Неизвестный джентльмен. Часть 5. Пятница

Пятница 1 июня.

***
Джейн стояла на балконе. Нежное дыхание ветра трепыхалось в складках шелковой юбки, обвивая ноги. Оно гладило и шептало, скользило и обнимало. Ласково проводило по обнаженным плечам, играло с завитком волос, который выбился из высокой, праздничной прически. Каменные перила на которые она опиралась наоборот бросали в озноб. От этого контраста, а еще от щемящего чувства предвкушения, девушка вздрагивала с каждым шорохом.
Она настолько сосредоточилась на своих чувствах, что не заметила, как сзади кто-то подошел. Не таясь, человек обжег спину нежным прикосновением.
Джейн вздрогнула и обернулась. Сильные руки сплелись за ее спиной.
Девушка оказалась в объятьях.
Майлз провел ребром ладони по ее лицу и улыбнулся, кожей почувствовав, как она зарделась. Джейн закусила губу от смущения и от того, как приятно ей было это прикосновение. Как приятно было находиться в его сильных объятьях. Как нежен вдруг стал окружающий мир.
Сад, на который она смотрела, погрузился во мрак. Теплый, влажный ветер гнал туда, подталкивал к заброшенным дорожкам, наполовину заросшим кустами. Настойчиво приглашал на поиски скрытой беседки, где свидетелями их объятий будут только звезды и цветы.
Звезды скрылись за плотными облаками.
Цветы спрятались, чтобы пережить ночь.
Воздух почти можно было пощупать.
Собиралась гроза.
Шелк платья становился тяжелее с каждым шагом.
Майлз вел Джейн за руку. Она с трудом различала его силуэт. Он стремительно и очень уверенно шагал по  темным тропинкам. Девушка полностью доверяла своему спутнику. Она не думала идти медленнее. Только внимала жару его руки и шла следом.
Деревья расступились, молодые люди оказались возле изящной беседки. Это очевидно была секретная беседка, иначе, зачем было располагать ее так далеко от всех дорожек. Низкий резной потолок защищал от дождя. Первые капли уже упали на плечи девушки. Джейн зябко поежилась, мечтая снова почувствовать обволакивающее мужское тепло.
Майлз обхватил ее за плечи и провел внутрь сквозь маленькую, едва заметную дверь. Беседка была похожа на кружевной бантик, но вокруг росло так много деревьев, что вся красота будто скрылась в ладони зеленого великана.
Они зашли внутрь и Джейн поняла для чего все было сделано именно так. Майлз с улыбкой смотрел как девушка кружится, наслаждаясь сказочной красотой.
Скрытая от всего мира, укутанная трепетными изумрудными ветвями, резная беседка была по истине волшебной. Оказалось, что дверь через которую они вошли, тоже секретная. Майлз поманил девушку к одной из стенок. С тихим скрипом отворилась решетка и Джейн увидела еще один вход. Беседка стояла на значительно возвышении. К калитке вела крутая извилистая тропинка. Наверняка в ясный солнечный день подъем по ней серьезно выматывал молодых леди, что уж говорить о грозовой ночи. Большие капли дождя сильнее забарабанили по крыше. Дорожка превратилась в медленно ползущую прочь змейку. Небо окончательно почернело.
Майлз притянул девушку к себе и поцеловал.
Джейн показалось, что она падает вниз на город, с высоты птичьего полета. Голова закружилось. Грудь сдавило от сладости. Ног она не чувствовала вообще.  Перед глазами, словно в детском калейдоскопе, проносились воспоминания: первая встреча, первая улыбка, прикосновение, поцелуй. Первое чувство и изумление от того, как стремительно она нахлынуло. Недоверие и яркое, все собой перекрывающее желание. Пусть это не может быть правдой, но она хотела верить…
Девушка тихо застонала, перевернулась и продолжила свой полет.
Последовал короткий удар.
Джейн проснулась и застонала чуть громче. Как это унизительно, свалить с кровати.
Она неуклюже села и протерла глаза. Все еще была ночь. Занавески трепыхались на окнах, за которыми тускло светили уличные фонари. Тени деревьев бродили по комнате. До рассвета оставалось не меньше трех часов.
Джейн вернулась на свое ложе и только тут заметила неладное. Она медленно опустилась на кровать, с недоумением оглядывая не знакомую обстановку.
- Где я?
Тихий, еле различимый шепот. Но именно на него откликнулся кто-то в дальнем углу комнаты.
- Все в порядке, дорогая?

***
Прежде чем Джейн успела закричать экономка, миссис Фрост, вышла на свет.
Девушка, все еще сотрясаясь мелкой дрожью.
- Все в порядке, дорогая?
- А? Да-да, все хорошо. – Джейн перевела дух и попыталась успокоиться. – Я просто немного растерялась. Странный сон, не очень удачное пробуждение.
- Ну, ничего, ничего. – Миссис Фрост подошла к своей подопечной и успокаивающе погладила по волосам. – Вам пришлось сегодня многое пережить. Но все образуется. Ложитесь-ка спать. Еще только два часа ночи. Утром мистер Дженкинс отправится в полицию и они уж там обязательно найдут подлеца, что залез в вашу спальню.
Джейн легла под мирный шепот экономки и закрыла глаза. Миссис Фрост прислушалась к  спокойному дыханию девушки и отправилась на свое охранительное ложе в дальнем углу гостевой комнаты.
Но, девушка не спала. Из головы ни шли воспоминания о том, как она открыла дверь комнаты и увидела дикий, варварский разгром. Вещи были перевернуты вверх дном. Постельное белье разбросано, несколько очаровательных статуэток, украшавших раньше полочки, теперь лежали грудой бесформенных осколков, книги в беспорядке валялись на полу и на кровати. Джейн замерла на секунду, потом закричала и провалилась в глухую темноту.
Это был первый обморок за всю ее жизнь.
Она довольно быстро пришла в себя, чтобы услышала как бегут по лестнице мистер Пибоди и отец. Только не могла подняться от навалившейся слабости. Сидела на полу, не сводя глаз с руин своей спальни. Мужчинам все произошедшее, как и ее состояние, было понятно без слов. Дворецкий помог леди подняться и с молчаливого согласия мистера Дженкинса отвел в единственную гостевую спальню. Там Джейн полностью перешла под протекцию миссис Фрост. Девушка покорно переоделась, позволила уложись себя в новую кровать. От усталости и переживаний сон пришел мгновенно.
А теперь, кажется, ресурсы организма полностью восстановились.
Она лежала, уставившись невидящим взглядом на пухлого амура в изголовье кровати.
Конечно, разговоры дворецкого и отца ей никто не передал. Беглого осмотра спальни произвести тоже не удалось, так что пропало ли что-нибудь, можно выяснить только сутра у горничной. Но вряд ли это было ограбление. Джейн была уверена, что разгром спальни - акция устрашения, призванной показать как легко и незаметно можно пробраться к ним в дом, минуя слуг и хозяев. Как безнаказанно можно разрушить тайный мир, растоптать самое сокровенное. В том случае, конечно, если вандалы не преследовали другую, более пугающую цель.
