Ручей Солнцестояния. Глава 27

Звериное Фэнтези
(Фэнтези о животных)

Роман


ГЛАВА 27

БИТВА

Ощущая в себе мягко пульсирующую неземную силу, Дик огляделся. Над ним распростёрлось низкое белое небо с чёрными звёздами и серым Млечным путём. Землю устилал чёрный колышущийся туман. Алый лёд сковал реку. Под ним плавали большие, длинные тени. Дом окутывало голубоватое свечение. Каменная дымовая труба теперь была выше всех башен мира. Её верхушка скрывалась в небесах. Над восточным горизонтом разливалось янтарное зарево. А с противоположной стороны, с запада, почти не касаясь тумана, бежал чёрный волк. Он отбрасывал на небосвод гигантскую тень в виде многолапого крылатого чудовища.

Далеко позади волка по реке скользил пень. Он не отбрасывал тени, а нёс её на себе как всадника. Она походила на огромного безногого истукана с толстыми руками и рогатой головой без шеи. Таких в древности вырезали из дерева и камня человеческие колдуны.

Нет, пёс не спал. И не бодрствовал. И не пребывал в полусне. Его нынешнее состояние сильно отличалось от всего перечисленного. Это был лунатизм в самом чистом из своих проявлений. Четвёртая грань жизни сознания.

- Дик, - пропищал Хомса, держась от старого пса на расстоянии. – Мне страшно. Ты пугаешь меня.

- Успокойся, малыш. – Дик всё ещё улыбался. – Тебе незачем бояться меня. Ты просто не смотри мне в глаза. И давай-ка вернёмся в дом. Наши враги скоро будут здесь, а мне нужно кое-что проверить.

Он поднялся на крыльцо и скрылся за приоткрытой дверью. Потоптавшись на месте, грызун пошёл за ним.

Знал ли Дик, что он должен делать? Нет, не знал. Он чувствовал. Его вела обострившаяся до предела интуиция. Сомнения и страх отступили под её натиском.


* * *

Придя в самую маленькую комнату, пёс посмотрел на потолок, а затем на пол. Удовлетворённо хмыкнул и обратился к Хомсе, который остановился на пороге:

- Ты видишь липкие ленты?

Грызун обвёл помещение взглядом и покачал головой:

- Нет. Какие ленты?

- Вот эти.

Дик высоко подпрыгнул и…

- Вижу! – воскликнул Хомса.

Под потолком появились три жёлтые мухоловки с прилипшими к ним перчатками. Грызун видел их всего секунду, пока спина подпрыгнувшего пса прикасалась к ним. Потом они исчезли.

- Хорошо, - сказал Дик. – Залазь мне на спину да хватайся за мою шерсть лапами и зубами.

Хомса так и сделал, вторично ощутив исходящий от пса холод. Грызун решил, что друг снова будет прыгать, но Дик… начал спускаться. Он наискосок пошёл вниз! В полу вдруг открылась квадратная дыра, а под ней… под ней оказался погреб. Жёлтый. С крупными сотами и чёрной дверью.

Остановившись на середине каменной лестницы, Дик поинтересовался:

- Ну что, подвал тоже видишь?

Хомса утвердительно замычал.

- Замечательно. – Пёс двинулся обратно. – Раз у меня получилось попасть сюда с тобой, то получится и с врагами.

В комнате грызун отпустил ледяную шерсть друга и спросил:

- Мы были в Мире Снов?

- Да.

- И ленты тоже? Они тоже висят в Мире Снов?

- Ты абсолютно прав, малыш.

- Но как…

- Тебе нужно спрятаться, - перебил Дик.

- Но я хочу помочь тебе! – пропищал Хомса.

- И поможешь, только слушай меня внимательно. – Дик заговорил быстрее. – Я прыгну и коснусь лент. Увидев их, тут же хватайся за какую-нибудь и не отпускай. Думаю, будет несложно. И враги уже не заметят тебя. Ты же будешь наблюдать за ними. Они, как я говорил, видны в Мире Снов. Сначала сюда придёт волк. Я затащу его в погреб и в первый мёртвый дом. Позднее, если всё пройдёт успешно, я вернусь в этот погреб и, не поднимаясь в комнату, окликну тебя. Тогда ты скажешь мне, где находится пень и что делает, в комнате он или нет. Нельзя, чтобы он заметил, как я выхожу из погреба. Услышать нас он тоже не сможет. Кричи хоть во всё горло. В том случае, если он засядет в комнате, то тебе придётся отвлечь его. Покинешь Мир Снов, спрыгнув с мухоловки, и выбежишь в коридор. Пень, естественно, тебя увидит и броситься в погоню, а я нападу на него сзади. Понял?

