Одно Московское утро

Я выхожу из клуба. Эти несколько минут перед рассветом самые приятные. Начало нового дня. На душе лёгкость. Сейчас я поймаю такси и помчусь домой, на дороге совсем немного машин. Я оставила друзей за дверями, для меня веселья больше, чем достаточно. Да и, честно признаться, в клубе меня хватает на 15 минут, потом становится скучно и хочется отправиться дальше. Был у Хантера Томпсона рассказ про каферейсеров. От одной кафешки до другой, на голых городских мотоциклах в окружении своей стаи. Улыбаюсь своим мыслям, чувствую ветер на лице, будто я уже на своём маленьком мотике, будто я уже в нескольких секундах от новой точки встречи и расставания.
В какой-то момент я инстинктивно ощущаю, что за мной кто-то наблюдает. Высокий мужчина в потрепанной мотокуртке, небритость придаёт ему брутальный вид, он, словно, шагнул из кадра какого-то фильма про одинокого волка, немного усталый, шлем в руке. Красивый. Какой-то очень сильно выделяющийся на фоне полусонного большого города. Наверное, он тоже был в клубе, странно, что мы не заметили друг друга.
Я оборачиваюсь и смотрю ему в глаза, тень полуулыбки. Я не буду начинать первой разговор, и, вообще, нет у меня желания ни с кем знакомиться. Ну его.
- Привет, - он начал. Напряжение отпустило меня мгновенно.
- Привет, - я улыбаюсь, сбросив всю таинственность и оковы под названием "я не разговариваю с незнакомцами на улицах, меня так мама научила".
- Хорошая ночь.
- Правда... но я не люблю клубы.
- Для нелюбительницы клубов ты не слишком ли поздно собираешься домой, - он улыбается, и лицо его становится каким-то детским, дурацким и невероятно мягким.
- Или слишком рано, - я смеюсь, - Смотри, рассвет!
Мы молчим, встречая поднимающееся из-за городского пейзажа солнце.
- Мне нравятся клубы. Я не пью, наркотой не балуюсь, но мне нравится принимать эти кокаиново-силиконовые ванны.
- Почему? - спрашиваю недоуменно, меня настораживает это высказывание. Кокаиново-силиконовые ванны.
- Ты слишком любопытна, незнакомка, - он снова улыбается, - Помни, любопытство и гордыня погубили немало женщин.
Я рада, что не проезжает ни одной машины, на которой я могу отправиться в объятия дома. Не сейчас.
Опускаю глаза и вижу красивые браслеты. Их три. Я их где-то уже видела.
- Я видела твои браслеты.
- Да? - он недоуменно смотрит на меня.
- Мне кажется, в интернете. Все ведь знают друг друга в интернете.
У меня их тоже три.
Он берет мою руку, как-то очень естественно, как будто, он знает меня 1000 лет или уже 1000 раз делал это. С какой-то другой девушкой, точно так же стоявшей у клуба в предрассветной дымке московского утра.
Он поднимает свои глаза. Голубые. Меня пробирает уже подзабытая дрожь. Странно, что один его взгляд проделывает со мной такое.
- Красивые. Они что-то значат?
- Иногда браслет - это просто браслет.
Я вижу, что он рассматривает мои татуировки. Моего Вождя, портрет индейца, который я сделала в один из переломных моментов моей жизни, у меня их было не мало, как и татуировок на моём теле. Предвосхищая его вопрос, я говорю:
- А татуировка иногда - это просто картинка.
Я замечаю его нарастающую заинтересованность.
- Но твои не просто картинки, незнакомка.
Я смотрю ему в глаза и понимаю, что для него я не больше, чем девушка с татуировками, которая вышла из клуба в сегодняшнее утро, он уже придумывает историю о нас, от которой привкусом останутся приятные воспоминания, если, конечно, я буду играть по его правилам.
- Я знаю один прекрасный бар в Гаване, почему бы нам не отправиться туда, - он смотрит пристально, он привык, что ему говорят: "да". Игры. Красивые сюжеты.
Я останавливаю машину и улыбаюсь на прощание.
- Пожалуй, я пас.