3. Наталья Алфёрова. Хроника одного рабочего дня

Конкурс Копирайта -К2
Рассказ получил приз в номинации "ЗЛОДЕЙ-2013" - за самый лучший образ отрицательного персонажа
***



Участник 3

Имя - Плавильщик

Название - Хроника одного рабочего дня

Объем – 15 900 зн.



Лёху разбудил звонок телефона. Мама. Сам попросил подстраховать. Они с женой уже какой день не слышат будильника. Странно, когда кто-то из мальчишек заворочается, слышат, а будильник — нет. У младшего из сыновей-погодков режутся зубки, вот и прыгали с ним по очереди всю ночь.
Лёха осторожно поднялся и, стараясь не разбудить сладко сопящее семейство, вышел из спальни. Плотно прикрыл дверь и перезвонил маме. Прослушал традиционные сетования на свою раннюю женитьбу. Успел сказать: «Мамочка, опаздываю. Пока» и нажать отбой, прежде чем родительница перешла ко второй излюбленной теме: его переводу на заочное отделение института и работе на заводе.
Самому Лёхе работа нравилась, напарник дядя Толя — классный мужик, а плавильщик, так вообще лучший. Санька сварщик, тоже нормальный. Хотя, говорят, в своё время за хулиганку попадал, но за ум взялся. Вот только Юрок, ученик, мутный какой-то. Санька его на дух не переносит, а дядя Толя защищает. Лёха не любил, когда выслуживаются перед начальством. А Юрок в этом — спец. Поговаривают, он даже с дочкой директорской закрутил. А что? Лёха запросто поверит.
С чего с утра пораньше такие мысли? Наверное, из-за слухов, что завод их металлургический будут ликвидировать. Вот у всех и мысли только о работе. Как же, только получать стали хорошо, работа пошла — и на тебе. Многие не верили. И Лёха тоже.

***

— Юрочка, зая, ты такой классный! Я так рада, что ты со мной. А почему ты со мной? Наверное, я самая лучшая? — едва отдышавшись, Лерка опять взялась за своё. Юра, разморённый утренними любовными играми, чуть не ляпнул правду: «Да потому что ты дочь директора, дура». Но вовремя прикусил язык. Потом подумал, что вот он — подходящий момент, и изрёк:
— Конечно, ты самая лучшая. Я ведь ни на ком до тебя жениться не захотел.
— Ты мне делаешь предложение?!! — Лерка соскочила с постели и, станцевав какой-то невообразимый танец, кинулась целовать Юру, перемежая поцелуи словами:
— Зая… ты прелесть… просто пусечка… А кольца когда пойдём покупать… а я такое платье себе присмотрела…
Он встал, отстранив прилипалу-Лерку:
— Крошка, мне на работу нужно собираться.
— Ой, а может мой мальчик возьмёт отгульчик? Всё равно заводик скоро тю-тю. Но ты не переживай, папу на головную фирму уже берут, уж зятя-то не оставит! Ты же не против переезда в соседнюю область?
— За тобой, крошка, хоть на край света! — ну, тут Юрок душой покривил. Промышленный центр с полутора миллионным населением «краем света» назвать было нельзя. Но какой он всё-таки молодец, как вовремя к Лерке подкатился. Ещё бы киндерёнка заделать для надёжности, тогда папуля никуда не рыпнется. Довольный собой Юра отправился собираться.

*** 

Анатолий проснулся за пять минут до будильника. Он быстро перевёл стрелку. Но как тихо не старался двигаться, послышался вздох жены. Наверное, давно не спала.
— Ланочка, болит? Укол сделать? — спросил он, включая ночник.
— Нет, Толя, просто не спится, — жена завозилась, надевая послеоперационный бандаж, она отвела руки поспешившего на помощь мужа. — Мне самой нужно учиться, ещё ведь два месяца носить, а у тебя отпуск кончился.
— Лана, раз встаёшь, вместе позавтракаем. Не забудь пообедать. И не вздумай мыть посуду, я приду — помою.
— Толь, ну что ты со мной, как с маленькой? И что будет, из-за одной тарелки? — Лана с трудом села и попробовала подняться на ноги. Получилось с третьей попытки. Увидев укоризненный взгляд, в котором читалось: «А ты ещё что-то про посуду говоришь!», сообщила: — Сегодня уже лучше.
Анатолий хмыкнул, но возражать не стал.

