Послевоенное детство мое. гл. 3. Жизнь есть жизнь

 Пришедшая зима чуть-чуть припорошила  снежком боль нашей семьи… После смерти старшего брата Шуры у нас осталась жить моя крестная-Валя, наша двоюродная сестра, она устроилась на завод бухгалтером. Жизнь есть жизнь, молодость берет свое. Валя с моей сестрой Женей были молодыми девушками, и за ними начали ухаживать парни.
 С приходом зимы девчата начали устраивать  вечера, без спиртного и закуски, просто собирались небольшой компанией по выходным. Они шутили, в какие-то игры играли, писали записочки друг другу или раздавали картонки с вопросами и ответами, под названием цветка. Им было весело, они знакомились и узнавали друг друга. Заводилой на этих вечерах была моя крестная Валя, бойкая и острая на язык. А когда, по-видимому, все темы уже были исчерпаны, они просили  меня спеть. Мне подпевала моя крестная, у нее был изумительно красивый и игривый голос, и мне очень нравилось с ней петь.
 Приближался Новый год. Женя с Валей решили пригласить всю компанию на новогодний вечер в заводской клуб. Там устраивали бал- маскарад, и нужно было прийти в масках и костюмах. Наши девушки сшили себе длинные цыганские юбки из лоскутов, а на подол пришили кружочки алюминия с  отверстиями ( отходы штамповочного цеха), чтобы юбки звенели при ходьбе. Мне было 9 лет, и я с удовольствием за всей этой подготовкой  наблюдала. Все было готово,  и с предвкушением праздника, они ушли на новогодний вечер.
Ох, сколько восторга у них было, когда они пришли! Я с нетерпением ждала их рассказа. Крестная моя на этом вечере с оглушительным успехом отыграла роль настоящей цыганки, она всем гадала по руке и на картах, и к ней даже выстроилась очередь. Всем она предсказывала только хорошее будущее, все радовались и хохотали над  сочиненными ею небылицами. А сестра Женя на вечере была со своим женихом - за ней ухаживал молодой человек Алексей. Он был постарше ее на 6-7 лет, поэтому я называла его- дядя Леша. Алексей был приятной внешности, в очках с тонкой роговой оправой, работал он в райкоме. Выглядел  он очень интеллигентно, приходил к нам в драповом пальто с каракулевым воротником. Но на войне он не был из-за болезни сердца. Наша Женя влюбилась в него и согласилась выйти замуж, когда вскоре он сделал ей предложение.
Я училась в третьем классе, очень любила письмо, чистописание и рисование. Мои рисунки часто брали на выставку, и я очень гордилась, когда они висели на стенде под стеклом. Наша  учительница всегда хвалила меня за рисование, и даже советовала несколько раз пойти после школы учиться в Художественное училище.
Но я в это время увлеклась вышиванием и шитьем. Швейной машинки у нас не было, и я сшила себе фартук и сарафанчик вручную. Подружка из соседнего подъезда посоветовала мне записаться в кружок «кройки и шитья» во Дворце пионеров, который после войны возобновил свою работу.
 В пензенский Дворец  пионеров мы с моей подружкой Людой Ильиной пришли в новогодние каникулы. Первое наше посещение произвело на меня неизгладимое впечатление на всю  жизнь. Да и где я до этого была? Школа, клуб при заводе, кинотеатр «Октябрь», да библиотека имени Лермонтова.
 Даже когда я заходила в библиотеку, у меня дух захватывало: тяжелые красивые двери с фигурными ручками, полы паркетные, тишина, и какое-то таинство между стеллажами с книгами. И вот - Дворец пионеров Пензы. Стряхнув с валенок снег, мы вошли. Внутри все было украшено к Новому году и подготовлено к празднику - новогоднему концерту. Сияли хрустальные люстры, стены украшены снежинками, с потолка свисали  разноцветные гирлянды  и шары. Даже раздевалка, где мы оставили вахтеру свои старенькие пальтишки, была устроена как сцена: со шторами, украшенными звездочками, и с крупно написанной золотом надписью наверху - ГАРДЕРОБ. Растерянные от этого великолепия, мы остановились оглядеться, куда нам идти. Мы пошли налево в сторону стеклянных дверей, за которыми оказался небольшой вестибюль, там на подставках стояли чучела разных зверей: медведя, волка, лисы и зайца. Между ними висело огромное зеркало в старинной резной раме, от которого начиналась широкая лестница с перилами, до второго этажа.
