Сказы деда Савватея. Старый пиджак

СТАРЫЙ ПИДЖАК

   Работал Григорий бригадиром полеводческой бригады. Давняя мечта его иметь мотоцикл Иж, чёрный и блестящий. Да, он был бы кстати. Много приходилось мотаться по полям на своём стареньком велосипеде. А если с женой Любушкой в лес, за грибами, да с ветерком, на речку! Что может быть лучше? Вот только денег на покупку мотоцикла не было у Григория. Дом не достроен, двое маленьких детей, один из которых этой осенью пойдёт в школу, необходимо собрать мальца. Да и других «дыр» много. Однако, в тайне от жены, откладывал всё же понемногу Григорий деньги на заветную покупку. Когда трёшку, когда пятёрку, а то, глядишь и червончик удастся припрятать. Давненько уже собирал и набрал-таки девяносто рублей. Маловато конечно. Но с другой стороны, если пенсия у стариков тридцать рублей, в среднем, то накопил, считай три пенсии, а это уже кое-что. Деньги держал Григорий не на книжке в сберкассе, а во внутреннем кармане старого, с обрезанными пуговицами, местами прожжённого папиросным пеплом пиджака. Висел пиджак, не привлекая внимания к себе, на вешалке, у самой стены, под грудой другой одежды. Когда появлялась возможность, Григорий, в тайне от близких, просовывал в глубину, под ворох одежды, руку и на ощупь буквально, клал деньги в потайной карман. Таинственность, с которой он действовал, будоражила кровь, а риск быть замеченным и разоблачённым, щекотал нервы. Накопительство превратилось в своеобразную игру. Он даже не задумывался, как объяснит покупку мотоцикла жене. Надеялся, поймёт потом.
   Однако, вскоре произошёл случай, поставивший под угрозу все старания Григория.
   Как-то, рано утром, сев на велосипед, поехал он в поле. Надо было проверить, как убирают лук и организовать его просушку.
   Жена, находящаяся в отпуске, суетилась по хозяйству. Забот дома много, в огороде тоже. Мальчишки на улице играют, возятся в песке.
   Вдруг забежал старший сын и к маме:
 - Там, в нашем проулке, дяденька на телеге! Он за старые тряпки даёт свистульки, шарики, мячи и даже воздушного змея. Мам, все ребята побежали за тряпками, найди мне тоже.
 - Сыночка, старьёвщик был не так давно, я тогда всё отдала,- сказала мама.
   На глазах ребёнка навернулись слёзы. Как же так? У друзей будут игрушки, а у них с братишкой?
 - Ладно, ладно сейчас посмотрю, может что-то завалялось,- обнадёживающе пообещала она.
   Порывшись в комоде, на вешалках, в шифоньере и старом сундуке, вынесла и положила на стул свою юбку, подол которой разорван гвоздём, старый пиджак мужа и протёртые до дыр два полотенца. Всё это с радостью было отнесено старьёвщику и выменяно: на две свистульки, несколько разноцветных шариков и бумажного расписного змея. Дети, конечно рады.
 - Вот папка приедет с работы и поможет запустить змея, а пока - свистите на здоровье, только на улице! - сказала мать,- и на вопросительные взгляды сыновей пояснила,- примета плохая, деньги не будут водиться в доме, коль тут свистеть.
   Григорий вернулся только через несколько часов пропылённый, голодный и уставший. Работы много, некогда было на полевой стан заехать, пообедать там.
   Жена быстро накрыла на стол. Налила наваристой куриной лапши, ломоть хлеба отрезала, да холодного компота кружку.
   Григорий, тем временем, с наслаждением умылся, предвкушая вкусный обед.
   Мальчишки терпеливо ждали, понимая, что не время сейчас приставать с воздушным змеем.
   Прямо в майке, по-домашнему, подсел Григорий к столу.
 - Кушай, родимый! Притомился ты. Щёки-то ввалились, а лицо вон как загорело, бронзовое стало,- ласково проговорила Люба и в голосе её чувствовалась заботливость. Приобняв за плечи мужа, поцеловала в щетинистую щёку.
   Только откусил он хлеб, как заметил с краю, на столе, яркого бумажного змея:
 - Откуда такая красота?- помешивая суп, обратился к детям.
 - Дяденька приезжал за тряпками,- пояснил сын.
 - Да по-моему, уже всё отдали? Не уж-то у нас так много старья?- удивлённо спросил жену Григорий.
 - Нашла. Уж очень расстроились мальчишки. Юбку свою, да твой старый пиджак. Совсем забыла, про него, висел себе тихонько, под барахлом.
   В глазах у Григория мгновенно потемнело, кровь прилила к лицу. Хлебный мякишь встал в горле комом. Едва совладав с собою он, низким, сиплым голосом спросил-выдохнул:
 - Когда он был?
 - Да часа четыре, как уехал,- пролепетала жена.