Джейн поежилась. Какое счастье, что почти весь день она и отец провели в доме виконта Мортона. Наверное, это была единственная причина, по которой грабитель не столкнулся ни с кем из домашних. Но, вопрос в том, состоялось бы это нападение, окажись Джейн дома? И если да, то чем оно могло закончиться?
Впервые девушка задумалась, не был ли граф Чертон гораздо дальновиднее их всех вместе взятых? Разве мог он предвидеть такое развитие событий. А если мог, почему никому ничего не рассказал?
Джейн попыталась представить себе реакцию на подобный рассказ всех вовлеченных в расследование и впервые за вечер весело усмехнулась. Некоторые вещи действительно лучше оставлять в тайне.
Незаметно она погружалась в сонную дремоту.

***
- Знаешь, дорогая, это не я самодовольно-циничный. Это люди – предсказуемые и … разочаровывающие. Какое длинное, - Генри на секунду замолчал, - но точное слово.
- Знаешь, дорогой, я ничего не поняла. – Меган беззаботно рассмеялась. – Ты пол часа стоишь у окна, рассматриваешь какую-то бумажку, а потом вдруг начинаешь очень точно подбирать слова.
 Если хочешь моей поддержки в выборе эпитета, посвяти в суть дела.
- Естественно! – Граф протянул жене записку. – Это прислал мистер Дженкинс как раз пол часа назад.
- А я смотрю у вас довольно плотная переписка. – Мегги удивленно приподняла брови. – С чего бы это он именно тебя выбрал своим респондентом?
- Думаю, он рассчитывает на определенную реакцию. – Генри пожал плечами. - Читай.
Записка звучала следующим образом:
«Дорогой Граф! Вчера вечером было обнаружено, что в нашем доме побывал грабитель. Не знаю, имеет ли это отношение к событиям недели, но думаю, да. Ничего не пропало. Пострадала только спальня Джейн. Я вынужден, вынужден просить защиты полиции. Записка с таким же содержанием отправляется в Скотленд-ярд, детективу Флемингу».
- О Боже! – Меган, расширенными от ужаса глазами, смотрела на мужа. – Какой кошмар, Генри! Я должна немедленно написать Джейн. Или отправиться к ней с визитом? – Меган заметалась в выборе наилучшего решения. – Это просто невероятно, дорогой. Бедная девочка! Целый день такие переживания, и перед сном еще и это! Но что они хотели? Напугать?
- Нет, вряд ли. Хотя, тоже не самый плохой вариант получился. – Граф довольно потирал руки. - Видишь, все ведь испугались. Дженкинс уже готов принять любую помощь. Скотленд-ярд узнает, что на Шеррингтон стрит не все так просто как казалось сначала и Тео, возможно, не получит разнос от начальства. Главное, чтобы Майлз ни о чем не узнал.
- Почему? Ты же только что намекнул, поправь меня, если я что-то не так поняла, что его любимую пытались похитить. – Глаза Меган превратились в две заполненные подозрением щелочки. – Что ты задумал, граф? Я прошу тебя немедленно рассказать, что за интриги плетутся за спинами твоих покорных марионеток!
-  Милая Мегги, твоя способность драматизировать вполне может поспорить с такой же склонностью Майлза к мелодрамам. – Генри усадил жену на диван и пристроился рядом. – Вот поэтому он ничего не должен знать. И поэтому же, ты все узнаешь прямо сейчас. – Граф улыбнулся. – Прошу тебя, не переживай и выслушай то, что я тебе скажу.
Меган кивнула.
- Прекрасно. Стоит вернуться к моим рассуждениям о человеческой натуре, которые тебя так заинтриговали. Я не смею обвинить людей, вступивших с нами в сражение, в глупости. У них нет достаточного времени на обдуманные действия, но все же изобретательностью они тоже не блещут. Я бы сказал, что мадам Дюпри и ее верный помощник, действуют стандартно. Что, безусловно, нам на руку. – Генри по-мальчишески усмехнулся, довольный этой прелюдией и приступил к объяснениям.
- Итак, что мы имеем: даму, финансовые интересы которой на прямую связаны с мистером Дженкинсом. Я не знаю, лукавит он или правда не понимает насколько ей нужно спонсорство в «Клубе путешественников», но, пусть так или иначе, это останется на его совести. Далее, ее приспешник, исполнительный, на все готовый, Реджи. У них очень мало времени для любых планов, поэтому подходят даже самые очевидные. Например, украсть профессорскую дочку.
Мегги ахнула.
- Да. Украсть Дженкинса – бессмыслица. Убить Дженкинса – гарантированно лишиться дохода. Убить Джейн – Только разозлить профессора и лишиться рычагов давления. Украсть Джейн – на самом деле, не такая плохая идея. – Генри снова удовлетворенно улыбнулся. – Поэтому весь вчерашний день мисс Джейн провела с людьми и под присмотром. В чем бы это не выражалось, пусть даже в тайной кабинетной нише. Когда Реджи увидел, что выкрыть мисс не получится, он использовал метод устрашения и разнес ее спальню. Как видишь, этот вариант чуть хуже, но тоже сработал. Профессор определенно напуган. Всего-то осталось пережить полтора дня. Но какими они будут, стараниями мадам, неизвестно. – Генри важно выпрямил спину и начал вдруг внимательно разглядывать запонки.
- Да что ты, дорогой, - Меган чуть не рассмеялась от этого ребячества, - так уж и никому? Ты смог рассчитать их предыдущие, ходы, и наверняка уже предвидишь следующие.
- У меня есть некоторые мысли на этот счет.
- И?
- Что?
- И что ты думаешь они будут делать дальше!?
- Думаю, они попытаются еще одним способом остановить расследование и окончательно запугать Дженкинса. Думаю, они попытаются организовать еще одно убийство.
- Кого? – Меган замерла в ужасе. – Кого они попытаются убить?
- А ты подумай. – Генри испытующе поглядел на жену. – Как раз подтвердишь мою догадку. Я ведь тоже могу ошибаться.
 Меган смерила его скептическим взглядом, но все же принялась рассуждать вслух.
- Так, с семьей Дженкинс все ясно. Они не могут всерьез рассматривать кандидатуру Теодора, потому что в таком случае вся полиция государства будет искать их неустанно долгие годы. Могут попробовать убить тебя, дорогой.
Генри удивлено вскинул брови.
- А что? Ты принимаешь живое участие в расследовании. Хотя, со стороны это не так бросается в глаза. Со сторону ты всего лишь раз был в гостях и еще раз встречался с профессором… Ом, ладно, о тебе они не могут думать всерьез. Кто вообще поверить, что человек вроде графа Чертона обратит внимание на мертвеца. Или на живого, если это мистер Дженкинс….
- Мне бесконечно льстит твоя оценка, дорогая. Но я это проглочу. – Генри пожал плечами, признавая безнадежность споров.
- Ну, извини... Остается только… О, Боже! – Меган раскрыла глаза, поражаясь своей догадке. – Не может быть!
