Сбой программы

 Вместо введения
Последняя третья мировая война длилась не долго. Война,  которая затронула все шесть материков. В этой войне никто не победил. Впрочем победа была и не нужна. Она лишь позволила выкроить время, сократить количество голодных и слабых ртов. Но строительство нового человечества началось задолго до начала безжалостной зачистки. У руководителей сверхдержав были свои планы и схема урегулирования ситуации. В сотнях тысяч секретных лабораторий, миллионами ученых создавалась новая модель мира и средства его создания, враз решившая бы проблему перенаселения планеты, голода и недовольств.  Политики, дипломаты и всемирные организации тщательно старались сохранить хрупкий баланс мира и войны. Было слишком рано начинать войну. Количество недовольных еще слишком сильно перевешивало силы правящих миром.  День за днем, телевидение, СМИ, убеждало человечество в светлом будущем, прогнозируя космические экспедиции, которые решат все проблемы. Человечеству была нужна вера. Самый надежный способ управления миллионами людей.
Еще в конце двадцатого века, никому неизвестный генетик сумел полностью расшифровать код ДНК и изобрести вакцину, навсегда изменившую ход истории человечества и через десятки поколений поставить его на колени.
2149 год.
Антарктида. Заброшенная Научно-исследовательская база «Мирный».
В обледеневших каменных стенах заброшенной метеостанции, укутавшись в обрывки   теплоизоляционной ткани еще прошлого века, сидел глубокий старик, смотря сквозь поднимающиеся языки пламени на пустые темные глазницы окон. На коленях старика, пытаясь сохранить остатки тепла и сна дремлет мальчишка. Тело мальчика раз за разом сотрясает хриплый кашель. Старик гладит ребенка  заскорузлыми ладонями и просит небо только об одном - жизни для внука. Он тихо, одними губами, просит подождать, не сдаваться...  Осталось совсем чуть-чуть...  Надо только дойти... Город "Неохьюмэн", биокапсула, и он спасен... Пусть ненадолго, но будет спасен. Будет шанс.  В глазах старика, раз за разом, заглушая отчаяние, стояли кадры демонстрационных роликов, что показывали в Единополисах. Перед мысленным взором блеклых смертельно усталых глаз стояла тропическая ночь в  сердце  бесконечных ледников Антарктиды. Контрастное бирюзовое  кольцо  чистейшей воды, с райским тропическим островом. Город будущего.  Город избранных. Чистейший воздух, прогретый сотнями Санпульсов на вершине биокупола. Последнее средство защиты от третьего класса людей, которым повезло пройти ледяную пустыню. К коим принадлежал и он сам, его дети и внуки. Город, словно сувенирный снежный шарик... С зелеными бесконечными лесами, чистейшими реками, полными чистой не отравленной цивилизацией рыбы. Город. Лучший Единополис на планете земля. В нем нет эпидемий, голода, нищеты, грязи... "...Каждая новая личность рождается как произведение  искусства: его творят  генетики,  инженеры, психологи, педагоги и философы Неохьмана... " - звучал в ушах голос Главного Отца. ..." Каждому из вас обязательно представится шанс попасть в город будущего, путем жеребьевки. Обязательно дождитесь своей очереди!" Громогласно, ежечасно  гласил зов. Старик  горько усмехнулся, впрыскивая в обжигающий холод капли крови из истерзанных вегеттопневмонией легких. Он помнил эту "жеребьевку", когда  раз в месяц,  выбиралось пятнадцать "счастливчиков"  из второго и третьего класса людей каждого Единополиса. По огромным Скайптабло последний раз показывали их счастливые лица, а позже, на кремировальных заводах, сам старик и третьесортные люди превращали в пепел тела за дополнительный внеочередной  пищепакет.  Старик вздрогнул. Ночную тишину нарушило мерное гудение  и вслед за ним танцующие языки пламени костра   затмил исходящий из Варсканера ослепляющий свет. Бежать было слишком поздно. Вездесущая следящая система заметила их. Скорее всего по теплу костра, но без него у них бы не было никакого шанса выжить. Старик сильнее прижал светлую головку ребенка закрывая собой от нацеленных биоигл. Разработанные учеными, они  выстреливались точно в центральную нервную систему и в считанные секунды парализовывали жертву, за сутки превращая   тело  в  лужицу минеральных веществ, удобряя оскудненные земли планеты. Подлетев ближе варсканер вновь зажужжал системой миллионов наночастиц, образуя око. А где-то там, в Единополисе, человек на пульте оценивал непрошеных гостей и принимал решение.  Мальчишка прижался к старику и, прикрыв ладошками глаза, сквозь хрупкие тонкие пальцы  смотрел на парящее серое металлическое око, сжав ладонь старика. Из Варсканера появился красный луч лазера покрыв старика и ребенка сеткой. Закрыв  ледяной ладонью внуку глаза, старик сильнее прижался к головке ребенка, пытаясь последний раз запечатлеть в памяти такой теплый,  родной запах. Но вдруг раздался писк отмены и снова превратившись в стальной шар, опоясанный синей полоской света, Варсканер исчез в окном проеме.
