Белые ангелы

 Глава десятая

  Я пришёл в себя и, ощутив, что утопаю на чём-то мягком, понял: я не у себя дома. Начал вспоминать.… А, так я же летел в самолёте с этим, как его…Александром Васильевичем! Он же взял меня с собой! Значит, я сейчас  в его доме! Разлепив глаза, я увидел огромную комнату во всём нарядном белом. Но разглядывать комнату у меня не было сил. Нужно было срочно опохмелиться. И я с радостью увидел возле кровати небольшой столик, на котором стояла бутылка коньяка! И закусочка была. Я  присел к столику и налил полную рюмку спасительного напитка. Жадно выпив, снова налил и, переведя дух, взял с блюдечка ломтик апельсина.
  Выпив ещё пару рюмок, я с кусочком  вкусного сыра прошёлся по комнате, чувствуя, как по телу растекается приятно млеющее тепло. И с интересом разглядывал высокий мраморный потолок, белоснежные шторы и на тумбочках шикарные вазы, инкрустированные золотом.  Пол был устлан таким мягким ковром, что в нём  утопали ступни моих ног. Вот так Александр Васильевич! Кто он?  Ясно одно: он богатый человек. Тут за дверью, что была в конце комнаты, послышались шаги. Дверь открылась, и вошёл он, Александр. Подойдя, он поздоровался со мной за руку.
– Ну, как спалось? – улыбнулся  он.
- Спал как убитый. Спасибо.
Он посмотрел на часы.
- Я сейчас должен уехать. Вечером приеду. И возможно не один. Знаешь, я хочу тебя кое с кем познакомить.
- Нет проблем.
- Хочешь  развлечься?  На речке?  Там сегодня   будут загорать  мои девочки, - подмигнул он. - Да,  если  покажется  мало,- показал он  глазами на столик, - всё найдёшь в холодильнике. Да с такими способностями ты и сам всё нашёл бы! – засмеялся он. - Будем работать вместе, а? Сможем такие дела вершить! Будем иметь всё и всех!  И ещё, Витя. Ты меня тоже зови на «ты». Хорошо?
  Попрощавшись до вечера, он ушёл, а я в отличном настроении вернулся к недопитой бутылке.
  Дом был действительно огромный с большим количеством комнат. И почти в каждой комнате был  или холодильник, в котором находился коньяк, или же бар, где можно было найти выпить, чего душа пожелает.
  С баночкой пива я подходил к окнам и со второго этажа оглядывал огромный  двор. Всюду – яркие клумбы цветов и красивые зелёные газоны, на которые огромным и медленным  веером  плавно опускались тонкие струи воды, бьющие из маленьких специальных устройств в виде продолговатых трубочек. Два садовника в саду возились с деревьями, делали обрезку. На балконе небольшого двухэтажного здания, что находилось у центральных ворот, курили  два крепких парня. И хотя они были в гражданских рубашках и брюках, было ясно, что это охранники, так как у одного на поясе висела кобура. Возле ворот в тени лежала огромная  овчарка.  «Здесь я не только буду, сыт и пьян, - довольно подумал я, - но и в полной безопасности». Отхлебнув из баночки, я в отличном настроении отправился принимать душ.