- А я думаю, может. – Генри поцеловал ручку жены. – Это был прекрасный пример фактического анализа. А теперь, я хочу попросить тебя об очень важном одолжении. Давай попытаемся провалить последнюю, по моим расчетам, попытку мадам Дюпри причинить кому-либо вред.

***
Марч стрит.
Прекрасная, немного удаленная от центра города, улица. Раскидистые деревья, которые спокойно себе растут по обеим сторонам дороги и никто даже не думает их срубать, чтобы сделать проезжую часть больше. Тротуары, по которым могут спокойно прогуливаться несколько джентльменов в ряд. Светлые дома с большими витринами магазинчиков, кондитерских и ателье по пошиву модной и недорогой одежды. Здесь старый добрый Лондон чуть повеян духом провинциальности. Никто не торопится. Экипажи тихо шелестят по мостовой. Извозчики всегда чуть сбавляют темп и гораздо степеннее общаются со своими норовистыми животными. Даже лошади, поддавшись всеобщему духу смирения, ведут себя спокойно.
Светская публика забредает сюда не часто. Дома принадлежат в основном юристам, сквайрам и торговцам, что промышляют тут же. Разъезжает, не в пример своим собраться, молчаливый, продавец газет. Бегают  вездесущие мальчишки, но стараются не навлекать гнев матерей и даже их озорные игры на много тише, чем любой другой квартал города может только мечтать.
На встречу то и дело попадаются очаровательные барышни в добротных, годных к прогулкам платьях и джентльмены, преисполненные гордостью за своих спутниц. Все окружающее настолько заставляет забыть о реальности, что можно подумать, уж не в Брайтоне ли ты оказался волею случая. Можно ли вот так, проснуться в центре Лондона и забрести в другой городок? А главное, захочется ли потом возвращаться домой? Прогулка столь приятная, что невольно подстраиваешься под общий с улицей шаг.
С наслаждением поют птицы. Теплый, свежий воздух с легким ароматом сдобы врывается в легкие. Размеренно цокают копыта лошадей и набалдашники тростей у джентльменов. Никакой какофонии звуков, присущей центральным улицам. Наоборот, умиротворяющий ритм оркестра имени «степенности и довольства». Это ли не воплощение среднего класса?
Виконт задумчиво шагал вперед. Определенно эта часть города его пленила. Не только потому, что улица выходила на Шеррингтон стрит, где, как известно, обитала его дражайшая мисс Джейн. Именно на этом пути он предпочитал теперь отдаваться раздумьям. Именно здесь, никем не узнанный и не потревоженный, он мог гулять, оставаясь с людьми, но будучи максимально далек от общения.
Вообще-то виконт действительно направлялся к дому номер 6 на соседней улице. Но не с визитом. Он ни с кем не обговаривал свои сегодняшние передвижения и не знал, предпринимают ли какие-нибудь действия детектив и граф. Нет. Виконт просто хотел посмотреть все ли в порядке с домом мисс Дженкинс. И если в ее саду все так же блестят изумрудными кронами деревья, если по прежнему немного скрипит калитка, а в окнах мелькают силуэты слуг, суетящихся пред ужином - он просто вернется домой. Ему тоже нужно ужинать. Но небольшая прогулка в этой удивительно приятной части города и один случайно брошенный взгляд на дом дорогой Джейн, непременно поспособствуют аппетиту.
Майлз шел, весь в приятных мыслях.
Трость глухо постукивала по булыжникам.
Незаметно для него люди с улицы почти исчезли. Так как время ужина неумолимо приближалось, мальчишки были срочно отозваны по домам. Лавки одна за другой закрывались. Люди в этом квартале были сверх озабочены понятием «респектабельность», в которое вовсе не входили вечерние покупки.
Через дорогу виконт приметил двух неторопливых леди. Они направлялись в ту же сторону и были поглощены разговором. Вот, пожалуй, и все публика на Марч трит.
Которая, кстати, тоже подходила к концу. Еще несколько домов и длинная улица вонзится в Шеррингтон стрит, где виконт успокоит, наконец, свое взволнованное сердце. Прямо по курсу уже виднелось голодное чрево неблагополучной Одеон стрит. Но у Майлза с  ней были связаны такие теплые воспоминания, что никакой опасности оттуда он не чувствовал. Ее там и не было. Сегодня мрачные лабиринты квартала художников и оборванцев для мистера Мортона ничего не припасли.
Опасность была сзади.
Медленно и очень тихо, едва шелестя по затертым булыжникам, за ним двигалась карета.
Виконт, наконец, решился перейти улицу и ступил на дорогу. В этот же миг в бока норовистых лошадей вонзились тонкие булавки. Если кучер, с ног до головы закутанный в плащ, рассчитывал на эффект неожиданности, то был совершенно прав. Майлз резко обернулся на шум и увидел как прямо на него мчатся разъяренные, перепуганные животные. Был ли шанс, что они не затопчут его, сметая все на своем пути в диком, первобытном  страхе? Не очень большой, тем более, что за ними, раскачиваясь в разные стороны, неслась тяжелая пассажирская карета. Никаких усилий по спасению пешехода кучер не предпринимал. С каждым мгновением расстояние сокращалось все больше. Кажется, в тот миг Майлз понял всю безвыходность своего положения.
Отскочить?
Перебежать дорогу?
Кинуться в сторону?
На это у него не было времени. Как-то, на очередном скучном приеме, ему довилось услышать любопытную мысль, что перед смертью человек будто видит всю свою жизнь задом наперед. Тогда это показалось забавным. Ну, во-первых, как это стало известно? Не известно! Во-вторых, дожил, например, человек до 60  лет. Не слишком ли затянется смертельная агония, если он начнет вспоминать  всю жизнь. Да если бы хоть и не всю? Но не в привычках виконта Мортона было проверять сомнительные теории или сдаваться без боя. В решительной схватке за жизнь, Майлз взглянул на мчащуюся катеру и прыгнул в сторону. Одновременно с этим произошло три события.
Доподлинно известно, что последней мыслью виконта было фатальное «Как неделя началась, так и закончится».
Последнее, что он увидел, перед тем как накрепко зажмуриться - милое личико Джейн.
А последним, что почувствовал, были крылья ангела, что мгновенно вознесли его на небеса.



***
Откуда-то слышались глухие рыдания. Возможно даже, что рыдали две женщины. Но никакой уверенности не было.
Вокруг стоял шум. Невыносимый шум из топота сапог, яростных, бессмысленных выкриков, все тех же рыданий и полубезумного лошадиного ржания.  Сознание застилала пелена боли и пережитого ужаса. Майлзу совершенно не нравилось то, как его встречают в раю.
Слишком громко.
Слишком драматично.
Почему-то бесконечно больно… Не так, вовсе не так он, будучи добрым христианином, представлял себе обитель Божью. Или может быть это не рай? Майлз отказался от этой мысли и постарался вообще перестать думать. Даже такое простое действие приводило к жгучим спазмам. И как только эта спасительная мысль посетила его, тело тут же воспарило над голосами и продолжило свой неровный, болезненный полет к райским кущам.
Очнулся виконт от сильного, очень знакомого запаха.
- О, Боже! Совсем ты не хочешь меня забирать?
