Тихие вещи

Я теряюсь между мирами. Сначала бегу, не оглядываясь, не останавливаясь. Потом иду не спеша в надежде на то, что кто-нибудь схватит меня своим скользкими когтистыми лапами и утащит в темную пещеру. Я представляю себя мужчиной с душой женщины, затем женщиной с душой мужчины и все никак не могу определиться: кто я? Не помня свой возраст, не помня имя, я брожу вдоль улиц. Я в своем городе, но его название затерялось в глубинах моего подсознания. Я чувствую что-то родное, что-то теплое, но, кидаясь от дома к дому, чувство нежности и полного доверия улетучивается и сменяется на грусть, гнев, ревность, рассеянность. Невозможно определиться в своих чувствах, невозможно определиться в себе. Мое лицо меняет свои лики как маски – одна за другой: то красивое, то старое, морщинистое, то совсем уж уродливое, засохшее, прилипшее к костям. Но в промежутках мелькает настоящее лицо. Мой образ, истинный образ актера, которым я являюсь. Я – бьющаяся жилка, живая биомасса, оболочка для маленького огонька – души – но хватит ли сил? День сменяется ночью, фонари начинают свою тихую мрачную песню. Зима вокруг меня набирает обороты, и вместо искристого легкого снега, кружащегося вокруг меня, чувствуется касание обжигающе-холодных капель дождя. Все, что находится вокруг меня, имеет свою роль в огромном оркестре, а я - затерявшееся и неопознанное видение - с недоумением оглядываюсь вокруг. Мне страшно, но в то же время я уже давно ожидаю чего-то подобного. Этакой пустоты и одиночества, отстраненности от общества, от семьи, от себя. Если я сожму руки в кулаки – это продлится недолго. Сильная слабость одолеет мышцы, и я невольно разожму пальцы, встряхну ладонями, но сжать их больше не смогу, как бы ни хотелось. Кожа на руках трескается от холода, дождь залечивает раны, холод снова и снова разрезает своими острыми клинками тонкую-тонкую материю. Дождь резко заканчивается, и снова яркое солнце сияет на небосводе, играет лучами с лужами и мокрыми листьями деревьев. Лето. Начало нового дня предвещает пение птиц и радостные улыбки, но люди, сшибая меня, торопятся, суетятся. Я протискиваюсь сквозь толпу, и предо мной открывается захватывающий дух вид. Дома, магазины, машины, люди – все осталось позади, будто отделенное невидимой чертой, скрытое под куполом. Я слышу лишь шепот ветра и чувствую, как он аккуратно подталкивает меня ближе к краю. Да, это бездонная пропасть. Не нужно кидать в нее камень, чтобы убедиться в отсутствие ее дна. Достаточно лишь легкого головокружения и дрожи во всем теле, которое даже я не могу разглядеть в этой сменяющей кадры пленке. Я не помню ничего из прошлого и настоящего, но мне кажется, что я точно знаю одного человека. И при мыслях о нем сердце сжимается с такой силой, что я издаю немой крик. Я ощущаю, как огонек внутри темницы моего тела постепенно оживает. Но он слаб. Очень слаб, и мысли о том человеке словно причиняют ему боль – он гаснет, но потом вспыхивает снова. Упорна его борьба, но бессмысленна. Я чувствую это, и дикий ужас охватывает меня. Хватаясь за голову, я падаю на колени и пытаюсь заглушить безудержные мольбы слабого огонька, но так они становятся только громче. Я не знаю, кто этот человек, но эмоции при воспоминании о нем так велики, что вот-вот разорвут мое тело. Учащенное дыхание, распахнутые глаза. Я не могу кричать, а ветер все шепчет неразборчивые успокаивающие фразы. Нет, я не выдерживаю этого. Я кидаюсь в пропасть, ибо главная и последняя моя цель – заглушить душераздирающие стоны моего разбитого сердца.