Ледяная дама

Андер боготворил свою мать. Сколько себя помнил, она всегда была на невидимом пьедестале, окруженная ореолом восхищения тех, кто имел счастье хотя бы раз взглянуть на нее. «Самые шикарные бедра королевства», так в подпитии назвал ее один из странствующих рыцарей. Имя его забылось, но сомнительный комплимент остался. «Глаза Ледяной дамы», так выразился о светло-голубых холодных глазах невестки старший брат ее покойного мужа, король. Бесчисленные поэты и менестрели на все лады восхваляли золотой водопад волос, атлас белоснежной кожи, безупречный изгиб бровей и алые рубины уст прекрасной вдовы. Но после гибели мужа никому из высокородных придворных и царственных чужеземных гостей не удалось покорить ее сердце. Андер рано осиротел, и мать поставила целью посвятить сыну всю жизнь, сделав его настоящим рыцарем и достойным принцем.


Над нею были не властны годы. Как и много лет назад, она была изящной и тонкой, с гладким безмятежным лицом и еле заметными морщинками у глаз. Были смельчаки, предполагавшие, что вдове известен секрет вечной молодости. И не без оснований. В королевстве не преследовали ведьм, магов и прочих знатоков таинственных сил, а мать Андера всегда привечала таковых – и своих соотечественников, и чужестранных изгнанников, которых с каждым годом становилось все больше. С одной из ведьм она даже дружила, раз в неделю наведываясь в ее логово в Туманном лесу.
Ледяная дама ездила в седле по-мужски, отлично владела шпагой, саблей и кинжалом. Ее тонкие белые руки, такие женственные и мягкие в бальных нарядах, наливались сталью, когда долгими часами она муштровала сына вдали от любопытных глаз, в простой рубахе и легком защитном нагруднике. Она снимала пышную юбку, под которой носила обтягивающие мужские лосины, и кружила по площадке с оружием в руке – прекрасная и опасная, любящая мать.
Любой другой женщине это не сошло бы с рук. А сплетникам, осмеливавшимся непочтительно отозваться о неприличных занятиях королевской невестки, деликатно сообщалось, что Ледяная дама победила в нескольких дуэлях, вызывая обидчиков на поединок. Некоторые из них были де со смертельным исходом. Но иногда достаточно было одного взгляда прозрачных голубых глаз.

Поэтому именно мать готовила Андера к битве с драконом. По королевству прошел слух, что покинутое когда-то драконье лежбище вновь заселила жуткая тварь, и король довольно вяло призвал рыцарей уничтожить чудовище. Особой угрозы дракон пока не представлял и ранее никак никого из подданных не беспокоил. Согласно легендам, он жил за Красным лесом, за Оранжевой равниной, за Желтым полем, за Зеленым лесом, за Голубым озером, за Синей рекой, за Фиолетовой горой. Дорогу к его логову знали лишь приблизительно. Несколько смельчаков вызвались принять участие в охоте и уже покинули королевский замок, место основного сбора. Андеру не надо было спешить. Мать дала ему подробную карту. Ведь двадцать лет назад отец юноши, победив дракона и освободив принцессу ослепительной красоты, привез ее в королевство этим путем. И она хорошо запомнила все дороги, тропки и тайные тропинки, опасные ловушки и прочие препятствия.
- Запомни, - наставляла она его, - твой отец добыл тогда лишь коготь чудовища, тебе же нужна голова дракона… Она тяжелая, но у тебя будет вьючная лошадь…
- Говорят, если сварить язык дракона и съесть его, можно заставить людей поверить в любое твое слово, - заметил Андер, - а если сварить сердце дракона…
- То можно дать его кусочек предмету твоей страсти, и ты ни в чем не будешь знать отказа, - докончила Ледяная дама с улыбкой, - ты меня до конца не выслушал, привези мне и его сердце, сынок!