- Почему он не уничтожил нас, деда? - захлебываясь от кашля спросил малыш, теребя замершего в ужасе старика.
- Потому что он понял что мы не представляем опасности. Ну что им сделают старая развалина да ребенок? - оголив ржавые от крови остатки зубов улыбнулся старик, скрывая от  ребенка истину. Их не уничтожили только по одной причине. Система бионализатора точно определила сколько им осталось. Надежды не было. Их системы никогда не ошибались. Словно в подтверждение мыслей,  в бесчисленных коридорах станции под натиском мороза заскрипел обледенелый метал и вихрем закружились снежинки.  Надежда умирала с каждой секундой. Усиливающийся мороз не оставлял шанса на жизнь.
- Деда... Почему мне нельзя спать? Я так устал... - тихо сказал ребенок, протягивая тощие ручонки к остаткам костра. Старик, сглотнув комок горечи и слез, сказал:
- Спи сынок... Теперь можно.
- А расскажи о начале Великой Генерации? Я так люблю засыпать под твои истории. Они такие непонятные и такие взрослые. -  Сотрясаясь от кашля всем телом старик кинул в костер последние обломки  обветшалого оборудования и бросив последний обреченный взгляд в глаза ребенка начал рассказ:
- Это началось в конце двадцатого века. Пока еще, никому неизвестный молодой генетик Ашер Рошан  изобрел вакцину.  Первые испытания на людях проводились тайно, и их результаты превосходили все ожидания. Под воздействием определенных препаратов, полезная микрофлора организма продолжала активно  функционировать, а вот агрессивные разрушительные колонии вирусов и бактерий, нет, не уничтожаются (их определение слишком долгий и трудный процесс), они теряют активность. Перестают размножаться с огромной скоростью,  выделять токсичные элементы или вторгаться в белковые структуры основы основ.. ДНК. Подопытные неожиданно становились  гораздо более устойчивы к разрушающим воздействиям. Люди, не перестали погибать от травм, умирать от рака. Но в масштабе популяции эти способности вакцины  открывали  широкие горизонты. Срок жизни в среднем увеличился на десять лет. В разы снижалась детская смертность. Раны и даже ожоги, наносимые прямо там, в лабораторных комплексах, стали быстро заживать. По приказу руководства стран, вакцина была передана во Всемирные Организации Здравоохранения и итоговые тестовые испытания проводились уже в глобальных масштабах человечества. Реклама, Сми, телеведущие каждый день твердили о пользе вакцинации, обещая миру панацею, и при этом абсолютно бесплатно и никаких побочных эффектов.  Иммунизации подвергались все: от младенцев до глубоких стариков. Поначалу это не вызывало тревоги у сильных мира сего. Лишь после нескольких поколений стали заметны первые побочные эффекты Великой Генерации. Народности с  высоким приростом населения совершенно перестали помещаться на своих территориях  и миграционные волны изменили картину мира.  В результате перенаселения материков и соперничества вспыхивают войны. Пока что еще незначительные, но уверенно сокращающие население. Параллельно с этим велась своя игра руководителей, позже названных Великими отцами.  Неофициально человечество разделилось на четыре лагеря. Самой сильной, доминантной группой по прежнему являлись высшие слои общества; во вторую входили те, которые полностью поддались действию новой вакцины. Как и в случае с любым экспериментом, с любой пандемией, всегда остается процент невосприимчивых к патологии особей — это была третья группа. В четвертую и самую малую, позже полностью уничтоженную входили, те на кого вакцина подействовала непредсказуемо.  Химические соединения «панацеи» неожиданным образом повлияли на потомство первой волны испытуемых. Их было мало, но достаточно что бы привлечь внимание сильных мира сего. Их называли детьми Эры Водолея. Я мог бы о них и не рассказывать, но они сыграли значительную роль в развитии человечества, принеся с собой новые технологии и знания. Лишь благодаря им Великие отцы так быстро обрели власть над всем миром. Эти дети были словно последним предупреждением природы, последним призывом остановиться. Неся в себе сверх способности, сверхпознания они были невероятно добры и доверчивы. Чувствуя, что ситуация начинает выходить из под контроля, балансируя на самом краю пропасти, правители вцепились в них в последней надежде. И надежды оправдались с лихвой. Но получив такие необходимые знания, видя в этих детях угрозу, они массово их истребляли, оправдывая это «браком генов».  Теперь Великие отцы были готовы  к запуску гигантских механизмов искусственной саморегуляции и просто дали людям то чего они хотели — войну.
