Притча о волчонке

«Счастье подобно бабочке.
Чем больше ловишь его, тем больше оно ускользает.
Но если вы перенесете своё внимание на другие вещи,
оно прилетит и тихо сядет к тебе на плечо».
                Виктор Франкл




1. Жила - была одна стая волков. Однажды, летним утром, отдыхая на живописной лесной полянке, вожак  и его жена беседовали со своим сыном волчонком:
-  Сын мой. - Говорит отец. - Придёт время, когда ты будешь взрослый. И пусть сейчас ты мал, слаб и многое тебе неведомо. Но с годами ты станешь сильным, умным, смелым, быстрым, выносливым, самостоятельным и…
-  Как твой великий папа. – Мягко и тепло перебила вожака мама. Волк - отец благодарно поклонился супруге и продолжил:
- Тогда настанет момент основания твоей стаи. Но это не так просто, ибо нужен огромный труд и жизненный опыт! Помни первую заповедь нашу сын:
Время – наш путь, бытие  – в каждом из нас, а жизнь – в стае.
Мы есть единое целое, которое проходит этот путь, но каждый по-своему.
Никто из нас не идёт своей тропой, но все идут одной дорогой.
Отстающего не бросаем, стремящегося впереди догоняем и не отстаём.
Мы никого не притесняем, но и сами не даём себя в обиду.
Мы никого не склоняем, но и сами никому не кланяемся.
Молодым помогаем в учении; к старшим прислушиваемся; ушедшего провожаем в скорби, а потом в почестях.
Добычу делим между собой в той мере, сколько каждый из нас может съесть. Поэтому в голоде мы стремимся только к насыщению и презираем обжорство, ибо сверх меры набитое брюхо тянет вниз, утяжеляет, отчего уже нельзя идти вперёд, пока не усвоишь всё, что наел. Это не хорошо, ибо ближние  твои  тебя ждут, либо волокут тебя на себе! Ты будущий вожак, и потому не имеешь права своим младшим быть обузой, но обязан быть поддержкой!
Испокон веков наши могучие предки не ведали гордыни, но им всегда была присуща гордость. И эта гордость в нашем Роде!
Именно Род объединяет наши сущности и предназначения, делая нас могущественными, свободными, независимыми.
Именно Род является нашим всем, великой традицией, которая передаётся из поколения в поколение.
 Кто из стаи упустит Род, тот сам себя ведёт к погибели, делая жизнь своим врагом, и, зачастую обрекает на гибель своих ближних.
Стремись укрепить свою стаю Родом, ибо сильна группа не та, в которой много морд, а та, которая более сплочённа.
Подобно нашим предкам, ты и младшие твои должны быть готовы отдать жизнь за свою стаю, за Род!
 У нас не было трусов, ибо наши предки всегда славились в делах своей отвагой.
Пока жив Род, живы наши предки, даже если их с нами и нет! Поэтому мы ответственны за жизни тех, кто рядом с нами, и тех, кого рядом с нами нет.
И если придёт смерть всей твоей стае, готовься встретить её первым!
Истинное поражение в бою не тогда, когда ты погиб, а когда ты будешь лизать прах лап своего победителя!
 Война для нас ¬– священный долг, но только тогда, когда нам грозит опасность. Не смей лишать земли и гадить на ней тем, кто не таков как ты, ибо они такие же дети Земли и у них тоже есть свой Род. Уважай их традиции!  Но и свою территорию не смей потерять и гадить на ней, ибо её заслужили твои предки, и на ней жить твоим детям.
После чего отец замолчал, и слово взяла мама-волчица:
– Помни сынок мой, что ты будущий отец стаи; но помимо отца у стаи должна быть мать – жена твоя!
Помни вторую заповедь нашу, сын:
Ты – отец стаи, жена твоя – мать её!
Ты – Воздух стаи, жена твоя – Земля её!
Ты – несущий жизнь стае, жена твоя жизнь её!
Ты – дух стаи, жена твоя – тело её!
Ты – кровь стаи, жена твоя – плоть её!
Ты – сила стаи, жена твоя – тепло её!
Ты  тот, кто несёт в себе Род, жена твоя та, кто Его в себе хранит!
Вместе же вы передаёте ваш Род вашим детям, и так из поколения в поколение!
Вы оба – это единое целое, которое будет расти и крепнуть!
Единство делает ваш Род сильнее и значительнее!
Когда каждый в стае хранит жизни предков и детей своих, тогда их стая становится семьёй.
