Вечная мерзлота в глазах Кая. Начало

Где ты?
Светлый для меня,
тёмный для других.
Тёмный для меня,
светлый для других
Порочностью маня,
завёл меня в любовь.
заразил мне душу,
заразил мне кровь.
Может, нет тебя,
может ты туман.
Почему же болью
я заражена?

То лето выдалось иссушающее жарким. Самая тонкая ткань становилась влажной, едва коснувшись тела. Поэтому несколько дней, проведённых у горного озера, воспринимались как благословение. Впрочем, настоящее благословение было впереди.
Будучи под впечатлением только что прочитанной «Чайки» Ричарда Баха, я не могла не улыбаться, глядя на происходящее вокруг. Казалось, буйное цветение коснулось даже мелких камней, дрожащих под пропитанной солнцем водой.
Утром на столе перед домиком загорали две половинки истекающего розовым соком арбуза. Обезумевшие от халявы осы, пируя, танцевали лезгинку.
«Надо искупаться» - перед завтраком самое-то окунуться в прохладную глубину, открыть глаза и увидеть, как солнечные лучи пробивают синеватую лупу. Заросли эфедры по краям утоптанной тысячами босых ступней дорожки заканчивались аккурат перед узкой полосой тёмного после вечернего дождя пляжа. Пляж, это конечно, сильно сказано. Так, место для расстилания покрывал.
Подняв глаза, с изумлёнием застыла. Нахохлившись бело-серым облаком, берег занимала стая чаек. В тот момент, я их не считала, но клянусь, их было не меньше сорока.  Не то, чтобы раньше на озере не было чаек. Было, часто. Одна-две, максимум три, где-то там вдалеке. Сделав ещё несколько шагов, остановилась. Моя душа ослепительно улыбалась. Глубоко вдохнула и крикнула это.
-Где ты, чайка по имени Джонатан Ливингстон, - вот что. Крикнула достаточно громко, не опасаясь, что кто-то может меня увидеть. Мне было всё равно на пороге нового открытия, когда ещё шаг и ступени ведут в небо.
Несколько секунд тишины и подозрительных птичьих взглядов. Откуда-то со стороны как в замедленной съёмке тень. Совсем рядом со мной садится чайка и, клюнув песок, замирает.
Много необыкновенного, необъяснимого встречала я в жизни. Но тот момент откровения как сейчас стоит перед глазами.
Солнечной дымкой подёрнулось окружающее меня пространство. Всё отодвинулось, звуки истончились, и я почувствовала выходящую из моего сердца радугу, одним концом упёршуюся в сердце отзывчивой чайки.

Несколько лет после этого случая мелькнули перед глазами смазанным пёстрым пятном с чёрными всполохами. Я всё тот же одинокий воин, идущий по тропе только вперёд. Неосторожно балансируя между светом и тьмой, не принимаю ничью сторону. Не тяну тьму на сторону света и наоборот. Не в этой жизни.
Пока иду просто домой. Раннее утро. Сегодня.
По левую руку горы и посвёркивающее полотно с чёткими краями. Не озеро. Так, водохранилище, которое зимой будет зиять зеленеющей дырой. Кажется, там даже рыбы не водится.
Обычная прогулка. Однако сегодня меня не отпускает щемящая досада. Прищепкой держит часть сознания, не давая взлететь. Иногда особенно чувствуется пустота в центре сердца. Там должен быть кто-то, потерянный мной или ещё не приобретённый. Порой я чувствую, как этот кто-то проходит мимо меня в одной из временных  параллелей. Чувствую его мимолётное тепло, лесной аромат и ощущаю на губах тающий мятной снежинкой поцелуй украдкой. Чувствую быстрое щекочущее прикосновение к запястью. Знаю, что он есть. Но не знаю, как долго мне жить с этой незаживающей пустотой.
Бетонная дорожка, опутанные ежевичными зарослями спуски к воде и набирающее силу утро разбередили мою рану. Раскинув руки, закричала, зажмурившись, чуть раскидывая руки.