Майлз открыл глаза. Угасающий вечерний свет мягко проник в его сознание. Вокруг простиралось манящее, предзакатное небо. Почему когда больно так тянет смотреть туда, вверх? Может быть это бессловесная молитва? Перед глазами промелькнула улыбка, которую он видел совсем недавно. Счастливое мертвое лицо. В память о нем и в отместку своим страданиям, Майлз тоже улыбнулся.
Чьи-то сильные руки помогли ему сесть. Виконт прислонился к прохладной каменной стене дома и огляделся.
Теперь улица была заполнена, просто таки набита людьми. Тут и там сновали полицейские. Местные жители с любопытством и тревогой, с тревожным любопытством, следили за мизансценой из распахнутых окон. Вообще-то подобное столпотворение сам виконт видел впервые. Жаль, что его участие не ограничивалось наблюдениями зеваки.
- Добрый вечер, Валентин. – Майлз дружелюбно протянул бездомному руку.
Тот в свою очередь быстренько вытер ладонь о штаны и ответил на рукопожатие.
- И вам не хворать, сер. – Он весело подмигнул.- Болит все, небось?
- О да! Мой прыжок был не очень удачным?
- Совсем не удачным, сер. – Великан поморщился и даже немного посерьезнел. – Вы отскочили хорошо, но не достаточно. Еще б секунда и эта карета размазала бы вас по мостовой, вот поверьте, как… - Он замер слегка смутившись сравнением.
- Как лужу. Тебя размазало бы как лужу! – Рядом с Валентином присел граф Чертон. – Граф Чертон. Очень рад, наконец, познакомиться лично. Наслышан. – Генри подал бездомному руку и вовсе не торопил его с ответным жестом.
- Блистательно! – Валентин все же решился слегка коснуться руки графа и тут же спрятал свою в складках одежды.
- Я рад видеть тебя почти живым, друг мой. – Генри взволнованно улыбнулся.
Виконт впервые за последние три года видел его взволнованным. Он впервые за последнее время вообще видел у друга сильные эмоции и был потрясен до глубины души.
- Валентин спас тебе жизнь. Когда ты прыгнул, он подхватил тебя и вытащил на тротуар. А скорее даже отшвырнул, потому наверняка у тебя сейчас что-нибудь болит. – Граф с сомнение взглянул на его порванную, испачканную одежду и несколько слабо кровоточащих царапин.
- Что-нибудь у меня всегда болит. Я ведь правильно надеюсь, что мы ждем доктора?
- Конечно! Уиллоби уже мчится. – Генри замялся. – Дружище, тут неподалеку мисс Джейн. Она, не знаю как сказать, она думала, что ты умер, поэтому не надо слишком громко стонать, прошу тебя. – Граф неожиданно побледнел. – Может быть, даже попытайся выглядеть веселым.
- Серьезно? – От удивления Майлз чуть было снова не провалился в обморок. – Я надеюсь, она не видела как это все произошло? Как она вообще здесь оказалась? Кошмар какой-то! – Он закрыл лицо руками. Из многочисленных ссадин еще сочилась кровь, оставляя следы на руках и батистовом платке. Его протянула Мегги. Она была так бледна, что походила на лист бумаги. Волосы растрепались, глаза распухли от слез. Платок был почти насквозь пропитан ими, отчасти поэтому перед мисс Джейн Майлз предстал в более приятном виде.
Девушка молча опустилась перед ним на колени. Говорить она не могла, потому что слезы текли не переставая. Но в глазам, в ее огромных, соленых глазах читалось все.
Возможно, ради этого стоило почти умереть.
Виконт протянул руку и коснулся ее лица. По губам скользнула веселая, успокаивающая улыбка.
- Все хорошо, дорогая. Меня спасли.
Джейн  тоже улыбнулась и, всхлипнув,  кивнула.
- Все хорошо, дорогой. Его схватили.
Майлз тоже кивнул, не слишком вникая в сказанное. Однако очень скоро улыбка медленно сползла с его лица.
- Что?
Молодой человек вспомнил голоса и выкрики, топот сапог по мостовой. И платья… Платья Джейн и Мегги были точно такими как у леди, что шли по другой стороне улицы.
Он обвел испытующим взглядом каждого, кто сидел рядом.
- Что здесь, черт возьми, происходит?!
- Уиллоби приехал! – Генри облегченно выдохнул. – Расступитесь, дамы и господа! Позвольте доктору пройти. – Он наклонился к другу и тихо, но очень уверенно произнес. – Я все, все тебе расскажу и объясню, сегодня же после осмотра в присутствии всех, кого ты  захочешь видеть.  Только не расстраивай Джейн.
Доктор Уиллоби покашлял, намекая графу, что ему тоже следовало бы отойти.
Растерянный виконт перешел в надежные руки.

***
«Окончательный покой».
Таким словосочетанием Майлз мог описать свое состояние через два часа после памятного происшествия.
Наконец ему разрешили отправиться домой. С каждой кочкой на которой подскакивала неповоротливая полицейская карета, в его истерзанные ребра бешеным волком вгрызалась боль. Наконец жестокая дорожная тряска закончилась. Наконец слуги обустроили приемлемое ложе в гостиной, где он мог собрать всех свидетелей драмы, в том числе дам. Наконец Уиллоби, волшебник своего дела, но в то же время неизменно дотошный и въедливый малый, выписал все рекомендации, ощупал каждый миллиметр его тела и осмотрел все ранки и царапины. Они были обработаны самым дорогим бренди из коллекции виконта и сейчас последний и чувствовал себя и пах как последний городской забулдыга. Оставалось совсем немного времени до того момента, как он начнет себя жалеть. Виконт был знаком со своим недостатком. И решил начать встречу пораньше, до того как с ним познакомятся все остальные.
- Хорошо. – Он обвел мутным взглядом присутствующих. Все заметно занервничали. – Хорошо, предлагаю начать наше собрание. Генри…
- Почему я? – Граф изобразил искреннее удивление. – Может быть Тео? Как представитель власти.
- Нет, Генри. Сначала ты. – Майлз тепло улыбнулся другу. – Ну же, не нужно скромничать, рассказывай все как есть. Подлить тебе бренди?
- Нет, спасибо. – Граф поискал поддержки у остальных, но увидел только несколько человек, которые очень рады, что не им придется начинать этот долгий и нелегкий разговор. – Понятно. Значит, первым буду говорить я. Может быть ты сформулировал какой-то особый вопрос, Майлз?
- Да, конечно! Я хотел спросить, кто назначил меня пушечным мясом?
- Мадам Дюпри, конечно. – Генри немного расслабился от того что разговор пошел в нужном направлении. Очень важно сразу обозначить кто плохой, чтобы впоследствии избежать досадных недоразумений.
- О? Продолжай.
