Мальчик девочку

     1. Электронный динозавр

   У меня всегда были с богом трудные отношения, то ли от того, что я нехристь, то ли от  того, что в него, как и в судьбу,  не верил.  Нет,  не могу пожаловаться, что он меня не любил, упаси бог!  Даже совсем наоборот - в самые трудные дни  он очень мне помогал. То работу денежную подкинет, а то и просто  подбросит счастливую идею.

   И я это не считал подарками судьбы. То, что наша жизнь предопределена судьбой – глупость неимоверная, большая, чем  вера в триединого Бога. Ладно, не боженька, но что-то, типа всевышнего разума, руководит нами. Это я допускаю, и  это любой может понять и принять.  Но судьба? Нет и нет.  Если верить в судьбу, то нужно сложить лапки и молча терпеливо ждать от нее или подарка, или удара.

  Такие же неверующие ни в бога, ни в черта  говорили мне другую глупость, что мол, человек сам вершит свою судьбу.  Да?  С рождения?  Тогда я бы родился только в семье американского миллиардера и с детства сидел бы на золотом горшке. И из золотого горшка бы ел.
Из другого. Ан нет! Не вышло.

  Вышло же из меня нечто среднее между доктором и строителем.  Так не бывает, скажете вы. Еще как бывает.  После детдома  и армии я закончил мединститут и работал хирургом. Один год. Потом сломал правую руку, которая неудачно срослась.  Оперировать уже не мог из-за дрожи пальцев.
 
   В период бурного и  модного всеобщего  евроремонта  закончил  курсы  квартирного дизайна.  Ни в одну строительную бригаду меня, естественно, не взяли.  Поэтому  стал заниматься компьютерным проектированием особняков  и дач.

  Один мой бывший друг-травматолог посоветовал больше пальцы тренировать.  Вот уже пять лет на клавиатуре играю ими, как на баяне. В свободное от дизайнерских заказов время подрабатываю на  переводе книг в электронный вид. 

   Работаю летом, вот как сейчас, на купленной  по несчастью огромной двухэтажной даче в  трех километрах от городка.  Нет, не по моему несчастью. По несчастью бывших хозяев.  Сгорел полностью третий этаж.   На элитное строение дачка уже не тянула, вот по дешевке и досталась мне.

   Соседи – все солидные люди. Слева – жена генерала с дочкой. Справа – супруга управляющего банком с сыном.  Я у них – как бревно в глазу, самый несолидный человек в поселке.  Банкирша, так та со мной даже не здоровается.  Мужей их  вижу только по большим праздникам. Некогда им.

 На малюсеньком моем огородике – две грядки. Выращиваю только салат и лук.  Остальное пространство засадил яблонями и газонной травой.  Хоть и люблю работать руками, но не в огороде.  У меня два хобби – компьютер  и мастерская.

  Откуда во мне эта жуткая страсть к разным поделкам и ремонту?  Может, мой неизвестный отец или дед слесарями-токарями были?   Так я и в электронике разбираюсь.  Весь наш хитро-мудрый элитный дачный поселок  тащит мне в ремонт всю технику от телевизора до самогонного аппарата на транзисторах. Знают, что плату я не беру, а в город хлопотно везти.

   Как обычно  по утрам, и в этот благовестный день,  чай я пил в беседке.   В правом высоченном заборе отклонилась доска и показался тощенький задик, обтянутый потертыми джинсами. Сильно потертыми, до дыр.  Потом вылез на свет божий рыжий  вихрастый затылок.  С трудом мальчишка протаскивал в дыру разбитый старинный приемник.

   Наконец, блеснув  зелеными глазами,  Мишка, соседский парнишка лет десяти, торжественно водрузил  древнее запыленное чудовище на край стола. Хотя калитка у меня была всегда открыта, а замки  я презирал, как класс,  мальчишка  всем дверям предпочитал дыру в заборе.

- Дять Паш,  вот вам на запчасти.  Этот урод, бухгалтер, хотел выбросить. А вам – пригодится, - Мишка усиленно захлюпал носом.

  Я подал ему носовой платок.  Из носа текла струйка крови.  Своего отчима, директора банка, паренек называл только бухгалтером и вечно с ним воевал. За что, естественно, получал от матери. Отчим его даже пальцем не трогал. Понимал, что не свое. Видел я его всего несколько раз. Приличный солидный мужчина в золотых очках.  По виду больше похож на разжиревшего директора маленького завода.

