Лавра

Зажжёшь свечу, она не падает, потянешься к ней – озарит светом, точно вышивая тебя по контуру.

Она впервые пришла сегодня с целью отстоять всю службу, зажгла свечу от другой такой же, поставила рядом с другими и чуть отошла. Потом опять подошла, потянулась к ней и поправила, чтобы наверняка уже не упала.

« Аллилуйя! Аллилуйя! Аллилуйя!»- беспрестанно пели на клиросе и она ,склонив голову к свече тоже « вышилась» по контуру.

Мимо продвигалась толпа к святым мощам и у каждого в глазах свеча зажигала его трагедию жизни. В прошлом- аскетический образ жизни, одиночество, непонимание, сознательная бедность и бессознательная дорога к вере, без давления и вне общепринятого понимания. Века всё отшлифовали для нас. Теперь к нему шли и старый и молодой, влиятельный и презирающий его же. Каждый ждал от Сергия чуда , каждый требовал его.

Толпа продвигалась, как глаза Бога за человеком и росла. Увеличивалась толпа, увеличивался процент верующих на земле, а вместе с этим с геометрической прогрессией росла вероятность пребывание и Бога на этой службе.

Он зашёл тихо, зажёг свечу и поставил рядом с уже горящей. Бог попал сюда случайно, нежели по плану, но был твёрдо намерен стоять до конца.

« Он как Бог…»- посмотрела на Бога стоящая поодаль девушка.

Она пошла за толпой, скорее следуя силе своей боль. Мощи Сергия пахли ладаном, так что стоило на мгновение задержаться и запомнить каплей своего оставшегося сознания этот редкий запах.

Служение продолжалось.

Она подошла к иконе Николая чудотворца и посмотрела в его глаза.

« С вызовом» , - сказала бы я.

« Дерзко»,- мелькнуло в голове у стоящего за свечами священнослужителя.

« Отчаянно», - заметила ставящая свечу женщина.

« Чувственно», - решил Бог, стоя на службе.

« Аллилуйя! Аллилуйя! Аллилуйя!»- повторяли на клиросе.

Она припала губами к холодному стеклу иконы.

« Чувственно», -ещё раз убедился для себя Бог.

Служба подходила к концу, и у клироса уже намечалось затихание голосов в беспрестанном клине молитв. Свечи не гасли. Часть толпы мелкими шагами потянулась совершать канонический крестоцеловальный обряд, а часть и на самом деле верила в чудо.

Один за одним , губы раскрывались в поцелуе, сначала креста, а потом теплых, с кусочками застывшего воска на пальцах, рук священника.

« Как обжигает» ,- подумал священнослужитель ощутив на руке прикосновение её губ, и он во второй раз протянул ей крест для целования. Она опять поцеловала крест и ещё раз коснулась губами этих тёплых рук.

« Как глубоко», - мелькнуло в голове у священника, когда его пальцев с застывшими кусочками воска коснулся Бог. Бог не хотел раскрывать себя, ибо тайно пришел сюда, но обряд стоило завершить подобающе.

« Очень глубоко», и священник коснулся тёплой, источающий сладкий запах, ладонью головы Бога, так и не поняв, что перед ним Бог.

« Тепло»,- подумал подошедший к свечам мужчина.

« Скоро потухнут»- заметила для себя старуха, следящая за горением свечей в храме.

« Как много свечей», - подумал Бог.

« Я обращаюсь с требованием веры и с просьбой о любви», мелькнуло у неё в голове,- « Я

обращаюсь с требованием веры и с просьбой о любви», прошептала она, дыханием давя пламя стоящих перед ней свечей и упираясь взглядом в святой лик.

« Поэт», - подумала зажигающая рядом свою свечу женщина.

« Не верит, сомневается», - решил, услышавший шёпот, священник.

« Как больно!»- подумал Бог.

Почти незаметно опустила она руку в, скопивший теплоту помещения, карман.

« За телефоном», - решил молящийся рядом мужчина.

« За лекарством»,- направилась к выходу старуха.

Бог молчал.

Она вытащила из кармана капсулу - сильнейший яд, положила на зуб и раскусила.

На клиросе замолкли.