- Хорошо. Начну с того, что мне с самого начала не нравилась активность возле дома мистера Дженкинса. – Генри сложил руки в замок и сосредоточился на рассказе. – Убийство «неизвестного джентльмена», слежка, которую заподозрила мисс Джейн, активная переписка с таинственной галеристкой… Если сразу предположить, что все эти события взаимосвязаны, а я не видел смысла в этом сомневаться, получалось, мадам Дюпри не просто цепкий и хитрый делец. Она более опасна и в достижении своих целей способна практически на все. Но что она хотела? – Генри обвел публику невидящим взглядом. Естественно все замерли не желая пропустить ни слова. – Денег. Каким образом, если не с помощью контракта мистер Дженкинс мог приносить ей деньги? Этот вопрос мучил меня довольно долго. Пока я не услышал, что она обязала профессора брать в экспедиции своих людей. Естественно вероятность такой же находки как в Южной Австралии равнялась нулю, но и по мелочам ее помощникам тоже очень везло. Где-то малюсенькие пещеры с драгоценными камнями на ничейной земле. Их можно даже не разрабатывать, просто набрать побольше. Где-то специи, где-то экзотические предметы. Мадам умела делать деньги из любой мелочи. И к ее людям в составе официальной экспедиции относились совершенно не так как они того заслуживали. Авантюристы и разбойники превращались в респектабельных исследователей. Это большая, действительно существенная часть дохода, которую мадам стремительно теряла. Она хотела надавить на мистера Дженкинса с контрактом на рудники, а он вдруг собрался лишить ее вообще всего.  Поэтому со временем я стал опасаться за жизнь и здоровье мисс Джейн. Как известно, самих себя мы бережем гораздо меньше, чем любимых родственником. К мистеру Дженкинсу это изречение относится в полной мере. Исчезни Джейн, он выполнил бы любые требования похитителей. До среды, до того как профессор лично посетил мадам, она наверняка еще рассчитывала на свой дар убеждения. Когда стало понятно, что мирное переподписание контракта невозможно, она попыталась организовать похищение девушки.
- Что? – Майлз в ужасе попытался вскочить. Однако, застонал и с перекошенным от бешенства лицом уставился на окружающих. – Что?!
Джейн, презрев все приличия, пересела в кресло рядом с виконтом и взяла его за руку. Он взглянул на нее, но вместо слов девушка только пожала плечами.
- Что? – Это было сказано уже намного тише и исключительно в информативных целях.
- После целого дня, который мисс Джейн намеренно провела в обществе людей. – Генри выразительно глянул на друга. – После того как на Шеррингтон стрит вернулся ее отец и все слуги собрались в доме, только после этого она отправилась домой и получила возможность подняться в свою комнату. Спальня была разгромлена.
- О Боже! – Майлз не отрывал взгляда от возлюбленной. – Умоляю, только не пожимай плечами, Джейн! Почему ты сразу мне не сообщила?
Девушка даже растерялась.
- Да я хотела, но это было бы странно. Папенька сам решил, что напишет утром детективу Флемингу и графу, я не могла настаивать.
- Майлз, - слово взяла Меган, - не нужно возмущаться. На каком основании Джейн должна была просить отца сообщить тебе первому? Насколько я понимаю, он совершенно не в курсе ваших взаимных симпатий и вряд ли то был подходящий момент их афишировать. – Графиня с величайшим достоинством дождалась когда все повернутся к виконту, чтобы увидеть реакцию и тайком показала ему на свой палец с обручальным кольцом.
Виконт густо покраснел
- Прошу прощения, дамы и господа. Я, похоже, единственный здесь, кто не знал о покушении на мисс Дженкинс. Думаю, первая реакция у всех была похожая.
- Ну, в общем, да. – Генри откашлялся и продолжил. - Я получил записку от мистера Дженкинса утром. И всем стало ясно, что еще одной попытки похищения не будет. Это было бы слишком рискованно. К тому же в таких неблагоприятных обстоятельствах мисс Джейн могла пострадать физически, а это привело бы к началу настоящей вендетты со стороны мистера Дженкинса. У мадам и так все начало выходить из-под контроля. Эта неделя пошла совершенно не так, как она рассчитывала. Но один шанс остался. – Генри кивнул в такт своему рассказу. – После расправы над спальней юной леди все должны были почувствовать себя уязвимыми. Опасность ждала на каждом углу, но кого? Что нужно сделать, чтобы страх в мистере Дженкинсе возобладал над здравым смыслом и желанием покончить с гнетом мадам? Прекратить следствие. Устранить кого-то из активных участников и запугать остальных. Как? Убить детектива? – Генри драматично развернулся в сторону Теодора. Тот поежился. – И что произойдет? Толпы оскорбленных офицеров полиции с попранной честью. Детальный разбор всех последних расследований Флеминга. Вместо победы – жесточайшее преследование на долгие-долгие годы. Убить дотошного графа? – На этот раз Генри воспользовался театральной паузой. – Нет. Никто не воспринимает меня всерьез. Я лишь раз был в гостях у мистера Дженкинса. Больше ни в каких активных действиях не участвовал. К тому же титул… Титул придает моей персоне какую-то мистическую отрешенность от реального мира. Людям кажется, что граф вовсе не видит мерзкой стороны человеческой натуры. А это не так. – Сквозь налет самоиронии проскользнула нотка горечи, но длилось это всего мгновение и прошло незамеченным. – Остался всего один член нашей группы сыщиков-любителей - Майлз. Своим появлением в доме мадам ты наилучшим образом подтвердил все ее надежды. Честно говоря, понятия не имею как она тебя раскрыла. Уверен, что никаких претензий к актерской игре быть не могло. Но все-таки что-то тебя выдало. А может статься, что мадам оказалась намного проницательнее, чем все мы думали. Так или иначе, она увидела молодого, блестящего аристократа, который конечно не так блестящ как граф, это раз. Погружен в расследование почти так же как сам детектив, это два. Которого гораздо легче устранить, это три. И, чья смерть от несчастного случая в преддверии сезона, вскоре станет очередной сплетней с налетом тихой грусти. – Генри поклонился благодарным слушателям.
- Ну это… Это жестоко. – Майлз нахмурился. Что же его выдало? Казалось, операция по продаже картины прошла безупречно.
- Ты прекрасно знаешь, что все не так. Но ей-то откуда знать про честь, мужскую дружбу и верность? Я, в целом, полностью согласен с ее предполагаемыми рассуждениями. Вот, допустим, сегодня ты бы погиб…
Майлз почувствовал, как пальчики мисс Джейн впиваются в его ладонь.- И внезапно, группа людей, которые думали, что с легкостью справляются с расследованием жестокого убийства, понимают как уязвимы их дома, как коротки их жизни, которые в любой момент может оборвать невидимая рука. Мистер Дженкинс вспоминает, что помимо чести и гордости, у него есть дочь, которая может оказаться в лапах бандитов. В тисках безжалостных людей, которые не испугались отправить на тот свет представителя аристократии, что перешел им дорогу. Будет ли мадам дело до кого-то еще? Или она не раздумывая отдаст приказ убить девушку? А ведь убийство, это еще не самая страшная на свете вещь … - Граф вздохнул. – Мне даже не нужно вас пугать. Просто представьте чувство опустошенности и собственного ничтожества, которое поселилось бы в нас с сегодняшнего дня и навечно. Мистер Дженкинс без сомнения отменил бы лекцию и, скорее всего, подписал контракт. Может быть, на условиях своего отъезда из страны вместе с дочерью. Вот так я рассуждал. Но! – Генри снова обращался только к Майлзу, - Вчера, когда эти идеи только пришли мне в голову, я не стал ничего предпринимать, только поделился с мисс Джейн под грифом строжайшей тайны, что опасаюсь за твою жизнь. И что, - он закашлялся, оттягивая неизбежный момент откровения, - ничего не собираюсь с этим делать.