***

Для того чтобы привести себя в божеский вид Саньку пришлось принять холодный душ. Юбилей отца дело не шуточное. Хорошо, машину оставил у подъезда, не тащиться в гараж. Выскочив из дома, увидел трусившего к остановке плавильщика из их бригады, крикнул:
— Дядь Толь, пойдём, подвезу!
Как только отъехали, спросил:
— А ты чего пешком-то, где коняшку оставил?
Дядя Толя как-то смутился, но ответил:
— Светлане срочная операция понадобилась, а мы все накопления только перед этим детям отдали, на жильё, на первый взнос. Так что — продал я своего конягу.
— Ну и как тётя Света? — Жена дяди Толи Саньку нравилась: добрая, приветливая.
— Держится, никак не может смириться, что после больничного будут на инвалидность оформлять. Не привыкла на месте сидеть. Больше расстраивается, что детям помогать не сможем. Да тут ещё поговаривают, завод наш закроют, — сказал дядя Толя.
— Точно закроют. — Санёк всегда узнавал все новости первым, тётка родная в управлении. — Причём, есть постановление, чтоб на месте завода в течение трёх лет пустырь был. Тех рабочих, кого не сократят, заставят все конструкции на металл резать, разбирать цеха. Сварных всех оставят. Дядя Толя, а я, как представлю — рушить всё, не могу! У нас же династия на заводе. Прадед его строил. Дед, отец, дяди, тётка, братья родные, двоюродные — все здесь работали. В войну ребятишки снаряды для фронта делали. Два наводнения завод перенёс, пока плотину не построили, восстановили. В перестройку продержался. А тут… Эх! Не могу, рука не поднимется. Как только объявят о сокращении, уволюсь.
— Сань, а я буду разбирать, — вздохнул дядя Толя, — если оставят, конечно. Ты молодой, а кто меня за два года до пенсии возьмёт? А если возьмут, это в другой город ехать вахтами. А как я Лану оставлю? Тут ещё радик спину прихватывать стал частенько. Я уж креплюсь, чтоб Лана не заметила, да разве её обманешь.
Санька покачал головой — и вправду ситуация. И вдруг вспомнил, что забыл сообщить важную новость:
— Дядь Толь, в нашем цеху со вчерашнего дня печи остановили. Вас с Лёхой, наверное, к агломератчикам отправят. Они там накосорезили, в бункер «козла» пустили — рудой неспёкшейся забили — ни туда, ни сюда. О, глянь, начальство как рано сегодня пожаловало, — Санёк углядел у проходной известный всему заводу директорский «Майбах». — Не к добру.
— Санька, ты как бабка суеверная, смотри, накаркаешь, — засмеялся дядя Толя.

***

В Красном уголке обнаружили «союзников», бригаду, которую меняли. Им приказали не расходиться. Обсудили возможные причины, версия была одна — будут говорить о ликвидации завода. Лёха, притулившись в уголке на стуле, дремал. Юрок стоял около стола, где обычно восседало начальство, и смотрел в окно, вроде как он не с работягами.
— Репетирует, как начальником цеха будет, — шепнул Санёк дяде Толе.
— Да, ладно, тебе, Саш, нормальный парнишка. — Анатолий старался быть справедливым. Он помнил, как сына-отличника в школе попытались «зачмырить». Проходу мальчишке не давали. Тогда они с женой перевели его в гимназию. И отдали срочно в секцию по дзюдо. Помогло. Вот и Юра, похоже, из таких. А то, что перед начальством выслуживается — может, так и нужно, если хочешь чего достичь? Вон он сам, Санька с Лёхой, голову не гнут, лишний раз не поклонятся, не стучат ни на кого. Совесть, оно, конечно, чистая, а толку?
В дверь заглянула нормировщица.
— Ждёте? А начальники цехов все у директора. Там ещё эта фифа с профсоюза тоже. И крендель какой-то с области, — сообщила она и добавила: — После оперативки зайдите все ко мне, подпишите приказ. С начала следующего месяца всех отправляют на две трети сидеть. Ладно, побежала, а то Пал Палыч прискачет, втыка даст, что инфу сливаю, — женщина шустро заспешила прочь.
Санька подошёл к Лёхе, тряхнул за плечо:
— Пока ты спишь, нас на две трети отправили.
— Когда? — непонимающе спросил Лёшка, отчаянно зевая.
— Счас всё скажут, — Санька кивнул на входившее начальство.
Начальник цеха Пал Палыч был в сопровождении профсоюзной дамочки, надушенной так, что аромат духов напрочь перебивал запахи пыли, машинного масла и мазута. Санька с Лёхой с интересом наблюдали за дядей Толей, который пару раз чихнув, перебрался поближе к выходу. Он не переносил резко пахнущего парфюма.
Пал Палыч говорил чётко. Да, завод ликвидируется. Сначала рабочие будут на двух третях от основного заработка, а через полгода начнутся массовые сокращения. Но если кто-то напишет заявление по собственному желанию, то может получить выходное пособие от двух до шести окладов, в зависимости от стажа. И с согласия его, Пал Палыча как начальника цеха. Тут Пал Палыч сделал многозначительную паузу. А потом сказал, что до конца месяца ещё нужно доработать, а для этого разобраться с бункером с рудой, тогда получится сделать несколько плавок, что положительно отразится на премии.
Дальше слово взяла дамочка из профсоюза. Её призывы к стачке никого не тронули. Все прекрасно понимали: это сотрясание воздуха. Уже всё решено и подписано. Добиваться нужно было раньше, но тогда никто точно ничего не знал. В общем, хорошо их всех обставили и поимели.
Последние пару лет завод работал стабильно, выросла зарплата, многие набрали кредитов. На слухи мало кто внимание обращал. Думалось: как можно уничтожить уникальный металлургический завод, исправно функционирующий и имеющий почти девяностолетнюю историю, оставить без работы больше пяти тысяч человек. Оказалось — легко. Передать в частные руки, подождать несколько лет, и делай, что хочешь, новоявленный хозяин.