- Не надо, измажу, - Мишка  вытер нос рукавом и опять засопел. - Дядь Паш, можно я сегодня у тебя ночевать буду? 
- Нет.
- А правда, что люди от зверей произошли? – я уже привык к его резким поворотам в беседах и не удивлялся.
- Правда,  некоторые ученые говорят, что от обезьян.
-Нет, не все от обезьян, некоторые – от зверей, - он явно намекал на своего отчима. – Только звери могут вот так спокойно, раз, и голову топором отрубить.

-Это кому – голову? – встревожился я.
-Да бухгалтер этот.  Поймал  моего любимого Петруху и зарубил.

   Я облегченно вздохнул.  Мишкина мать была помешана на разведении декоративных курочек.  Маленькие такие, как голуби.  Хоть она им и подрезала крылья, но петушки часто перелетали ко мне в огород.  Я их отлавливал сачком для рыбы и перекидывал через забор.  Бывал у меня в гостях и белоснежный Мишкин любимец Петруха. Жалко его.

- И еще издевается: «Иди, Мишенька, лапшу из петуха кушать». - Тьфу! Да чтобы я ел своего лучшего друга! Ни за что!  Дядь Паш, у вас кашка вчерашняя не осталась? И чайку бы. Только черного.
-Чай  -  зеленый, фруктовый.  А кашку – сходи в летнюю кухню.  Там и чай завари.

  Доев прямо из кастрюльки холодную пшенную сливуху, Мишка  высыпал пол-пачки  чая прямо в самовар. Я промолчал.  Налив темно-коричневую жижу в кружку, долго сыпал в нее сахар, чтобы отбить горечь.

- А, этот халявщик уже здесь?  Дядя Паша, да он же полкружки сахара набухал! – соседская Ната  возникла за спиной парня, возмущенно потряхивая  желтыми, торчащими в стороны, косичками и сверкая голубенькими глазками.

- Молчи, Сметана.  А сама вчера полбанки варенья слопала? Я видел через забор, как ты его насухую метала в рот. 
- Не ври, рыжий. Всего две ложечки и съела. Я его заработала, правда, дядя Паша?  Две грядки вчера прополола. Вот! И я тебе уже тысячу раз говорила, что я натуральная платиновая блондинка.
- А я… а я…  Я запчасти принес, - Мишка ткнул пальцем в свое электронное  древнее чудовище.

   Дочка генерала  росла  не по годам смышленой и  начитанной девочкой.  Ко мне ходила, чтобы, как она говорила, «оторваться в виртуале».  Мать запретила ей дома выходить в Интернет, хотя сама часами просиживала на сайтах знакомств.

  Мишку компьютер интересовал мало, разве только гонки на машинах.  Зато он был для меня незаменимым помощником в мастерской.

   Вот с увлечения Натой Интернетом и Мишкиной страсти к инструментам и началась вся эта  история. 

 2. Кавитон

    Когда  мы заканчивали ремонт японского пылесоса, в дверях мастерской показалась Ната, потрясая листком бумаги.
- Эй, вы, сантехники! Смотрите, что я в Инете откопала.  Кавитон!
   
-Ты говори, да не заговаривайся. Такого слова нет, - Мишка,  довольно сопя, вкручивал в днище пылесоса последние шурупы.

  Как и всегда, неисправность первым обнаружил он.  Хитрые япошки во все свои электродвигатели и другие электрические товары стали в самых нагревающихся местах ставить плавкие терморезисторы.  Расчет делается на  русскую безалаберность. Кофемолкой мы обязательно будем по полчаса измельчать крупнокалиберную каспийскую соль, а пылесосом без перерыва красить забор. Естественно рассчитанный всего на сто градусов терморезистор плавится.  Ремонт заключается всего лишь в умении отыскать это чертово сопротивление и выкинуть. Так было и в этот раз.
 
-А вот и есть, Мишенька!  И обозначает оно – кавитационный двигатель!
-Кави…, какой?
- От слова «кавитация», но это тебе, малыш, еще рано знать. В вашей  школе для недоростков такое
  не проходят
- А в твоем этом, как его,  колледже иносранном,   даже астрономии нет, вот!
- Да, нет, зато  с изучением двух иностранных языков. А звезды считают только те, кто ворон не ловит.
- Дядь Паш, можно я ей врежу, чтоб не мешалась?  - Ната тут же спряталась за моей не очень широкой спиной.

   Схема на листке меня не впечатлила. Какой-то цилиндр с жидкостью, два проводка электрических.
Зато Мишка долго пыхтел и шевелил губами, глядя то на чертеж, то в потолок.