Андер простился с матерью далеко за воротами. Отсюда он мог едва различить фигурки людей на крепостной стене. Сам король и другие родственники Андера вышли проводить юношу в полный опасностей путь. Андер не видел круглого простодушного личика своей троюродный сестры, принцессы Энрики, но мог представить, что нюня сейчас шмыгает носом и утирает слезы шелковым платочком – глуповатая, добродушная, всегда переживающая за всех девчонка.
Андер пришпорил коня и направился навстречу приключениям, а мать смотрела ему вслед, с загадочной улыбкой на ярких губах. По пути юноша заехал в Туманный лес: сделал крюк из уважения к подруге матери, да и магическая помощь в любом случае казалась не лишней. Ведьма выглядела очень старой, и Андер не в первый раз подумал, как неправы те, кто рассуждает о магии вечной молодости – старуха наверняка бы воспользовалась такой магией сама – ведь в юности она явно была стройна и красива, с правильными чертами лица, скрывающимися сейчас среди обвислой кожи и прихотливых дорожек-морщин. Старуха накормила Андера, держалась приветливо, но в меру, и не дала ему с собой никакого талисмана, только говорила о преданности, о любви, о том, что надо быть открытым и честным. Обычное старческое бормотанье.
Андер заикнулся начет оберега, но ведьма ответила, что он у него уже есть. Недоумевая, молодой человек попросил разъяснений, однако старуха ловко уклонилась от ответа, и юноша продолжил путь слегка раздосадованным.

Следуя карте, Андер скакал в неизвестность. Временами он проезжал деревеньки, покупал еду и болтал с новыми людьми. Вдали от дома люди и говорили иначе, и одевались по-другому. Юноша платил хорошо, с ним обращались соответственно. Каждый раз, углубляясь в чащу очередного разноцветного леса, Андер гадал, кого он встретит, что увидит по выходе из него. Леса, по которым он ехал, были безлюдны, потому что Андер следовал не по накатанным дорогам, а пробирался еле заметными тропами, известными лишь местным охотникам. Дикие звери водились здесь в изобилии, при желании Андер всегда мог раздобыть себе еду. Его лошади, и верховая, и вьючная, были из рода степных боевых коньков, подаренных королю кочевыми союзниками: жилистые, коренастые, на первый взгляд неказистые, лошадки не знали страха и при случае могли постоять за себя и хозяина – копыта им подбивали подковами с острыми шипами. Плавали эти кони как рыбы, и Андер радовался своему выбору: там, где лежал его путь, у водных преград редко можно было встретить лодочника или паромщика.
Вечерами Андер долго не мог заснуть. Он лежал в темноте, завернувшись в плащ, с седельными мешками под головой, и смотрел на звезды, прислушиваясь к загадочным ночным звукам. Несколько дней ему казалось, что кто-то следит за ним, но потом, убедившись в беспочвенности своей тревоги, Андер перестал постоянно озираться и прислушиваться. Он начал чувствовать лес: покачиваясь в седле, ловил малейшие колебания воздуха, вычленял опасные знаки и быстро соображал, как к ним относиться. Один раз он видел единорога – тот скрылся среди деревьев, прежде чем Андер успел как следует разглядеть его. Юноша был доволен картой, такой подробной, что превращала опасное путешествие в приятную прогулку. Казалось, там был начертан наиболее безопасный и удобный маршрут. Андеру пришло в голову, что эту карту мог составить дракон – тюремщик матери - во время полетов над своими владениями.

Прошло несколько недель, Андер пересек последний рубеж – глубоководную Синюю реку. Фиолетовые горы, маячившие где-то далеко-далеко на горизонте, приблизились, и вот уже величественные отроги нависли над восхищенным путником – фиолетовый цвет придавала горам обильная поросль мелких цветков, покрывавшая здесь все поверхности. Для гор у Андера была особая карта. Настоящий лабиринт, с открытыми и закрытыми проходами вряд ли прошел бы с первого раза неподготовленный путешественник. Андер подумал, а не повезет ли ему освободить из лап чудовища какую-нибудь очаровательную девицу. Но для начала надо было найти и победить дракона. Юноша оставил лошадей пастись у подножия гор. Степные кони не возражали – здешние цветы, вероятно, были для них деликатесом, и они набросились поедать их с жадностью, которая заставила Андера усомниться, правильно ли он поступает – бодрые четвероногие в момент очистили от фиолетового покрова изрядный кусок почвы.

Путь вел наверх, Андер карабкался по склонам, перепрыгивал горные речушки, цеплялся за скалы, с сожалением давя под ладонями влажные фиолетовые соцветия. Когда он добрался до первого большого плато, то не смог сдержать возглас восхищения – отсюда он видел Зеленый лес, пройденный несколько дней назад. Кроны деревьев – от нежно-зеленых до темных, почти черных, сливались в настоящее море, перекатывающееся волнами под порывами ветра. Скоро фиолетовые растения кончились, уступив место изумрудным лугам и хаотическим нагромождениям скал. Лежбище дракона должно было быть уже близко, поэтому Андер удвоил внимание и смог вовремя отскочить за скалу, услышав впереди голоса и смех.