-Где ты мой любимый лорд? – именно в этот момент вспомнила про чаек на берегу горного озера. Усмехнулась, ага, сейчас открою глаза и кого увижу? Сорок разбойников и вылетающего из пещеры «моего господина»  Еле сдерживаю улыбку. Я подумала «мой господин»? Как странно….
Открываю глаза, впуская в себя сначала кусочек светлого осеннего неба. Между ним и блеснувшей водой прямо на меня летела белая чайка. Чайка!
Бухаюсь на бетон, как на колени – в позу лотоса.
Это потом можно анализировать, что осень и не было здесь никогда чаек, в черте-то города на временном водохранилище, что нельзя так попой на холодное….

-Не надо лезть в мою душу, детка. Там темно, страшно и жёстко. Тебе не понравится.

На смену лету пришла вечная зима.
Мы сидели с тобой в кафе. Первое свидание, только я ещё не догадывалась об этом. Симпатичный мальчик, светловолосый, сероглазый. Лучезарная улыбка, выявляющая ямочки на щеках. Принесли меню. Выбрала салат.
-Что из безалкогольных напитков ты будешь пить? - моя усмешка в ответ. Я вообще-то девочка большая, могу и покрепче, вот что тогда выражала моя усмешка.
-Колу? – как разрешение спросила.
-Девушке апельсиновый фреш, - официант ушёл. Мальчик посмотрел на меня – Моя девушка не будет пить всякую гадость.
Растерянно улыбнулась. Непонятное ощущение от его слов.
Никогда не называла его впоследствии по имени. Только теми именами, которые были ему по нраву. Он был младше меня на порядочное количество лет. Он был старше меня той чёрной глубиной, которая манила и жадно поглощала всё моё существо.
Ненавидел меня. Любил меня. Заменил мне весь мир.

Не сказать, что я была интровертом. Но так вышло, что общение с людьми было ограничено. Я работала в компании, занимающейся соцопросами. Иногда интервьюировала, но в основном приводила в удобоваримый печатный вид диктофонные записи. В основном работала дома.
Никогда не была замужем, хотя мой возраст многие бы назвали критичным для деторождения. Так считали родственники, обожающие задавать неудобные вопросы. Ну, вы понимаете.
Выглядела молодо, чаще всего меня считали студенткой последнего курса.
Как случилось, что несколько последних лет своей жизни я провела в одиночестве, листая книги в ванной и созерцая мир сквозь треснувшие розовые очки?
Если хочешь понять интересующего тебя человека, надо копать очень глубоко. В прошлую жизнь нам залезть не дано, но детство этой жизни просмотреть вполне доступно. Все тёмные и светлые стороны человека подвергаются бесконечной огранке с того момента, когда новорождённый делает первый вздох. Даже ещё раньше, в материнской утробе.
В моём случае всё проще. Относительное счастье закончилось со смертью того, кого я любила. Мне кажется, я замерла в своём развитии и внешне и внутренне именно в тот момент, когда его сердце перестало биться. Мы учились в одном университете и были вместе с третьего курса по пятый. Славный кудряшка, мой парень на мотоцикле. Единственное, к чему его ревновала. Он так и ушёл со своим мотоциклом. А я осталась, чтобы жить и корить себя за то, что так мало сделала для него.
Когда он был рядом, не ощущала такой сильной любви, которая пришла ко мне после его ухода. Такое честное признание. Боль сжирала меня в буквальном смысле. Не хотелось ни есть, ни спать, только сидеть, вдыхая запах его вещей и истекать слезами и душой. Он не был моим первым мужчиной, но он был именно им. Первый, в чьём сердце я увидела своё отражение.
Конечно, время лечит. Надо было защищать диплом, потом искать работу. Отец работал в посольстве другой страны и не всё знал про меня. Вообще, зачем утяжелять другим бренность бытия, если справляешься сам.
Однажды очнулась и сделала уборку в своей трёхкомнатной квартире. И начала существовать.

Не ты. Не то. Мужчины и даже женщины иногда появлялись на моём пути. Куда-то приглашали, что-то предлагали. Кивала, улыбалась и пряталась. Это не любовь. Она была однажды. Кто сказал, что такой дар от судьбы можно получить ещё раз. Никто. Не то.
Иногда ночь, где два тела ритмично двигаются и ласковый неразборчивый шёпот в ухо. Закрываю глаза. Пытаясь представить своего славного кудряшку. Всего лишь приятно. Не ты. Не то.
Почему так поздно чувствуешь ценность того, что не достаточно ценил раньше.
Хочу сфокусироваться на его образе и понимаю, что натыкаюсь на мутнеющее пятно в своей памяти. Сама уже не понимаю, чего хочу. Теряя прошлое, путаюсь в настоящем.