- Велик точно потянет, - сказал он загадочную фразу, сунув листок в карман. – Пойду на свалку детали подходящие поищу.

   Ната, конечно, увязалась за ним, а я, вздохнув, понес пылесос опечаленной хозяйке.

  Следующая неделя у меня оказалась напряженной из-за двух крупных заказов.  Только изредка я  видел из окна второго этажа  суетящихся возле разобранного Мишкиного велосипеда детишек.

  Взрыв раздался в воскресенье перед обедом.  Я выскочил из дома и обомлел.  Истошно вопя, Ната тащила за штанину по дачной дорожке от мастерской окровавленного паренька.

-Дядь Паша, помоги, Мишку убило!

   Я осторожно ощупал его голову, потом грудь и живот.
-Вы че, щекотно же! – услышав возмущенный возглас, я облегченно вздохнул.  Значит, ничего страшного, живой, только весь поцарапанный. 

  Из дверей мастерской валил дым.  На  грохот взрыва прибежали обе матери и,  с не очень литературными выражениями в мой адрес, развели своих потрепанных чад по домам.

  Мне осталось только идти тушить мастерскую.

  Еще в дверях я почувствовал что-то неладное.  Дым вовсе не пах дымом.  Это было облако быстро таявшего серого пара. 

  Что у них тут – чайник взорвался?  Я потрогал газовую плитку. Холодная.  Чайников и самоваров вообще не наблюдалось. Зато  на полу валялся автомобильный аккумулятор с оборванными проводами.  Еще два таких же провода были подсоединены к куску водопроводной трубы, валявшейся у самой стены.  Чуть выше я нашел глубокую вмятину в деревянной обшивке.

  Да, хорошо, что этот обрезок попал в стену, а не в детей!  Я внутренне ахнул и пообещал себе больше не оставлять этих экспериментаторов без присмотра. 

  Отчего произошел взрыв - для меня так и осталось загадкой.

  Горе-подрывники заявились только через неделю в боевой раскраске индейцев чуга-чунга.  Мишка в зеленых точках и полосах, а Ната – в желтых.  Оба с ехидными улыбками рассматривали чудные узоры.
- А я мамку специально попросила ранки йодом мазать, чтобы было под цвет волос. Дядь Паш, глянь, Мишка на решето похож.

-Сама ты… жук колорадский!
-А ты, а ты…
-Ладно, хватит.  Признавайтесь лучше, как мне мастерскую спалили.

-А че, много сгорело?  Я и не видел огня. Бумс,  и все!
-Да  от воды и не могло быть пламени, - Ната  с укоризной смотрела на меня.
         
   Мы зашли в мастерскую, где я навел относительный рабочий порядок.  Само слово «идеальный порядок» было для меня противно.  Нормальным я считал, когда при работе не надо ходить за инструментами. Все должно быть под рукой. Поэтому так любил передвижные столики на колесиках. На одном – набор нужных инструментов, на другом – материалов, на третьем – сам ремонтируемый агрегат, на третьем – ну, скажем, тарелка с бутербродами и кружка чая. Все под рукой, сиди хоть с утра до вечера.  Вот это я и называл – организовать рабочий порядок.

-И что это? – я ткнул пальцем в разорванный взрывом обрубок трубы  на чистом столике.

Мишка взял его в руки и повернулся к смущенной девчушке.

- Эх, говорил же я тебе, что надо ток поменьше, а ты: «И так всего двенадцать вольт, Я все посчитала». Говорил же - жахнет, вот и рвануло.

- А подробнее нельзя? – меня уже начали бесить их тайные переговоры.

- Ну, дядь Паш, как вам попроще объяснить?
- А не надо попроще. Я не глупее вас, как-нибудь пойму.
- Да тут без специальных знаний…
-  Говори, как есть! – рыкнул я.
- Ну, ладно.  Сами просили. Мы с Наткой решили приспособить этот кавитон, как двигатель к моему велику, чтобы кататься потом без педалей.  Кстати, а редуктор где? – Мишка обшарил взглядом остальные столики и стены.

- А какой он из себя?
- Такой набор из колесиков от старого будильника.
- Не видел.
- А вон он, на потолке, - Ната ткнула пальчиком вверх.

  Точно, как это я не заметил?  Редуктор висел возле светильника, вонзившись шестернями в деревянное перекрытие.  Я с трудом его вытащил и положил рядом с трубой.

- Дальше признавайтесь.
- А все. Вот это и есть двигатель.

Я с изумлением пытался  вообразить связанные воедино трубу и колесики. Ничего не получалось.

