Протяни листок-ладонь

Мания: Делирий, острый психопатичный бред.
Тема: Как я зацвел.

Вчера шел дождь. Сегодня ясно – хорошо, тепло. Сквозь листву лучи солнца пробиваются неохотно, но все же брызгают светло-зелеными пятнами на стволы и землю. Воздух звенит от чистоты и свежести, легкий бриз тихонько качает ветви. Неурочно кружит одинокий бурый лист, скользя по спирали к земле.
***
- Доктор, пациент из 24-й снова вырвал капельницу.
- И что он делает? - озабоченный зав. отделения шагал по коридору. Утренний обход только-только начинался. Семенившая следом сестра-хозяйка с обесцвеченными волосами, тщательно упрятанными под шапочку, передернула плечами.
- Стоит посреди комнаты лицом к окну.
- Не шевелится? 
- Руками машет. Махал, - сестра запыхалась и приотстала. Доктор обернулся.
- Рубашка?
- Да, втроем еле управились.
- Хорошо, я зайду.
***
- Голубчик, вы опять за старое? Есть отказываетесь?
- Буду есть. Только не надо. Фиксировать. Не надо. Прошу…
- Трижды в день?
Легкий кивок. Лечащий врач вздохнул. Тяжелый случай.
- Ладно, в последний раз.
***
В голосе леса звучит Вечность. Бесконечный цикл метаморфоз, из цветка в семя, из семени в росток, из ростка в побег, из побега в ствол, затем в трухлявый пень – уступить потоку времени и стать удобрением для молодой поросли.
Я - дерево. Дерево. Дерево. Дерево. Дееээээээ…
***
- Расслабьтесь, никто не сомневается, что вы – дерево, - человек в белом халате, держащий блокнот, закидывает ногу на ногу. – Только вот какой породы? Дуб?
Слушаю удивленный шелест листвы.
Дуб? Вроде бы нет. Не ясень, нет. И не береза – точно. Не клен. Осина? Тоже нет. Кто же я? Ветер бьется в кроне, словно запутавшаяся рыба в сетях. Нет ответа.
***
Осень.
***
Та же комната, те же лица.
- Почему вы голый? И не надо говорить про листопад. Я придумал кое-что, но если не будете сотрудничать, придется подержать вас в рубашке.
Нельзя! Меня нельзя в рубашку!
- Будете сотрудничать?
- Да, - склоняю маковку.
***
Снееег. Нас заносит снегом и лишь неясные тени движутся по сугробам. Естественная смена сезонов года – это чудо. Все циклично. Все предельно…
Красные брызги на серо-белом. Что-то близкое и даже, как ни странно, родное. Похоже на…
Откуда здесь рябина?
Эй! Ты! Рябина! Ты откуда взялась?
Ласковое касание кистей, пламенеющих на сером. Она так близко, я легко дотягиваюсь до птичьего гнезда в ее растрепанной кроне. Скрипит заскорузлая кора. Скрип. Скрип. Скрип… Где-то глубоко внутри, оттаивая, начинает капать живая вода.
***
  - Доктор, вы – гений! Он реагирует на окружающих. Эта девушка с синдромом Дауна страшна как смертный грех, но заинтересовала его. Надо продолжать! Нужно закрепить успех.
- Ну что вы, - гений был скромен, но очень доволен. Идея поместить пациента № 24 в смешанную группу принесла результат.
***
Рябина прекрасна. Мы понимаем друг друга с полушелеста. И синхронно качаем ветвями в унисон наступающим переменам. Сок бурлит, словно пенное шампанское. Сравнение пришло из прошлой жизни, когда я еще был человеком. Как хорошо, что больше я не принадлежу к людскому роду.
Грядет нечто новое. Будоражащее. На земле, где оно ступает, распускаются первоцветы, медуница, мать-и-мачеха, проклевываются первые травинки. Над робкими первенцами природы отмороженно парят пчелы и бабочки. Ветер пьянит всеми ароматами пробуждающегося мира. Мы вплетаем свои голоса в ораторию весны. Звук идет, нарастает, гремит… Протяни ладонь-листок! Обниму тебя ветвями! Прорастем корнями рядом… Ближе, ближе, ближе…

***
Сестра-хозяйка билась в истерике. Татуированные брови «убежали» на лоб, сильно накрашенные глаза расширились, руки тряслись.
- Что случилось?
- Я не виновата, не виновата, не виновата, - как заведенная повторяла она.
Доктор взял  немолодую женщину за плечи и сильно встряхнул. Взгляд медсестры сфокусировался на очках в позолоченной оправе.
- Там, там… Вы должны сами это увидеть!  - она всхлипнула и побежала по коридору.
Доктор летящим шагом проследовал за ней и вскоре вошел, почти вбежал в просторную комнату для занятий.
- Вот, - нервно смеясь, ткнула рукой сестра-хозяйка, – видите?
Пациенты испуганно жались к стенкам. Посреди помещения прямо из пола тянулись два стройных деревца. Одно маленькое, с листьями, похожими на зеленые пальчики, гибкое и трепетное - рябина. Второе повыше, помощнее. Зав. отделения сморгнул, ему на миг показалось, будто дерево окутано пышным бело-розовым облаком. Но это было не облако.
Это цвел абрикос.