, у главного кандидата как раз таки и есть 41 размер. Но, маньяк был хитрым, когда он находился в коллективе, то надевал одни ботинки, а убивал в других. Женщина-свидетель, соседка убитой проститутки, вспомнила, что «пилицейский» был довольно высоким, что никак не совпадало с ростом Фомина. Но, в ночной темноте спутать легко. Глядя на фотографию бывшего полицейского она качала головой. Не уверена, мол, но не похож. Тот был моложе. Но, чёрные усы вспомнила и она.
У дома экс-участкового уже все было затоптано, одни лишь ботинки членов оперативной группы. Да и не бродил там злодей вокруг дома. Туда он вошел сразу же. И лишь около места, где стояла машина, Колганов увидел похожие отпечатки, но, сверху притоптанные кем-то другим. Затем, днём Стас ставил в тупик вопросами полицейских, по поводу личности и внешнего вида того, кого считал настоящим маньяком. И, снова натолкнулся на косвенную улику. Как раз утром, шестого июня «кандидат» пришёл на утреннее совещание со странным раздражением кожи под носом. Такое раздражение было не раз. Но этому никто не придал значения. Колганов пришёл в кабинет к Соломатину. Там же находился и руководитель СК Насонов. Оба они сидели за столом, полковник на своем месте, руководитель СК сбоку от него. Стас обстоятельно изложил свою точку зрения. Полковник, как всегда, с иронией в голосе, саркастической улыбкой, вздохнул:
- Колганов, прости, конечно, но тебе куда там попали на границе то? В шею? А может, в голову? У тебя уже готовый преступник сидит за решеткой, остается только обвинительное заключение составить и в суд. А ты тут из себя адвоката разыгрываешь. Да ещё и компрометируешь действующих сотрудников с хорошей репутацией.
- А собственно, что мы знаем о нем? Приехал сюда из Егорьевска, когда ему было 20 лет, после армии. Квартиру получил в наследство от тёти. А вот что там с ним происходило, в родном то городе? Кстати, вы видели его зубы? Белые такие, сразу видно – вставные.
- Он их вставил, потому что в армии на учениях, ему случайно выбили собственные. – проговорил главный полицейский города.
- А если ему их спилили. Напильником? – ответил Стас.
- Колганов. Тебе точно там что то повредили. Кровоснабжение мозга, не иначе. Или ты кина много смотришь. Ну вот предъявишь ты фото этой извращенке. Ну опознает она даже хотя бы (Соломатин назвал подозреваемого Колгановым). И что? Подумаешь, участковый снял шлюху, потом подвез её в клуб для извращенцев, а чтоб «без палева», одел парик и усы. Где прямые то улики? В суде то что мы будем представлять? Дедукцию твою с психоанализом?
Станислав продолжил:
- Я просмотрел график лекций программы «Подросток и закон» в учебных заведениях города, мне его дал начальник УООП. Там, где учились убитые девушки, в ихних группах читал именно (Стас назвал своего продозреваемого).
- И что? – недовольно, спросил полковник, откидываясь на спинку кресла. – Это же не означает, что он их убивал.
- Но, в словах Станислава есть определенный смысл. – спокойно промолвил Насонов, кладя сомкнутые в замок руки на стол полковника. – Нельзя вот просто так взять и не обратить на это внимание. Сейчас сложные времена. Нам только не хватало невиновного отправить в тюрьму. Да ещё по особо тяжким статьям. Я думаю, надо брать в разработку этого товарища. Проследить за ним. А Станислав пускай съездит в Тулу, снова пообщается с этой своей   ведьмой. Даст посмотреть фото наших участковых с наложенными усами и париками, как он хочет. В конце концов, не разоблачит преступника, может хоть бабёнку эту. – Насонов насмешливо посмотрел на Стаса. – Закадрит.
-Я не в её вкусе. – ответил Колганов. Начальники расхохотались.
- Колганов, ну хватит прибедняться. Просто выкини из головы эту придурочную. Я, кстати, на неё уже докладную написал по поводу скандала в суде. Она допрыгается до увольнения за клевету. Надо же. Сама клепает заявы ни с того, ни с сего, да ещё напраслину возводит. Я прикрываю там кого-то.
- Ладно, ехайте, Станислав. Мы Вас услышали. Без внимания Ваш доклад не останется.