***

После того, как подписали приказ и вошли в цех, явился начальник с распоряжением: отправляться к агломератчикам.
— Выковыривайте руду хоть пальцем, но чтоб к концу смены бункер очистили, — распорядился Пал Палыч.
— А по технике безопасности под бункером, наполненным рудой, стоять нельзя, — встрял Санька.
— Тебе, сварной, больше всех надо? — Пал Палыч завёлся с пол оборота, Санька часто его техникой безопасности доставал. — Вон те двое молчат, согласны, а ты выступаешь.
— Вот и молчат, потому что боятся, не послушают, а ты отыграешься, и не видать им выходного пособия. А почему двое, что Юрок не идёт? — Санька сегодня был настроен воинственнее обычного.
— По технике безопасности ученик вообще к бункеру подходить не должен, — ехидно уточнил начальник цеха. — А ты всезнайка топай к транспортёрщицам, там трубу заварить нужно, а их сварщик в запой ушёл. И ученик пусть сегодня с тобой поработает.
— Какого хрена заваривать, если скоро всё срезать придётся? — Санька превзошёл себя.
Пал Палыч побагровел, казалось, что начальство удар хватит, и заорал:
— Всё, быстро работать. А то будет вам всем премия!
От греха ушли, Саньку, рвавшегося что-то добавить, утащил Лёха.
— Сань, да брось. С начальством спорить, себе дороже. Ну, поработаем мы с дядей Толей, а куда деваться? Сам сказал, откажемся — Палыч отыграется. Ещё и правда премии лишит. А у меня, сам знаешь, ипотека. Ума не приложу, как теперь выкручиваться, — поделился Лёха.
— А, у самого кредит на машину висит, — махнул рукой Санька.
Юра прошёл немного вперёд. Он в разговорах участия не принимал. Обдумывал, как закрепить утренний успех. Лерка дурочка романтичная, нужно ей цветов купить, шампусик, свечи ароматические. Ужин при свечах, блин. Ладно, с него не убудет. Так задумался, что споткнулся и чуть не упал. Дядя Толя удержал за робу, сказал:
— Ты, Юра, что-то сегодня спишь на ходу, обычно этим у нас Лёша занимается.
— А чё сразу Лёша? — раздалось сзади. — Я с детьми нянчусь, а не директорскую дочку окучиваю.
— Ну что ты так, Лёш. Просто не выспался человек, — дядя Толя заступился за ученика. Юра поёжился. Он еле дождался, когда плавильщик из отпуска выйдет. Эти двое в конец достали. Теперь полегче будут. Дядя Толя в обиду не даст.