 Я сразу подумала, что на этой вот лестнице, которую покрывала ковровая дорожка, удерживаемая желтыми прутьями  на каждой ступеньке, и потеряла Золушка свою туфельку. В середине лестницы, на площадке, два пионера раздавали пригласительные билеты на концерт. К нашей радости, и мы получили билеты.
Тихо звучала музыка, настроение было праздничным и мы, как в сказке, шли дальше. Лестница закончилась небольшой площадкой с огромными окнами и блестящими  гардинами. В углу на синем бархатном пьедестале стоял большой макет. Мы встали как вкопанные, не в силах двинуться с места. Макет представлял собой миниатюру - сказочную новогоднюю ночь: небо, звезды, месяц. Все было выполнено с мельчайшими деталями- елочки в снегу, домики, и в окнах- огоньки. На  искрящейся снежной дороге– тройка лошадей с украшенной повозкой, в ней сидят Дед Мороз и Снегурочка, а рядом- горка, на которой катаются ребятишки, румяные и  веселые, и собачка с ними. Все это- в полумраке, за синим стеклом  как в аквариуме. До сих пор помню эту тонко сделанную, виртуозную и ювелирную работу! И это в январе 1948 года!
 Дальше, в фойе стояла огромная наряженная елка. В пустом зрительском зале шла репетиция к концерту, а рядом с залом располагался настоящий «райский уголок» - зимний сад, клетки с птичками и резные скамеечки для отдыха.
 Наконец нас отвели на занятия, но в глазах долго стояло увиденное. Происходящее здесь вступило в противоречие с реальной действительностью нашей послевоенной жизни. Детская душа моя была в восторге и смятении.
 Позднее, много лет спустя, я узнала, что Дворец пионеров находился в доме бывшего Дворянского собрания нашего уездного города Пензы. На опубликованной архивной фотографии я узнала знакомое мне  зеркало и великолепные хрустальные люстры  этого дома, построенного в конце XVIII века. Вероятно, и прекрасный макет сохранился с дореволюционных времен…
 Но о Дворце пионеров я сохранила самые добрые воспоминания на всю жизнь. Там произошло мое первое прикосновение к прекрасному: я  побывала на новогодней елке и впервые увидела настоящий театральный спектакль "Двенадцать месяцев".
 Той же зимой справили и свадьбу нашей Жени. Подготовкой занимался ее будущий муж Алексей. В день свадьбы шел снежок,  во дворе собрался любопытный народ. Жених подъехал к нашему дому в расписных санях на лошади,  дуга над ее головой была украшена лентами и бубенцами. Следом за женихом – еще одна лошадь с санями, в которых сидела молодежь - парни  с приколотыми на шапках цветами и девушки в цветастых шалях, ну и конечно,- баянист с баяном. Перед домом сразу начались и песни, и пляски и прибаутки!  Все было необычно, весело и красиво. Для нашей округи после войны такое явление – впервые. Так и увез жених нашу Женю  под переливчатый звук баяна, накрыв тулупом и обняв. Увез из наших коммуналок в собственный дом, ближе к центру, на улицу Калинина. Ох, как нелегко, как непросто жилось потом Жене в этом доме. Кроме молодых там жили еще две женщины - мать Алексея и его старшая сестра. Обе они были вдовами, женщинами властными, высокомерными, считали Женю  невыгодной партией для их Алексея.
 Но это было потом… А пока соседи после свадьбы долго еще судачили, что повезло нашей Жене. Простая девушка, работает кладовщицей, а вышла замуж за сына адвоката. Многие завидовали, а другие – радовались.
Вскоре и  моя крестная Валя засобиралась замуж и от нас уехала. Мы остались втроем - мама, Волька и я. Перед сном я все чаще стала думать о маме, о всех испытаниях, выпавших на ее долю, и ее переживаниях.
Мама моя начала готовиться к Пасхе- перестировала, крахмалила и гладила все салфетки и полотенца в доме, и даже картину-вышивку. А я ей помогала- раскладывала и развешивала все на полочки, а белый до голубизны «уголок» с кружевом -на диван. Получилось очень красиво- как в музее народного творчества.
А вскоре после Пасхи я одна осталась у мамы... Вольку нашего забрали в армию. На Тихоокеанский Военно-Морской Флот на подводную лодку. На пять лет.