Джонатан

Лежу, тупо смотрю вверх. Сушь, куст, мое тело, сигареты и голубой колодец надо мной. Не смешно и без пафоса.
  Пошли мне хоть какой нибудь знак и ничего не ожидаю в этом раскаленном вверху.
Она выныривает из ничего, из самого центра. Надо бы удивиться. Чаек здесь не может быть по определению, вода слишком далеко, только вороны, по весне трясогузки,  из шлепающих семейства мышиные. Правда, однажды ежик  заблудился, вот обаятельная была мордаха.
Теряюсь, но душа не хочет радоваться, наверное ее отравил сигаретный угар. Слишком много, слишком много серого во мне.
Есть такой фильм,  там герой постоянно что - то считывал с рекламных щитов, вот и у меня начинает проплывать  " звоню тебе с небес".
  Автобус, пыхтя от перекаленного себя, прощается со щитами. Чушь.
Этот спектакль.
 Когда ставила, верила. И сейчас верю. В Бога, но уже не в себя.
Проходит два дня, я снова в моем сухобезводном. Фотобумажный человек  продолжает  звонить с небес от щита к щиту  вдоль трассы высоко над дорогой. Чаек  две.
Еще два дня и  аккорд: целая стая над моим куском земли, на котором никак не удавалось построить дом. И не надо. Земля нужна только для того, чтобы что - то вырастить на ней и не цепляться за это. Друг за другом проносится  над  головой, от больших и сильных птиц до каких - то крох, начало вектора.
Да ведь это я сама создала эту стаю. Это финал моего собственного спектакля.