1999

И цветы, которых никто не дарил, не подбрасывал тебе в сложенных страницах светло-голубых гитар, не напомнят своей потерей, что любовь – это удел странников.


Это очередной Городок, где ты потеряешь свое имя, перебирая простуженными пальцами смятые флаги или паспортные визы, ботинки или шляпы, лямки дорожного чемодана или шейный платок, засохший солью выветрившихся с последним долларом дорог.


Это самый известный город, где на улицах ни души, где пьянь проветривает свои бесконечно мокрые глаза у хладнокровных заправок, провожая взглядом проносящихся в безвременье рантье.


Цветные этажи на стенах. Разогнавшиеся поезда из ванной в спальню. Мягкое ли время для поступков?


Но однажды в воскресенье кто-то, кто тебя любит, позовет обратно в небеса одиноких и одних. Когда поворачиваешь, поворачивай. Не думай. Не смотри по сторонам.


Ты по-прежнему выглядишь на пятизвездочную королеву, потерянную в номере вырванной рекламной страницей с длинноногими фотографиями натуральных губ и ароматом нездешних ночей. Так устала – пати гёл. Забавная и безобразно красивая в своих искренних девичьих порывах-слезах, по-прежнему дикая и желанная каждым светофором. Недаром любой опрошенный житель этого Городка делал круглые глаза и ухмылялся моей просьбе указать направление к твоему мотелю.


А тут все – новое. И даже дождь – не вчерашний. Все боятся – что если лучшее, то про нас. Что если про нас – то только на уничтожение.


Ночь настигает прежде дороги.
Дорога накрывает прежде тоски.
Виски выжигают память почище тумана.
И я бреду домой.
Пришло лето, и я бреду домой.
И никто больше не плачет в моих пьесах. Не потому, что не любит – просто кончились синие небеса, а остроконечные звезды закатились за комод, еще вчера раскачиваясь в такт бесполезно дешевому кантри и послеобеденным прогулкам на горящих пятках. Фонари покачиваются в такт тем же звукам, ветвями касаются наших спин. Всё покачивается. Всё в такт. Добежим до поворота? Пыльная дорожка и вырванные булыжники, расстегнутые пуговицы и крышка люка с надписью «Конец света.1999».


Стоило тебе перейти по ту сторону зеркала, оставшись в том же городе, вознося в небо тот же столб хрустальной энергии, по которому я прежде отыскивал твое местонахождение среди тех, кого любил так же, но иначе, среди тех, кто наращивал тело моего мира, перенося мои воспоминания в дивное детство, когда казалось невозможным повзрослеть и узнать все.


И мне останется лишь вспоминать мягкий парад невинности и лучезарных смешков из-за угла. Ведь весь любовный материал, который копил полтора десятилетия, выветрился в считанные дни. Как позволить кому-то выкрасть твой толстый старый кошелек, хлопая потом в растерянности по карманам и бегая по перрону, поднимая крик и пыль: но поздно – все сгинуло в прошлое и утонуло навсегда.


Стоило тебе перейти в молчаливое присутствие на страницах ярких воспоминаний, стократно усиливая этим статус лучшей трагедии, случившейся в моем мире, как это и должно происходить с теми, кто договорился о свободе друг от или для друга. О, это лучшая участь для тебя в таком случае и беспроигрышный выбор, сделанный никогда не подводившей тебя интуицией и чутьем. Стоило тебе застыть бездвижным бликом на стене, вкусом на зубах, жарким пятном в ладонях, как я вынужден был переместить тебя на почетное место вершины коллекции - ограненную и отполированную, охраняемую и воспеваемую собою и для себя же.


Тем временем замерший, склонился в поклоне за безошибочный выбор твой. Женщина честней, сильней, она - вершина эволюции, она - надежный элемент, верное звено непрекращающегося развития жизни. И у нее нет выбора, который она не может сделать, у нее есть право ошибаться, которым она никогда не пользуется.


Чистый лист - это я. С сегодняшнего дня.
Но на него так трудно ложатся новые строки.
И что же ты пытаешься на нем вывести?
Мой серый вид, наружность дикаря?


И бесконечная круговерть мелодий декаданса, помноженного на западногерманскую стильную сдержанность под дымом вечного ожидания. Этот способ известен с древних времен. Это или лгать, или улыбаться. Показать безмятежность на ровном лице или выбить окно в твою спальню – идентично идеалистично.


Покажи, что любишь танцевать и готова унести мой труп в подвал, ухаживая за ним в холодных застенках кинотеатра, вовремя меняя воду в миске и состригая все еще растущие ногти. Покажи мне мое лицо, утонувшее в любви, растворенное в океане, сохранившее блаженный вид. Сделай это сегодня. Я не могу больше ждать.



19.12.2013 г.