- Тут-то и начинается самое интересное! – Виконт даже позабыл о боли. – Я с нетерпением жду эту часть рассказа, дружище. Ту самую, в которой ты бросаешь меня в пасть льва! Львицы.
- Не надо. Не нужно превращать себя в такую уж прямо жертву. – Генри поежился, как вдруг его осенило - коллективная ответственность! – К тому же, я действовал не один. – Он с наслаждением заметил, как улыбки снисходительного сочувствия исчезают с лиц друзей.
Майлз это тоже заметил.
- Продолжай.
- Я ведь мог ошибаться, правда? Поэтому последовательно изложил свои подозрения Мегги и Теодору. Выводы они сделали сами, подтвердив мою теорию. Сначала мы хотели все тебе рассказать и попросить не выходить из дома целый день. Понимаешь, обезопасить тебя… Но потом…
- Что же было потом?
- Мы решили, что с этим нужно покончить! Что над семьей Дженкинс больше не должно висеть проклятие мадам Дюпри. Что все эти годы страдания, смерть миссис Эмили, страхи профессора, гибель «неизвестного джентльмен», заговоры против тебя и Джейн… В конце концов, вред, который она нанесла стране! Это, правда в последнюю очередь, но тоже важно. Мы решили схватить Реджи Сойерса при попытке нападения. Он такой человек, что под давлением улик, сдаст родную мать. А у мадам с ним родственных связей не было.
- И вы позволили мне немного прогуляться. Правильно я понимаю?
- Майлз, - слово снова взяла Мегги, - мы постоянно были рядом с тобой, - она чуть не плакала, - за Грейсмор Хаус следили полисмены. Мы с Джейн - свидетели. Валентин - охранник. Генри и Тео все время шли неподалеку. На самом деле, когда тебе показалось, что улица пуста, на нее смотрели вдвое больше глаз, чем когда-либо. – Меган улыбнулась. – Мы бы не позволили  волоску упасть с твоей головы.
Майлз чувствовал как ребра ноют в такт этим словам, но не стал ничего говорить, а просто благодарно улыбнулся.
- Понимаю. Другого выхода не было. Но почему вы мне ничего не сказали? Я мог бы просто идти и…. не знаю, я мог бы написать завещание, попрощаться с Фростом.
Генри от этих слов испытал настоящий шок.
- У тебя что, нет завещания?!
- Представь себе. Но это не на долго. Теперь уж я буду повнимательнее и к жизни  и смерти.
- Мы не могли сказать, Майлз. – Теодор удовлетворенно рассматривал тягучее бренди в хрустальном бокале. – Поведение человека, когда он просто идет гулять и когда он идет на прогулку как на эшафот со стороны все же очень отличается. К тому же реакции тела тоже разные. Ты мог, как это сказать, помешать нам тебя спасти.
- Ясно. – Виконт был по-настоящему взволнован всем, что ему поведали друзья. – Я даже не знаю, что сказать… Реджи поймали? Это все хотя бы было не зря?
- Конечно поймали! – Детектив отсалютовал ему и сделал осторожный глоток. – Реджи за решеткой и более того, там же сегодня вечером окажется еще один человек. – Он подмигнул собранию. – Угадайте, кто собирался провести остаток жизни в Новом Свете?
Слушатели с улыбками повернулись к детективу.
- Не смею вас томить. Мадам Жюстина Дюпри взяла билет до Филадельфии на завтра, но в связи с новыми обстоятельствами скорее всего воспользуется билетом мистера Сойерса, на сегодня.
- Она вот просто так официально купила два билета? Решила сначала убить виконта, а потом немного развеяться в морском круизе?
- Конечно, нет. Билеты куплены тайно, - Тео поморщился, - но друзья мои, Скотленд-ярд не просто так получает зарплату. Давайте добавим немного веры в полицию, хорошо?
Генри протянул детективу руку.
- Надеюсь, задержание пройдет успешно, Тео. Не хочется, чтобы эта женщина наслаждалась жизнью на курорте после того как отобрала две другие жизни. Пусть восторжествует справедливость.
Все подняли бокалы и гостиная сладостно зазвенела хрусталем.
Джейн тоже сделала маленький глоток шампанского.
- И все же…
- Что тебя тревожит, дорогая? – Майлз с улыбкой смотрел на возлюбленную.
- Все же, хотелось бы узнать, кем был «неизвестный джентльмен». – Девушка с грустью посмотрела на присутствующих. – Во имя справедливости. И вообще…

***
Это был прекрасный вечер.
Теплый, лоснящийся к коже ветер. Темная зелень деревьев. Серая шероховатость каменных домов. Небольшая влажность, пробуждающая привычные воспоминания об уютном саде и сотне таких же вечеров в прошлом.
Все уходило в прошлое.
Карета тихо шелестела по лабиринтам улочек, минуя главные дороги. Та, что кучер выбрал для поездки в порт, была не самой удобной. Эта дорога была тайной, извилистой, полной надежд на новую жизнь.
Старая осталась там, за поворотом на Одеон стрит. Была секунда, всего мгновение, когда Жюстина хотела обернуться. В последний раз взглянуть на дом, где прошли 20 лет ее жизни. Такие насыщенные, восхитительные 20 лет. Годы молодости и расцвета. Годы поисков и обретений, метаний и стабильности, нужды и достопочтенной сытости. Где она мечтала, изобретала, осуществляла и достигала. Ни одно мгновение не было потрачено зря. Все построенное неизменно приносило прибыть.
А теперь все это позади. В большом красивом доме, который так полно соответствовал ее статусу и представлениям о красоте. Через неделю он будет выставлен на продажу. С мебелью, картинами и безделушками, которые она не захотела брать с собой.
Жюстина крепко сжала подлокотники и заставила себя смотреть вперед. Только вперед. Никаких сожалений и сентиментальных взглядов через плечо. Она уже не наивная юная девчонка. Обстоятельства, а так же несколько умных людей и один очень глупый человек, переиграли ее.
Карета неслась к пристани. Иногда попадались выбоины, больше или меньше, но экипаж неизменно подскакивал и тяжело плюхался обратно на мостовую. В такие моменты Жюстина волновалась за свой сервиз. Тончайший английский фарфор был слишком ценен, чтобы испытывать судьбу в длительных путешествиях и все же от мысли, что расстаться придется еще и с ним, сердце гранд дамы наполнялось слезами.
Так же как и при мысли о людях, чьими стараниями она оказалась на этой разбитой дороге в этой наемной карете.
Реджи…
Реджинальд Сойерс. Очаровательный молодой человек. Именно такую характеристику она приняла в его отношении после первой беседы. Совсем мальчишка, но уже умел нравиться дамам. А Жюстина, при всей своей искушенности, была женщиной. К тому же француженкой. И прежде это никогда не ставилось в упрек.