   Буквально сорвавшись с места, опрометью выбежав из дома, вскочил Григорий на велосипед и, узнав у проходящей мимо старушки, что старьёвщик отправился дальше в Никольское, понёсся, поднимая клубы пыли, через поле в сторону этого села. Километров десять до него. Крутя педали велосипеда, Григорий надеялся, догнать телегу, вернуть деньги свои и будет всё хорошо.
   На справедливый вопрос, который задаст жена:
 - Ты с чего сорвался-то? Куда понёсся?- что ответит ей -  не  знал.
   Потом, немного успокоившись, надумал сказать, что важный документ лежал в том пиджаке. На правлении за него сильно взгреть могли. Пришлось, мол, ехать.
 - Да, врать нехорошо, а куда деваться?- успокоил совесть свою Григорий.
   Вскоре на пригорке показалась маковка Никольской церкви, дома вокруг.
   Вкатившись на главную улицу села, Григорий обратился к мужикам, лениво грызущим семечки, на скамейке возле дома. Те пояснили, что старьёвщик был, но уехал, давненько, по дороге, ведущей к райцентру. Что оставалось делать? На велосипед и вперёд!
   Ещё издали увидев медленно плетущуюся усталую лошадёнку, запряжённую в телегу, Григорий пронзительно свистнул и когда услышал:
- Тпру!- окликнул громко,- постой! Погоди, друг! На пару слов!
   Поравнявшись, обратился к старьёвщику:
 - Жена нечаянно отдала мой старый пиджак, а он мне нужен. Верни, а!
 - Чаво он табе нужон-та, рвань одна?- настороженно, чувствуя подвох, полюбопытствовал старьёвщик.
 - Да я хотел из него заплатку на брюки сделать, это ж был костюм когда-то,- нашёлся, что ответить Григорий,- дорогой,- добавил как бы с сожалением.
   Объяснение было шито «на живульку».
 - А ежели я не возвярну табе,- чувствуя себя на высоте положения заявил, подбоченившись старьёвщик.
- Ну тогда,- как бы отстранённо, но с угрозой в голосе, сплюнув, тихо проговорил Григорий,- я твою морду набью, мне терять нечего.
   Усталость навалилась и равнодушие:
 - Ну, чё скажешь?
 - Ладно, чёрт с тобой! Плати мне за игрушки сначала, тады бяри уж пинджак свой,- увидев настроение Григория и понимая, что они одни в поле, темнеет и всякое может случиться, пошёл на «попятную» старьёвщик:
 - Гони давай трёшку!
   Пошарив в карманах брюк, еле-еле наскрёб Григорий три рубля мелочью, взял свой пиджак и ни слова не говоря, поехал обратно. Особой радости в душе он не чувствовал, скорее успокоенность.
   В село попал уж практически затемно, остановившись у крайней избы, решил переложить деньги в карман брюк, но обшарив пиджак, к своему ужасу понял, что денег - нет! Вывернул внутренний карман наизнанку - ни-че-го!
   Слёзы брызнули из глаз. Сев на край придорожной канавы он плакал, надрывно всхлипывая. Две бороздки проложили слёзы на пыльных щеках Григория:
 - Вот же гад, почистил карманы и ещё спектакль разыграл!- подумал он о старьёвщике.
   Рухнули надежды безвозвратно! Назад уже не поедешь, всё пропало!
   Немного успокоившись, утерев лицо кепкой, бросил в канаву Григорий свой старый пиджак и медленно повёл велосипед к своему дому. Что говорить жене - не знал. Так безразлично всё стало. Суетился, по - пустому хлопотал.
   Дети уже спали, так и не дождавшись папу.
   Люба, сидевшая за кухонным столом, с тревогой посмотрела на мужа.
   Подойдя к ведру, он залпом выпил две кружки воды и, закурив папиросу, присел молча к столу.
 - Что случилось? Ты мне и слова не дал сказать, выскочил, точно на пожар,- заговорила она,- я побежала за тобой, кричала, пыталась остановить - куда там, и след простыл! В чём дело?
 - Да теперь уж неважно, всё кончено,- тихо и доверительно проговорил Григорий.
   Жена медленно поднялась со стула:
 - Знаешь, меня мама в своё время научила, со старых вещей срезать пуговицы, спарывать кружева и молнии, проверять карманы. Она в тяжёлое время нас растила, а в хозяйстве-то всё пригодится. Вот я и нашла в пиджаке твои деньги, проверила, прежде чем отдала старьёвщику.
   Она, достав из кармана фартука, положила на стол перед мужем его сбережения. Григорий, со смешанными чувствами изумления и радости, посмотрел на жену.
- Я знаю на что ты копил, на мотоцикл, он тебе необходим, для работы,- продолжила Люба,- а у нас-то всегда круговерть, разве насобираешь?
   Удивляясь прозорливости и мудрости жены Григорий онемело молчал.
 - Ну что ж, будем теперь накапливать на него открыто и вместе,- она подошла к кухонному шкафчику и, достав из кубышки с надписью «Мёд» деньги, пятьдесят рублей, сложила все в одну стопочку,- так-то быстрее получиться и прятаться не надо. Пошли-ка спать, тебе ведь чуть свет в поле.