Станислав вышел из кабинета начальника ОМВД и прошел в техотдел. Там сидели начальник майор Аверин и инженер-техник Полежаев. Стас вошёл, поздоровался.
- О! Рады видеть охотника на маньяков. Молодец. Грамотно и быстро раскрыл дело. Чай будешь? – воскликнули они.
- Чай, это хорошо. – довольно улыбнулся Станислав. Сел за стол. Через некоторое время электрический чайник закипел. Полицейские и следователь разлили кипяток по кружкам, принялись пить.
- Ну, ты же ведь не за чаем сюда пришел, Станислав? – задал вопрос Аверин.
- Ребят, вы можете подключиться к моему телефону и прослушивать помещения через него? – спросил следователь. – У вас, мне рассказывали, аппарат новый на испытании такого профиля.
- Ну да, есть такая программа. Хочешь принять участие в испытаниях?
- Ага, надо же содействовать техническому прогрессу.
- Да запросто Стас. А разговоры то будут? Ведь то, как ты там чай пьешь как то неинтересно прослушивать.
- О, ещё какие. Сами закачаетесь.
- Ну хорошо. – ответили техники.
Когда Станислав вышел из кабинета, его сотовый представлял собой мощный жучок. Сигнал шёл на компьютер техотдела. Записывался каждый звук.


Глава пятнадцатая

Станислав подождал, пока техники не составят фотографии всех участковых Алёхина с наложенными усами и париком, когда фото распечатали, аккуратно сложил их в папку с делом. Предстояло съездить в Тулу в гостиницу на Трёх штыках. Показать их все Минаевой. Хотя, что это даст? Ещё одну косвенную улику. Ну хоть бы одну прямую, хоть бы одну. Оставалась надежда, что настоящего возьмут в разработку и он выдаст себя или удастся найти прямые доказательства. Колганов вышел из здания ОМВД. Он увидел участкового Кулемзу. Андрей копался в служебной машине. Наверное, готовился поехать по заявкам на участок. Внезапно, Стасу пришла в голову шальная, опасная идея.
- Андрей, привет. Чем занят? – окликнул следователь.
- По заявкам сейчас поеду. – как и ожидалось, ответил участковый инспектор.
- Слушай, я тут одну свидетельницу нашел. – Станислав беззаботным тоном рассказал Андрею о неожиданной свидетельнице, но не назвал ни её настоящего имени, ни точного адреса, ни чьи фото он собирается предъявлять. Лишь попросил отвести его в Сосновый Бор на улицу 50 лет Октября, по присутствовать при том, как она будет смотреть фото.
- Ну хорошо, Стас. Садись. – ответил Кулемза, усмехаясь.
Станислав сел в служебную Ниву и они тронулись.
Когда Андрей доехал до моста, совершенно спокойно спросил Стаса.
- Как догадался то, Стас?
- Андрюх, ну ты во-первых уж больно хорошо все везде знаешь, что у кого где лежит, во-вторых, или стирай сразу, где натоптал, или вообще не трогай, а лучше, надевай обувь размером как у того человека, которого хочешь подставить. Опять таки, какого роста ты, какого роста Игорь. Это две больших разницы, люди это видят. Если у тебя аллергия на эпоксидный клей, то как-нибудь по другому, усы что ли крепи. А вообще, зачем ты их всех убивал то? Андрюх?
Машина проехала мост через Оку, стала подниматься в район Сосновый Бор.
- А за то. – Андрей стиснул зубы, - что это. – он, внезапно, остановился, задрал форменную синюю рубашку, на коже красовался шрам, от долгих сильных ударов. – Сделали со мной по указке баб. И это вот! – инспектор обнажил вставную челюсть.
- Ты знаешь, Колганов, что это такое, когда тебя почти весь день лупят резиновой палкой, пилят зубы напильником, душат противогазом, а за что? За что суки!!!? Просто за то что я беднее других и недостоин права на отношения? на счастье в конце-концов? А они? – Кулемза снова поехал. – До хрена они чего достойны, продажные шкуры, гниды сисястые, все их перемудохаю. Да, я бил этих сволочушек, бил до смерти. Ах, как они кричали, как стонали (в это время, слушающий запись Полежаев, чуть не подавился бутербродом, Аверин мигом вызвал Соломатина. Тот присоединился к слушателям и нещадно выражался матом). Как просили отпустить. Ну, прямо, как я когда-то. Пусть они сами почувствуют, как это хорошо и приятно, те пытки, на которые они обрекают других мановением свих прекрасных пальчиков и звуком своих ангельских голосков. Они думают, что если у них (Андрей матерно выругался) и сиськи то им все позволено. Я им докажу что это не так.