Старик замолчал. Огонь давно погас, превратившись в красные потухающие звезды среди мерзлой темноты. Он уже не чувствовал ни холода, ни боли. Из последних сил он провел ладонью по обжегшему особым холодом ледяному личику ребенка. По-детски настоящий наивный взгляд навсегда застыл в вечности.
2150 год.
Единополис 321.
Затушевавшие солнце серые облака заполняли все свободное пространство. Утренний воздух, наполненный пылинками , навязчиво щекотал ноздри. Алекс, кашлял и  и чихал, чувствуя окружающий гнилостный запах смерти.  Улицы города после Великой войны изменились до неузнаваемости. Но Алекс уже не помнил его другим. Предрассветные сумерки, мерным постоянством озаряло мигание вездесущей рекламы и и Скайптабло, выливающих на жителей тонны никому не нужной рекламы. Город стал похож на один большой светящийся термитник. Пирамидоподобные здания, обвитые лентами парковочных мест аэрокаров, уходили вверх, царапая сизые тучи. Сотни тысяч термитников для ослепленных миллионов людей. Освещая небо синими всполохами то тут, то там беззвучно проносились тяжелые транспортеры, под завязку наполненные урожаями с фермодомов, транспортными капсулами и бесчисленными биосканерами слежения. Словно по иронии, похожих на больших навозных жуков.
Совсем скоро поднимется палящее безжалостное солнце, принеся с собой тяжелое зловоние от разлагающегося прямо под ногами мусора и  тел тех,  кому все таки не повезло умереть от голода и инфекций. Но в современном мире рационализма даже это стало в порядке вещей. Выживают сильнейшие.
  Это было единственное время когда  можно было сделать глоток освежающе прохладного влажного воздуха. Но надо было торопиться, надо дойти до сферообразного здания биониклцентра и попытаться открыть людям глаза.  Если конечно у них еще остался разум. На Скайптабло начался очередной выпуск новостей. Показывали его родной разрушенный Единополис. В один далеко не прекрасный день Алекс и такие как он, не поддавшиеся действию вакцины, оставшиеся под гнетом эмоций, приняли решение уйти, создать свои собственные Единополисы. Да. Это был побег, но они не сдались. Это была лишь борьба за выживание. Те, ставшие совсем другими людьми, уничтожали их, даже вообщем то и не желая этого. Вирусы, бактерии заключенные в них словно в капсулах, не причиняя вреда носителю за считанные дни убивали таких как Алекс. Несколько дней назад его Единополис был подвергнут атаке варотрядов. Было предъявлено обвинение в нарушении спокойствия и его друзей, братьев, защищающих с таким трудом возведенные фермодома, запасы очищенной воды попросту уничтожили. Сначала в ход пошли охотники. Оснащенные искусственным интеллектом, пятиметровые стальные машины, оснащенные импульсными энергодротиками, уничтожающими все живое и не причиняя никакого вреда ни растениям, ни зданиям. Они были нужны для тех кто придет на их место, займет их жилые комплексы, благодаря государство за заботу.  Алекс  вновь и вновь прокручивал в памяти кадры, как его пятилетняя дочь бежит к нему на встречу, спасаясь от одной из таких треног. Их уже разделяют считанные метры как вдруг воздух разрывает низкий звук набора концентрированной энергии. Ставший неожиданно таким громким. Он вырастает словно из под земли. Алекс кричит, но в общем хаосе отчаянных криков она его уже не слышит. Темноту разрывает луч света и бледное перепуганное лицо дочки вдруг начинает стремительно сереть. покрываясь белыми пятнами. И когда он уже в слепой попытке спасти обхватывает руками ее худенькое тельце, Пфуу! Такое родное любимое ангельское личико осыпается ему в ладони миллионном частичек пепла. В ладонях остается лишь ее ставший вдруг таким крохотным, серый комбинезончик. Что было дальше он помнил с трудом. Его кто-то куда то тащил, призывая взять себя  в руки. И он взял. С разрывающей все тело болью и яростью он с остатками выживших остервенело рвал пришедших после треног солдат варотрядов. Их появление означало только одно - они победили. Но Алексу уже было все равно, он больше не мог остановиться, вновь и вновь сворачивая и перегрызая шеи. Как оказался в лаборатории он тоже уже не помнил. В живых осталось пять человек. Каким-то чудом, варотряду не удалось обнаружить подземный лабораторный комплекс. Из ста тысяч их осталось пять человек: трое ученых, и двое из тех, кому не повезло выжить.  