Мелодия редакции

     Наша маленькая редакция - нотная тетрадь. Каждый человек - неповторимая нотка, а из них складывается целая мелодия, что звучит весь день в лабиринтах толстых стен.
     Мы носимся по кабинетам, сбивая друг друга с ног. В коридорах отражается звук цокающих клавиш, отбивающих мелодию печатных строчек. Хлопающая входная дверь дребезжит в многочисленных стеклянных окнах. Звонкий смех, словно эхо разносится по закоулкам кирпичных перегородок. Неразборчивые слова звучат, вибрируя в стенах, раскачиваются на волнах, то приближаются, то удаляются, то становятся громче, то замолкают. Толстые подшивки газет аплодируют нашему хору, стоит только полистать вчерашние архивы. Суетливые шаги играют на половицах ритмичную мелодию. Гудят компьютеры, звенят перегорающие электронные лампочки, звонят телефоны, шумят чайники, дзынькает микроволновка...
     Но есть такая нота, которую почти не слышно, пускай, она еле заметна, но от этого не менее важна, чем все остальные. Её исполняет молчаливый человек, от которого пахнет крепким кофе вместо одеколона, у него тихий голос и задумчивый взгляд.
     Этот пятничный день был обычным для нас, но особенным – для него. С самого утра мы набираем быстрый заводной темп, а под вечер с радостью покидаем скрипучие стулья, оставляя в одиночестве рабочие столы. Мы не замечаем этих привычных звуков - гимна нашей редакции. И только один человек его расслышал.
     Сегодня он пришёл на работу с тем, чтобы смотреть, слушать и запоминать. Сегодня он пришёл сюда в последний раз.
Все знают о том разговоре, когда ему сунули на подпись приказ об увольнении, но ни у кого не нашлось слов, чтобы скрасить его день, я и сама промолчала - не успела или просто не захотела. Мы дали ему в распоряжение целый день - пускай всматривается, вдыхает, пускай спокойно доиграет свою мелодию, не сбивая других.
     Я могу только догадываться, что он услышал и как он смотрел на нас.  Я сидела в своём кабинете и мысленно сопереживала, боясь встретить его прощальный взгляд, и когда я собралась сказать ему подходящие слова, он незаметно покинул родные стены, забрав с собой только керамическую чашку, помеченную налётом густого кофе, словно кольцами на деревьях.
     Мы больше не почувствуем горького запаха арабики, не увидим полуседой затылок, не услышим его молчания. Придём в понедельник на работу, как ни в чём не бывало, затянем привычную мелодию и будем прислушиваться к новому звуку – новой ноте, что займёт место в нашем хоре. Только бы он не оказался фальшивым, не выбивал из строя привычный ритм, не заглушал других.