Реджи был разговорчив, но умел хранить тайны. Сметлив, но исполнителен. У него было свое мнение, иногда даже довольно интересное, но он хорошо понимал у кого деньги. Не пытался выпячивать мужское начало и командовать. Есть такой тип людей, которым важно, чтобы из точку зрения выслушали. Мадам с удовольствием позволяла мальчику говорить, ведь после этого он аккуратно делал то, что от него требовали с самого начала. Таким образом, она полагала, что тешит его раздутое самолюбие, а он, что его действительно кто-то слушает. Мило. Даже жаль, что теперь его повесят.
Сообщение о том, что убийство виконта Мортона не состоялось, мадам получила всего каких-то три часа назад. Следовало наказать, конечно, дворецкого за нерасторопность, но он был настолько занят ее багажом, что Жюстина не решилась отвлекать человека.
Она конечно загрустила. Сердце-то не каменное. С Реджи в Америке было бы гораздо веселее. Хотя… Мадам думала о том, как он вписался бы в новую реальность. Все таки, мужчина не был классическим авантюристом, который мог приспособиться и процветать в любой точке мира. Он любил свою Англию и этим вызывал у женщины что-то вроде снисходительной жалости. Любить можно свой дом. Свой диван или свой стол. Но страна… Что сделала эта страна для того же Реджи? Младший сын дворянина с невнятным происхождением. Непонятно, толи джентльмен, толи нет. С рождения привык к усмешкам и косым взглядам. Всегда не на своем месте, вечно с поддевкой. Каждый день сомнения: достоин ли он разговора с тем же виконтом или только лавочники могут ходить в его друзьях. Эти постоянные метания сводят с пути истинного и более стойких людей, а Реджи не чужд был дух приключений. Жаль…
Жюстина даже не заметила, как стала думать о приятеле в прошедшем времени. А если бы заметила, то грустная улыбка тронула бы ее полные губы. Что ж, такова жизнь. Значит дело его, решено.
Ей даже в голову не пришло как-то помочь молодому человеку. Во-первых, честно признаться на его верность она тоже ни секунды не рассчитывала, значит нужно уносить ноги. Во-вторых, как ему помочь, если мальчишка испортил все, что мог?!
Жюстина выглянула из окна кареты.
Порт приближался. Ветер дул сильнее. В воздухе сквозил запах моря и подгнивших водорослей.
Он действительно все испортил. Каждое поручение, которое она давала ему на этой неделе звучало четко и недвусмысленно. Но каждое из них он умудрился извратить, преувеличить или вообще пренебречь.
Взять хотя бы похищение юной мисс Дженкинс. Вот что может быть проще, чем пробраться в спальню к девчонке и увести ее оттуда? Связанной или без сознания. Не сильно стукнуть по голове или воспользоваться снотворным средством. Нужно было просто сидеть и ждать ее. Жюстина представила на секундочку, что окажись сейчас в ее подвале мисс Джейн, разговор и расстановка сил были бы совершенно другими. Но этот идиот не нашел девушку, решил не ждать, а просто перевернуть всю комнату вверх дном. Молодец!
Хотя все пошло не так гораздо раньше. Началом конца стало убийство того тучного джентльмена, которое случилось в понедельник на рассвете. Стоит ли говорить, что оно не планировалось? Стоит ли упоминать, что были десятки способов мирного решения проблемы от подкупа до таинственного исчезновения. Ему даже не нужно было замолкать на всю жизнь, всего-то на неделю!
Жюстина шумно выдохнула и стукнула кулаком о подлокотник.
Чертов мальчишка! Она ведь просила просто припугнуть. Не позволить бородачу дойти до Дженкинсов. Остановить его, задержать! Разве это звучит как приказ об убийстве?!
Мадам внезапно смутилась и закусила губу. Есть шанс, конечно не большой, что в воскресенье, отдавая приказ следить за джентльменом и предотвратить его контакт с профессором, она был несколько эмоциональнее, чем сейчас. И может быть Реджи не совсем правильно ее понял… Слова: «Остановить во что бы то ни стало!» - ведь можно трактовать по разному.
Она конечно тоже хороша. Так ли уж опасен был этот человек? Много ли он узнал? Поверил бы ему Дженкинс? Слишком много вопросов. Ясно одно, тогда он представлял реальную угрозу их мирным переговорам. И никто не мог предположить, что смерть его превратит переговоры в войну.
Жюстина грустно усмехнулась. С'est la vie, как говорят на родине. Когда стираешь маленькую кляксу, всегда есть опасность размазать ее по всему белоснежному листу. Но все таки, чертов Реджи!
Как не справедливо, что в таком почетном возрасте она должна всю жизнь строить заново!
Жюстина откинулась на подушки и прислушалась к окружающим звукам. Снизу потрескивала под колесами мостовая. Сверху  шуршали по крыше нависающие кроны деревьев. Узкая улочка, одна из многих, что вела к порту, заканчивалась. Вскоре запах моря поглотит ее. Вдалеке покажется большой корабль, а еще дальше забрезжит надежда спокойно выбраться из этой не простой ситуации.
Жюстина знала о том, что Мортон жив, а Реджи в руках Скотленд-ярда. Вопрос только в том, что вообще знают все эти сыщики и их добровольные помощники. От того в какой мере они осведомлены зависит в том числе ее теперешнее бегство. Свяжут ли они все происшествия воедино? Что скажет Режди? Может быть власти начнут допрашивать его завтра, а не в ночь?
Слишком много вопросов. Мадам не могла ничего знать. Предположения и пустые запугивания утомляли ее разум. Выхода все равно не было. Единственное, что она могла предпринять, это попытаться уехать сегодня, по билету Реджи. Ждать до завтрашнего вечера, да еще и пройти через триумф Дженкинса, это было для нее уж слишком болезненно и небезопасно.
Карета заметно сбавила ход. Дорога стала ровнее. Порыв ветра чуть было не сорвал шляпку с головы Жюстины, когда она выглянула посмотреть, где теперь находится. Вокруг почти ничего не было видно, но впереди, уже совсем близко, тусклыми огнями светился огромный корабль. Она видела его смутные очертания, слышала как волны нетерпеливо бьются о борт.
Большое путешествие вот-вот начнется.
Карета дернулась в последний раз и остановилась. Мадам Дюпри дождалась, когда кучер покинет козлы, откроет дверцу и протянет ей свою руку, затянутую в плотную черную перчатку.
Она оперлась на невидимого помощника и вышла из экипажа.
Возле корабля царило обычное оживление. Когда такая махина, презрев все законы природы, спускается на воду, десятки людей вдруг оказываются ответственными за чужую жизнь. За ценность груза, который иногда стоит больше, чем сам корабль и жизни всех его пассажиров. Мадам любила такую ответственность. Она придирчиво смотрела на матросов, офицеров и прочий местный люд, пока кучер доставал ее скромный багаж. Только самое необходимое и ценное. Только самые выдающиеся кусочки жизни.
