Отповедь пацифисту

Я не видел картины дурней, чем шар цвета хаки (В.Бутусов)

В промозглом свете лампы, под тускло-серым потолком, подвальное помещение казалось частью каких-то мрачных каземат. Комната использовалась под склад: на металлических полках и по углам были разбросаны трубы, ржавые инструменты, детали от автомобилей, пустые бензиновые канистры. Было слышно, как с потолка капает вода, увеличивая ёмкость расплывающейся лужи у самого моего носа.

Громоздкая железная дверь со скрипом открылась, и болезненно-яркий свет ударил мне в лицо. Я пошевелился и, с трудом раскрепив ресницы, открыл глаза. Ко мне приближались две фигуры в камуфляже - хмурые и бессловесные. Они подхватили меня с двух сторон за подмышки и потащили навстречу свету. Мёртвые, едва чувствительные ноги барахтались позади, без сопротивления волочась по грязному сальному полу, задевали о каждый уступ и косяк.

Длинный коридор тянулся раковой кишкой. Неизвестные тащили меня медленно и грубо, стараясь каждым движением причинить мне боль. Наконец, они остановились перед деревянной дверью со сломанной ручкой, впихнув меня внутрь, шваброй подперли дверь изнутри.

Убранство данного кабинета не давало повода сомневаться в его предназначении – сортирный запах, унитазы, по-модернистски разукрашенные экскрементами, тощая желтая кривая линия на полу. На одной из стен висело разноцветное знамя, которое совершенно не сочеталась со здешним гардеробом.

Меня толкнули к стене, я скользнул по мокрому кафелю и упал. Кто-то как бы ненароком наступил мне на руку и пальцы громко хрустнули. Едва дыша, я взглянул на кисть - бесформенная масса казалась совсем чужой.

Меня несколько раз ударили в живот, затем по лицу так, что зубы посыпались, словно костяшки в домино. Наступила пауза, я бешено задышал, пытаясь с воздухом урвать у жизни ещё пару кусочков. Я попытался рукавом стереть запачкавшую лицо кровь, но не смог из-за вывихнуто плеча.

Блеснуло дуло автомата с накрученным на него штыком. Перед глазами промелькнул коричневый погон, и штык опустился на мой живот, вспарывая его с элегантностью перфекциониста – брюхо расходилось по шву, как молния на куртке. Время от времени до меня доходил тошнотворный запах спекшихся внутренностей. Он приводил меня в жгучее уныние.
Затем, нож вытащили, и я непроизвольно закряхтел. Пытаясь понять, чем обязан внезапной передышке, я открыл глаза. Подтянутый офицер в чине лейтенанта, стоя на одной ноге, счищал кровь с острого лезвия истоптанным грязным сапогом. Рядом стоял кто-то ещё и служил лейтенанту опорой, подстраховкой на случай падения.

Когда дело было сделано, штык вернули на прежнее место, нежно чиркнув по моей селезенке. Его несколько раз прокрутили внутри, наматывая мои длинные кишки на лезвие, словно спагетти на вилку гурмана. Отдельные части обрывались и падали обратно в липкий водоворот моего нутра. Наконец, всё закончилось - я почувствовал в себе плевок и непонятную суету.

Опасаясь увидеть безобразный вид своего тела, я не открывал глаза. Они вылезли сами собой, когда  что-то сжало меня. Шнурок от ботинка стягивал горло чуть выше кадыка, и я не мог даже сглотнуть собственную кровь, отрадной струйкой сливавшуюся из уголка губ. Схватившись за шнурок пальцами непереломанной руки, я попытался высвободиться, но безуспешно - у меня осталось совсем мало сил. Ноги судорожно задёргались, стуча пятками об пол. Зрачки поползли вверх под веки. Я что-то пропищал и затих, едва поняв, что умер.


Назвали мою фамилию. Я подбросил руку к пульсирующему виску, отдавая честь. Промаршировав по плацу, подошёл к командующему. Бурча клятву, я всматривался в тугой свет фар грузовика. Внутри окольцованного луча скрывалась потерянная свобода вперемешку с дорожной пылью.

16 декабря 2013 г.