Очень скоро стало понятно что это лишь отсрочка. Помимо смерти солдаты принесли с обой очередную заразу.  Однако это был не последний удар.  По иронии судьбы, вместе с ним оказались те самые ученые, которые первыми поняли самую фатальную ошибку вакцинации. Лекарство излечивающего все болезни в итоге должно было всех и убить. Алекс слушал ученого и не мог поверить - они не могут размножаться! В каком то слепом злорадстве он долго смеялся, но радость вскоре сменилась болью. Болью, что Их все равно больше, и все силы, все смерти - все зря. Так или иначе - выиграют они.
- У нас есть лишь один выход - попытаться их образумить - сказал тогда один из ученых. - Ведь должен же в конце концов сработать главный инстинкт - самосохранение.  Они должны помочь нам выжить, изменить отношение и наконец очнуться от сна. Должны, что бы выжить самим. И теперь это не их шанс, а Наш. Наш общий. 
Когда всезатмевающая ненависть к вакцинированным, к великим отцам уступила место благоразумию был разработан общий план по которому кто то из них был обязан дойти до Единополиса вакцинированных и хотя бы попытаться открыть им глаза, что бы они наконец очнулись от своего мирового отупения. Этим "кто-то" стал Алекс. По расчетам, у него одного были шансы дойти. Из выживших, он был самым молодым и инфекция пожирала его организм не так быстро.
На скайп табло теперь были их лица в списке опасных преступников. Они были признаны возмутителями спокойствия и  источниками угрозы. За выдачу преступников гражданину полагалось награждение в десять дополнительных пищепакетов. Алекс дошел только благодаря тому, что на фото, сделанное варсканером, он был весь покрыт пеплом его малышки. Алекс сильнее надвинул капюшон куртки и вновь устремился к шароподобному гигантскому зданию биониклцентра. Только там у него были наибольшие шансы быть услышанным максимальным количеством вакцинированных.  Лишь из этого здания, как и из всех ему подобных, велась круглосуточная трансляция, демонстрирующая всем единополисам земли заботу Великого отца о жителях земли. Уже когда до намеченной цели оставались считанные шаги, Алекс обнаружил следующий неотступно за ним Патруль. Когда, поддавшись панике, он собрался бежать,  патруль свернул в сторону.
В приемной было прохладно, чисто  и светло. Храм чистоты и порядка, где даже никелированнные мусорные урны на высоких ножках имели вид жертвенника, воздвигнутого в честь гигиены. Не смотря на  ранний час здесь было многолюдно - все хотели быть совершенными.
Алекс собрался с духом, сдерживая гнев и и ярость  и скинув капюшон бросился к  овальному возвышению в ценре сферы. Скинув металлический куб, проецирующий над собой очередной, восхваляющий Великого отца, ролик. Взоры сотен людей сразу устремились на него - пустые, холодные, бездушные.  Алекс понимал - на сомнения нет времени, стоит появиться варотряду и для него  все будет конченно. Убедившись, что по одному из скайптабло идет трансляция всего происходящего в зале, он заставил себя заглушить гнев и говорить, прося их всех остановиться, что если ничего не изменится все будет кончено, пытаясь объяснить что своей заботой государство лишило их главного смысла существования - иметь детей. Он раз за разом описывал то что произошло с их городом, о всех тех ужаса Генерации на которые они закрывают глаза. Он ожидал хоть какой-то реакции, но  люди стояли, все так же смотря на него, без единой эмоции на лице. Алекса охватил ужас и гнев. От бессилия и ярости ему хотелось схватить их всех и долго бить головой об этот кристально чистый металлопластик, что бы наконец выбить из них все тугодумие, что бы донести всю катострофичность ситуации. 