Нива остановилась на стоянке, обнесённой стальным сетчатым забором, рядом с новыми элитными домами.. Стал накрапывать дождик. Андрей Кулемза выдохнул.
- А что же дальше, Андрюх? – спросил Станислав.
- А дальше. – Андрей выхватил пистолет из под сидения. Колганов сидел с каменным лицом. – Ты напал на меня с ножом, а я, защищаясь, убил тебя. Мне пришлось, ведь ты порезал меня. И все поверят. Следователь с психологической травмой, ты ведь тоже пострадал от этих сучек, Колганов. Твоя судьба могла быть более трагичной, не впрягись за тебя вневедомственная охрана. Так вот, маниакальный следователь с психотравмой, одержимый мыслью, что я маньяк, не может найти прямые улики и пытается сам совершить, как он думает, правосудие. Он кидается на меня с ножом в машине, ранит меня, но я оказываюсь проворнее и убиваю тебя в состоянии необходимой обороны.
- Андрюх – улыбнулся Стас. – Ты меня обижаешь. Ну, зачем мне нож то?
И, неожиданно, шлепнул двумя руками по кисти и запястью Кулемзы, ПМ с шумом ударился о ветровое стекло. Тут же Андрей получил прямой удар кулаком в челюсть. Откинувшись назад, убийца открыл дверцу Нивы и вывалился на улицу, под дождь. Следом, выскочил следователь. Они стояли друг напротив друга. Следователь и убийца. Дождь уже порядком разошелся. Форменные рубашки обоих промокли до нитки. Но противники не обращали на это внимание. Маньяк кинулся на Колганова, вскинув руки, собираясь нанести прямые удары, но, неожиданно, развернулся, нанося удар ногой с разворота. Стас это вовремя предугадал и быстро присел, в свою очередь нанося аналогичный удар, только по пяткам врага. Но Кулемза тоже проявил реакцию, подпрыгнув верх. Стас вскочил, нанося резкие прямые удары в голову и корпус. Маньяк отразил их жесткими блоками, нанося ответные прямые удары, которые сыщик также сумел блокировать. Кулемза наступал. Станислав ставил блоки заглушая удары. Нанеся удар ногой справа, удачно отраженный, убийца на мгновение замешкался. Следователь этим воспользовался, точно ударив в живот, солнечное сплетение и лицо. Кулемза отпрянул, но и Стас на миг открылся. Маньяк отразил его боковой удар справа, нанёс ответный удар согнутыми фалангами в переносицу. Стас от резкой боли ослабил внимание и получил ещё один удар в лицо и ногой в грудь. От последнего сыщик упал на мокрый асфальт, но быстро стал вставать. Кулемза хотел нанести удар ногой ему в лицо, но Станислав успел скрестить руки, отражая удар. Но всё равно он отбросил следователя назад, к чьим то Жигулям, припаркованным рядом. Станислав, отходя, сумел сконцентрироваться и когда маньяк задумал нанести сокрушительный удар пяткой в лоб, отклонился в сторону. Стопа противника рассекла лишь воздух. Стас поймал эту ногу и выполнил подсечку. Кулемза упал, но второй ногой резко ударил Стаса в ухо. Тот быстро отпустил противника и отошёл. Маньяк вскочил. Он снова пошёл в атаку, нанося быстрые прямые и боковые удары руками и ногами. Но сыщик успел сгруппироваться и успешно блокировал их. Отражая последний боковой удар рукой, Станислав поднырнул под неё и нанёс ответный резкий удар в челюсть маньяку. Он отклонил голову вправо и отскочил сам. И тут же опять атаковал следователя прямыми ударами. Но он не успел сконцентрироваться и Станислав отразил их, вдруг резко рванулся вперёд, выставляя вытянутую правую руку. Маньяк на бегу напоролся на мощный встречный удар и упал навзничь затылком стукнувшись об асфальт. Но тут же стал лягаться ногами. Следователю пришлось отойти. Убийца снова вскочил. Снова атака. Два прямых, два блока и ногой в живот, тоже блок, ответный