Грызун кивнул.

- Молодец, - сказал Дик и подпрыгнул.

На сей раз Хомса увидел четыре ленты и вцепился передними лапами в ближайшую. В тот же миг мухоловок стало больше. Запахло воском.

- Нормально? – спросил снизу пёс.

Грызун посмотрел в окно. Снаружи ночь сменилась днём. Снаружи раскинулся незнакомый серо-белый пейзаж.

- Нет, не нормально. – Хомса перевёл взгляд на друга. – Поразительно!

Дик улыбнулся и повернулся к двери.


* * *

Подойдя к мёртвому дому, волк отчётливо ощутил мощь неизвестных злых чар. Всё вокруг пропиталось ими. Много лет назад здесь свершилось могущественное колдовство. Человеческое и драконье.

И здесь же находились похитители кости. Они ждали. Чего-то или кого-то.

Волк заподозрил неладное, но не отступил. Ярость в его душе полыхнула с удвоенной силой. К тому же древние чары не могли быть союзниками похитителей. Наоборот, они были враждебны всему живому.

Заскрежетав зубами, колдун взошёл на крыльцо.


* * *

Прежде чем услышать крадущиеся шаги, Дик почуял вонь болотной гнили. А потом на пороге комнаты появился тот, кто смрад испускал. Чёрный волк.

- Где моя кость? – остановившись, негромко прорычал он. Его чудовищная тень замерла на потолке в коридоре. Тень гораздо чернее ночной темноты. И даже чернее своего хозяина.

- Сгинула, - честно ответил пёс. Глядя в бледные, мерцающие глаза волка, он догадался, что колдун может самостоятельно попасть в погреб. Дику не нужно было тащить его туда. Волк не являлся лунатиком, но тоже обладал способностью одновременно пребывать в реальности и в Мире Снов.

«Так, наверное, будет легче, - подумал пёс. – Или не будет, ведь он…»

Волк поднял голову, посмотрел на Хомсу и ухмыльнулся.

«…он видит малыша и не погонится за мной в избу! Проклятье! Он захватит его, чтобы я не сбежал!»

- Где моя кость? – повторил колдун.

- Ты глухой? – сказал Дик, лихорадочно ища новый план действий.

- Если ты говоришь правду, - ухмылка волка превратилась в оскал, – я заберу ваши кости!

И он метнулся к Дику, а его зловещая тень – к Хомсе. В тот же миг пёс оттолкнулся лапами от пола, подпрыгнул выше, чем прежде, и зубами схватил мышь за шкирку. Промахнувшись, колдун свалился в погреб. Крылатый чёрный силуэт врезался в Дика и его маленького друга, после чего все трое рухнули на лестницу рядом с волком. Тот незамедлительно попытался вцепиться в горло пса, но вновь опоздал. Дик соскочил со ступеней, подбежал к двери и, навалившись на неё, ворвался в соседний подвал. Промчался по нему, как ветер, и буквально влетел в следующий погреб. Рискуя свернуть себе шею, взмыл по ветхой стремянке и оказался в избе, в первом мёртвом доме.

«Ну, филин, не подведи нас и на этот раз!» - подумал пёс, отпуская Хомсу.

Ничуть не пострадавший грызун отбежал в дальний угол и застыл.

Снизу донеслось яростное рычание. Из погреба, размахивая крыльями, поднялась тень и зависла под потолком. В лапах она держала волка.

- Вам не убежать!

- И не собираемся! – скалясь, ответил Дик. Шерсть у него на загривке вздыбилась. Глаза сверкнули лунной сталью.

Колдун злобно расхохотался и… слился с тенью воедино.