- Почему еще никто не вызвал Патруль? Как вы можете клеветать на тех, кто заботится о нас и наших детях?  - уже оборачиваясь обратно к скайптабло спросила женщина.
Алекс не мог поверить ушам смотря на всех обреченных людей. Он раз за разом пытался подобрать все новые и новые слова и каждый раз понимал что все зря. В пневмодверях появился патруль. Последнее что увидел Алекс был вбегающий Патруль и выпущенный по нему энергетический шар, прежде чем сгусток огромной энергии разнес ему голову.
2150 год
Город Неохьюмэн
Великий Отец сидел в кресле, смотря на распростертый  перед взором город.  Там, вдали, стояла звездная морозная ночь. А прямо перед ним, внизу раскинулся город, с  причудливым сплетением сверкающих красок, прожилки с завитками рек и лесов из бирюзы и изумруда. Казалось,  взор вот-вот выхватит из мрака простиравшиеся вдали бескрайние заснеженные равнины. А прямо над ними  изгибался чуть колышущийся в волнах Санимпульсах бархатно-черный свод неба, где возвышаясь  на хвосте,  Большая Медведица, все так же стремилась к Млечному Пути. Из мыслей вернул сигнал Кардифа, заменявший живое, пришедшее в негодность  еще сорок лет назад сердце, требуя активировать  ежегодный процесс зарядки.  Великий отец на секунду задумался — а стоит ли? Он так устал за свои сто тридцать лет. Рука выверено нажала на  встроенный в руку сенсор и, требующий энергии сигнал, затих. Нет. Еще было слишком рано. Он был последним великим отцом. Замена была готова — идеальный продукт генной инженерии, сверх умный, сверхидеальный правитель человечества. Но отец не торопился принимать решение. Что-то было не так. Все шло строго  по запланированной модели будущего человечества,  но  что-то необъяснимо тревожило. В какой то момент его посетила мысль, что было неправильным в начале великой Генерации человечества, запретить великим отцам применение вакцины.  В голове снова зазвучал голос его наставника. Первого в истории нового человечества Великого отца. «Взращенное стадо не способно к возмущению без взмаха кнута пастуха.  Оно не способно и к творчеству, ибо только думающая, чувствующая личность создает новое. Теперь мы пастухи  - говорил он указывая костлявой рукой на экраны Скайптабло, с толпами людей на них — теперь нам решать их судьбу  и нести ответственность. От нас зависит будущее наших детей». Возможно тревогу вызывали мысли об остатках  касты третьей группы людей. Невосприимчивых особей. Паршивых овец стада. Картины их разобщенных разумов, не дозревших до приобщения к все целому рационализму, вызывают у него боль и отчаяние. Он вынужден ждать, пока  система уничтожит последние остатки невосприимчивых единиц. Это всего лишь вопрос времени. У них нет защиты от вирусов и инфекций, а синтетическая еда убивает еще быстрее. Наконец импульсный разум будет окончательно истреблен... Все гуманно и соответствует ходу эволюции. Выживает сильнейший. Они лишь чуть ускорили ход природы. Но в чем же дело? Почему тогда так тревожно? Ход мыслей прервал запрос на ежедневную аудиенцию-отчет  от  Советника, являющего собой, по сути, большой искусственный разум собирающий и обрабатывающуюся всю имеющуюся информацию обо всех действиях, о каждом из представителей человечества. Отчет не преподнес Великому отцу неожиданностей. Все шло по строго распланированному сценарию. Искусственная убыль — в норме,  количество воспроизведенных единиц — ноль. Отлично! Они наконец-то взялись за ум. Минус сто пятьдесят человек из второй группы людей, в результате атаки невосприимчивых единиц. Силами варотрядов уничтожено еще пятьдесят Единополисов Возмутителей спокойствия. Естественный прирост в третьей группе - тридцать единиц. Общий остаток  - два процента от общей численности населения. Великий отец довольно улыбнулся. Осталось совсем немного.