- Вот, Натка  нарисовала. Посмотри, дядь Паш. Тут же все очень просто, - он разложил на столе листок с чертежом. – Вот сюда в трубу заливается вода. Одна сторона трубы заглушена, а с другой стороны вставляется резиновая пробка со стержнями-разрядниками.  Высокое напряжение мы брали от трансформатора из старого телевизора. А трансформатор питался от батареи.  Я предлагал начать с двух вольт, а Натка…
-Ага, чуть что, так Натка виновата. Я же тебе говорила, что не нашла нужную формулу в Инете, а ты что сказал? Считай по той, что есть. Вот я и посчитала.  Ток оказался слишком сильным, вот и жахнуло, - грустно закончила она.

-Да что жахнуло-то? Вода? Она же не взрывается! – я уже начал терять терпение от собственной тупости.  Это очень обидно, когда два подростка вразумляют дяденьку с верхним образованием.

- Мы тоже так думали, пока не рвануло.  Это же кавитация. Она даже от стальных корабельных винтов куски отрывает.

   И тут я вспомнил!  Читал я как-то одну статейку, что винты на кораблях приходится менять после каждого плавания, так их разъедает коррозия.  И не ржавчина, а именно кавитация, некие взрывающиеся пузырьки в движущейся воде.  А раз вода практически несжимаема, вот эти микровзрывы и рвут металл.

- Так, хорошо. Дальше.

-Вот я и говорю – от разряда в воде образуется пузырь. Он выгибает резиновую пробку, а та через толкатель проворачивает на один зуб храповик от часов. Вот вам и вращение.  Если его через редуктор подать на велик – можно ехать.  Только придется еще аккумулятор на багажнике возить.

-  И вы это сами придумали? – я удивлялся все больше. И было чему!
- Нет. Мы просто решили сделать уменьшенную копию. Не получилось. Пока. Может, попробуем  с двумя вольтами, а? – Мишка жалобно смотрел на покореженный редуктор.
- Ну,  уж нет!  Пока сам не просчитаю вашу схему, никаких экспериментов. - Я за руки развел грустных подростков по домам и засел за расчеты.

  Первый же полученный результат сразил меня наповал. Давление воды на стенки сосуда с водой

при двенадцати вольтах получалось более двух тонн.  Вот вам и взрыв. А Мишка прав – надо пробовать с двумя вольтами.

  На следующий день работа закипела, благо у ребят были каникулы, а у меня – не было заказов.

  Трубу мы взяли не водопроводную со швом, а цельнотянутую от автомобильного глушителя.  Редуктор собрали тоже помощнее – от напольных гиревых часов с шестеренками из нержавеющей стали. Но когда собрали – прослезились. Скорость вращения на выходе была очень мала, ведь даже при получаемой от трансформатора частоте импульсов пятьдесят в секунду круговая скорость получалась всего десять сантиметров в секунду. Редуктор гасил ее в десять раз и на выходе мы имели всего один сантиметр в секунду!  Слезы!

  Скорость перемещения улитки, черепаха ползет быстрее. Нас бы устроила скорость порядка сорока километров в час или тысячу сантиметров в секунду. Значит, нужно увеличить частоту импульсов в тысячу раз – до пятидесяти тысяч  и притом, частота должна регулироваться! 

  Когда утром следующего дня я выложил свои расчеты, мои ребятишки приуныли. Такие сложности им пока были не по зубам. Им – да.  Но у них был я! Хотя…

   Как трудно при наличии многомиллионной армии инженеров  найти хоть одного, способного сделать нужные расчеты. Интересно, чему учат в инженерных вузах? И еще более интересно – к какой работе готовят?  К управленческой? Да, особых формул при выписке наряда бригадиру не нужно.  Так и писали бы в дипломах специальность не инженер, а бригадир, а инженеров бы готовили немного, но по-настоящему.

  Нашел я нужного паренька случайно, он числился программистом в строительной фирме.  Когда я спросил  в отделе кадров – почему? – смугленькая юркая девица так и сказала:
- Ненормальный он какой-то. Со всем начальством переругался. Представляете, сказал, что в наших домах по его расчетам лоджии все обрушатся.
- Не угадал?
- Лоджии обрушились. Но не от его расчетов, а от снега.  Поэтому Жора, ой, извините, Георгий Янович, наш управляющий, снял Рябкина с должности прораба, от греха подальше, и перекинул к нам в бухгалтерию. Тут, кроме столов и моральных устоев, рушиться нечему.

