Воспоминания

  Порой не важно, что чувствует тело... Завяжите глаза, и будет уже не важно, чьи это прикосновения, чьи поцелуи. Тело слепо поддастся. При том, одинаково охотно и мужчине, и женщине, и белому, и темнокожему, и худощавому, и толстяку, и преступнику, и святому. Телу бесполезно объяснять, что есть хорошие и плохие, красивые и некрасивый.
  Тело не обладает разумом, а разум не способен контролировать тело.

  Мягкие прикосновения, пальцы медленно скользили по коже, ощупывая каждый миллиметр, согревая его.
- Скажите мне, что Вы чувствуете? Чьи прикосновения? Чью кожу? Чувствуете ли Вы опасность или хотите раствориться в этих прикосновениях раз и навсегда? Чувствуете ли как грязь с моих рук обволакивает Вы? Чувствуете ли людей, к которым эти пальцы прикасались прежде?
  Прикосновения становились жёсткими, грубыми, резкими. Ногти впивались в руки, спину, поднимались до самой шеи, казалось, способные прорвать тонкую  кожу и выпустить всю кровь наружу.
- Что Вы чувствуете теперь? Что чувствует Ваше тело? Хочется ли расслабиться и наслаждаться моментом или же скрыться? Кто я? Вы думаете о том, кто я? Способны ли ещё думать?
  Руки медленно поднялись к подбородку, и через несколько мгновение губы сомкнулись. Наступила короткая тишина. Прикосновения на время остановились, и эта минута как будто длилась вечно.
  Голос уже шептал где-то над самым ухом. Пальцы бегали туда-сюда по шее и губам, щекоча, поддразнивая.
- Расскажите мне, кто я. Могу ли убить? Могу ли оказаться знаменитостью? Может, я бродяга? Может, я торгую собой? Может, я каннибал? Может, я кто-то из Ваших друзей, родных или знакомых? Случайных прохожий? Нужно ли Вам видеть мои глаза, чтобы влюбиться? Должны ли Вас сводить с ума ямочки на щеках? Или достаточно моих рук, прикосновений? Этот роботизированный искажённый голос. Интересно ли Вам, какой он самом деле? Хочется ли Вам, чтобы повязка слетела с глаз? Сможете ли Вы и дальше не думать о том, кто я? Ангел? Демон?
  Связанные над головой руки немели, а колени подкашивались от усталости.
- Просто отпустите меня...
- Скажите мне, кто я. Я хочу знать.
- Вы девушка... Молодая, хрупкая, красивая. Ваши руки способны удержать самое хрупкое сердце, а вместе с тем способны загубить самого свирепого зверя. Ваши губы могут вернуть с того света, но могут и украсть последний вдох. Ваши глаза могли бы покорить весь этот и любой другой мир. Ваш голос подобен первой весенней трели соловья. Я не знаю, кто Вы. Но для меня Вы самое прекрасное, самое ценное, что может быть. Для кого-то Вы можете показаться ничем, но Вы всё.
  Верёвки над головой лёгким, едва уловимым движением, кто-то срезал. В тишине послышались быстрые шаги и скрип двери. Руки не слушались, не способные на ощупь развязать самые простые узлы, которые опутывали ноги, не способные сорвать повязку с глаз.
  Всё, что осталось - несколько царапин, которые пройдут через пару дней. Четыре верёвки, повязка на глаза, комната в заброшенном доме и темнота. Темнота, которая обволакивала откуда-то изнутри, разливавшаяся по всему телу. Тело. Тело способно видеть. Способно разглядеть душу. Разглядеть душу, которую невозможно спрятать. Душу, которая может рассказать о человеке гораздо больше, чем что бы то ни было.
  День за днём он приходил к заброшенному дому, в ту самую комнату, на то самое место. Вспоминал. Каждую мельчайшую деталь. А что он мог помнить? Что он обычно вспоминал о главных событиях своей жизни? Разве что то, что было у него перед глазами в тот момент. Темнота. Чёрная повязка, за которой не было видно ничего. Воспоминания... Стоило лишь закрыть глаза, как он переносился обратно, в тот вечер, в ту комнату, в тот заброшенный дом, который снесли уже много лет назад.
  А где-то там она просто жила. И её не тревожили воспоминания, не мучали мысли о том, сколько между ними миль, километров, метров. Она не искала его в толпе случайных прохожих, не думала о нём, каждый раз закрывая глаза. Он остался для неё никем.

 Порой глаза видят слишком многое, чтобы суметь навсегда удержать это в памяти. Порой тело довольствуется прикосновениями достаточно редко, чтобы суметь сохранить память о каждом из них.