Отдав дальнейшие, тщательно продуманные и взвешенные, приказы старшим Варруководителям Великий отец буднично принялся за завтрак из свежего бекона и яиц. Внезапно Скайптабло ожило и перед верховным руководителем предстал главный генетик Неохьюмена. Колыбели человечества. Великий отец в последний момент успел скрыть улыбку удовольствия от вкуснейшей мясной корочки. Такое внезапное вмешательство означало только одно — случилась не просчитанная ситуация, требующая немедленного вмешательства.
Старший генетик почтительно склонил голову и потребовал немедленного личного приема. Тревога снова обожгла мысли Великого отца. С трудом скрывая растерянность и страх он кивнул головой и отдав советнику приказ об активации "кротовой норы" вернулся к завтраку. 
Уже через час научное светило восседал в главном зале Цитадели. Подобная ситуация полагала присутствие всех членов Верховного Совета. Но не притупленное обостренным рационализмом сознание подсказывало, что разговор должен был пройти один на один.
Перед великим отцом сидел старший генетик, управляющий всем научным миром Нового Человечества. Усатый человек, с немигающими черными глазами. Фаянсовая белизна воротничка туго стягивала его морщинистую шею, сливаясь с седой шапкой волос. Надпись на электронном бейдже гласила: "Духовное здоровье — залог счастья и успеха". На лице не было ни одной эмоции. Старейшина склонил голову, что бы скрыть тень гнева. Он знал, что у ученого не будет болеть голова от неуместного сострадания к другим людям. Растоптать человека ему будет все равно, что уничтожить бракованные клетки под биоанализатором. Равнодушные среди равнодушных. Они возопят лишь в то мгновение, когда несправедливость коснется их самих. И видимо это мгновение наступило.
- Великий отец - наконец начал старший генетик - система вывела ошибку в финальном этапе Великой Генерации. - Генетик поднял взгляд. Его глаза на мгновение встретились с глазами Великого отца, и он чуть не вскрикнул — в них была волчья глухая тоска. Не веря своим глазам, старейшина моргнул и снова увидел лишь холодный расчет.
- Вот как? В чем же заключается эта ошибка?
- Вы, должно быть, помните вспышку эпидемии Бенвениста в две тысячи сотом году?  - конечно он помнил. От льдов Антарктиды откололся огромный айсберг, и начав таять у южных берегов, поднял в воздух сотни тон зараженного древним вирусом пара. Но тогда эта эпидемия принесла лишь плюсы, уничтожив почти половину невакцинированных.
- Пол года назад, - продолжил генетик, поправив галстук, - в одном из бионикл центров произошел инцидент с участием одного из возбудителей спокойствия. Он нес полную чушь, про то, что мы якобы, больше не сможем иметь потомства из-за вакцины. На всякий случай, мы просчитали возможность истины его слов.  Безумец оказался прав. Мы больше не способны на воспроизведение. - Не поверив в услышанное, Великий отец  устремил  взгляд в глаза генетика.
 - Система должна была просчитать этот вариант развития.
- Нет. Не должна была - сухо ответил ученый.  - Это не было заложено в алгоритм.
- Ну что ж... Подумав ответил старейшина - я думаю, для Ньюхьмена так будет даже лучше. Останутся лучшие из лучших.
- Нет. Мы тоже не способны на репродукцию. Под действием вакцины, Вирус Бенвениста потерял активность, не принеся первым двум группам человечества никакого вреда. Но оставшись в организме, под длительным действием веществ вакцины он изменился и слился со структурой ДНК, вызвав изменение гена. Мутацию. Если бы мы заметили это сразу - все можно было бы исправить, а теперь уже поздно. Последний естественный прирост среди первых двух групп был сорок четыре года назад. Заполненность криобанка - тридцать процентов. Этого хватит еще на двести пятьдесят лет. После чего наступит полное вымирание человечества. Это конец.  - Великий отец долго смотрел в по прежнему абсолютно холодные равнодушные глаза и пытался обдумать и принять услышанное.
- А третья группа? Невосприимчивые. Какое влияние оказал вирус на них? - уже угадывая  ответ, в последней надежде, спросил старейшина.
- В первые годы пандемия унесла сотни тысяч жизней, но их организм выработал сопротивляемость. Иммунитет. Как и вакцину, полностью выведя его из организма.  - на какой-то миг, мир вокруг Великого отца, словно померк, разом потеряв все краски и всякий смысл. То, что они строили, создавали долгие годы, сметая все на пути к светлому будущему, рухнуло в один момент.