* * *

Тихо поскрипывая, пень вошёл в третий мёртвый дом. Будучи связан со своим повелителем заклятием, страж чувствовал, что тот недавно побывал здесь. Однако, придя в маленькую комнату, пень не увидел входа в погреб и не смог последовать за волком. Деревянному стражу путь в Мир Снов был заказан. Ему оставалось только ждать.

Но скучать пню не пришлось. Спустя некоторое время к нему присоединилось… пугало.

Услышав приглушённое жужжание, слуга колдуна развернулся навстречу гнилой, заплесневевшей тыкве. Она медленно летела к нему по коридору. К ней воском была приклеена грязная рубашка, чьи рукава шевелились, тянулись в разные стороны.

Жужжание доносилось из тыквы. И звучало оно весьма угрожающе.

- Кто ты и кому служишь? – спросил пень, ощутив неведомые тёмные чары.

Пугало не ответило, но зажужжало громче и злее.

- Остановись. – Деревянный страж выставил два корня перед собой, а остальными упёрся в пол.

Пугало приближалось. Оно пролетело над порогом. В тыкве появились отверстия, подобные глазам. Из них вылетели разъярённые осы. Штук двадцать. Не долго думая они набросились на каракатицу и пустили в ход жала.

Казалось бы, ну что сделают эти малявки колдовскому пню? Как навредят ему? А вышло, что после каждого укуса в деревянном теле стража образовывалась дыра, где запросто поместился бы жёлудь. Когда же пень прихлопнул на себе двух ос, то они с грохотом взорвались, оторвав ему корень.

Издав протяжный вой, страж отступил в угол и поглубже сунул корни в щели между половицами. Через несколько секунд зелёный свет погас в его дуплах-глазницах. Погас для того, чтобы ещё через секунду вспыхнуть во всех щелях дома. Полуразрушенное строение отчаянно затрещало, будто в смертоносных объятиях урагана. Осы вдруг почернели и поочерёдно стали взрываться, не долетая до врага. И едва взорвалась последняя, на пугало рухнули стена комнаты и часть потолка.

В доме снова воцарилась тишина. Свет погас в щелях и вернулся в глазницы пня, который осторожно вытащил корни из-под пола и приблизился к груде обломков. Вокруг них по половицам растекалась кровь. Человеческая кровь. Страж понял это, едва прикоснулся к ней.


* * *

Колдун и тень сделались одним целым, переродившись в новое, кошмарно-уродливое, вылепленное из тьмы существо. У него было туловище и голова волка, крылья летучей мыши и восемь лап со множеством острых крючковатых когтей. Хвост исчез, а язык, наоборот, удлинился раза в три и теперь свисал из пасти. Ярко-красный, слизкий и усыпанный какими-то серыми бородавками, он пробуждал в душе образы мучительных, неизлечимых болезней. Бледные глаза чудовища расширились на половину морды. И на этих глазах выступили пульсирующие чёрные вены.

- Кирш илт марг дрангс! – прорычал монстр и замахал крыльями так быстро, что они стали почти невидимыми. По избе закружился горячий зловонный ветер. Крупные капли прозрачной слизи сорвались с языка мерзкой твари и, превратившись в длинные белые нити, легли на дверь, окно и отверстие в полу. Легли и сами собой сплелись в сети с замысловатыми узорами. – Гуркар тинд эн дрангс! Дрангс!

Щурясь от ветра, Дик усмехнулся:

- Я же сказал, что не побегу. Тебе надо больше доверять животным.

- Глупец! – Чудовище снизилось, готовясь атаковать. – Ты знаешь, что тебя ждёт?! Тебе известно, что случается с лунатиками, умирающими здесь, на изнанке?

- Нет, но ты меня просвети.

- О да! И мой урок ты будешь вспоминать вечно!

Пёс ожидал, что враг пустит в ход клыки и когти, коих у него имелось предостаточно. Однако монстр снова прибегнул к чародейству. Изогнув язык, он лизнул свои глаза. Сначала один, потом другой. И они изменились, став зеркалами. В правом отразился Дик, а в левом – забившийся в угол Хомса.

Едва увидев собственные отражения, друзья почувствовали, как некая незримая сила парализовала их тела. Они даже моргнуть не могли. Они прекратили дышать. Обоим показалось, что кровь перестала течь у них по венам, хотя раньше они не ощущали этого течения.