  Худосочный Гена, он же Рябкин, выслушал мой рассказ, долго рассматривал чертеж и хмыкал. Хмыкал с довольным видом.
- А ведь у вас получится, если вот так, так и так, - он внес несколько поправок. – А схемку регулируемого генератора импульсов от аккумулятора я вам сам соберу. Там детальки со свалки не подойдут.  Адресок оставьте. В субботу завезу. Хочу, так сказать, при сем присутствовать.

   Поправки мы внесли. На трубу надели резиновый кожух.
- Я знаю для чего резина, - сразу заявил Мишка. – Чтобы вибрация от трубы на корпус велика не передавалась.  А то на нем и не усидишь – затрясет.

   Вторая поправка касалась регулятора тока и напряжения аккумулятора. Я его собрал из мягкой проволоки, намотанной на тонкую керамическую трубку.

  Гена очень понравился ребятам своей интеллигентной утонченностью и предельным тактом. Ната, которую первый раз в жизни назвали  на «Вы», да еще «мадмуазель», тут же распустила куцые косички и уставилась на программиста влюбленными глазами. Мишка же краснел, пыхтел и все просил звать его  на «ты».

  Вся суббота у нас ушла на подгонку редуктора и установку чудо-техники  на велосипед.  Пилотом-испытателем вызвался Гена.

- У меня есть водительские права, - на что Мишке ответить было нечем по малолетству.

  Гена двинул левой рукой движок регулятора напряжения на руле и… о чудо! – велосипед шустро тронулся с места.  Вернулся он минут через десять.

-Классно ребятки вы придумали. Работает абсолютно бесшумно и тяга приличная.  Хотя…

-Что? – хором спросили мы.
- Резковато. Надо поставить муфту сцепления. Дергает с места сильно, так редуктор долго не выдержит.

  Потом по очереди катались мы.  Если плавно двигать рычаг регулятора, не так уж он и дергает.
Но больше всех был доволен, конечно, Мишка. Это и понятно, велик-то его, да еще теперь с таким мотором!

 Я коротко вздохнул, глядя на его сияющие глаза. Придется на машину покупать другой аккумулятор.  Отобрать этот было бы верхом жестокости.

3. Кави-инструмент

   Еще две недели у нас четверых ушло на создание копии кавитона для дамского велосипеда Наты.
Честь нового открытия опять досталась Мишке. Этот парень просто кладезь разных придумок.

   Я увидел его застывшим, как статуя, в позе девушки с веслом. Только вместо весла он держал снятый кавитон без редуктора.  Возле него с открытым ртом стояла Ната и  Гена с вытаращенными глазами.

  То, что я увидел, заставило отвалиться и мою челюсть.

  В куске стального рельса, на котором мы правили разные железяки, торчал забитый наполовину гвоздь!

  Чем больше я осознавал невозможность произошедшего, тем ниже отваливалась челюсть.  Мягкий железный гвоздь забит в высококачественную сталь!  И он ни капли не согнулся и не расплющился!

- Как ты это сделал, Миш? – Гена говорил каким-то хриплым фальцетом, которого тоже в природе не существует.

- Я… я нечаянно!  Я его сейчас зубилом…
- Нет! – заорал я. – Не надо зубилом.  Иначе нам никто не поверит. Как ты это сделал?
- Дядь Паш, честно. Я не хотел. Это вот он, кавитон.  Мне надо было забить гвоздь в деревянную плашку. Я положил ее на рельс. Поставил гвоздь. А молотка рядом не было. Ну, я и ударил по нему первым попавшимся тяжелым предметом. Толкателем кавитона. А он оказался включенным. Плашка разлетелась, а гвоздь наполовину влез в рельс.

-Повтори. Вот  тебе гвозди, - я протянул коробку Мише.

   Следующие пять минут мы любовались забиванием гвоздей в сталь.  Они входили в нее, как в масло.

   Первым опомнился Гена. Он положил на стол кусок толстого стекла и взял кавитон. Мелкие и большие гвоздики легко и беззвучно входили и в стекло. Ни одной трещинки.

- Я все понял! Это - от высокой частоты вибрации, около ста тысяч герц. При такой частоте, видимо, молекулы твердой стали просто раздвигаются в стороны, уступая место колеблющимся молекулам мягкого железа.  А стекло – это же просто медленно текущая жидкость. Ее раздвинуть еще проще. – Гена вытер крупные капли со лба. – Интересно, почему я об этом явлении никогда не слышал?

-Очень просто, - вмешался я. – Все ученые – нормальные, здравомыслящие люди. Им и в голову никогда не придет забивать мягкий гвоздь в легированную сталь. На такую глупость способны только дети. Миша, извини. Но твоя неловкость обернулась открытием.