В первую минуту юноша подумал, что кто-то удачливых охотников опередил его, но, со всяческими предосторожностями высунувшись из-за скалы, он увидел свою прекрасную матушку, которая в непринужденной позе стояла перед огромным драконом и с веселой открытой улыбкой, которую Андер видел на ее лице довольно редко, беседовала с ним. То, что его мать знакома с драконом означало лишь одно: это тот самый дракон, которого якобы убил его отец. Неужели матушка решила принести себя в жертву ради удачной охоты сына? Это было на нее похоже. Нет, но они ведь дружелюбно общаются! Охваченный самыми противоречивыми чувствами, Андер вынул меч и вышел из укрытия. Молодой человек решил, что будет выглядеть смешно и глупо, если сейчас побежит на дракона с поднятым мечом. Он выпрямился и гордо поднял голову, идя навстречу судьбе.

Он подходил ближе, и дракон будто вырастал, занимая все пространство перед юношей. Он был такой огромный, что Андер не мог представить, как он убьет его. Мать говорила про подбрюшье, глаза и ноздри. Но чтобы достать до глаз, надо было иметь хотя бы арбалет. А он висел на плече у Андера, и молниеносно вытянуть оружие, настроить и выстрелить под взглядом чудовища ему вряд ли удалось бы.
Дракон посмотрел на Андера желто-зелеными глазами. Зрачок у него был не вертикальный, как гласили легенды, а обычный, только очень большой, – смотришь, и как будто в темную шахту падаешь. Дракон отвернулся, чтобы не задеть собеседницу, и выпустил из ноздрей облачко темного дыма.
- Это мой сын, - сказала мать Андера, - я привела его познакомиться с тобой!
Юноша благоразумно молчал, надеясь сориентироваться в ситуации.
- Элла, Элла, - приятным голосом произнес дракон, - то, что это твой сын, видно сразу… Но он похож и на принца Карла.
- О, да, он был чудесный, – вздохнула мать. – Но пятнадцать лет назад случилась маленькая война… Для кого-то маленькая, а для меня – большая!
Дракон молча кивнул. Юноша не знал, что и думать. Ему казалось, что он видит себя со стороны – маленький мышонок перед большим хитрющим котом. И неизвестно, какое у кота настроение.
- Расскажите, как вы познакомились, - вырвалось вдруг у него, - мама мне подробностей не рассказывала…
- Узнаю Эллу, - хмыкнул дракон, - она скупа на детали.

Мать, когда была в ударе, любила сплетать сказочные истории, пользовавшиеся большим успехом у немногих избранных счастливчиков. Но на этот раз речь шла о реальных событиях прошлого. Андер слушал и не мог поверить. Оказывается, его мама никогда не была принцессой! Много лет назад дракон пролетал по своим делам над одним из маленьких государств, название которого даже запомнить не удосужился. Опустившись у реки напиться, он был немало удивлен, когда группа стариков в белых одеяниях притащила и оставила на берегу маленькую девочку лет трех-четырех.
- Они хотели откупиться, принести меня в жертву, - пояснила мать.
- Какая дикость! - Андер сжал кулаки. – Эх, меня там не было!!! А почему они выбрали тебя?
- Твоя мать была дочкой ведьмы, - ответил дракон, - ее недавно убили, а тут подвернулся случай избавиться и от девочки. Они думали, что если я такое чудовище, то обязательно должен питаться людьми… А маленькие дети, по их мнению, самое изысканное лакомство…
- Руперт унес меня из тех мест и воспитал как настоящую принцессу, - продолжала мать, задумчиво поглаживая мощную чешуйчатую лапу, - ему я обязана всем… А твой отец вовремя подвернулся – он был красив, умен и прослыть убийцей дракона было ему приятно, и, хотя поначалу он возражал, я его убедила. Руперт отдал нам коготь как доказательство победы, а сам решил оставить свой дом лет на двадцать, чтобы страсти улеглись…
- Я люблю путешествовать, - вставил дракон, - но эти горы я люблю больше всего. Я здесь уже несколько месяцев, конечно, полетал поблизости от ваших границ, надеялся, вы узнаете и придете.
Он осторожно повернулся и разлегся перед собеседниками, будто большая деликатная собака, тщательно размещая каждую пядь своего массивного тела. Андер видел, как слегка подрагивают его мускулы, но в полный восторг привели его крылья дракона: даже в сложенном состоянии они поражали причудливостью формы, и покрывающая их кожа переливалась всеми цветами радуги.
«Да, мы многое пережили вместе», - сказала Ледяная дама. Подойдя поближе к Руперту, она осторожно погладила его бок и пощекотала брюхо – упругое, зеленовато-бежевое, в темно-коричневых пятнах звездообразной формы.

