Эскимо

               

                Рассказ
               
                Я вышел из аудитории весь мокрый. Сопромат сдан. А это значит, летней сессии пришел конец. Я сел на порожках института, закурил. Жара стояла невыносимая и я перебрался в скверик, в тень, а там меня уже дожидались Володька с Сашкой, которые, как всегда, сдали экзамен в первых рядах. «Ну что, гении, для вас даже экзамен простая формальность: ни переживаний, ни суеты?» - я присел на свободное место на лавочке. Его оставалось немного, так как на носовом платке величаво стояла бутылка портвейна три семерки и четыре   надкусанных пирожка.
 - А кто мой откусил? - я посмотрел, сколько вина осталось в бутылке.
- Я с картошкой не люблю, а тут сначала один, потом второй попался, - Володька чуть – чуть подвинулся, продолжая жевать. – Обожаю с капустой! За портвейном и рассказами, как свалили экзамен, время пролетело быстро.  Минут через сорок  подошел Валерка. Сашка как коршун сразу накинулся: «Ты что там все билеты перебрал? Уже целый час ждем!»  Потом, немного успокоившись: «Плесните ему что осталось!»  Валерка как всегда невозмутимо:
- А я его измором взял! Смотрю, а он от жары  весь красный, невмоготу старику стало, а я все сижу и пишу.  Последним сдавал. Он мне: Болотов, давай зачетку. На удочку согласен? А я ему - ну если Вы так спешите, хотя и меня друзья давно ждут. На том и разошлись. Уже в коридоре он и говорит:
- Может Вам четверку хотелось?
-  А я ему – портвейна хочу!  Так что, Виктор, командуй, как отмечать будем? - Валерка, упитанный здоровяк, как всегда довольный жизнью закурил, садясь на лавку, предварительно поведя рукой, чтобы Володька встал и, запрокинув голову вверх, мечтательно пробасил. - Колбаски краковской не забудьте! Я уже сейчас ее запах чувствую.
- А пить то, что? - спросил  Володька, вытирая лицо платком. - Только не водку!  Я не задумываясь:
 - На наше место едем, на  «Динамо».  Идем затариваться. Действительно, в этом парке мы всегда отмечали крупные даты вроде сегодняшней. В приподнятом настроении мы зашагали в магазин. Я выбирал закуску, какая  попроще:  консервы, хлеб, сырки дружба и, конечно, для Валерки коляску краковской, а Володька с Александром никак не могли договориться, что  лучше взять: восемь бутылок тридцать третьего  портвейна по ноль пять или пять  бутылок портвейна три семерки  по ноль семь. Тем временем Валерка, как всегда, уже назначал свидание молодой девушке из кондитерского отдела. Его широкая и приветливая улыбка и всегда излучающие любовь, при  виде хорошеньких девушек глаза, видно и на этот раз не оставили равнодушной очередную жертву, тем более, что Валерка здорово смахивал  на Есенина.  Я не видел, сколько и какого вина взяли Володька с  Сашкой, но сумку они выносили вдвоем, держа, каждый за одну из двух длиннющих ручек. Наконец, вышел и наш красавец довольный и с ходу: «Идем на 26, здесь рядом».  На остановке мы совсем расплавились от жары, и я решил взять мороженого.