-А ведь тогда можно и так, - похвала привела парня буквально в экстаз. Изобретательский.

   Он приложил зубило к наконечнику кавитона и легко срубил половину вбитых гвоздей.
Потом приложил полотно ножовки. Толстые брусья распадались надвое от малейшего касания. Притом – без опилок и с полированным срезом.

  Мы еще целый час изощрялись в придумывании других инструментов.

- А если поставить специальный редуктор, то будет гайковерт, - поразила нас своей сообразительностью Ната.
 
  Конечно же, ее дамский велосипед еще неделю оставался без движка.  Мы все четверо увлеченно переделывали инструменты под держатель кавитона.

4. Подарочная душа

    Козье молоко  стало исключительной редкостью.  Но именно его посоветовали мне после очередного обследования в санатории.

   Деда с двумя белоснежными козочками я сразу увидел на окраине соседней деревушки.
Договорился покупать по пол-литра в день. 

  И вот сегодня я сидел на крыльце и смотрел на подсыхающее белое пятно.  Банка выскользнула у меня из пальцев и  разлетелась на мелкие кусочки на каменной дорожке. И это уже не первый раз.

- Опять, да, дядь Паш?
- Опять разбилась, Миша. Вроде, так осторожно нес. 
- Мамка вон вчера тоже банку с огурцами грохнула.  Почему не делают небьющиеся банки?
- Делают, но они очень дорогие, из специального стекла.
- Пусть из пластика делают.
- Из пластика тоже делают, но не из всякого. Только из пищевого, который дороже любого стекла.
- А из резины?  Из керамики?
- Миша, посуду можно делать из всего, но она не должна быть дороже содержимого. Ведь банки – это тара, которая должна быть дешевой.

  Мишка задумчиво повертел в руках осколок банки.

-А я, кажется, знаю, как сделать обычную банку небьющейся. Завтра принесу.

  И не обманул.  Когда я собрался на следующее утро  ехать за молоком – на столе в беседке стояли две чудные посудины – одна литровая, вторая – поменьше.  Самого Мишки нигде не было.
«Из-за забора, как всегда, в щель наблюдает за моей реакцией», - подумал я и стал разглядывать банки.

- Нравится? Я вам еще десяток таких сделаю. Из ничего. Все материалы на свалке нашел.  Лучше любых заводских и надежней. И как термосы можно использовать, - голос за спиной принадлежал конечно же,  Мишке.
 
- Со свалки?  Расскажи, может, зараза какая?
- Обижаешь, дядь Паш! Я же для вас старался.  А  на каждую банку у меня ушло всего по десять минут.    Сначала обклеил фольгой от шоколадок. Это чтобы они стали термосами.  Потом обмотал полосками поролона, чтобы не бились. А сверху – слой веревки из отработанных водных фильтров.  Чтобы слои не расползались, я их тоже клеем смазал. Да, еще  ручки приделал из плетеной веревки.

- А что – красиво! Пробуем на прочность?
- Испытал уже. С трех метров с крыши бросал.
- Это ты пустую бросал, а я полную попробую, - налил в банку воды и закрыл крышкой.

   Поднял высоко над головой и бросил на каменную дорожку.  Банка  свалилась набок. Я заглянул внутрь. Ни одной трещинки.    Вот и ладненько. Теперь можно спокойно покупать козье молоко.
 
   Я вспомнил себя и своих друзей в детстве.  Наши игры в песочнице, постоянные ссоры из-за игрушек.  У нас была какая-то настроенность на разрушение, которая потом сказывалась и во взрослой жизни.   У этого поколения  больше настроенность на созидание. Если у нас не было игрушек, мы их отбирали у более слабых. А сейчас? Нет игрушки – сам сделаю!

  Особенно мне нравилась у Мишкиного поколения черта высокой адаптированности  к жизни, где много таких же сильных, неуступчивых молодых людей.  Они не искали оправданий – они искали пути решения.  Вот взять хотя бы последний случай в лесу.

  Мы втроем пошли на грибную охоту. Уже под вечер, когда мы возвращались, неожиданно зазвонил мой телефон.

-Помогите кто-нибудь. Я попала в аварию. Нога, нога, …цикл… - и я с ужасом увидел, как погас  экран.

   Питание разрядилось полностью. Его хватило только на принятие одной фразы. Потом – только кратковременная надпись о необходимости зарядить батарею.

   Ребята свои сотовые оставили дома.  Они всполошились, когда я сообщил им услышанную фразу.