Дракон снова отвернулся, выпуская дым, и дружелюбно фыркнул. Андер пропустил момент, когда его мать резким движением откинула полу плаща и по рукоятку вонзила в брюхо дракона свой любимый кинжал – простой, потемневший от времени, с очень длинным и острым лезвием.
Дракон издал странный хлюпающий звук. Он повернул голову, посмотрел на мать непонимающим взглядом, потом вздрогнул и закрыл глаза.
- Надо знать место! – отрывисто бросила Ледяная дама, - это быстро и почти безболезненно.

На ночь они устроились неподалеку от тела. Мать сказала, что голову и сердце они добудут потом. Дракон принадлежал к роду огнедышащих, и его внутренности были еще очень горячи. Андер старался не смотреть на мать. Его восхищение сменилось неприязнью, даже отвращением: он сам хотел убить дракона, но его мать… как она могла сделать такое со своим наставником и другом, вырастившем маленькую одинокую девочку умной, смелой, красивой и уверенной в себе женщиной? Учил ли он ее быть подлой? Учил ли предавать?
Он не подходил к матери и не говорил с ней. Она сидела, завернувшись в плащ, и молчала. Андеру показалось, что она плачет. Андер никогда не видел ее плачущей. Даже когда умер муж, она, по словам придворных, была ровна, спокойна и не проронила ни слезинки. Под утро она несколько раз произнесла: «Ничего, ничего не вышло», - но так тихо, что Андер решил, что ему послышалось.

Когда взошло солнце, Андер неторопливо оделся и, избегая смотреть на видневшееся из-за валунов тело чудовища, отправился в обратный путь. Голова и сердце дракона… Не нужны они ему, когда мир, такой ясный и простой, стал вдруг сложным и враждебным. Не по отношению лично к нему, нет. Но было нарушено нечто такое, что помогало Андеру переносить трудности и обиды, радоваться жизни и предвкушать будущее с восторженным любопытством.
Он шел уже знакомым путем и старался ни о чем не думать, забыв о возможных опасностях, подстерегающих его в этих пустынных местах. Андер был на полпути к главному спуску, когда услышал за спиной короткий пронзительный крик. Юноша кинулся обратно.

Элла, Ледяная дама, стояла перед телом Руперта и ожесточенно кромсала ножом брюхо дракона. Когда она слегка передвинулась, Андер увидел, как в облаках пара из чрева дракона поднимается человеческая фигура. Мать помогла незнакомцу вылезти наружу и быстро закутала в свой плащ. Темноволосый мужчина лет сорока, не больше, сделал несколько шагов заплетающимися ногами и упал на фиолетовый ковер.
- У тебя холодные руки, Элла, - пожаловался он тихим голосом.
Мужчина слегка дрожал, из-под плаща виднелись его босые ноги. Мать была высокой женщиной, и плащ служил хорошим укрытием.
- У Андера найдется сменная одежда, - сказала Элла, - Руперт, милый, какое счастье, что все получилось!
- Так ты не хотела убить его? - Андер смотрел на парочку во все глаза и напряженно ждал ответа.
- Конечно, нет! - воскликнула мать. - Клинок был заколдован ведьмой Туманного леса!
Она ласково улыбнулась сыну: «Позволь, я расскажу тебе правду, потому что уже можно… Чары рассеялись».
Руперт поплотнее завернулся в плащ. «Все-таки я отвык от утреннего холода! - сказал он ворчливо. – Дрожу, как изнеженная барышня».
И они, перебивая друг друга, принялись рассказывать невероятную историю. Андер только диву давался, какой узор сплела судьба, сделав его самого частью магического рукоделия.