- Все что не убивает, делает сильнее. - Горько усмехнувшись сказал старейшина и махнул ладонью на дверь, давая понять что аудиенция закончена.
Теперь все зависело лишь от него. От его решения - принять меры или пустить все на самотек, согласно мировой модели. Второе означало только одно - конец для всех. А первым... Первое же решение, ставило большой жирный крест на всем мировом проекте, значило признать правоту этой горстки людей, горстки слабого звена, вдруг оказавшихся сильнее всех их. 
Прижавшись стеклу, смотря на сотни скайскраперов, клубы тумана, скрывающие сотни тысяч людей, там, далеко внизу, жизней он снова и снова пытался найти другой выход, раз за разом упираясь в тупик.  Рассуждая сам с собой, он понимал что все что его окружает - уже не настоящее. Он не хотел больше ничего решать.
Отразившись огненным всполохом на секунду в выцветших, когда то голубых, глазах Великого Отца, мимо беззвучно проплыл штурмовой вартранспортер, сппешащий на очередную зачистку Единополиса третьей группы. Старейшина долго смотрел вслед удаляющейся машине смерти, как вдруг его пронзил дикий первобытный страх, моментально отрезвивший мозг и по-настоящему человеческие эмоции. Словно очнувшись, стряхнув с себя сладкий приторный сон он быстро активировал Советника, боясь опоздать.
- Каков остаток третьей группы?
- Менее одного процента. Операция зачистки закончена на пятьдесят процентов.
- Остановить! - ударив по миловидному спроецированному лицу молодой девушки, рассекая ладонями светящийся в лучах проекции воздух, снова и  снова кричал он.
- Повторите -  потребовала машина.
- Отозвать все варвойска. Немедленно. - Наступила, пауза, показавшаяся ему вечностью.
- Варвойска отозваны.
- Собрать Совет Великих. - Облегченно вздохнув, устало сев в кресло, приказал старейшина - И еще, приготовить биокапсулы и перепрограмировать код биокупола Неохьюмена. Разрешить доступ людям третьей группы.
- Мои расчеты показывают.... - попытался возразить искусственный разум.
- Мне плевать на твои расчеты! -  в слепой ярости, боясь опоздать, прокричал Великий отец - Выполнять!

2150 год
Пригород Единополиса 241.
Все началось уже поздно вечером, когда остатки людей третьей группы, воспользовашись внезапным, непонятным отступлением варотрядов, решились бежать.  Около сотни человек сбегали из опустошенного родного единополиса к тем, другим, к врагам. В последней надежде затеряться среди них, что бы попытаться отдышаться и, востановив силы, снова встать на ноги, если повезет...  Уже на подходе  к Единополосу их накрыла огромная тень от бесчисленного количества варкораблей, на фоне багрового закатного неба, превратившихся в в одну большую волну.  В панике и ужасе люди, в последней попытке спастись, бросались под нависающие груды мусора, закрывая собой детей. Но удивительным, невероятным образом, их словно не заметили. Корабли уверенно вплескивались в Единополис, выбрасывая из недр маслянистого мухоподобного корпуса сотни варсканеров и охотников, превращая Единополис в город разноцветных светлячков. Не веря своим глазам, не понимая, что происходит, люди нерешительно начали взбираться на горы мусора, устремив растерянные взгляды на Единополис, теперь напоминавший ад. Ад наполненный миллионами криков боли. Миллиардный город атаковали свои же корабли, служившие когда-то его жителям опорой и страховкой.
Вскоре  воздух наполнился запахом озона, гари и больших кружащихся черных хлопьев пепла. Все было конченно еще до первых лучей утреннего солнца. Издав пронзительный стальной рев, несколько кораблей варотрядов, развернулись и снова, словно не заметив преступников Нового Человечества, которых совсем недавно они безжалостно истребляли, устремились к другому Единополису, так же окутанному вспышками энергоимпульсов.
Оставшиеся  варкорабли вдруг  перестали вести огонь, и выстроившись над Единополисом гигантским кольцом, замерли. Крики выживших горожан, не перекрываемые ревом двигателей, стали громче, заставляя неметь от ужаса забытых всеми беглецов. Вскоре все прекратилось. Из выстроенного кольца вдруг стремительно начала расти гигантская сияющая сфера  концентрированной энергии, разом накрыв собой весь город и в следующую секунду, на мгновение превратив ночь в день, с оглушающим статическим треском шар взорвался, осветив все вокруг и окончательно уничтожив все живое в Единополисе. Наступила оглушая тишина.