- Дядь Паша!  Вы сказали – «цикл»?  Я знаю, кто это!  Это Ленка, наша соседка. Ей родители на день рождения подарили квадроцикл,  и она на нем гоняет постоянно,  как сумасшедшая.  Он, наверное, ей ногу придавил. А вдруг открытый перелом, она же кровью истечет! Пойдемте быстрее!

- Куда, Ната?  Я же не спросил, где она?
-Ну, на лесных дорогах будем искать.
-Да тут лес вдоль реки только тянется километров на пятьдесят. А уже вечер.

  Мы сидели, обреченно посматривая друг на друга.

- Есть! Сейчас будет вам питание! Сметана, дай мне твой плеер! – Мишка быстро подскочил к растерянной девчушке.

-  Дурак, что ли? Как ты по аудио-плееру звонить будешь?
- Молчи. Мне из него только батарейки литиевые нужны, - паренек вынул из коробочки плеера две батарейки  и оторвал провод от наушников.  – Нитка тонкая еще нужна.

  Он опять оглядел Нату.

- У тебя шапочка вязаная. Выдерни нитку, - девочка быстро стала распускать край беретика.

   Я смотрел, как Мишка колдует над моим сотовым. Он оголил два проводка и привязал их ниткой к сложенным батарейкам. Вторые концы подсунул под клеммы  вытащенного питания телефона.

-Так, питание есть, включайте.
-Миш, но это же всего три вольта, а надо – пять, - я неуверенно нажал на кнопку включения.

  И… о чудо!  Экран светился!  Я быстро набрал последний номер.   

  Это точно  оказалась Лена, свалившаяся с обрыва берега реки на квадроцикле.  По ее подсказкам  и указаниям мы вышли к реке.  Слава богу, перелома не было. Но от длительного сдавливания девочка могла бы лишиться ноги. 

  А вскоре примчался и ее папаша на джипе. Лена звонила по всем номерам, которые были в ее телефоне.  Мне она звонила полгода назад, когда они делали очередной ремонт на даче.  Я вспомнил, что делал им проект многоярусной веранды.  И случайно именно я с ребятами оказался ближе всех к ней в нужный момент.

   Домой мы с шиком  подъехали на дорогом джипе.  А через несколько дней я увидел, как Лена опять несется по улице на ревущем квадроцикле.  Другие бы дети после аварии обходили стороной эти чудовища, а нынешней молодежи все нипочем.

  Еще я заметил, что Ната и Миша никогда ничего не просят, ни денег, ни понравившихся безделушек или игрушек.  Я вспомнил, какой подарок ребятки преподнесли мне на день рождения.  Сговорившись, они  за неделю сделали мне чудесное настенное бра из сломанной, высохшей ветки каштана. 
   Мишка изготовил электрическую часть – пристроил внутри абажура патрон для лампочки и протянул внутри стволика ветки провод.  А Ната, как я понял,  склеила из распиленных лобзиком  шипастых плодов чудесный ажурный абажур.  Всю эту красоту они покрасили лаком и преподнесли мне.

  Да, в магазине такая экзотика стоила бы сумасшедших денег.  Дорогой, однако, получился подарок.
Во всех смыслах.

   Или взять историю с набором кухонных ножей.  Ната  в Интернете набрела на фирменную рекламу. Даже я оторвался от интересного детектива, который читал на диване, когда услышал ее восхищенный вздох.  Вздох женщины-хозяйки.

-Миш, Миш, нет, ты только глянь, какая красотища, какой дизайн.

  Мы с парнем подошли к монитору.  Три современных кухонных ножа. Ничего особенного.
Эх, женщины! Готовы половину получки истратить  на кухонные занавески.

- Обычные ножи, - равнодушно сказал Мишка. – Я своей маме и получше делал.
- Не ври. Ты видел какие там ручки – точно под ладонь. Тебе такое ни в жизнь не сделать.
   А цена, глянь. Месячная папкина зарплата.  А у тебя даже на мороженое никогда денег нет.

   Это она его здорово уела.  Мишка обиженно засопел и выскочил из комнаты. 

А уже на следующий день он в обед заявился ко мне на второй этаж со свертком.

-А эта, Сметана, где? 
- Обедать мать позвала, сейчас придет.
- Я ей ножи сделал, - он развернул газету.

 Я внутренне ахнул – точная копия из рекламы!

- Неужели сам?
- А кто же?
- А из чего?  Это же нержавейка! – я склонился над столом. 
- Что вы там рассматриваете? – в комнату вошла Ната и увидела разложенные на столе три ножа.