  Странно, но и дальше, с порядочными перерывами, я пил лишь по глоточку.  Может, потому мне и не хотелось напиваться, что в доме было столько спиртного, что жадность к нему отступила? А вообще-то  я, пожалуй, и не был алкоголиком. Алкоголизм  ведь, наверное,   передаётся по «наследству», но ни отец мой, ни дед,  не пили. Я же начал пить,  потому что…Сев в кресло, я задумался. А почему я начал пить?  Этот постоянный вопрос я задавал себе тысячи раз и никогда не находил твёрдого ответа. Но, скорее всего эта беда со мной приключилась из-за того, что я всегда был компанейским парнем. А в компании друзей без бутылки никогда не обходилось. Приезжая на каникулы из училища, я всегда был первым парнем в нашем городке. Как же, курсант да ещё лётчик! Все хотели со мной пообщаться и особенно выпить. Встреча с лучшими друзьями – это всегда был самый лучший праздник. А какой праздник без спиртного!  Приглашали меня в школу выступить перед учениками. Это мне льстило. После выступления кто-нибудь из моих бывших учителей, даже бывало сам директор школы, предлагали по рюмочке коньяка. И как было не согласиться! Соглашался, конечно. А потом выпивка продолжалась уже в кругу моих близких друзей. Мы с моими школьными друзьями очень любили спорт. И не только любили – занимались им усердно. Летом играли в футбол, а зимой в хоккей с мячом. Часто выступали на районных и городских соревнованиях. И частенько побеждали. И победы всегда отмечались весёлой выпивкой. Поражения утешались тоже водкой. Все каникулы – это спорт и застолья. И в училище я возвращался не только со спортивно подтянутым видом, но и с едва ещё уловимым на лице отпечатком зелёного змия. Вот и пристрастился. Но почему мои друзья не пристрастились? Те друзья, не нынешние. Те, которые от меня отвернулись. Я вздохнул, вспомнив счастливое прошлое, и вдруг, рассердившись, стукнул кулаком по колену. Но почему этот горький жребий выпал именно на меня? В чём я провинился перед судьбой, богом или же чёрт знает кем?! И, выхватив из бара бутылку водки, я начал со злостью  глотать противную жидкость. Крыша едет – ну и хрен с ней! «Впрочем, - я остановился и задумался, - раньше с головой всё было, в общем-то, нормально. Пил, но хотя бы всё помнил. Да и соображал я всегда нормально. Голова варила. Как-никак я с отличием окончил среднюю школу. Так же с отличием лётное училище. И меня после окончания училища даже оставили в нём преподавать! Может, если бы не жена с её претензиями на более престижную жизнь, было бы всё хорошо. Но она захотела в  Германию. Но пришло иное время, группу Советских войск начали из Германии выводить. И в итоге мы попали на край света. Но мне нравилось служить и там. Несмотря на холод, там была такая красивая природа. Бело-синий мир! Я частенько за штурвалом, выключив на минутку микрофон, даже пел! Новая служба, новые друзья сослуживцы. Праздники, гости, на столе коньячок. Было хорошо. Но потом коньяка стало не хватать. И всё чаще на столе стал появляться спирт. И уже не по праздникам, а в обычные дни. Даже в те, когда пить было нельзя ни в коем случае, например, когда я находился на боевом дежурстве в третьей степени готовности. Думал выпью, ничего, никакой тревоги не будет. А она возьми и случись. И пришлось мне из дома мчаться на аэродром. Как взлетал, помнил, а когда садился – полный в памяти провал. Сел, слава богу, на своём  «автопилоте». Это был, наверное, первый звонок. Но я к нему, увы, не прислушался. Вот и долетел до своего увольнения. Но проблемы с пьяной головой начались позже.  А когда они начались? Трудно сказать. Но, скорее всего, с первой рюмки алкоголя, когда приятно зашумело в голове.
В этом дворце мне было всё-таки тесновато, и я вышел на улицу, чтобы осмотреться, где я  нахожусь. Да и на речку  можно было сходить.
_ Эй, мужики, - крикнул я охранникам на балконе, - речка где?
-   Выйдете за ворота и налево! Дальше по тропинке! - ответили парни.
  Через дверь в воротах я вышел на улицу. Вдоль высокого кирпичного забора лежал зеленый ковер натурального газона и стояли столбы с белыми шарами фонарей и росли каштановые деревья. Тишь и благодать. В синем небе порхали птицы, звонко оглушая лесную тишину. По  красивой гранитной дороге  я вышел к сосновому лесу.  Дальше зашагал по песчаной тропинке, с удовольствием вдыхая запах прохладного соснового бора. Впереди заблестела река. Послышались чьи-то весёлые голоса. И тут я увидел такое, отчего у меня от волнения всё задрожало внутри. На берегу реки, звонко смеясь, играли в волейбол  девушки! Стройные полуобнажённые красотки!  Я уже однажды видел это! Во сне! Значит, сны действительно сбываются!
Я  на  ходу разулся и,  сняв с себя рубашку и брюки,  подошёл к девушкам. Даже протрезвел. И не говоря ни слова от перехваченного дыхания, присоединился к их игре. Девушки как будто меня и ждали, сразу же перекинули мне мячик. Были все они красавицы с рельефными и гибкими фигурками, словно вышли со страниц эротических журналов.
- Как тебя зовут? – крикнула одна блондинка,  подавая мне мяч.
Я назвал своё имя и спросил, как зовут их.
- Вика!
- Жанна!
- Кристина!