Отброшенные волной воздуха люди, долго не решались подняться, вжимаясь в покрытую пеплом  миллионов людей, сизую землю. И каждый задавался сотней новых вопросов. Уже никто из них не представлял как и что делать дальше, куда бежать и от кого прятаться. Подняться и снова бежать заставили вновь появившиеся корабли Неохьмена, на этот раз обнаружившие их, словно оставленных на десерт. Однако,  в этот раз все было иначе. Но страх смерти гнал людей вперед, не позволяя оглянуться и заставляя вновь и вновь отстреливаться остатками скудного вооружения. На какое-то время, когда беглецам удалось скрыться в полуразрушенном заводе, перевести дыхание, один из мужчин, прислонившись к стене и жадно вдыхая легкими воздух, сказал наконец то, что пожалуй хотели услышать  и сказать все.
- Что-то не так... Они не стреляют. Почему они не стреляют? Чего они хотят? Почему не атакуют сейчас, когда нас можно уничтожить одним ударом?
- Они в защитных костюмах... - устало добавила женщина, прижимая к себе и пытаясь успокоить младенца. - Я ничего не путаю, они защищаются от нас?
На вопрос никто не ответил. Люди были слишком измождены что бы что то понимать и решать.
Варкорабли кольцом окружили потемневшие от гари и пепла, двухвековые, но по-прежнему прочные стены завода, не оставляя беглецам никакого шанса.  Вскоре рядом приземлился Аэрокар с символикой Верховных правителей. Из открывшихся дверей неуверенно ступая, ставшей такой чужой за долгие годы, земле вышел Великий отец. В здании перед ним остались последние из тех, у кого еще был шанс вновь изменить мир. Загнанные, как звери  в старой забаве, называемой, охотой. У него теперь было лишь одно преимущество, подаренное созданной ими системой - полный контроль. Ему никто не смел перечить. И никто не задавал вопросов, беспрекословно выполняя приказ на уничтожение второй группы людей.  Солдаты фанатично погибали за своего Великого Отца. Так же фанатично убили себя и сотни людей Неохьюмена, освобождая места, давая шанс выжить остаткам человечества. Настоящего человечества.
Старейшина полной грудью вдохнул в легкие неочищенный воздух и решительно шагнул внутрь здания.
В вошедешем в последнее укрытие беглецов, люди не сразу узнали Великого Отца. Или не желали верить в увиденное. Никто из обоих сторон не мог представить подобной встречи. Но она произошла. Из последних сил беглецы снова прикрыли собой детей, направив на старейшину оружие. Лишь в тот момент Великий Отец, разом превратившийся в сутулого старика, понял как ему не хватало этой простой живой человечности, как далеко они зашли в своем стремлении к идеализму. Опустившись на колени, он больше не  скрывал слез сожаления.
2151 год.
Неохьюмен.
В теплых водах искуственного океана, посреди льдов Антарктиды,  радостно смеясь и поднимая брызги воды плескались дети. Сидя на берегу,  за ними следили двое мужчин. Великий отец и тот, кто придет ему на замену. Тот, кого еще совсем недавно считали побочным эффектом.  Они улыбались, глядя на веселящихся здоровых детей.
- Прошел год, пожалуй теперь я могу уйти. Всему чему я мог научить -  научил. С остальным вам помогут ученые.  Дайте этим рационалам дожить. И позвольте научить - сказал старейшина,  подчерпнув ладонью теплый песок.
- Почему вы уничтожили свои города? - старик вздохнул и сдув с ладони песчинки сказал не поднимая глаз:
- Они бы не дали вам выжить. Мертвые души... Они бы задушили вас. Теперь у вас есть фора. Воспользуйтесь этим временем с умом, не повторяйте наших ошибок. Нет ничего и никого совершеннее природы. - Мужчина лишь кивнул. Наступившую тишину нарушило предупреждение кардифа, требующего зарядку. Старейшина посмотрел на оставшееся одно деление заряда энергоблока и поднявшись пошел прочь, стараясь не оглядываться. Этой ночью, он уснет последний раз. Впервые таким спокойным и умиротворенным сном.