«Моя жизнь остановилась», - подумал пёс, готовый смириться с поражением.

А чудовище опять облизнуло свой правый глаз. Дик ощутил убийственную, обжигающую боль во всём теле и закричал. Мысленно. Ощущение было таким, словно внутренности вдруг заполнились кипятком.

То же самое предстояло испытать и Хомсе. Бородавчатый язык уже тянулся к его отражению и…

Над избой прокатился громовой раскат. Стены затряслись, а с потолка посыпалась труха. Утрамбованный земляной пол пересекла глубокая трещина. Паутина на двери, окне и люке порвалась.

Чары, сковавшие Дика, ослабли и он, скосив глаза, увидел, как у окна появился призрачный, светящийся, полупрозрачный стол. Затем рядом со столом возник призрачный стул с высокой спинкой. На нём, сутулясь, сидел человек в мантии. Бородатый старец, подобный туману. В руке он держал большое белоснежное перо. Оно единственное не пропускало сквозь себя свет и потому выглядело абсолютно реальным.

Чудовище издало изумлённый рык и спрятало язык в пасть. Глаза-зеркала потускнели. Пёс и мышь пропали из них.

- Ты ещё кто?! – спросил колдун.

Человек встрепенулся и через плечо посмотрел на монстра.

- Кто здесь? – Его голос прозвучал как бы издалека.

Колдун не ответил. Не поворачиваясь к призраку спиной, он отлетел в угол, противоположный тому, где находился Хомса. Старец не последовал за ним взглядом, но сердито нахмурился. Он, похоже, не видел монстра.

Паралич и боль отпустили Дика, и он, судорожно глотая воздух, повалился на пол. Грызун пискнул и тоже упал. Сделал пару глубоких вдохов и пополз к другу.

- Кто здесь? – повторил старец, озирая комнату. – Вы снова явились искушать меня?

Колдун собрался что-то сказать, но осёкся. Призрак поднялся со стула и пером написал в воздухе три слова: VIVERE MILITARE EST.*

Каждая буква сверкала золотом. И все они отразились в зеркальных глазах монстра. Он попытался заслониться лапами, однако опоздал. Глаза треснули и с громким звоном разлетелись на осколки, исчезнувшие, не успев коснуться земли. Следом из опустевших глазниц хлынули ручьи какой-то тёмно-зелёной жидкости. Колдун взвыл и, сложив крылья, камнем грохнулся на пол. Скрутился так, что, ломаясь, затрещали кости, а потом замер.

Добравшись до Дика, Хомса спрятался за ним и в наступившей тишине прошептал:

- Что это?

- Хотел бы я знать, - шёпотом ответил пёс, не сводя взгляда с поверженного врага. – Но филин и тут не ошибся.

Странная жидкость продолжала течь из чудовища. Образовалась лужа и колдун, уменьшившись в размерах, попросту утонул в ней.

Животные повернулись к старцу, но он испарился разом со стулом, столом и непонятными, чудодейственными словами. А вот перо осталось. Оно висело в воздухе над самой землёй. Висело ни на чём.

- Думаю, это для нас, - вставая на лапы, проговорил Дик.

- А я думаю, оно опасно, - сказал Хомса. – Причём смертельно.

- Да, нашим врагам оно принесёт смерть.

Они подошли к перу, и пёс осторожно прикоснулся к нему. Оно медленно закружилось, будто стрелка компаса. Грызун весь напрягся и засопел.

- Теперь у нас есть оружие против пня. – Дик бережно взял перо лапой и воткнул себе в шерсть на голове. – Пойдём.

- Давай сперва отдохнём, - неуверенно попросил Хомса. – Я устал как никогда.

Пёс покачал головой:

- Нет, малыш. Надо управиться до рассвета. Не забывай, ныне самая короткая ночь. А днём я не смогу быть лунатиком.

Вздохнув, грызун согласился.

Прежде чем спуститься в погреб, они ещё раз посмотрели на то место, где преобразившийся чёрный волк распростился с жизнью. Жидкость впиталась в землю, а тело чудовища пропало.


* * *

Когда они шли через средний погреб, Хомса вдруг остановился и, глядя на друга, воскликнул:

- Ух ты! Я лишь сейчас его заметил!

- О чём ты? – спросил Дик.