Бабушка Андера была самой настоящей злой ведьмой. Наверное, сыграло свою роль и то, что она росла сиротой, и некому было преподать ей магические уроки и научить пользоваться своими силами в рамках негласных законов магов и колдунов. Характер у нее был не сахар, она причинила людям много зла, могла взглядом убить человека за малейшую провинность, если была в дурном настроении. Одного смелого и отважного рыцаря она так страстно полюбила, что не могла перенести его отказа и тут же превратила в дракона.
- Руперт. - уверенно произнес Андер. – Моя бабка заколдовала Руперта!
Бывший дракон вздохнул: «Ты знаешь, мальчик, я тоже не подарок. Много наделал глупостей… Твоя бабка была очень красива, но сердце мое к ней не лежало, к тому же я ясно дал ей понять, что она простолюдинка, а я – благородный рыцарь. Когда она превратила меня в дракона, я сначала не осознал, что произошло. Я бестолково метался между небом и землей, полетел во дворец, разрушив стену… И в парадном зале, среди десятков зеркал, увидел наконец-то свой ужасный облик…»
- А почему ты не отомстил ей? - с замиранием сердца спросил Андер. – Она же причинила тебя такое зло!
- Мой разум был затуманен, я был в страхе и смятении и не подумал об этом, - ответил Руперт, - я улетел в Фиолетовые горы и прожил там несколько лет, привыкая к своему положению. Потом, через какое-то время, я вернулся, чтобы попросить прощения за обидные слова… Но твоей бабки уже не было в живых…
- После превращения Руперта она совсем обезумела, - вздохнула Элла, - и ее соотечественники пригласили настоящую ведьму, чтобы она покончила с моей матерью… И той это удалось. Моя мать не знала и половины магических ритуалов… училась по обрывочным сведениям из старых колдовских книг.
- А когда я вернулся, люди решили, что я требую отмщения, и привели на расправу дочку ведьмы, - перебил Руперт.
- Представляю! - воскликнул Андер. – И ты решил сделать доброе дело?
- Я же не мог обидеть ребенка, - вздохнул Руперт, - а мои страдания открыли мне глаза, и я на многое стал смотреть иначе.
- А я давно готовилась расколдовать тебя, - вмешалась мать Андера, - ведь за все эти годы разлуки я поняла, что люблю тебя больше всего на свете!
Андер недоуменно и обиженно взглянул на мать, но та продолжала: «Андер - моя плоть и кровь, я люблю его как сына, я любила и уважала своего мужа, но ты - моя истинная любовь. Наверное, я всегда видела твой настоящий облик!».

- Но как же тебе удалось расколдовать меня? - в голосе Руперта звучало восхищение. – Ты сделала невозможное! Заклинаний, освобождающих меня, никто не знал! Я ведь обращался ко многим магам!
- Я нашла ведьму, которая победила мою мать, - Элла грустно улыбнулась, - она дала мне зелье, которым я натерла клинок старого кинжала. Этот кинжал принадлежал моей матери, ведьма взяла его у нее по праву победителя. И эта ведьма не отказалась немного обучить меня. Жаль, что когда она явилась на поединок с моей матерью, было уже поздно. Она пыталась ей помочь, но не смогла… Дикая магия слишком опасна и разрушительна.
- Итак, дочь ведьмы, внук ведьмы, ведьма-победительница и магический кинжал сообща разрушили чары, - подытожил Руперт.
- И моя любовь, - Ледяная дама взглянула на него и нежно коснулась его щеки тонкими белыми пальцами. И на этот раз рыцарь не пожаловался на холод. Лишь его зеленые глаза сверкнули ей в ответ.

Руперт передвигался еще не вполне по-человечески, наклоняясь вперед и пытаясь опереться на руки. Элла и Андер, поддерживая его, сделали несколько кругов вокруг тела дракона, и постепенно рыцарь выпрямился, перестал пошатываться и предложил спуститься вниз и найти что-нибудь из одежды в багаже Андера.
У подножия горы царил покой, ласково светило солнце. Лошади паслись неподалеку от того места, где Андер их оставил. Ущерба цветочному покрову они не нанесли – тот восстанавливался с магической скоростью.
Степнячки бойко подбежали к юноше, приветливо ткнулись мордами в плечо. Юноша достал одежду, Руперт отобрал себе самое необходимое и после недолгой возни за обломком скалы предстал перед ними в подобающем благородному рыцарю виде. Андер решил, что мать и Руперт поедут обратно на вьючной лошади – она и так отдыхала всю дорогу к горам.
- Нет, - переглянувшись с Рупертом, возразила мать, - нам не нужны лошади, мы немного задержимся здесь. Тело дракона к закату исчезнет, а нам надо еще кое-что сделать.

Андер не стал спорить и сожалеть о том, что не взял с собой голову и сердце дракона. Мать была счастлива, все закончилось хорошо… А вожделенный охотничий трофей оказался всего-навсего магическим фокусом, обманкой, которая вот-вот растает без следа.
- Я оставлю вам денег, если что, у голубого озера есть отличный постоялый двор… И там можно взять лошадей и даже какой-нибудь экипаж. Туда часто приезжает местная знать полюбоваться закатами, - деловито сказал он.
- Знаю, сынок! - мать улыбнулась. – И спасибо тебе за то, что не хотел простить мне предательства!
Андер смущенно опустил голову: «Ты ведь этому меня учила, правда?!»