- Я этот продукт не люблю, с детства, - Валерка засунул в рот сигарету. - Уж лучше бы лишний портвейн взяли. Однако выкурив, взял эскимо, пробурчав: «Лизну за компанию».
         Автобус Икарус - гармошка подошел почти пустой, мы расположились на задней площадке. Пассажиров было немного, а проход - совсем свободен. Хвост автобуса  здорово мотало, поэтому сумку и закуску поставили на пол, а сами, держась за поручни, доедали уже плачущее эскимо. Водитель  летел как на пожар,  пользуясь большими перегонами между остановками.
Валера умудрился свое эскимо выбросить в окно и теперь с упоением рассказывал, как он умудряется одновременно встречаться с тремя девушками.
 - А эта новенькая, четвертой будет, - спросил с завистью Александр.
- Посмотрим. Зато у меня всегда есть выбор!
 На остановках было мало пассажиров, видно в такую жару многие были на речке, другие - еще на работе.
- Да помогите, парни, - пожилой мужик с большой корзиной никак не мог протиснуть ее в проем двери, разделенный поручнем, а поднять корзину выше, видно не хватало сил.  Валерка, безучастно наблюдавший за помощью мужику Володьки и Александра, неожиданно громко пробасил: «На линии контроль!» Мужик засуетился, ища проездной талон и наконец, найдя его, опять  замешкался, не зная, куда его пристроить.  Валерка, не упуская любой возможности пошутить, вполне серьезно и дружелюбно советует мужику:
 - Надо талон засунуть в компостер, пробить его и назвать фамилию, имя и остановку.  Но только громко, чтоб водитель слышал.  Видишь, до него метров пятнадцать будет. Мужик вложил талон в компостер и заорал на весь автобус: - Столяров  Николай, до Комиссаржевской! Наступила тишина, а Валерка:
 - Ну, вот билет испортил. Водитель то не слышал,  надо было громче!  Столяров растерянно посмотрел на нас и проорал еще раз,  при этом со всего маху стукнул по компостеру. Пассажиры, повернув головы, улыбались.
- Теперь порядок! - Валерка был как всегда невозмутим, а мы еле сдерживали смех. Мужик посмотрел на нас, стер рукой пот со лба и как – то виновато улыбнулся, а  потом, видя, что мы  тоже улыбаемся, захохотал. Скоро он вышел, хвост автобуса все также  мотало: позвякивали бутылки, да поскрипывала  поперечина вертикальной стойки, за которую я держался, мысленно проклинал растаявшее, вконец, эскимо.
          Торможение было настолько резким, что меня понесло по проходу с выдернутой поперечиной из трубы, да так быстро, что я преодолел почти весь путь до кабины водителя за несколько секунд. Что я зацепил на бегу трубой пару голов пассажиров, сидящих с краю от прохода, я не помню, вернее не заметил, а вот как я налетел и нанес трубой мощный  удар по стеклу водителя, отгораживающего его от салона  - помню. Помню резкое торможение автобуса и секунды, когда мы ошалело, смотрели друг на друга: моя физиономия, застывшая  и перемазанная эскимо и  его: со  страшными глазами, вздыбленными усами и волосами, обильно посыпанными мелкими кусочками еще недавно такого прочного закаленного стекла.
         Наряд милиции приехал моментально, будто давно ждал. Нас усадили в воронок, и мы продолжали путешествие уже в милицию, правда, без сумки. Уже потом мы вспоминали, но так и не поняли: почему забыли о ней. В милиции мы заплатили штраф за административное нарушение, на что Александр очень пылко реагировал. И только после того как капитан  посоветовал вести себя скромнее – ибо мы были выпивши – Сашка замолчал, однако минут через пять он затараторил снова.
- Автобус то не соответствует технике безопасности: все болтается, уцепиться не за что, а этот, водила, гонит и тормозит, тормозит и гонит. Капитан  поморщился – болтовня ему надоела, а может он и сам давно хотел холодного пива, поэтому резко встав, бросил: «Валите, а с сумкой сами разбирайтесь. Наряд, ее не видел. С водителя спрашивайте.  Кстати, а пиво в сумке было?» Получив отрицательный ответ, он вяло махнул рукой и потерял к нам всякий интерес.
       Часам к семи мы уже были на свободе. Первые слова  Валерки: «Выгребайте, у кого что есть!» После тщательных поисков наскребли… пересчитали…  Хватало только на эскимо! Валерка грустно посмотрел на меня:
 «Я ж говорил, лучше б ты не брал этот продукт. Сейчас бы по холодку в самый раз по стакану. А впрочем, пойду я к сладенькой, еще успею. Она до восьми...
                Виктор Попов