- О твоём золотом ошейнике!

- А-а. Ну, я ведь рассказывал о нём тебе и остальным.

- Да, но ты не говорил, что он ржавый. – Грызун почесал за ухом. – Я думал, золото не ржавеет. Хотя в Мире Снов, наверное, всякое бывает.

- Ржавый?! – Пёс вздрогнул и принялся ощупывать передними лапами драгоценный ошейник. – Он не был ржавым!

- Сними его и убедись.

- Его невозможно снять! Раньше я видел только его отражение в воде или зеркале!

Хомса махнул лапой:

- Ну и ладно. Чего ты взволновался?

- Ржавчина это плохо! Плохой знак! И… ошейник сильно ржавый?

- Почти полностью.

- Проклятье! – Дик ударил передней лапой по полу. – Что-то пошло не так!

- У тебя должна быть цепь, - напомнил грызун. – Где она?

- Исчезла за ненадобностью, - уже спокойнее и с какой-то обречённостью в голосе ответил пёс. – Идём. Время не ждёт.


* * *

В погребе третьего мёртвого дома Дик взял перо в правую переднюю лапу, а Хомсу посадил себе на голову. Стал на самую верхнюю ступень лестницы и сказал:

- Я приподнимусь, и ты заглянешь в комнату. Всего на секунду. Постарайся увидеть побольше. Хорошо?

- Хорошо, - кивнул грызун.

- Готов?

- Да.

Пёс распрямил лапы, вытянул шею и втянул обратно. Сел и спросил:

- Пень там?

- Там, – прошептал Хомса и спрыгнул на лестницу. – Он явно ждёт нас. Затаился в углу и зенки свои зелёные таращит. И на нём… на нём сидит кто-то огромный и чёрный. Они стену развалили. Ту, что слева от двери. И в потолке пролом. Из-под кучи обломков по полу кровь течёт.

- Кровь?! – Дик встревожился. – Чья?

Грызун развёл лапами:

- Откуда мне знать? Но ясно, что кого-то раздавило.

Пару минут Дик собирался с духом и размышлял, как им лучше поступить. Потом сказал:

- Залазь мне на спину и держись покрепче за ошейник. Он станет обычным, едва я выйду из погреба.

Хомса ловко взобрался на друга и поинтересовался:

- Что будешь делать?

- Пущу в ход перо, - проговорил Дик. – А дальше… придумаем.

И он выпрыгнул из погреба в комнату.

Увидев тех, кто украл кость, пень громко зашипел и двинулся к ним. Его корни изгибались и скрипели. Массивная тень, восседавшая на нём, занесла ручищи для сокрушительного удара. В центре угольно-чёрного лица вспыхнул алый глаз.

Остановившись на краю дыры, пёс поднял лапу с пером и написал в воздухе те же самые слова, которые погубили нечестивого волка. Но на сей раз чудесные золотые буквы не появились. И Дик был готов к этому. Он подозревал, что написать их можно лишь в Мире Снов. Возможно даже, что не лапой, а только рукой. Притом призрачной.

Дик отдал перо Хомсе, подождал, пока страж приблизится на расстояние удара, и перепрыгнул через люк. Подождал ещё немного и, когда враг находился над дырой, коей для него не существовало, бросился к нему. Стоило псу коснуться пня, и Мир Снов тут же впустил каракатицу в себя. Страж провалился в погреб вместе с Диком и Хомсой. Они кубарем скатились по лестнице на пол, и пёс поспешил отскочить в сторону. Рядом на камни пола обрушились сразу два корня. Да с такой силой, что камни потрескались.

- Бежим в избу! – пронзительно запищал грызун.

- Погоди! – остановил его пёс. – Дай перо!

Хомса дал и Дик вновь вывел в воздухе три непонятных для него слова. И вновь невидимые.

А пень, подобравшись ближе, уже наносил удар. Вернее, четыре удара – к Дику устремились два корня стража и руки тени.

- Бежим! – Грызун дёрнул ошейник. – Бе…

Дик уклонился от корней и одной руки, а вторая врезалась ему в левый бок. Охнув, пёс отлетел к стене, ударился об неё и растянулся на полу. Перо вывалилось у него из лапы. Хомса, не удержавшись, откатился к двери.