- Мишка, ты сделал? Глянь, не соврал. Пойду, мамке покажу, – и крутнув худеньким задиком, девчушка исчезла. 

- Из чего делал? – я повторил вопрос расплывшемуся в довольной улыбке парню.

- А, из бака от стиральной машинки. На свалке нашел. Зубилом по форме выбил и обточил.
- А ручку по форме ладони?
- У бухгалтера в гараже нашел упаковку холодной сварки.  Как раз на три ручки хватило.  Пока она       
   была мягкая – просто сжал ее рукой.  Она в такой форме и застыла.

  Да, легко, когда знаешь. Вот из таких вроде мелочей и формируется будущая личность. Не всем дано родиться и жить на всем готовом в семье миллионера.  Да и вообще это спорный вопрос – чья жизнь интереснее  - у миллионера настоящего или миллионера будущего?

  То, что легко достается – легко и ценится.  Наблюдая за своими соседскими ребятами, я нисколько не сомневался в их будущей  насыщенной, полной приключений, жизни.
 
   5. Голая графика.

  Осенью меня завалили заказами на утепление жилищ.  Все эти громоздкие электрические и газовые калориферы надо было так разместить в  тесных квартирках, чтобы они не только не мешали, но еще и служили элементом украшения жилья.

  Так  объяснял я  ребятам, терпеливо ждущим, когда освободится мой комп с огромным монитором.  У Мишки дома не было никакого, а у Наты – небольшой ноутбук.  А им нравилось гонять уродливых монстров на полутораметровом пространстве.

  Это было для меня еще одной загадкой  поколения второго смутного времени. Они совершенно лишены чувства брезгливости ко всему уродливому, жуткому и некрасивому. Наоборот, чем отвратительней выглядел монстр в электронной игрушке, тем он им больше нравился.

Находить  красоту в ужасном?   Шокирующее взрослых чувство видеть прекрасное в безобразном.  Что это? Проснувшиеся звериные инстинкты у молодежи, вызванные некими генными нарушениями?  Или смещение понятия красоты в недоступную пока старым поколениям сферу?  Но тогда - что будет с признанными прекрасными произведениями древнего искусства? 

  Дети уже сейчас  не интересуются изделиями старых мастеров, скульптурой и картинами. В вещах их больше всего интересует функциональность, сопряженная с вычурностью и необычностью.
Это уже мышление на грани бредовых отклонений.  Тогда, значит, вскоре и нормальность человека будет смещена в сферу шизофренического восприятия?

  Об этом я думал, потирая уставшие глаза.  Детишки увлеклись разгадкой, как вывести чудовище из игрового лабиринта.  Они  сочувствовали монстру и помогали!  Одноглазому великану, только что уничтожившему мирное поселение людей. Как это понять?

- Дядь Паш, а почему ты очки не носишь? – Мишка внимательно меня рассматривал. – У тебя же глаза болят.
- Болят. Но зрение у меня нормальное. Мне очки пока не нужны.
- А тогда почему глаза болят? 
- Как тебе объяснить?  Человек может сутками смотреть на окружающий его мир без устали.
  То, что он видит – не мигает, а экран монитора – мигает.  Мы это не замечаем. Замечает наш мозг и мышцы глаз. Они пытаются отследить исчезающие и появляющиеся картинки, но не успевают.  Нужна очень высокая смена кадров, чтобы на нее глаза не реагировали. Но тогда резко вырастет стоимость таких экранов. Вот так пока не решена задача  соотношения цены и качества.
- А  почему быстрая смена кадров – дорого?
- Каждый кадр записывается в память, а это – самый дорогой элемент электронной техники.
  Чем больше размер монитора – тем больше нужно запоминать точек изображения.
- Значит, самый дешевый – маленький монитор.
- Ну, конечно. А еще дешевле – сам глаз.

   Я даже не думал, что эту мою последнюю фразу Мишка запомнит. 

   Через много-много лет, когда он стал уже известным конструктором, напомнил мне эту фразу.
И подарил голографические теле-очки, изготавливаемые его фирмой.

- От этих очков у тебя никогда не будут уставать глаза, так как они передают изображение прямо на сетчатку.  Качество, четкость можно регулировать вот на этом приемнике, - Миша поставил на стол плоскую коробочку с экраном наверху. -  Здесь и спутниковое телевидение, и Интернет, и телефон.
- Миша, а с Натой ты видишься?
-Да, и даже слишком часто, - он вздохнул. – Каждый день. Я устаю от ее идей и предложений. И  особенно от бесконечных вопросов  наших детишек.