удар прямой левой в переносицу. Снова Кулемза на на лопатках. Откатывается назад, вскакивает, по звериному рыча. Снова резкие прямые удары. Блоки, маньяк сокращает дистанцию и хватает Стаса за руки, меняя тактику. Станислав быстро ухватывает эти руки своими руками, просовывая подмышками, обхватывает в своеобразный узелок. Но он недооценил врага. Тот лягает его ногой по голени. Стас на миг расслабляет захваты. Маньяк наносит удар головой в лицо, разбивая Станиславу нижнюю губу. Тот отпускает противника, отходит, пытаясь сконцентрироваться. Кулемза успевает достать сыщика левым боковым. Стас отклоняет голову в сторону. Тут же левый прямой от врага. Но следователь сумел восстановить внимание, он перехватил руку маньяка за запястье своей левой, правую резко продел под предплечьем и молниеносно, развернулся, перебросив преступника через себя. Маньяк шлёпнулся в лужу на асфальте, тут же ударяя сыщика ногой в лоб. Стас отошёл назад. Снова Кулемза встал. Снова атака. Теперь ногами. Сначала в прыжке левой, потом сбоку правой, метясь в ухо. Стас, блокируя этот удар, стукнул кулаками по мышцам выше и ниже колена врага. Маньяк, прихрамывая, отступил но всё равно через секунды три пошел в атаку. Три быстрых прямых один боковой. Сыщик выполнил оттяжку назад, ответив апперкотом в живот. У Кулемзы сбилось дыхание. Но он опять атаковал. Стас вновь отразил удары блоками и успел провести врагу прямые ответные удары в голову. Но маньяк не хотел сдаваться. Быстро ударил отошедшей от боли правой ногой и снова серия прямых боковых. Станислав сконцентрировался, отражая удары, нанося ответные в голову и солнечное сплетение, попал. Кулемза отступал, но не унимался. Вновь прямые. Блоки. От боли маньяк не успевает сконцентрировать внимание и сыщик обрушивает на него град прямых и боковых ударов. Преступник встаёт. Снова идёт в атаку. Но уже не так резко. Станислав согнутой фалангой среднего пальца наносит удар в бицепс Кулемзы. Рука маньяка повисает. Следователь разворачивается, бьёт противника локтём в переносицу. Затем стопой по нижней части бедра, маньяк присаживается на одну ногу. Удар ребром ладони по шее сверху отключает сознание преступника. Станислав оглянулся по сторонам. Дождь утихал. Тут следователь заметил, что у забора стоят люди, которые видимо гуляли рядом. Они, просунув пальцы в ячейки вышеозначенного забора, с удивлением смотрели, как два мужика в полицейской форме, один темноволосый, другой огненно-рыжий, лупят друг друга, словно сойдя с плёнки какого-нибудь лихого рукопашного боевика конца 80-х начала 90-х годов. Тут на очень большой скорости подскочили две новенькие полицейские «десятки», оттуда высыпали два экипажа группы задержания вневедомственной охраны в полной экиперовке, с автоматами АКМСУ во главе с майором Виктором Дежнёвым.
- Стас, а сказать кому-нибудь не судьба? – спросил майор. – Ну, конечно, куда ж ты без поединка то. Уберите отсюдова этого. – он кивнул на поверженного убийцу. Его тут же сковали наручниками, отвели в машину.
- Как нашли то? – спросил Колганов.
- Отследили местонахождения телефона, Стас. Хорошо хоть догадался чтоб технари к нему подключились. Стивен Сигал ты наш. Собрал тут весь район. Вымок вон весь.
Станислав немного отжал рубашку. Кровь лилась у него по подбородку, Колганов сплюнул.
- Всё получилось случайно. Просто он стоял возле отдела. Я решил малость подавить ему на нервы. Авось что и получится. Получилось.
- Заодно и всем нам. Поехали, Бельмондо.
Колганов сел в автомобиль ГЗ. Со спокойной душой. И радостью в сердце.


Глава шестнадцатая.