- ВОРЫ! – прорычали пень и его наездник. – НИЧТОЖНЫЕ ВОРЫ!

Намереваясь завершить начатое, они нависли над противниками и замахнулись.

Почти не осознавая, что делает, грызун подхватил перо, взбежал на один из корней и прыгнул в дупло-глазницу стража. Зелёный огонь тотчас погас в ней. Оглушительный рёв наполнил погреб.

С трудом поднявшись на лапы, Дик пошатнулся и прислонился к стене. Левые рёбра да и весь живот болели неимоверно. Дышать стало тяжело. Казалось, что лёгким нет места в груди. Будто их теснило, сдавливало со всех сторон. Однако пса они мало интересовали. Он думал о победе над врагом. И, похоже, она была близка.

Пень корчился на полу, царапал себя корнями и ревел как медведь. А тень оторвалась от него и металась под потолком, словно пойманная в склянку муха. При этом она быстро таяла, а её алый глаз разгорался.

Дик шагнул вперёд. Из раззявленного рта стража вывалился Хомса. Он упал на пол и остался лежать неподвижно. Наверное, без сознания. А может…

Не дожидаясь, когда бьющийся в агонии пень размажет мышь по камням, пёс вцепился зубами в самый длинный корень и поволок каракатицу в соседний погреб.

Тень пропала. Но её раскалившийся до предела глаз кровавой звездой минут пять кружил под потолком. Затем ударился об стену и рассыпался на сотни крохотных искр.


* * *

Притащив пень в первый мёртвый дом, Дик отпустил его и отступил в дальний угол. Обессилено повалился на пол и попытался отдышаться. Сделать это было непросто. С каждым вдохом воздуха в грудь почему-то входило всё меньше. Зато боль заметно ослабла, отчего мысли прояснились.

Страж продолжал корчиться. Силы покидали и его. А с ними и жизнь. Вернее, некое подобие жизни, порождённое колдовством.

«Ну, где же ты?! – оглядывая комнату, мысленно восклицал Дик. – Приди и помоги нам! Приди и добей бестию!»

Да только призрачный старец не появился. Появился кое-кто другой.

Случилось так, что агонизирующий пень, катаясь по полу, оказался там, где был повержен волк. И вот из осквернённой земли, из большого зелёного пятна внезапно вырвались две чудовищные чёрные лапы. Схватив пень, они рванули его вниз, и он исчез под полом.

«Всё! – Дик улыбнулся, прикрыл глаза и положил голову на лапы. – Колдун забрал к себе своего слугу. Теперь отдохну. Теперь…»

Пёс дёрнулся, будто его снова ударили. Захрипел, встал и заковылял к люку. Какой мог быть отдых, когда Хомса остался в заброшенном доме бесчувственный, беспомощный и, возможно, опасно раненый?


* * *

Грызун лежал, где и прежде. Страшась худшего и надеясь на лучшее, Дик тронул друга носом. Тихо позвал по имени.

Хомса пошевелил усами, вздохнул и пробормотал:

- Внутри пня… не было ничего… кроме зла.

- Да, - кивнул Дик. Воздух со свистом вырывался из него.

- А где он?

- С волком. Как ты, малыш?

- Ну… - Грызун сел и ощупал себя. – Обошлось.

Он улыбнулся, но улыбка тут же увяла.

- Ты в крови, Дик!

- Да, есть немного. – Кровь текла изо рта пса. Текла не останавливаясь. Ею пропиталась шерсть на груди и передних лапах. – Но я тоже считаю, что обошлось.

Он посмотрел на лестницу и вспомнил слова колдуна: «Глупец! Ты знаешь, что тебя ждёт?! Тебе известно, что случается с лунатиками, умирающими здесь, на изнанке?»

Дик присел.

- Залезай, малыш. Нам надо вернуться в третий мёртвый дом.

- Но… - В глазах грызуна стояли слёзы.

- Никаких «но», - отрезал Дик.

Стараясь не расплакаться, Хомса вскарабкался на спину пса и… не почувствовал странного холода.



* VIVERE MILITARE EST лат. (вивере милитаре эст) — жить значит бороться.


Дальше http://www.proza.ru/2013/12/22/490

Начало http://www.proza.ru/2013/09/08/397