***

Под бункером с шуровкой и кувалдой возился бригадир агломератчиков.
— Сергеич, а где твои орлы? — спросил дядя Толя.
Сергеич ответил матом, где бы он своих орлов хотел видеть, потом буркнул:
— За инструментами пошли. А мне вот тут чуток двинуть. И можно потом снаружи попробовать обстучать. Айда, поможете.
Лёха легко спрыгнул и пошёл к Сергеичу. Дядя Толя стал спускаться аккуратно, видимо, щадил больную спину. Санька с Юрой двинулись через цех.
Далеко уйти не успели. Сзади раздался грохот. Санька действовал стремительно, на автомате, он упал на пол, прихватив и Юрку. По каске, спине, ногам ударили куски руды, послышался звон разбитых стёкол. Воздух заполнился пылью. Сдвинутые несколько тонн руды рухнули вниз, похоронив под собой людей и разлетаясь, отскакивая от бетонного пола.
Санька быстро вскочил и кинулся на помощь. Юра остался сидеть на полу, периодически потряхивая головой. Дяде Толе завалило ноги, увидев Саньку, он прошептал: «Помоги ребятам, я потерплю», и потерял сознание. Санька руками принялся откапывать.
Отовсюду бежали люди. Санька показал, где стояли Сергеич с Лёхой. Кто-то принялся помогать ему, кто-то копать под бункером. Дядю Толю откопали и осторожно подняли на бортик. Приехавшая медичка, осмотрела, сказала, что сломана нога и сделала какой-то укол. Санька, убедившись, что дядя Толя под присмотром, кинулся под бункер. Копали молча, слаженно, быстро. Но что значит «быстро» для тех, кто оказался под тоннами породы? Когда откопали, как раз подъехали медики. Потом Санька узнал, что машины скорой и реанимации вызвала на завод их фельдшер, вопреки указаниям начальства, ещё надеявшегося обойтись своими силами и это дело замять.
Сергеич был мёртв. Лёха ещё дышал. Его осторожно положили на щит и понесли к машине. Врач сказал:
— Не довезём. Не жилец. Всю грудную клетку и таз раздавило.
Кто-то из женщин заплакал в голос…
Ещё до конца рабочего дня Саньку и Юрка вызвал начальник цеха. К тому времени они уже знали, что Лёху не довезли. А дядя Толя в тяжёлом состоянии. Стопа раздроблена, решается вопрос об ампутации.
Пал Палыч произнёс строгим начальственным тоном:
— Значит так: никто никого никуда не посылал. Рабочие сами нарушили технику безопасности, хотели побыстрее наладить, чтобы получить премию. Всё понятно.
— Понятно, Пал Палыч, — кивнул Юрок.
— А вот это видел, хрен лысый, — показал Санька неприличный жест. — Меня не запугаешь. Мало того, что на смерть людей послал, ещё хочешь, чтобы семьи ничего не получили? И сам чистенький останешься и хозяину экономия. Ну уж нет. Мне рот не заткнёте. Тут попробуете, на сайт президента выйду. Пусть оформляют пособия, как положено. У ребят дети остались: у Лёхи двое, у Сергеича трое. У дяди Толи жена больная. Им тоже деньги на лечение не помешают. А ты, Юрок, чмо болотное, мне на глаза лучше не попадайся. Урою.
Санька выскочил из кабинета, громко хлопнув дверью. Он отступать не собирался.
Рабочий день был окончен. Всего один рабочий день, оборвавший две жизни, искалечивший третью и лишивший надежды на стабильное будущее несколько тысяч человек.

***
Эпилог

Жена Анатолия, тут же приехавшая в больницу, согласия на ампутацию не дала, заявив хирургам:
— Отрезать ногу любой дурак сможет. А вы попробуйте сохранить.
Сохранили. Превозмогая собственную боль и слабость, Светлана ухаживала за мужем. Не помогли увещевания медиков, детей, родственников, самого Анатолия. В конце концов, зав отделения травматологии провёл её, как больную, выделив койку в женской палате.
Мать Лёши долго не хотела видеть сноху и внуков, посчитав виновными в смерти единственного сына. Пока, наконец, её мужу это не надоело и он не забрал мальчишек в гости на выходные. Отношения стали, пусть и медленно, но налаживаться.
Санька не увольнялся, пока не стали известны выводы комиссии по несчастному случаю. Неугомонному сварщику удалось добиться правды. Семьям погибших разово выплатили значительные суммы и оформили пособия по потере кормильца, не в обиде остался и дядя Толя. Участвовать в демонтаже заводских конструкций Санька отказался.
Юрок, вернее Юрий Вячеславович, женился на дочке директора завода и уехал вместе с ней к новому месту работы. Там он быстро получил повышение. Рабочие его тихо ненавидят и желают ещё много новых повышений, лишь бы этого начальничка от них забрали.
Через полгода от описанных событий начались массовые увольнения тех, кто ещё не уволился добровольно. Рабочих и тут обманули, сформулировав причину увольнения не «по ликвидации предприятия», а «по сокращению рабочего места».
Как можно уничтожить уникальный металлургический завод, исправно функционирующий и имеющий почти девяностолетнюю историю? Легко: передать в частные руки, подождать несколько лет, и делай, что хочешь, новоявленный хозяин.   


© Copyright: Конкурс Копирайта -К2, 2013
Свидетельство о публикации №213120202082
обсуждение
http://www.proza.ru/comments.html?2013/12/02/2082