Максим Соколов съездил в Егорьевск. Он по крупицам собрал сведения о биографии участкового уполномоченного Андрея Кулемзы. Если соединить его с признанием самого маньяка получалась следующая картина.
Андрей Кулемза родился в городе Егорьевске в 1984 году. Жил он в неполной семье. Отец умер, когда Андрею было 4 года. Жили они, вдвоём с матерью, которая работала на хлебозаводе. Так как жизнь была не очень богатой, Кулемза не мог позволить себе покупать модные импортные вещи, технику  и прочие радости жизни. Следовательно, большим успехом в коллективе он не пользовался. Нет, к Андрею все относились нормально, но всерьёз не воспринимали. Будущий маньяк рос замкнутым и стеснительным. Его никогда не звали не посиделки, на вечера, на танцы, знали, что он может всё испортить своим стеснением и неумением пить спиртное. А это было чревато тем, что мама Андрея стала бы звонить их родителям, уже привыкшим к попойкам детей, и устраивать разборки на тему «А почему ваш Вася напоил моего Андрюшу?». Этого никому было не нужно, поэтому Андрея Кулемзу всегда держали в стороне от совместных вечеринок. Естественно, это сказывалось и на отношениях с противоположным полом. Девушки тоже не воспринимали его всерьёз, как возможного «бой-френда». Что им мог дать простой парень из неполной семьи, которая едва концы с концами сводит? Да ничего. А им ведь с 16 годков уже кольца с бриллиантами подавай. Не каждый криминальный авторитет своей подруге в состоянии достать такие. Андрей, конечно хотел, как и все, гулять с девочками, но с его достатком и стеснением это было недосягаемой мечтой, тем более, что последние держали его на расстоянии, сразу невзначай напоминая, что они несвободны, и вообще, гулять с девочкам дано не всем парням, точно не таким, как Кулемза. Андрей этим очень тяготился. Однажды ему всерьёз понравилась одни девушка – студентка машиностроительного техникума Полина Сергеева 18 лет, которая раньше училась в их школе, но закончила её на год раньше Андрея. Он думал о ней день и ночь. Хотел подойти, предложить ей встречаться. Наконец, решился это сделать. Не знал тогда Андрей, чем это закончиться.
-- Привет, Полина, ты меня помнишь? Я учусь в 5-й школе. – робко начал Андрей, подойдя к ней. – Ты мне давно нравишься, давай куда-нибудь вечером сходим?
-- Хорошо. Давай. В шесть у дворца культуры, сходим в Кофейню. Ответила Полина.
Андрей обрадовался. Он не заметил злобного огонька, вспыхнувшего в глазах девицы и уж точно не знал, что она с 15 лет водит «близкую дружбу» с двумя сержантами патрульно-постовой службы местного отделения тогда ещё милиции Всеволодом Иванютой и Степаном Лежейниковым 25 и 23 лет. Ровно в 18:00 Андрей пришёл к городскому фонтану у ДК Егорьевска. С цветами и конфетами. Полина уже ждала его. Поздоровались. Не успели пройти и двух шагов, как подкатила патрульная машина. Из неё вылезли Иванюта и Лежейников.
-- Ну что, быдло ёб…е, пошли с нами! – рявкнул старший сержант Иванюта.
-- За что? – только и успел сказать Андрей, как получил удар дубинкой по спине. И, неожиданно, Полина с размаху заехала ему каблуком по ноге, метилась она видимо выше.
-- Совсем ох…ло быдло нищее, места своего совсем не знают. Дайте палку то, я его проучу, чтоб впредь берега видел. – завизжала она.
-- Отвезём в гараж, там и проучим, каждый, по очереди. – ехидно сказал сержант Лежейников, затаскивая жертву в машину.
Они привезли Кулемзу в какой то гаражный кооператив на окраине города, выволокли его из машины, сковали наручниками руки, повесили на цепь с крюком, свисающую с потолка.
-- Ты что, ботан нищий, берега попутал? Твоё дело книжки читать, да «Плэйбой» разглядывать! – зашипел Иванюта. – Ты чего к моей девушке пристаёшь, извращенец вонючий? – и тут же на Андрея обрушился град ударов наносимых двумя наполненными водой пластиковыми бутылками, которые не оставляют на теле видимых следов побоев.