Ничто не сможет низвергнуть нас, но примет поражение, пока мы семья.
Помни сын наши слова, ибо Мы говорим тебе о любви.
Мы желаем тебе полюбить твою жену и твоих детей.
Чем сильнее любовь, тем крепче Род, тем больше семья.
Сии заповеди о любви, семье и Роде даём тебе. Помни их!
 Иначе может прийти опасность того, что ты рискуешь создать стадо, а еще страшнее стать одиноким волком.
 Только стремление к общей цели, стремление идти общим путём ведёт наше существование в жизнь. В противном случае существование без жизни бывает только в стаде, где каждый сам за себя, но не может без толкающего его.
Но как бы ни была прекрасна  любовь, не стремись заполучить её  сейчас же. Не го-нись за ней!
Она сама придёт, когда ты встретишь свою избранную. И поймёшь, что тебе никто не нужен кроме неё!
Она сама придёт, когда ты будешь готов пойти на любой поступок, даже безумный, лишь бы быть с ней!
Она сама придёт, когда ты будешь готов отдать за неё всё, что тебе дорого, даже свою жизнь, ничего не требуя взамен!
Она сама придёт, когда ты будешь желать с ней детей ваших!
И ты должен чувствовать, чтобы и она была к тебе такой же. Будь внимателен! Смотри в глаза её, а не на неё; ибо глаза говорят больше истины, чем что-либо другое.
Любви не добиваются, в неё надо просто верить.
Вера сама принесёт тебе любовь, ибо всегда поддерживай надежду на это.
Опасайся стада! Как было сказано, там каждый сам за себя. Они оправдываются уникальностью. Уникален не тот, кто сам по себе, а тот, кто объединяет даже тех, кто не подобен ему.
Глупцы те, кто стремятся следовать исключительно своей тропой. Ибо они рискуют столкнуться с таким же как и он. Тогда, существование может обратиться в самое страшное – в выживание.
Запомни наши слова сынок. – Так окончили мама и папа свою речь.
 2. Волчонок выслушал родителей с упоением. Сына сильно заинтересовала эта беседа, но еще больше его стало волновать слово «любовь». Он стал много думать об этом и мечтать, когда придёт момент его зрелости.
Однажды, как-то на опушке, стая отдыхала, греясь на солнце, мама с папой, братья и сёстры сладко спали, и только один волчонок игрался с бабочкой. Он пытался её поймать, но она изящно, легко порхая, улетала от него вверх, потом снова, как бы дразня, плыла по воздуху внизу заманивая в лес всё дальше и дальше от родной опушки.
Так, бабочка, дразня юного волка, завела в тёмную лесную чащу. Волчонок же не обращал ни на что внимания и всё бежал и бежал за ней.
На пути волчонка оказался пожилой ворон. Увидав, что волчонок, играясь с бабочкой, бежит прямо в гущу леса, в самый мрак, где особенно много опасностей обратился к  оному:
– Остановись юный волк. Не заходи в лес слишком далеко, заблудишься! Вернись к родителям своим! – Голос ворона был потусторонним, спокойным, и даже холодным, но переполненным тревоги.
Но волчонок не обратил внимания на совет, и дальше гнался за бабочкой.
Ворон полетел за юнцом. Вскоре, догнав его, сел на ближайшей ветке и снова лес наполнился заупокойным тоном чёрного жнеца:
– Одумайся! Вернись к родителям, заблудишься!
Волчонок же отвечает ему:
– Не заблужусь! Ещё не много и я поймаю её и побегу домой! – И побежал дальше.
Ворон в третий раз догоняет волчонка и говорит:
– Глупый, ты далеко убежал! Собьёшься с пути! Заблудишься! Подумай о родных своих! Пропадёшь! Сколько горя принесёшь им!
Волчонок остановился, запыхаясь, и в пылкой злобе пролаял ему:
– Уйди, прочь, старый зануда! Не накаркивай на меня беду! – И побежал дальше играться с бабочкой, забегая всё глубже и глубже в тёмный лес.
Тогда отстал ворон от волчонка, сел на ветке, которую одно из могучих густых де-ревьев с уважением преклонило ему, и со скорбным, невыразимо печальным взглядом провожая самоуверенного юнца, тихонько промолвил:
– Всё чаще вижу я в последние года, как смертью жизнь обижена…
3. Тем временем, волчонок безрезультатно продолжал гнаться за бабочкой. Она летала то вверх, то вниз, то вправо, то влево, то назад, то вперёд, то совершала резкие головокружительные пируэты перед носом волчонка, а потом раз, и резко исчезла, стремительно взмыв вверх.