Молодой человек пустился в обратный путь, оставив мать и Руперта у входа в горный лабиринт, их силуэты на фиолетовом фоне он долго видел, оборачиваясь, но вскоре уже не мог их различить. Андеру сопутствовала удача – встречные охотники приветливо здоровались и снимали шляпы, украшенные петушиными перьями, добродушные трактирщики вкусно его кормили, и сон юноши был глубок и спокоен. Во сне он почему-то ни разу не видел матери или Руперта, а видел личико принцессы Энрики, которая считалась его троюродной сестрой, но на деле вообще не была его кровной родственницей. Одно он знал точно: она хорошая и добрая девушка. И по приезде нужно уделять ей больше внимания.
Андер двигался быстро, и уже пересекал Оранжевую равнину – пустынное пространство, там и сям поросшее степной травой и жидкими кустарниками, как кто-то сзади окликнул его. Голос шел с неба. Андер повернул коня и задрал голову. На переливающемся под солнцем крыле дракона, как на площадке, стояли, обнявшись, двое: золотоволосая девушка и темноволосый юноша – молодые, как двадцать лет назад.
- Мы отправляемся в свадебное путешествие! Жди нас! - отрывисто прокричала мать. Ее голос звучал напряженно: видимо, для малоопытной ведьмы управлять крылом было сложно.
Андер ничего не ответил, лишь, широко улыбнувшись, помахал им рукой. Крыло дракона развернулось и помчалось прочь. Юноша не стал смотреть им вслед, а тронул поводья, и лошадка затрусила дальше. В конце концов, они скоро увидятся!

Последним привалом путника был домик ведьмы в Туманном лесу.
Старуха возилась на огороде. Андер подошел, помог ведьме переложить овощи в корзину и отнес тяжелую ношу в дом. Они почти не разговаривали, но, прощаясь на следующий день, Андер не удержался.
- Так вы та самая ведьма? - спросил он у старухи.
Та покачала головой: «Я не могла ничего исправить, дорогой, я очень старалась. Она не захотела сдаться!».
Ведьма поднесла руку к горлу, и Андер увидел старый уродливый шрам, пересекавший сморщенную шею.
- Ты - ее единственный внук, а Элла – единственная дочь, которую она когда-то бросила на произвол судьбы. У вас не могло не выйти… И еще был человек, которого она любила, но по дикости и необузданности характера сделала чудовищем… и потом из-за недостатка знаний не смогла вернуть….
- А сыграло роль то, что я ушел от матери, когда думал, что она обманом убила Руперта? – спросил Андер.
- Это был решающий момент… Твоя бабка окончательно и бесповоротно поняла, какую ужасную вещь совершила! Я же говорила тебе, как важно быть честным перед самим собой…
- Так она жива?! - Андер, сам того не замечая, больно схватил собеседницу за руку.
- Ведьмы не уходят насовсем, - тихо прошептала старуха, - она всегда будет здесь: все знать, наблюдать, сочувствовать, сопереживать, страдать и мучиться вашими печалями. Лишь крайне редко, при благоприятном, почти невозможном, стечении обстоятельств, ей удастся что-то сделать, как это было с вами. Тяжелая и горькая судьба.
- О! - только и сказал Андер.

Он тепло простился со старой ведьмой и медленно поехал к замку. Вот и знакомые крепостные стены, дорога, ведущая к дубовым воротам. На обочине стояла скромно одетая невысокая девушка с черными волосами, выбивающимися из-под летней шляпки.
«Энрика?!» - полуутвердительно-полувопросительно произнес Андер.
Это была она, добрая и ненавязчивая подруга его детства. Юноша спешился и подошел к ней. За короткий срок Энрика очень изменилась: она похудела и ее когда-то пухленькое личико осунулось. Она взволнованно взглянула на него, и в ее глазах Андер не заметил ни одной слезинки.
- Я не привез голову дракона, даже когтя, даже чешуйки… - начал он.
- Зачем мне это, - Энрика тихо взяла его за руку, - меня не магия интересует…
Юноша и девушка медленно направились к воротам. Степные лошадки последовали за ними, особенно осторожно ступая подкованными копытами по вымощенной булыжниками дороге. Время от времени они переглядывались, встряхивая гривами, как будто все понимали.