-- Запомни раз и на всегда пи….р позорный, что с бабами встречаться могут только настоящие мужики, а не такая мразь как ты. Тебе и правой руки за глаза хватит. – по очереди шипели изуверы, нанося удары один за другим.
-- Правильно, правильно, дайте ему. – верещала Полина. – А то совсем уже от этих озабоченных прохода нет. Ни озолотить, не в рожу дать не может, а туда же, «Ты мне нравишься, давай встречаться», тьфу!
Издевательства продолжались почти до самой полуночи. Андрея избивали бутылками, резиновой палкой, душили противогазом, перекрывая шланг для подачи воздуха, подпиливали зубы напильником. Апофеозом глумления стало половое сношение Полины поочерёдно с Лежейниковым и Иванютой на капоте автомобиля на глазах у Андрея. Когда это закончилось, она сказал.
-- Ну вот, теперь я могу и на изнасилование подать на этого придурка. Сейчас побои нанесите мне, только несильно, а я потом заяву кину.
-- Брось, анализы возьмут, докажут, что всё не так. – отговаривали негодяи в форме.
-- Да ладно, кто ж не поверит мне, такой милой, беззащитной девочке.—ответила Полина, хлопая глазками.
-- Да говорят тебе, не надо, а то все спалимся. – крикнул Иванюта.
-- Ну ладно, повезло тебе, быдло. – сказала девица.
Андрея выкинули в овраг, где то за городом, пригрозив, чтоб молчал. Домой о н добрался только под утро, сказав, что на него напали хулиганы, вывезли за город, били и требовали денег. Ему навсегда врезалась в психику подлость девицы и те издевательства, которые над ним сотворили псевдостражи порядка. Больше Андрей на женщин внимания никогда не обращал. Воспоминания о произошедшем глушили всякие инстинкты.
Потом была армия, служил в морской пехоте Черноморского флота. Стал заниматься рукопашным боем. Скоро и девушки начали обращать внимание на него. Но Кулемза теперь испытывал к ним только глубокое отвращение и подсознательный страх, что у них тоже есть друзья, которые не позволят им гулять с кем то ещё, будут его, Андрея унижать и издеваться.
После службы, Андрей приехал домой, вступил в наследство, так как тётя по завещанию, оставила ему свою квартиру в Алёхине. Место работы будущий серийный убийца выбрал нестандартное, исходя из произошедшего с ним. Он подался не куда-нибудь, а в милицию. Пройдя курс обучения в тогда ещё ТУЦе, Кулемза влился в стройные ряды участковых уполномоченных. Служба проходила размеренно. Кулемза с головой уходил в работу с гражданами, проверки жалоб, профилактическую работу с алкоголиками, бывшими заключёнными и прочим неблагонадёжным контингентом. Старался властью не наслаждаться, хотя очень хотелось, особенно по отношению к женщинам, а сильнее всего, девушкам 18-20 лет. Ведь теперь то он тоже – Власть, ему всё можно, его всегда прикроют, дабы самим потом не отвечать. Желание отомстить девичьему роду захватывало участкового всё сильнее и сильнее. Но тут в Москве руководитель одного из районных отделов милиции открыл стрельбу, положив начало преобразованиям: переименованию милиции в полицию, переаттестацию, переход на новую форму одежды и прочие мероприятия, в результате которых «как он раньше шло, так оно сейчас и едет». Кулемза, как молодой и не успевший нагрешить, специалист, переаттестацию прошёл. Он понял, что некоторые черты характера надо держать в себе и проявлять их очень тихо, потому что, безнаказанность Власти, она только до поры до времени. Тут и произошёл тот ключевой момент, который и сподвиг полицейского перейти все границы и стать маньяком. Он снял проститутку. Зойку Агееву. И понял, что она практикует садо-мазохистские игрища. Андрей понял, что с ней, возможно, немного удовлетворит свою тайную ненависть. Они начали встречаться. в дачном домике Андрея, не доезжая Петровского. Там всегда было тихо по ночам, никто не слышал криков. А если и слышал, то, Петровский всегда был неблагополучным районом. Мало ли какая проститутка напилась, обдолбилась и орет? За деньги, конечно же. Но во время действий, Кулемзу одолевала такая ярость, что он наносил удары с бешеной силой, не реагируя на стоп-пароль, абстрагируясь от реальности напрочь. В это время он чувствовал особый моральный подъем. Он ощущал себя мстителем, воздающим по заслугам. Но, проститутка этого не оценила, а когда он попытался подпилить ей зубы напильником, так вообще, разорвала с ним отношения и начала прятаться. Андрей не стал её преследовать, дабы не привлечь к себе ненужного внимания. Но вычислить, где она живет участковому уполномоченному не составило труда. Как то раз, Зоя попросила оборотня-участкового отвести её на пати садомазохистов в клуб «В гостях у маркиза де Сада». Чтобы не быть узнанным, Андрей надел парик, наложил усы и исполнил просьбу проститутки. Так он и попался на глаза Галине Минаевой.