Осталось дитё одно в тёмной чаще, и страх стал всё больше  и больше  пронизывать всё тело его.
И метался по лесу он, пытаясь вспомнить путь, назад домой, но не мог учуять след свой; обратная дорога оказалась сложной, ибо он сам себе запутал её.
Заплакал волчонок, вспомнил родителей своих, вспомнил слова пожилого ворона и с горькими слезами побрел, куда глаза глядят. А глаза эти уже ничего не видят, ибо слёзы ослепляли его, а жуть обнимала холодом его. 
Да и лес был так тёмен и мрачен, что не возможно было определить, где день, а где ночь. Но даже мрак леса не мог сравниться с тем сумраком, что царил в нутре волчонка. Так шёл он, пока совсем не выбился из сил и не уснул.
4. На следующее утро он проснулся.
 Открыв глаза, волчонок увидел, как  вдалеке, между могучими стволами деревьев пробивался тусклый свет.
Обрадовался волчонок и подумал:
– А может там мама и папа, и братья с сёстрами мои?
И побежал к свету.
По мере приближения, свет становился всё ярче. Волчонок всё бежал и бежал и оказался на опушке леса, но не родной, а другой…
Она была не большая и вокруг огорожена деревьями; вся в цветах и зелени.
Лёгкий ветерок  исполнял свою песню, искусно дирижируя каждой травинке, каждому цветку, каждому дереву и маленьким певучим птичкам. Во время исполнения этой дивной мелодии, всё вокруг медленно и не торопясь вальсировало, словно пытаясь насладиться каждой нотой, стремились сделать даже самое малое мгновение как можно насыщенным, ценным и трепетным.
Само небо было с этой опушкой! Внеземные, невесомые, нежные облака, преображались в различные неведомые разуму, но прекрасные фигуры. А лучики  Солнца, словно дети бегали то по небосводу, то по каждой травинке и листику.
А этот запах цветов… Он опьянял, успокаивал своей сладостью! Сама опушка была живой! Всё вокруг пело и танцевало! Несомненно, это был рай, где музыка была словами, а слова были музыкой, и танец был единым языком!
Вдох… И  вот уже невидимый маэстро играет в вашу честь, наполняя жизнью глаза, уши и лёгкие блаженством, что вызывает сильный трепет...
Ах! Как  хочется побольше этого волнения, которое приятно валит с лап на землю, и заставляет закрывать глаза и уноситься в место то, где сон и явь сливаются в приятном диалоге.
5. Но больше всего поразило его даже не это прекрасное место. А те, кто были в этом раю.
  Посередине опушки был чудесный, живописный луг, где паслось стадо овец.
Они были маленькие и большие, черные и белые, пятнистые, коричневые, всякие разные. Одни отдыхали и грелись на Солнышке; другие пожёвывали травку; третьи весело игрались и смеялись, бегали и резвились. Волчонок видел, как всем им было хорошо.
И так заворожило это стадо волчонка, что он глаз не мог оторвать.  Они казались ему прекраснее всего, что видел он на свете.
И вот, волчонок  увидел из стада одну самую белую большую овечку.
Её шерсть, её размеры, её запах, всё это страстно манило волчонка к ней.
Волчонок так хотел подойти к желанной овечке и заговорить с ней, но сильная ро-бость и стеснение сковывали его до того, что он боялся даже показаться ей на глаза.
Однако жуткое томление и не долгие размышления насильно заставили его переступить через самого себя, и он очень осторожно подошёл к ней. Овечка заметила юного незнакомца, подходящего к ней.
Молодой хищник в силу своего возраста показался овечке настолько милым, что и она вышла к нему навстречу. Они подружились с первого взгляда и начали гулять вместе.
Волчонок сразу вспомнил слова мамы: «Она сама придёт в неожиданный момент! Она сама придёт, когда ты встретишь свою избранную. И поймёшь, что тебе никто не нужен кроме неё! Она сама придёт, когда ты будешь готов пойти на любой поступок, даже безумный, лишь бы быть с ней!».
– Может быть, это и есть та самая «любовь». – Размышлял юнец. – Ведь всё произошло внезапно, и я чувствую себя счастливым! И не надо делать уже того, чего велели мама и папа! А возможно я уже стал взрослым, потому и полюбил! Мне нужна только она! Она моя избранная, хоть и не волчица. Возможно, это безумие, но ведь мама говорила и об этом! Я хочу быть с ней! Я верю в это и надеюсь!