-Здравствуйте, Алиса! Я хотел поблагодарить вас, – голос приятный с бархатными глубокими нотками, лёгкая картавость. Голос будто приложила ухо к бесконечному заброшенному тоннелю, по которому гномы когда-то вывозили драгоценные камни.
-За что?
-Вы много труда вложили в последнюю работу для нашей компании.
-Правда? Ну, хорошо, спасибо, – откровенно иду мимо.
-Вы торопитесь, – не вопрос, итак всё понятно. Почему же я оборачиваюсь.
Наконец, рассматриваю его внимательно. На голову выше меня, худенький, прилично одетый. Улыбается только нижняя часть лица. В глазах что-то. Что?

Так и стоим, пристально вглядываясь в душу напротив.
-Вы голодны?
-Что? – моргаю, в голову приходят некстати мысли совсем об ином голоде. О, да, настолько голодна, что уже отколупываю себя изнутри.
-Если вы ещё не обедали, давайте перекусим, - он оглядывается и поскольку рядом только одна удобоваримая вывеска, уверенно тычет в её сторону. – У вас есть немного свободного времени?
Пожимаю плечами. У меня как раз полно времени до конца жизни.

После мы идём по улице, и его рука без спросу обвивает мою. Мягко и уверенно. Так и должно быть. Заходим ко мне в квартиру, и он медленно опускается на колени, крепко захватывая мои бёдра неожиданно сильными пальцами.
-Ударь меня по лицу и спроси, где я был, – чётко произносит он, глядя снизу, но в этом голосе больше приказа, чем просьбы.
Жар резко приливает к щекам, заставляя лицо гореть. В полумраке комнаты пахнет шалфеем из приоткрытой коробочки с засушенными травами. Медленно тикают часы на коричневой глади трюмо. Слышу только своё дыхание и не могу оторвать взгляда от человека у моих ног.
Размахиваюсь не сказать, чтобы смело и звучно оставляю отметину на его левой щеке.
-Где ты был, - хриплым шёпотом и судорожно вдыхаю вдруг, услышав, как бьётся чьё-то из двух сердец.
-Спешил к тебе, - неотрывно тянется ниточка, в этот момент также шумно выдыхаю и верю ему на сто процентов. Он берёт руку, которая только что нанесла ему пощёчину, и нежно баюкая в своих ладонях, начинает вбирать губами по пальчику.  Вздрагивая, чувствую, как он втягивает в себя мой палец. Чувствую его губы, зубы, язык, нёбо. Чувствую горячую влажность и податливость его рта. Мои пальцы как конфетки исчезают в этой глубине. Он продолжает смотреть блестящими зрачками, а моё сердце бьётся, заглушая все звуки вокруг.
-Моя красивая девочка, - кажется, я потеряла счёт времени. Он притягивает меня ближе и целует в волосы. – Хочу видеть тебя каждый день. Давай завтра сходим в кино?
-Да, - пытаюсь улыбнуться.
Ночью, как ни странно сплю крепко и без снов.