Февраль этого года ознаменовался мероприятием «Подросток и закон». Все участковые уполномоченные должны были читать лекции о азах уголовного права, объяснять, как не стать жертвой преступления, не попасть под влияния преступников, ну и естественно, рассказать о вреде наркомании, алкоголизма и курения. Кулемзе в довесок передали учебные заведения участкового Авдеева, который заболел и лежал в больнице на тот момент. Сначала участковый посетил Алёхинский химико-технологический техникум. В одной из групп студентка первого курса Елена Михайлова задала на свою беду вопрос полицейскому: «Товарищ участковый, а стоит ли опасаться парня, который хочет с тобой познакомиться и про которого ты знаешь, что он ботаник, с девушками раньше не общался? Ведь, как в книжках пишут, они и есть самые озабоченные извращенцы?» Наивный вопрос не шибко умной девицы всколыхнул травмированную душу Кулемзы. Он ответил, что не все кто хорошо учиться извращенцы и прочие стандартные фразы, но успокоится его мозг никак не мог, воспоминания болью отдавались в его побитом когда то теле. Он хотел крови, мести, он хотел отомстить и Полине, и той девке из техникума.
Потом были негосударственный институт Управления и Маркетинга, 41 Профессиональное училище. Там будущий серийный маньяк увидел своих будущих жертв – Ксенофонтову и Терёшину. Первая невзначай сказала в ходе обсуждения темы защиты от посягательств, что у неё брат десантник и поколотит каждого, на кого она укажет пальцем, вторая, блондинка Терёшина заявила, что все парни есть озабоченные и от них надо держаться подальше.
Кулемза маялся. Жажда женских страданий не давала ему покоя. Для него весь женский пол давно стал кровным врагом. Ему хотелось вернуть им всем то, что по мнению его самого, он натерпелся от этого женского пола. Наконец, Кулемза переступил черту, решился свершить свой «суд» на теми, кого считал виновным в своих бедах. На участке Андрея был старый заброшенный санаторий «Василёк», Там маньяк повесил в подвале цепь, с приваренными к ней кандалами (купил у одного коллекционера садомазохистских атрибутов на участке), приволок туда напильник, списанную резиновую палку, противогаз с длинным шлангом.
Начать Кулемза решил с Елены Михайловой. Участковый в свободное от работы время следил за жертвой, отслеживая маршрут до дома. Наконец, подловил её у Центра города близ остановки.
-- Помните меня? – спросил Андрей открывая дверцу машины служебной Нивы.
-- А-а! Товарищ полицейский. Я вас помню. – ответила Елена.
-- Можно Вас подвести? Вы мне доверяете? – спросил маньяк, улыбаясь.
-- Родной полиции я доверяю полностью. – ответила студентка, садясь в машину к участковому. Она не заметила, как нехорошо загорелись у него глаза.
-- Нда, видимо, всё что мы говорим на этих дурацких мероприятиях, не доходит до ваших сердец.—сказал Кулемза, ударом по шее выключив сознание девицы.
Он долго издевался над ней в подвале, бил резиновой дубинкой, душил «слоником», подпиливал зубы напильником. Он с наслаждением слушал крики девушки, её мольбы о пощаде. Кулемза говорил ей о том, что все девицы только и могут прятаться за спины крутых парней, стравливать их меж собой, наслаждаться жестокостью, вот пусть теперь и она – Михайлова, узнает на своей шкуре, что такое боль. Он говорил, что если как, говорят бабы, все мужики – похотливые козлы, то по его, Кулемзы, мнению все женщины – продажные шлюхи, которые кроме денег ничего больше не хотят. Кончилось это тем, что маньяк попросту прибил Михайлову насмерть ударами дубины по голове, отвез недалеко от деревни Колосьево и бросил в овраг.