 Несомненно, луг, принадлежащий опушке, где паслись овцы, показался ещё прекраснее, более солнечным, более цветущим, чем родной дом родителей.
– О, как же она хороша! Я создам с ней стаю! – страшно ребячествовал волчонок.
Чтобы побыть вместе и не мешать другим овечкам, они проводили время, гуляя в лесу, заходя недалеко от опушки. Затем волчонок отпускал свою овечку обратно к своему стаду, а сам отдыхал в таком месте опушки, ближе к лесу, где его не было видно всему стаду.
– Нет! Я не хочу больше домой. Моё время пришло, и я буду жить здесь! – дерзко завершил свои мечтания волчонок.
Но долго им не пришлось так беззаботно проводить время. Как ни пытался волчонок заговорить со своей овечкой, ничего не получалось. Они не понимали друг друга, ибо говорили на разных языках. Отчего им приходилось только молчать и смотреть друг на друга. Молчаливый трепет двух влюблённых  обратился безмолвным томлением двух чужаков. Но самая главная проблема стала выходить не из маленького, хоть и сырого и душного логова непонимания, а из тёмной пещеры бесконечной бездны, войдя в которую оказываешься в тоннеле, где нет конца. И чем дальше, тем темнее… Тоннель, который заводит тебя очень далеко, в царство его величества Голода. Того Голода, который сходит с ума от обиды, вызванной отсутствием дани в виде плоти, ибо волчонок сотворён как хищник.
И вот уже этот повелитель в истерике неистово вопит своё повеление: «Иди и принеси мне мяса!»
Одержимый страхом неподчинения своему повелителю, волчонок уже смотрит на свою избранницу глазами голодного раба:
– Как она пахнет! Да чего же она большая и выглядит аппетитно! Так бы и съел её! – сходил с ума волчонок.
Наконец не выдержав, он набрасывается на неё со звериным пылом, перекусывает ей горло и пожирает несчастную овечку.
Утолив свой голод, волчонок снова пришёл в себя и понимает, что от её любимой овечки остались лишь кости и безобразно растерзанная шерсть.
– О! Что же я наделал! – горько сокрушался волчонок.
Однако недолго длилась скорбь юного хищника. Ему пришла в голову мысль о том, что если не получилось сейчас с этой овечкой, то получится с другой. Ведь папа говорил: «Надо для этого трудиться». И он снова пошёл в то стадо, и нашёл себе новую овечку. Размерами она была подобна первой, только шерсть была окрашена в чёрный цвет. 
– На этот раз я буду держать себя под контролем, и у меня всё получится! – Настраивал себя будущий  «вожак».
Он подумал, что сможет избегать голода, если будет питаться как и его избранница – травой. Но успеха ему это не принесло. Царь-Голод в гневе не принимал новую дань. И вот опять волчонок не в силах сопротивляться своему повелителю и пожирает вторую овечку.
На этот раз у юнца уже играло не сокрушение, а голодное чувство принципа.  Спортивный интерес найти свою «любовь».
Ну вот, уже и третья... четвёртая... пятая. А ему всё мало  и мало.
Так  он, не выдерживая голода, съел всех толстых овец. По мере поедания каждой овцы, волчонок рос и созревал. Когда он пожрал всех толстых «красавиц», то принялся за маленьких, а и даже хиленьких овечек. Но любви это ему не принесло. Да и забыл он о стремлении познать тайну этого слова. Скорее его голоду настолько не было предела, что он уже и при встрече начал грызть несчастных бедняжек.
И вот, наступил такой момент, когда наш юный волк сидит, уже «созревший», взрослый на вид, крепкий, с безумными глазами, взъерошенный, запачканный кровью своих невинных жертв на том лугу,  который был ещё вчера сказочным, а перед ним поле из костей, ошмётков шкуры и мяса. Прекрасная песнь опушки обратилась заунывным гулом засохшей листвы и травы, а прекрасный дождь птичьих сопрано больше не лился на опушку. Небо нависло свинцовыми тучами над тем местом, некогда называвшееся раем.
Могильный покой овечьего кладбища нарушила грубая отрыжка «волчонка», после чего он обречённо проронил мысль: «Видимо, не суждено мне полюбить, но зато, хоть брюхо набито досыта».                23. XII.2013г.