Глава 3. Недотепа Ханс

    Ханс Гренмарк, ставший, фактически, причиной сербских погромов в Лепосавичах, был шведом. До нашего знакомства он уже успел побывать аж в пяти ООНовских миссиях. Поэтому я с интересом наблюдал за поведением человека, который вроде бы усвоил концепцию миссионерского поведения и даже мог служить примером для новичков.
    Между тем Ханс был ходячим несчастьем. С ним постоянно приключались разные истории, в которых он каждый раз подвергался нелегким испытаниям, но неизменно выходил из них с непоколебимо хорошим настроением.
    Ханс тоже страдал бытовым алкоголизмом, как и многие его коллеги-западноевропейцы. По утрам он регулярно опаздывал на работу примерно на полчаса, а когда появлялся в офисе, мне приходилось открывать окно, дабы мои глаза не слезились от его крутого перегара.
   Как я уже говорил, Ханс просто притягивал к себе несчастья. Если мы шли перекусить в ресторан, то именно под ним обязательно ломался стул и Ханс падал на пол, схватившись за скатерть, обрушивая всю посуду на свое распластавшееся тело. Это было не тело, а карта боли.
   Парень постоянно демонстрировал нам новые синяки и ссадины. Однажды он пришел на работу ошпаренным. Как потом рассказывал пострадавший, принимая душ, он задел рукой бойлер и тот обрушился на него, окатив левую часть организма Ханса крутым кипятком. Особенно досталось Хансовым гениталиям, что вызвало панику и беспокойство у женской части переводчиков на полицейской станции.
    Короче, Ханс зарекомендовал себя законченным раздолбаем, способствуя разрушению моих представлений (или заблуждений) о серьезном отношении к жизни у жителей холодной Скандинавии. При всём при том, Ханс был классным парнем, на него невозможно было долго сердиться.
    В тот день, Ханс отправился домой после службы, по обыкновению купив себе в сербском сельпо бутылку бренди, "Шток 84". Если к вечеру наш "герой" не надирался до самых соплей, то просто не мог до утра заснуть.
   Я же задержался на работе, оформляя документы и протоколы на подозреваемых в хранении оружия.
    Накануне, как вы помните, мы арестовали много плохих парней за незаконное хранение нарезных стволов и множества боеприпасов к ним. Потом местное население устроило демонстрацию протеста перед дверями нашей полицейской станции. Такое часто случается в Косово, когда обстановка неожиданно выходит из-под контроля.
     Народ начал ломать ворота, пытаясь ворваться внутрь и освободить задержанных. Личный состав дежурной смены был против такого беспредела.
   Долго ли, коротко ли, но к темноте все полицейские забаррикадировались внутри станции, а местное население с остервенением метало в нас булыжники и бутылки с зажигательной смесью. Мы только успевали тушить возникающие то тут, то там возгорания.
    К середине ночи нам сожгли и поразбивали все служебные машины, а у бельгийских парашютистов захватили в плен дюжину солдат. Вояки хреновы.
   Слава богу, Большое Начальство МООНВАК в Приштине, всё таки преодолело обычную бздунливость, приняв решение о полной нашей эвакуации. Если бы этого не произошло, ваш покорный слуга не печатал бы сейчас эти строки.
    К тому моменту, некоторые из нас уже успели расстрелять по обойме над головами ополоумевших людей, а бельгийцам даже хватило ума и смелости открыть огонь на поражение, убив одного и ранив несколько нападавших. Увы, без трупов не обошлось. Но рассказ будет скорее не о тех беспорядках, а о приключениях моего незадачливого коллеги Ханса.
   Итак, была объявлена экстренная эвакуация. В город выдвинулись войска КФОР, на бронетранспортерах собирая по аккомодациям забаррикадировавшихся миротворцев. Подъехали и к дому Ханса, настойчиво постучали. Никто не открыл. Постучали еще раз. Тот же результат.
   Что делать? Семеро одного не ждут. Солдаты продолжили эвакуацию более дисциплинированных и обеспокоенных своей безопасностью сотрудников международных организаций.
   Нас, полицейских, вывезли на датскую военную базу "Олаф Рей". Тогда она располагалась на окраине Митровицы. Пока мы мазали друг друга зеленкой и бинтовали полученные ранения, Ханс спал тяжелым пьяным сном в покинутом всеми Лепосавичах, абсолютно не подозревая, что власть в городе резко поменялась.
   Пересчитав нас, датские военные поняли, что одного "бойца" не хватает в строю. Бедный Ханс остался на территории, контролируемой несознательным элементом, отвергающим усилия международного сообщества строить для сербского же блага "подлинную демократию".
   Но шведы своих не бросают. Хотя сами рисковать категорически не хотят. Решительность проявили канадцы. Уже на следующий день, на базу "Олаф Рей" прибыла колонна с канадским спецназом. В небе над лагерем закружили боевые вертолеты. Я такое раньше только в кино видел.
    Ладно. Бронетехника колоннами стала выдвигаться в Лепосавичи с двух направлений, это отвлекло людей на строительство баррикад по пути маневрирования бронетранспортеров. Так и было задумано хитрыми канадцами.
    Пока народ увлеченно швырялся камнями в машины КФОР, группа десанта на двух «Чинуках» прибыла в опустевший Лепосавич и по тросам десантировалась на центральной площади, среди остовов сгоревших ООНовских машин. Происходящее напоминало кадры из фильма "Падение черного ястреба".
    В роли уже давно "падшего ястреба" выступал наш дорогой Ханс.
    Сверяясь с картами и схемами, канадские люди в масках быстро отыскали дом Ханса, вновь настойчиво постучались. Им никто не открыл. Чтобы не мучиться сомнениями, решительные канадцы вышибли дверь и обыскали дом. Никого.
    Швед бесследно исчез.
Продолжение следует. http://www.proza.ru/2013/12/20/108