После первого убийства, Андрей понял, Зи-зи превращается в опасную свидетельницу, которую надо убрать. Он, выкрав карабин у находящегося в запое экс-участкового Фомина, благо, на правах товарища, приводившего домой пьяного Фомина, сделать это было элементарно. Хозяин оружия перестал отличать светлый день от темной ночи, пришел пятого июня вечером к дому Зои, переодевшись в форму и наложив усы.. Через окно увидел, как та собирается спать. Убийца резко вскинул Сайгу, пробил стволом окно. Женщина оглянулась на звук разбитого стекла. Тут же заряд дроби превратил голову продажной «Рабыни» в кровавое месиво. На обратном пути, Кулемза встретился с соседкой, которую привел потом в качестве свидетеля Колганову.
Дальше были Эльвира Ксенофонтова, которую Кулемза подловил на безлюдной улице, когда она возвращалась с бассейна. Та же схема. Предложение подвести, согласие, удар по шее. Только когда тащил её в подвал она очнулась, попыталась вырваться, но Кулемза швырнул девицу вперед, она ударилась о стену, сломав себе нос и снова отключилась. Те же издевательства, тот же бред о женском поле, только на этот раз маньяк использовал пластиковые бутыли с водой. После всего, выбросил труп на городскую свалку.
Терёшину Кулемза завлёк после дискотеки, после того, когда она рассталась с друзьями. Она очень обрадовалась, что её хочет подвести до дома крутой рыжий полицейский.
Когда же приехал Колганов и начал расследование. Маньяк решил подставить своего товарища Фомина. Это оказалось несложно. Кулемза вхож в дом Игоря, тот ему безгранично доверял, оставляя одного, пока сам бегал в магазин. Рассовать улики по жилищу бывшего сотрудника было делом техники.
Станислав сидел за столом в своем кабинете и писал обвинительное заключение. Он думал, стоит жалеть такого как Кулемза? С одной стороны он сам жертва, с другой, сколько зла он причинил людям. Монстр, убийца. Никакие детские психотравмы, как думал Стас, не оправдывают таких преступлений. Вымещать свою злобу на невинных людях – дело последнее, как бы тебя не обижали. Надо понимать, что везде и среди всех есть хорошие люди и не очень, что не весь мир виноват в твоих бедах, а лишь отдельные его представители. Но в беде Кулемзы и вообще, таких как он, виноваты в общем то они сами. Они не захотели перебороть свои преступные страсти, стали нести зло людям. Последний выбор – убивать, не убивать, за ними и он его сделали. Сознательно.
Стас спросил Максима: – А что стало с той девкой, Полиной и двумя патрульными?
-- Они разбрехались из-за неё меж собой. Иванюта приревновал Полину к Лежейникову и расстрелял его на маршруте из автомата. Затем пришёл к Полине домой и из того же автомата изрешетил и её саму и её родителей. За ним погнались его коллеги, он стал отстреливаться и его ответным огнём пришили на месте. Такой вот конец у этой истории. – ответил Максим.


Эпилог

Решением Алёхинского городского суда, Андрей Кулемза приговорён к пожизненному заключению. Судебная психолого-психиатрическая экспертиза признала серийного маньяка полностью вменяемым. Он не стал подавать апелляцию. Скоро его этапируют в Белый лебедь . Галина Минаева, выходя из зала заседания, бросив на Стаса пронзительный взгляд своих чёрных очей, сказала.
- Надеюсь, больше я вам не понадоблюсь?
Колганов лишь пожал плечами.
Следователь капитан юстиции Станислав Колганов продолжил работать в Следственном Комитете.
Полковник Соломатин получил премию за руководство комиссией по расследованию злодеяний маньяка. Задним числом был составлен приказ о создании этой комиссии, которую возглавлял лично главный полицейский города. Поэтому, все лавры достались ему.
Сын прокурора Соколова Максим после практики остался в отделе уголовного розыска. Он почти отошёл от депрессии, связанной с произошедшим с ним эпизодом, работа в розыске увлекла парня, он, в отличие от Кулемзы понял, что не смотря ни на что, надо жить дальше.