Вечером следующего дня мы сидим в кинозале. Не на последних местах. В середине. Он просто приобнимает меня, чуть поглаживая пальцами плечо через тонкую ткань. Смотрим комедию под попкорн. Смеюсь. Он просто улыбается. В середине сеанса вытаскивает меня из громко хохочущего зала.
Маршрут того вечера мятыми кусками складывает свой паззл в моей памяти. Тёплый ветерок. Тротуар. Дорожки между домов. Уже нет мягкого прикосновения. Меня тащат в глубину парка.
-Куда мы идём? – спрашиваю почти твёрдым голосом. Он молчит. Я начинаю бояться. И не могу вымолвить ни слова. Не пытаюсь сопротивляться. Иду за ним, куда бы он меня не вёл.
Всё дальше от всех обитаемых троп. Тяжело дышу, радуясь, что каблуки низкие. На этом вся радость обрывается. Сквозь густые кроны мигают первые звёзды. Он оборачивается и резко прижимает меня к шершавой поверхности дерева. Поднимает руки и наручниками ловко пристёгивает к ветке над нами.  Всё это молча. Переминаюсь, вглядываясь в чернеющий бесстрастный взгляд. Мне по-настоящему страшно. Вспоминаю, кто нас видел вместе. В кинотеатре врядли кто обратил внимание на одну из многочисленных парочек. Вдруг он маньяк и завёл меня сюда, чтобы….
Становится ещё жарче.
-Я закричу, - голос срывается. Он ухмыляется, что-то достаёт из сумки и вставляет мне в рот, затем наклоняя мою голову вперёд застёгивает, сзади ремешки. Кляп? Твою же….
Тут же всхлипываю, ещё немного и зареву.
Чувствую прикосновение ладони к скуле. Рука идёт вниз, расстёгивает блузку. Задирая вверх лифчик, он грубо сжимает грудь, большими пальцами поглаживает соски. Мой первый приглушенный кляпом стон. Его улыбка, проступающая сквозь сумрак. Прижимается ко мне всем телом. Отступаю и замираю, дальше наручники мне сдвинуться не дают.
Он резко даёт мне пощёчину. Не сильно.
-Не смей, – тянет на себя снова. Руки скользят по талии, задирают юбку. Его ладони обхватывают ягодицы, нежно поглаживают бёдра. Ногой заставляет меня развести бёдра. Думаю, что уже давно влажная там, щёки горят от стыда, что я возбуждаюсь в такой нелепой ситуации. Словно прочитав мои мысли, плавно скользит пальцами по внутренней стороне бедра прямо туда. Другая рука удерживает меня сзади.
-Моя голенькая девочка, - выдыхает мне в ухо, покусывая мочку. Не понимаю, что он имеет в виду. Меня, с задранной юбкой или мою бритую киску. Любопытные пальцы бесстыдно у куклы, ощупывают интимные места. Всё глубже впиваясь во влажную мякоть, задевая какие-то точки в моей растерянной душе. Уже мычу, почти повиснув на ветке. Шлепок по попе.
-Стой ровно, – глухой голос, а я стараюсь держаться на ногах. Пытаюсь сжать его руку бёдрами. Снова шлепок. Ногой раздвигает ноги ещё шире. Буравит меня пальцами, умудряясь ласкать и снаружи. Корчусь на его руке, как марионетка, протяжно завывая в кляп. Мокрая дорожка стекает по моему подбородку на шею. В животе раскручивается спираль, забрызгивая яркими искрами мир вокруг.

Я не знала, просто не знала, чем всё закончится. Не ведала, почему ты такой. То горячий, то холодный, то манящий, то отталкивающий. Сколько отмеряно для счастья? Год, да? Размечталась.

Утром долго смотрела сквозь потолок. Звёзды виделись сквозь потолок. Вспоминая, как он привёл меня вечером домой, раздел и накрыл одеялом, поняла, что зрение застилает пелена слёз.
Вечером, открыла дверь и попыталась его поцеловать. Он усмехнулся и удержал за подбородок. Провёл подушечкой большого пальца по губе, приоткрывая рот.
-Моя прекрасная богиня. Поцелуй меня ниже, – под давлением его руки оказываюсь на коленях. Быстрое движение и меня опаляет его ароматом. Целую. Касаюсь. Жадно облизываю и вбираю в себя так глубоко, что давлюсь. Слышу его музыку. Слышу свою: приглушённую, вибрирующую. Схожу с ума.

Мне не стыдно, мне ни капельки не стыдно. (Мантра сучки)

Засыпаю в его крепких объятиях. Он перебирает мои волосы и шепчет, какая я восхитительная. Как ему со мной хорошо. Мне тоже. Уходит незаметно. Замечаю только утром, обернувшись на примятую подушку.
Ни телефона, ни адреса. Он - кот, который приходит когда захочется. Который гуляет сам по себе. Просто принимаю это условие. Мне не хочется, чтобы он исчезал. Я ценю каждый миг рядом. Хочу ценить то, что имею, здесь и сейчас. Без всяких предрассудков и условностей. Живу.
Иду по улице, вдыхая густой воздух. Ощущая, как много оттенков в обычном воздухе. Какой он разный: на этой улице и стоит пройти квартал. Нашла юбку, короткую, похороненную в антресольных завалах. Распустила свои русые волосы до плеч. Нанесла тушь на ресницы, открывая карие глаза ещё шире. Улыбка расцветает в расширенных зрачках. Живу.

продолжение следует