Луна жаждет крови

ОПИСАНИЕ. Каждую ночь Луна выходит из укрытия, чтобы играть с безвольными людьми, как капризный ребенок, который уже давным-давно сошел с ума, играет с тряпичными куклами, с наслаждением отрывая им головы.
***
Вечер, смакуя каждое мгновение своего таинственного существования, медленно окрашивался цветом ночи. Он словно натягивал на себя покрывало, хитро поглядывая на город единственным глазом – Луной. Вечер оставлял нас один на один с темнотой, в которой зверем становился тот несчастный, что не успел вовремя лечь в постель, и теперь его ждал кошмар, кошмар собственного разума. Человеческая маска сползала с лица, и наружу вылазили клыки, отражаясь в лукавом взгляде Луны. «Луна жаждет крови», – рычит зверь и исчезает, чтобы появиться где-то рядом с нами… позади нас… за нашей спиной. Но я могу от него уйти, а вы – нет.

Этим вечером выбор пал на тинейджера по имени Дима. Он играл в «Lostap», когда усталое Солнце сменилось коварной Луной. Дима этого не заметил, он продолжал жить в виртуальном городе и от лица виртуального героя отбойным молотком убил уже не один десяток ни в чем не повинных жителей, пока шел в магазин за молоком. Внимание его привлек звук нарастающей музыки на соседней улице – явный признак приближающейся подвыпившей молодежи.

Машина остановилась, и человек пять выскочили наружу, хлопнув дверцами так, что монитор компьютера задребезжал.

Дима, поняв, что уже далеко не утро, лег в постель, однако было поздно – яркая Луна светила ему в глаза, мешала спать и требовала жатвы.

Музыка стала громче, ребята, чувствуя себя властелинами ночи, громко кричали, обнимались и выпивали. Дима лежал не шевелясь, зная, что через несколько минут они скроются в сауне неподалеку.

Только Луна уже не могла сдерживаться, она дрожала от нетерпения, смотрела на ребят и предвкушала их молодую кровь. Она затуманила их разум, заставила сомневаться в искренности тех людей, которых пять минут назад они называли «братьями», заставила возненавидеть друг друга.

Когда Дима услышал, что пьяная молодежь не собирается уходить, он понял, что не сможет уснуть. Ребята начали спорить, кто за кого должен платить, перепалка вот-вот должна была перерасти в драку… но нет, еще рано.

Дима встал с постели и открыл окно, в ту же минуту его оглушил раздраженный рев лающихся, словно собаки, людей внизу. «Ты – мой любимый, мой единственный», – шептала ему Луна. Дима удовлетворенно кивнул. «Lostap» отнимал у него слишком много времени, парню просто некогда было ходить с подругой за ручку, когда он мог гоняться за беззащитными людишками с отбойным молотком в руке по маленькому жаркому городку, что лежал в горячей пустыне. Но теперь все встало на круги своя: отныне Луна будет девушкой Димы, его любовью, его музой.

Он поставил на плиту полную подсолнечного масла кастрюлю и, пока древняя плита по-старушечьи кряхтела и трещала, Дима с бесчеловечной аккуратностью, чтобы не повредить скорлупу, избавил от содержимого несколько яиц, затем достал из шкафа спицы и вымыл большое красное яблоко.

Между тем, гам под окном усилился, Луна дрожала и стонала от незыблемой похоти. «Сейчас, моя любимая, – мурлыкал под нос Дима, – уже совсем скоро».

– Эй, приятель, постой, – раздался за его спиной знакомый голос, – какого черта ты делаешь? Это моя работа.

Дима обернулся – выключенный компьютера ожил и сам Lostap говорил сейчас с парнем.

– Выбрось всю эту дрянь и иди ко мне, – говорил Lostap. – Она тебя не любит, она использует тебя, как ты использовал меня. Но между тобой и мной есть одно отличие – я создан для того, чтобы меня использовали.

Большое красное яблоко выпало из рук Димы, и Луна завопила, как тот несчастный зверь, что воет на свою Госпожу.

… А где-то неподалеку собаки терзают чей-то труп, изредка заводя жалобную песнь. Собаки? О нет, это не собаки, это койоты, хозяева пустыни, так им сказала Луна, и они ей поверили…

… На пустынной улице пятеро забивают одного – так они очищают город. Это сказала им Луна, и они ей поверили…

… На Мосту Влюбленных парень игриво кусает девушке шею, но понимает, что не может остановиться и потому вгрызается в податливую плоть всеми зубами. Потому что он поверил Луне.

Слишком много сегодня крови, и Луне это ясно. Слишком обильный урожай этой ночью, слишком большая жатва, но остановить уже ничего нельзя, и Луне становится страшно – она больше ни кем не управляет. Люди и звери, реальность и вымысел становятся полноправными хозяевами своего положения.

Может поэтому Дима, внимательно слушавший до сего момента Lostapa, открывает окно и, уже не глядя на Луну, выплескивает горячее масло из кастрюли на пьяную молодежь внизу. Удовлетворившись криками боли и изумления, он метает пару яиц с кислотой в ту девчонку, что визжит глядя на гарцующего от ожогов кавалера. Лицо ее тут же превращается в манную кашу.  «Теперь ты», – бормочет Дима и бросает большое красное яблоко с воткнутыми в него спицами, которое тут же находит свою цель  в виде левого глаза самого громкоголосого из компании.

Так не должно быть, думает Луна, это не правильно, да только кто теперь будет слушать этот бестолковый светящийся диск?

– Остановись, приятель, – пробует Lostap утихомирить Диму. – Тебе нужен только я.
– Знаешь что, – Дима на минуту отвлекается от окна, – иди-ка ты на хрен!

Он берет в руки отбойный молоток и изо всех сил бьет по экрану, который гаснет спустя пару секунд, и еще можно услышать, как хрипит Lostap.

Становится очень тихо. Так тихо, что предсмертные крики на улице вновь завлекают Диму. Он, подбрасывая отбойный молоток то вверх, то вниз, выходит из дома.

– Сейчас доиграю и спать, – таковы были его последние слова.