- Эля! – сыпались со смехом голоса.
- Вы модели?
- Угадал!
  Каждая из них норовила отдать мячик мне. Я охотно принимал их подачи и в свою очередь старался пасовать им по очереди. Постепенно я освоился и уже сам весело смеялся.
Но, увы, длилось  счастье недолго. К берегу подошёл какой-то катер, и мои девушки заторопились к нему.
- Пока, пока, - помахали они мне пальчиками на прощанье.
Я одну девушку по имени Жанна поймал за руку.
- Может, останешься? – я посмотрел на неё умоляющим взглядом.
Жанна улыбнулась и, как-то оценивающе взглянув на меня, вдруг кивнула головой.
- Девочки, - крикнула она подругам, - я  задержусь! На часок!
-  Ладно! – закричали девушки в ответ.- На обратном пути возьмём!
  И, помахивая нам руками, взбежали на катер. И тот, оставляя  на воде светлый пенистый привет, весело помчался по реке.
  Мы с Жанной остались одни и стояли  лицом друг к другу. Она своим изящным пальчиком провела по моей груди.
- Мускулы уже, видать, не те. Бросили совсем спорт?
  Промолчав, я взял её за руку и стал нежно целовать её руку, медленно продвигаясь от запястья до плеча.
Она стала гладить мои волосы.
- Как много у вас седых ниточек.
У меня загорелось в груди, и дышать становилось всё труднее.
- Жарко здесь…-  прошептал я дрожащим голосом.
- Может, искупаемся? – тихо сказала она. Но в её предложении искупаться я не уловил ни малейшего желания этого делать. Её рука вызывающе  поглаживала моё плечо.
- Потом, потом…- пробормотал я и, подхватив её на руки, понёс её в лес.
  Бережно опустил на песок и стал целовать  шею, лицо, губы…Руки сами проникли ей под спину, ища кнопку лифчика. Расстегнув лифчик и сняв его с груди, я начал ласкать языком её белую упругую грудь с маленькими тёмно-коричневыми сосками. Жанна обвила меня за шею.
- Хочешь, я стану твоей, навсегда…- прошептала она, обдав меня жарким дыханием.
- Да, да…- задыхался я, чувствуя в себе какую-то необъяснимую страсть. Такого жадного  влечения к женщине я не испытывал ещё, наверное, никогда.
  Жанна чуть приподнялась, и я,  сняв с неё трусики и приподняв её за ягодицы, въехал в узенькую норку её сладкого тела. Мысли исчезли, а вместе с ними исчез и я. Только страсть, только жадная к похоти плоть. Наши тела, яростно шлёпаясь друг об друга, двигались быстро, возбуждаясь всё сильнее и сильнее. Жанна сладко постанывала. И, наконец, содрогаясь от наслаждения,  мы  истекли сладостно-облегчающей  силой.
  Я откинулся на спину и, пребывая в блаженном состоянии, думал лишь о Жанне. Только о ней! О той, что лежала рядом со мной! Слыша, как она дышит и, видя, как поднимается её белый мячик груди, я за долгое время почувствовал себя настоящим мужчиной! Даже вспыхнула гордость, чувство которой я уже и забыл. Я мужик! И мужика из меня сделала Жанна! Значит, это и есть моя женщина! И, кажется, я начал к ней испытывать нечто большее, чем просто половое влечение. Думая о Жанне, во мне пробуждалось какое-то радостное чувство, от которого замирает душа. А думать хотелось только о ней!
- Жанночка,  любимая,  дорогая  моя, фея…- шептал я ей на ушко. -   Знаешь, я всегда верил, что существует внезапная любовь…
Жанна вздохнула.
- Скоро подойдёт катер. Слушай, ты ведь друг Кремову?
- Да, друг.
- А ты можешь его попросить, чтобы он меня взял на выставку в Париж?
- Да неужели у него нет глаз? –  искренне удивился я.
- У него глаз – алмаз. Но среди нас ведь тоже конкуренция.
- Ладно, скажу, - обнял я её.
Жанна поцеловала меня.
- О, катер идёт. Слышишь?  Быстро девочки накатались. Мне пора, милый.
- Может, снова задержишься? – мне так не хотелось её отпускать.
- Нет, нет, мне пора.
- Но мы увидимся?
- Ну, конечно увидимся! Пока-пока, - весело помахала она мне пальчиками.