Наконец, все чемоданы и кофры оказались у ее ног. Жюстина кивнула лакею и подошла к кораблю. На встречу ей, торжественно выплыл высокий подтянутый пожилой мужчина с аккуратной бородкой. Он снял фуражку и поклонился.
- Капитан Смит, мадам. Могу я вам чем-то помочь?
- Да, капитан, будьте любезны. Я приобрела на ваш корабль два билета до Нового света. – Жюстина кокетливо улыбнулась из-под полов своей элегантной шляпки. Она была уже конечно не молода, но по-прежнему способна воздействовать на мужчин. Особенно таких интересных, как этот.
Капитан расплылся в ожидаемой ответной улыбке и еще раз поклонился.
- Сочту за честь путешествовать в компании с такой очаровательной леди.
- Да, но возникла заминка. Мой младший брат должен был плыть сегодня, а я завтра. Однако, - она тяжело вздохнула, - его еще на день задерживают дела в Сити, чтобы не терять билеты, мы поменялись. Мне так неловко… И собираться пришлось в спешке. Представляете, никаких удобств, только самое необходимое. – Мадам скорбно поджала губы и кивнула на свой багаж.
- Ужасно неудобно, мадам. Согласен, но это никак не может быть препятствием к хорошему путешествию. Назовите имя брата и свое, мы уладим все недоразумения. Более того, завтра молодому человеку не придется ни о чем беспокоится, его посадка пройдет без каких-либо объяснений.
- О, капитан Смит, вы невероятно любезны. – Жюстина расплылась в благодарной улыбке. – Моего брата зовут сер Реджинальд Сойерс. А я, мадам Жюстина Дюпри. Вдова. – Последнее, она добавила уже как информацию к размышлению лично для капитана, который действительно был чертовски хорош.
По его лицу скользнула тень. Улыбка на мгновение застыла. Но подул легкий ветерок, видение исчезло. Он наклонился к ее ручке и поцеловал.
- Сейчас мы все уладим, мадам Дюпри, не извольте беспокоиться. – Капитан выпрямился и подал знак кому-то за ее спиной. Подождите здесь буквально одну минуту. Могу я взять билет вашего брата?
- Конечно. – Жюстина протянула билет. Капитан взял его, внимательно изучил и снова подал кому-то знак. – Все верно. Сер Реджинальд Сойерс. – Он помедлил и взглянул на Жюстину. – Все верно. Я улажу формальности и прикажу готовить вашу каюту. Через минуту вас проводят на корабль. – Капитан отсалютовал ей и отошел.
Женщина стояла на пристани.
Капитан Смит. Этот прощальный взгляд, застывшая улыбка… Она почувствовала, как по спине ползет противный, мрачный холодок.
Корабль словно сонный дракон покачивался на волнах. Мир вокруг готовился к большому плаванию. Жюстина вздохнула и расслабилась. Это нервы. Говорят, даже в Америке есть какие-то хорошие курорты, где можно как следует расслабиться и отдохнуть. Вот туда ей и нужно.
 Становилось зябко. Жюстина поплотнее закуталась в шаль.
Капитан исчез в недрах корабля. Погрузка багажа тоже  заканчивалась, а к ней все никак не подходили.
Внезапно сзади послышалось какое-то шевеление.
Жюстина резко обернулась и вскрикнула. Прямо за спиной стоял симпатичный молодой человек в хорошем костюме,  шляпе, с элегантной тросточкой. Мадам попыталась взять себя в руки и даже рассмеялась.
- Вы напугали меня, сер.
- О, простите. Я совершенно не хотел этого. – Мужчина поклонился даме и тоже улыбнулся.
- Вас прислал капитан Смит?
- Да. Он подал мне знак. Простите, вы…
- Мадам Дюпри, - Жюстина растерянно смотрела на молодого человека, что-то в нем было не так. – А ваше имя?
- Мистер Теодор Флеминг, мадам. Чрезвычайно рад знакомству. Я очень, очень много слышал о вас.
- Что, простите? – Жюстина смутилась окончательно. – Вы уверены, что капитан Смит подал знак именно вам? Если так, может быть отнесете мои вещи на корабль, скоро отплытие, а я…
- А я наверное не совсем правильно представился. Теодор Флеминг, мадам Дюпри, детектив их Скотленд Ярда. – Тео подождал пока информация глубокой, вечной тенью ляжет на лицо этой женщины. – За свои вещи можете больше не беспокоиться. А корабль, кстати, уже отплыл.
Огромный, современный корабль неслышно отошел от пристани. Теперь волны омывали его со всех сторон. Многочисленные пассажиры высыпали на борт чтобы помахать в темноту родных берегов.
Через плечо Жюстина с тоской смотрела ему в след.
Англия не захотела ее отпустить.

***
Мистер Пибоди недовольно ворчал все долгие пять минут, что шел от своей комнаты до входной двери. Кому понадобилось стучать в нее в одиннадцать вечера, да еще так настойчиво, он даже предположить не мог.
Вообще, события прошлой недели с его точки зрения, были вопиющими. Неподобающими. А частично, просто неприличными. Он благодарил небеса за то, что его хозяева, и так люди вольного нрава, сошли с ума до начала сезона. Оставалось только надеялся, что этот приступ вечерних визитов, сборищ, странных посетителей и необъяснимых отлучек, прекратится. Ради их же собственного блага.
Многое можно было оправдать эксцентричностью мистера Дженкинса. Леди Джейн во многом спасала неожиданная дружба с высшими слоями общества. Но все же разумные границы приличного поведения ими обоими были уже пройдены. И вот такие внеурочные визиты были лучшим тому доказательством.
Пибоди остановился возле двери и задумался теперь о другом. Не стоило ли позвать кого-то еще? Могут ли перед домом стоять грабители?  На всякий случай он сжал в руке тяжелую трость с серебряным набалдашником. Определенно она не сыграет никакой роли, если только грабитель не окажется таким же семидесятилетним стариком с артритом и подозрениями на подагру или просто трусом.
Это тоже вполне подходило.
Вооруженный тростью и молитвой, дворецкий открыл дверь. И сделал испуганный шаг назад.
Огромная черная тень расслабленно прислонилась к перилам.
Пибоди при всем желании не смог бы со своего места разглядеть лицо гостя, а гость не спешил выйти на свет.
- Добрый вечер, любезный. Я уже довольно долго жду…
Тень качнулась вперед.
- Добрый вечер, сер. Могу я вам чем-то помочь?
Пибоди собрался. Возможно, кто-то решил над ним подшутить, но на всякий случай о вежливости забывать не стоило.
- Можете. Конечно, можете. Передайте, пожалуйста, мистеру Дженкинсу, что я хотел бы повидать его немедленно. Время конечно уже позднее, но и дело не терпит отлагательств.
- Как я могу вас представить? – Дворецкий ни при каких обстоятельствах не собирался сдавать свои позиции, хотя уже понимал, что перед ним стоит не простой человек.
Тень отделилась от перил и сделала шаг вперед.
Трость джентльмена звякнула о полы прихожей.
- Представьте меня как графа Чертона, пожалуйста.